Перевоплощение. Новая жизнь

Сделав все необходимые приготовления, Сиэль вместе со своим дворецким инкогнито отправились в графство Девон. По легенде Сиэль была названа Миэллей Аддерли, женой богатого графа Аддерли — любителя собачьих боёв, которым и представился Михаэлис. Собственно, автором этой идеи был Себастьян, и, естественно, юная графиня Фантомхайв была не в восторге от неё. Однако времени передумывать уже не было. Был уже поздний вечер, когда карета мистера и миссис Аддерли прибыла на постоялый двор. В самом центре располагалось небольшое, довольно старое строение, в котором сдавались комнаты участникам боёв — хозяевам собак и простым зрителям, делающим ставки. Хозяин окрестных угодий, мистер Сомерс, сорокалетний мужчина среднего роста, обладающий весьма отталкивающей внешностью, не вызывающей особого доверия, собственно и был главным организатором незаконных боёв. Он лично вышел встретить новоприбывших Сиэль и Себастьяна. — Я польщен видеть здесь столь знатных особ, — открыв дверь подъехавшей кареты, неискренне улыбнулся Сомерс, обнажив кривые желтые зубы. Мужчина попытался взять руку Сиэль с целью поцеловать её. Увидев отвращение на лице госпожи и мысленно пожалев её, демон, одетый в черное, невероятно идущее ему пальто с бархатным воротником, жилет из черного атласного шелка, темно-серые брюки и высокие кожаные сапоги на каблуке, легонько ударил по рукам Сомерса своей тростью. Это заставило его недовольно скривиться и выпустить руку девочки из своих потных ладоней. — Добро пожаловать, — поджав губы и зло зыркнув на Себастьяна, сказал толстяк и, смачно сплюнув на землю, направился в свой дом. — Отвратительное место. Скорее бы завершить это дело, — вздохнула девочка и вложила свою ладонь в руку «мужа», который помог ей выйти из кареты. Взяв багаж, Михаэлис понёс его в отведенную им комнату. — Хм... Я думал, что всё будет хуже, — графиня Фантомхайв оглядывала предоставленную им с Себастьяном комнату. Вопреки ожиданиям, обстановка в ней была довольно изысканной. — А вы сомневались, миледи? Собачьи бои — развлечение отнюдь не для бедных, и... — дворецкий только сейчас заметил, что всё это время Сиэль как-то странно поглядывала на единственную кровать, стоящую у стены. — Вас всё-таки что-то смущает? — Нет, не важно, — устало вздохнула девочка, опускаясь на кровать. — Я сейчас могу думать только о деле. Кроме того, демонам ведь сон не нужен? — Естественно нет. Но, — Сиэль слегка передёрнуло от коварной улыбочки Михаэлиса, — как супруги мы обязаны спать в одной постели. — Хорошо-хорошо. Меня это вообще не волнует. — В таком случае, уже поздно. Ложитесь спать, завтра будет тяжелый день. А я пока что хотел бы осмотреться. Надо узнать, где они держат собак. — Хорошо, а... — девочка, смотревшая до этого в окно, обернулась на «мужа», но в комнате уже никого не было. — Ну отлично! А кто теперь поможет мне переодеться?.. Но Себастьяна это, похоже, мало волновало. Выйдя из комнаты, он неслышно прошел к лестнице и спустился на первый этаж. Напрягая свой демонический слух, Михаэлис без труда смог определить, что происходит за соседними дверями. В одной из комнат кто-то спал, мирно посапывая. Из другой доносились негромкие стоны и сбившееся дыхание, явственно свидетельствующее о том, чем в ней занимались постояльцы. В третьей кто-то, кажется, играл в карты. Но вот наконец Себастьян понял, что нашел то, что искал: тихое поскуливание и звон цепей достигли его ушей. «Всё понятно. Собак держат не здесь». Мужчина вышел на улицу, освещаемую только тусклым светом молодого месяца, пробивающимся из-за туч. Теперь демон точно смог определить, откуда доносится скулеж, и направился в том направлении. Ему пришлось пройти практически полкилометра, прежде чем его глазам предстала старая постройка, слабо освещенная лишь светом керосиновой лампы. Подойдя к этому зданию, больше похожему на сарай, через щель в стене Себастьян заглянул внутрь. Его глазам предстала ужасающая картина: в огороженном загоне находились три посаженные на цепь бойцовские собаки. Четвертую, ослабевшую, еле стоявшую на ногах собаку породы гончая, на которую был надет намордник, с выражением нескрываемого удовольствия на лице палкой избивал Сомерс, затянув ремень на шее несчастной, не давая возможности сбежать. Когда собака захрипела и повалилась на бок, он понял, что пора отвязывать бойцов. Забросив гончую в загон, мужчина спустил собак с цепей и наблюдал, как они накинулись на уже переставшую издавать какие-то звуки, помимо жалобного скуления, жертву. Таким образом натаскивали бойцов, делая их жестокими машинами для убийств. «Какие жалкие, низкие существа, эти люди. Несмотря на то, что я терпеть не могу собак, вынужден признать, что люди, организовавшие всё это, — гораздо большие звери». Через пять минут всё было кончено. Привязав собак на цепь, мистер Сомерс заметил тень, мелькнувшую на улице. — Позвольте поинтересоваться, какого черта вы здесь делаете? Первый бой назначен на завтра, — глядя исподлобья на Михаэлиса, зло заговорил вышедший на улицу Сомерс. — Прошу прощения. Мне не спалось, и я решил выйти прогуляться, подышать свежим воздухом, — приветливо улыбнулся Себастьян, искусно скрывая презрение во взгляде. — Далековато же вы ушли от дома, мистер Аддерли. Будь у меня такая молодая, красивая жена, я бы не оставлял её ни на минуту, — при воспоминании о графине на лице у мужчины отчетливо читалась похоть. — Да, думаю, вы правы. Я, пожалуй, потороплюсь вернуться в нашу комнату, чтобы не заставлять мою молодую супругу скучать в одиночестве, — ледяным голосом ответил демон. Он вдруг неожиданно для себя осознал, что ему абсолютно не по душе, когда кто-то, а в особенности такой, как Сомерс, смеет даже просто кидать на госпожу недвусмысленные взгляды, не говоря уж о его грязных намёках. — В таком случае, спокойной ночи, — сплюнув себе под ноги, толстяк вернулся в сарай. Проводив его взглядом, Себастьян в один момент оказался перед дверью их с Сиэль комнаты. Тихонько, чтобы не разбудить госпожу, дворецкий зашел внутрь. Увиденная картина даже у демона не смогла не вызвать умиления: так и не сумев самостоятельно снять платье, девочка прямо в одежде залезла под одеяло, распустив только волосы, отчего длинные локоны разметались по подушке. Свернувшись калачиком, она мирно посапывала, чему-то улыбаясь во сне. — Ох, госпожа. До чего же вы беспомощны, — на лице у Себастьяна появилась снисходительная улыбка. — И что же мне теперь с вами делать? Недолго поколебавшись, Михаэлис откинул одеяло и очень аккуратно, чтобы не потревожить чуткий сон, принялся распускать завязки. Когда платье было снято, Сиэль осталась в одном корсете (да, девочка уже, кажется, смирилась с этой обязательной деталью женского гардероба) и панталончиках (беленьких^^ — прим.авт.). Однако было видно, что туго затянутый корсет очень мешал ей дышать. Поэтому Себастьян достал из сумки длинную ночную рубашку, чтобы переодеть графиню. Развязав и осторожно сняв корсет, мужчина стал надевать на девочку рубашку, невольно обращая внимание на все изменения, которые претерпело тело Сиэля. «Юный господин, из вас получилась поистине прелестная девушка: еще не до конца сформировавшееся тело, наделённое, однако, утонченной талией и округлой девичьей грудью. Слабые изящные ножки и бледно-матовая кожа еще больше делает вас похожей на фарфоровую куклу... Даже сейчас я не перестаю восхищаться вами». Облачив наконец госпожу в ночную рубашку и накрыв её одеялом, Себастьян всё еще сидел на кровати, смотря на безмятежное лицо спящей девушки. Не так часто оно бывает таким спокойным, лишенным и следа дневной тревоги. Стянув зубами перчатку, демон легонько прикоснулся и провёл двумя пальцами по пухлой щечке, отчего Сиэль во сне забавно сморщила носик и, откинув его руку, развернулась на другой бок. «Какое невинное очарование», — усмехнулся Михаэлис и, встав с кровати, пересел к окну в ожидании рассвета. Настало утро. Разбуженная Себастьяном, Сиэль стала быстро собираться и даже не обратила внимание, что засыпала в платье, а проснулась в ночной рубашке. Сейчас ее голова была занята другим. Ровно на 9:00 был назначен первый бой. Все зрители и хозяева собрались на специально подготовленной территории. Для первого боя за ограждение вывели двух собак: огромного свирепого мастиффа и уступающего ему в росте и весе, однако равного по силе бульдога. По команде хозяева спустили своих бойцов, и те тут же набросились друг на друга в яростном желании перегрызть глотку сопернику.  Со всех сторон раздавались подбадривающие выкрики, свист. Люди, поставившие на мастиффа, уже с жадностью подсчитывали будущий выигрыш, ведь уже ясно было видно, что сильно израненный и изможденный бульдог долго не выстоит. Бой оканчивался смертью животного. Сиэль знала это и с трудом сдерживалась, чтобы не отвести взгляд от происходящего, отвернуться, а лучше вообще уйти отсюда, чтобы не видеть и не слышать это свирепое рычание собак, и, что еще хуже, восторженные выкрики толпы. Как же она сейчас ненавидела всех этих никчемных, помешанных на своей жадности и жестокости созданий, ошибочно именуемых людьми. Девушка с трудом боролась с желанием приказать Себастьяну убить их всех здесь и сейчас. Но увы. Приказ Её Величества превыше всего. Ее заданием было выяснить, кто стоит за всем этим, а выяснив, засвидетельствовать и силами Скотланд-Ярда остановить незаконные бои. Что ж, после сегодняшнего можно смело возвращаться в Лондон и быть уверенным, что Сомерса, а так же всех остальных участников и организаторов постигнет заслуженное наказание. Однако... «И почему меня так заботят эти шавки? Я всегда умел сохранять хладнокровие, был абсолютно равнодушен к этим бесполезным для меня животным. А сейчас... Плакать хочется от жалости и бессилия остановить все это немедленно. Да что же со мной происходит?» — не выдержав, девочка все же отвернула голову от собак, а по ее щеке скатилась одинокая слеза, которую она тут же смахнула. Однако этот факт не укрылся от зорких глаз дворецкого. Он успокаивающе положил руку в черной кожаной перчатке на плечо графине. Но она резко скинула ее, и, вздохнув, снова упрямо стала смотреть на бой, который уже подходил к концу, — мастифф вонзился зубами в складки кожи на шее бульдога и усердно работал челюстями, все ближе подбираясь к яремной вене, что означало бы немедленную смерть. Демону ничего не оставалось, кроме как убрать руку. Окинув ленивым взором орущую толпу, он вдруг с удивлением остановил свой взгляд на лице стоящего по ту сторону изгороди мужчины, который показался Себастьяну знакомым. Высокий брюнет, одетый во все черное, стоял, заложив руки за спину и абсолютно спокойно наблюдал за происходящим. Но, видимо почувствовав, что на него смотрят, повернул голову и встретился взглядом с Михаэлисом. Затем усмехнулся, и сверкнув своими зелено-желтыми глазами, наклонил голову к стоявшей рядом с ним юной леди, что так старательно скрывала свое лицо веером, и зашептал ей что-то на ухо. «Хм... Где я мог его видеть? — задумался демон. — Точно! Ведь это же тот самый молодой человек, который подсказал мне тогда на приеме, куда направилась госпожа с виконтом. Что-то с ним не так...» — Лилиан, — обратился незнакомец к своей спутнице, — у нас всё готово? — Да, — тихо ответила девушка. — Прекрасно, — растянул губы в ехидной улыбке парень. — Вот мы и узнаем, на что ты способен ради своей госпожи, Михаэлис.