Атмосфера этой главы:
BTS - Euphoria
Keane - The Frog Prince
— В-встать сможешь? – Бросается к однокласснику Намджун. Юнги явно избили, причём довольно жестоко, но сделали это так, чтобы на видимых участках тела не осталось следов. Сплюнув на землю кровяной сгусток, Юнги упирается кулаками в раскрошившийся асфальт и пытается приподняться на дрожащих предплечьях. Намджун пытается помочь, но его агрессивно отталкивают: — Топай отсюда, пока они не вернулись. — И оставить тебя в таком состоянии? – Выразительно окидывает его взглядом Намджун. — Избавь меня от всех этих «я тебя не брошу», - хрипит Юнги, снова отталкивая ладонь Намджуна. – Итак блевать охота. — Может, в медпункт? — Ага, чтоб мне там допрос устроили? – Не без труда поднимается, держать за отбитые ребра, Юнги. — А в чем проблема сказать правду? Юнги со стоном приваливается боком к стене, чуть съехав по ней ладонью, но удерживается на ногах. Какое-то мгновение он пытается привести дыхание в норму, а потом прислоняется к стене спиной и поднимает голову кверху. — Давай основы существования в реалиях беспощадной жизни старшеклассников тебе буду объяснять не я? – Цедит сквозь зубы одноклассник, и Намджун невольно восхищается тем, как человек с отбитыми внутренностями смог четко выговорить такое длинное предложение, не запнувшись. — Это же кто-то из людей старосты сделал? — «Кто-то из людей», - фыркает Юнги. – Ну уж явно я не сам себя отпиздил? Ладно, иди давай, я ща покурю и тоже пойду. — Ты в таком состоянии ещё и… - шокировано произносит Намджун, глядя, как Юнги непослушными пальцами вытягивает из заднего кармана джинс порядком измятую пачку сигарет. — Да свали ты уже, а? – Не выдерживает Юнги, со психу ударив кулаком по стене. Впрочем, о содеянном он тут же жалеет: повреждений у него для одного дня и так более, чем достаточно. — Великий моралист мне нашёлся. — Великий – не великий, - осторожно подходит к нему, чтобы поднять с земли упавшую зажигалку, Намджун. – А решать, когда свалить, буду я сам. С этими словами он чиркает колесиком зажигалки и подносит ее к зажатой в зубах Юнги сигарете. Тот смотрит на него с нечитаемым выражением лица, но оттолкнуть больше не пытается. Вместо этого он устало прикрывает глаза и, затянувшись, снова запрокидывает голову кверху. — Будешь? - Какое-то время спустя вполне миролюбиво спрашивает Юнги. — Я не курю, - пожимает плечами Намджун. – И тебе не советую. — Что ещё не советуешь? — Лезть на рожон не советую, - с готовностью принимается перечислять Намджун. – Толкать незнакомцев на улице – не советую. Быть упрямым придурком – не советую. — Ой, бля, ну начинается, - закатывает глаза Юнги. Окидывает взглядом Намджуна и хмыкает, выпуская дым. – Это тебя, что ли, я сегодня задел? — Меня, - сжимает губы в прямую линию Намджун. — Ну, и не извини. — Ну, и не нужно. Они переглядываются и одновременно прыскают: правда, Юнги тут же вскрикивает и хватается за свои рёбра. — Может, все-таки того-этого… В лазарет? – Морщится, наблюдая за чужими мучениями, Намджун. — Не, похуй, переживу, в первый раз, что ли? – Беззлобно отмахивается Юнги. — Что-то мне подсказывает, что с таким характером - и не в последний, - едва слышно произносит Намджун. *** Остаток занятий проходит так, словно всей той херни, что случилась в первой половине дня, не было вовсе. Одноклассники вполне дружелюбно общаются с Намджуном: он даже обменивается телефонами с некоторыми из них, а Юнги сидит на своём месте, как ни в чем не бывало, все так же флегматично уставившись в окно. Вероятно, кровь у него текла из прокушенной щеки – было непохоже, что он вот-вот хлопнется в обморок, и Намджун с удивлением понимает, что эта мысль его как будто успокаивает. Чтобы удостовериться в своих догадках, он пишет однокласснику записку, где интересуется его состоянием, и приходит в прекрасное расположение духа, увидев криво накарябанное на клочке бумаги «Все лучше, чем твоя прическа». В конце урока Намджун уже подрывается с места, чтобы предложить Юнги пойти из школы вместе, как замирает, не сделав и шага. Он готов поклясться, что за какую-то долю секунды оказывается буквально просканированным сразу несколькими пристальными взглядами. «Что ты сделаешь?» «Как поступишь?» «Не делай этого». Кому принадлежат первые два - Намджун даже не берётся предположить, а вот последний точно был от Юнги, который, поморщившись, кое-как побросал книги в сумку и уже направлялся к выходу из класса. Намджун все же дёргается в его сторону, когда чувствует на своём плече чью-то тяжелую ладонь и переводит недоуменный взгляд на ее обладателя. — Ну, и как тебе первый учебный день, Намджун-щи? Может, есть какие-то вопросы? – Улыбкой Сокджина можно без преувеличения осветить половину планеты. Он ведёт себя так располагающе, что Намджун едва удерживается от того, чтобы не расплыться в ответном оскале, но вовремя вспоминает о своих уродливых брекетах на нижней челюсти. — Нет, но спасибо, что спросил, Сокджин-щи, - вежливо наклоняет голову Намджун. — Вот номер нашего группового чата, - кладёт на его парту узкую полоску бумаги староста. – Там мы обсуждаем домашку, школьные мероприятия и ответы на тесты. Там почти весь класс сидит, так что пиши, если что — кто-нибудь – да ответит. Ну, рад был пообщаться. Сокджин ещё раз дружелюбно улыбается и прощально шевелит пальцами. Намджун кланяется в ответ и принимается вбивать номер чата в свой телефон. Староста не выглядит задирой: очень даже ответственный и приятный парень, и чего они с Юнги так собачатся? Он едва присоединяется к чату, как его тут же забрасывают приветственными смайликами: Сокджин не соврал, когда сказал, что там сидит почти весь класс. Намджун скроллит список контактов и ожидаемо не находит там никого с именем «Мин Юнги»: ну, все понятно – волк, мать его, одиночка, мистер «Я-все-сделаю-сам-не-нужна-мне-ваша-помощь». Но все же интересно, как он там? Доберётся до дома в целости и сохранности? Или парни, избившие его, прицепятся снова? От этих мыслей его отвлекает телефонный звонок: мама хочет знать, как прошёл первый учебный день. — Все хорошо, мам, в моем классе… замечательные ребята. — Пра-авда? – Намджун улавливает в ее голосе нотки сомнения и не может сдержать улыбку. – Прямо-таки замечательные? «Первый день – и без эксцессов?» Это надо отметить. Намджун радуется, что она не может видеть сейчас выражения его лица. Просто так уж получилось, что несколько лет подряд каждый первый день в школе ознаменовывался каким-либо событием. И зачастую, не в пользу для Намджуна. На последнем году обучения в средней школе на него случайно вылили ведро с водой, когда он стоял под окнами, а на первом году старшей – сперли форменный пиджак. Кто, для каких целей – он так и не выяснил, но было очень неприятно. И это не считая травли за субтильное телосложение, брекеты, очки – да, было давно, но повторить тот опыт уж очень не хотелось бы. И ведь какое-то время он чувствовал, что мог рассказать все маме: она всегда его поддерживала, всегда, не смотря ни на что, была на его стороне, но… «У мамы рассеянный склероз. Недавние анализы показали, что лекарства не помогают: ей становится хуже. Будь внимательней к матери, Намджун, береги ее…» Поэтому – нет – он не врет. Не врет ведь?.. — Это однозначно надо отметить, - произносит Намджун. – И лично я давно не ел бинсу*… *** — Говоришь, замечательные ребята? – Шутливо подталкивает его плечом мама. – Ну, а как насчёт замечательных девушек? — Оставь, мам, я помою, - пытается уйти от ответа Намджун. После поистине королевского ужина, что устроила мама, все, на что бы его сейчас хватило – это дойти до кровати и завалиться спать. Но, во-первых, папа, будучи ярым приверженцем здорового образа жизни, не одобрил бы такое поведение, а во-вторых… Ну какие, какие девушки на него клюнут? Слепые, разве что?.. Намджун видел свое отражение в зеркале и свое положение оценивал максимально объективно: был бы девушкой – сам себе бы, извините, не дал. Ну, посудите сами: непропорциональное туловище, огромная голова, отсутствие мышц – набор сам по себе достаточно печальный, а если приплюсовать сюда ещё и его кривые зубы вкупе с близорукостью… Такой себе салат. — Да мой, на здоровье, - охотно уступает ему место у раковины мама. – Но все-таки мне бы так хотелось, чтобы ты нашёл себе умную и прилежную девочку… — Со Ён, он должен учиться, а не о девушках думать, - произносит вдруг молчавший до сих пор папа. Он откладывает в сторону книгу и внимательно смотрит на сына. – Так ведь, Намджун? — Да, сэр, - послушно кивает Намджун. Не то, чтобы их с отцом отношения были напряженными. Намджун старался хорошо учиться, посещал спортивные кружки. В средней школе это была легкая атлетика, на первом году старшей – футбол. Как человек военной закалки, отец ничего против спорта не имел, но оценки сына интересовали его больше.От кого: *Euphoria*
Ты здесь?
Намджун несколько секунд нервно разминает пальцы, прежде чем ответить. Каждое слово требует от него небывалых умственных усилий, но он всё-таки набирает: Кому: *Euphoria* Только пришёл домой. Как прошёл твой день? Они с Эффи, как окрестил про себя прекрасную незнакомку Намджун, познакомились не далее, чем пару недель назад, когда Намджун выложил на YouTube свой кавер малоизвестной песни. Видео со статичной картинкой почти не набрало просмотров, но один-единственный комментарий Эффи стоил миллионов – от других пользователей. «Это гениально. У создателя этого шедевра золотые руки! Плачу и иду слушать в сотый раз…» Она нашла его по контактным данным, указанным в профиле, сама написала – и с тех пор они переписывались каждый день. Для Намджуна, который прежде не общался с девушками, переписка с Эффи была чем-то сродни ощущениям от скольжения по сверкающей глади прозрачного лотосового озера: чистое и прекрасное, с одной стороны, чувство, а с другой… Намджун совершенно не умел плавать и боялся воды. И монитор ноутбука служил ему спасательной лодкой – он мог подумать, что ответить Эффи, тогда как в жизни заикался бы, краснел, и вёл себя, как придурок. Как и всегда, когда находился в обществе девушек. Об Эффи он знал немного: они с ним были примерно одного возраста – во всяком случае, на фильмы с рейтингом 16+ ее уже пускали, она тоже жила в Сеуле, а ещё она всей душой, как и сам Намджун, обожала музыку. И этого было достаточно, чтобы он очаровался человеком с первых секунд общения.От кого: *Euphoria*
Неплохо. Но если бы отменили школу – было бы ещё лучше.
Кому: *Euphoria* Ты имеешь в виду – на законодательном уровне?😜От кого: *Euphoria*
Слушай, а неплохая мысль! Давай подадим петицию?
Кому: *Euphoria* А как же «ученье – свет» и все такое?От кого: *Euphoria*
Зануда.
От кого: *Euphoria*
На самом деле, нет.
От кого: *Euphoria*
Ты милый.
От кого: *Euphoria*
Просто учеба – тлен.
Кому: *Euphoria* Не могу не согласиться.От кого: *Euphoria*
Насчёт? Того, что ты милый?
Кому: *Euphoria* *краснь* Кому: *Euphoria* Я не милый. Поверь.От кого: *Euphoria*
Ну, вот, взял, разрушил мое представление о мире.
Кому: *Euphoria* ПростииОт кого: *Euphoria*
Я все равно считаю тебя милым, даже если ты не согласен😌
Кому: *Euphoria* Разве я могу спорить с таким мудрым человеком, как ты?😜От кого: *Euphoria*
И то верно)
Кому: *Euphoria* Знаешь, я передумал)От кого: *Euphoria*
🤣
Кому: *Euphoria* Смерть от скромности тебе явно не грозит ( Кому: *Euphoria* Ой «)))»От кого: *Euphoria*
А так хотелось бы, а??
Кому: *Euphoria* Я нечаянно, нуууОт кого: *Euphoria*
Как говорил Склифосовский…
Намджун улыбается во все тридцать два, ожидая следующее сообщение, и не сразу замечает, как чья-то тень упала прямо на него. — Веселишься вместо того, чтобы учиться? – Тихий голос отца заставляет Намджуна не просто подпрыгнуть, а буквально слететь со стула. Он не слышал, как папа зашёл в его комнату: пожалуй, закрыть дверь всё-таки было не такой уж плохой идеей – зря, не воспользовался! А теперь уж, как говорится… — Я… нет, я просто презентацию готовил… — И что за тема, раз ты выглядишь таким счастливым? – Буравит его взглядом, пряча руки глубоко в карманах домашних штанов, отец. — «Проблемы адаптации человека к среде обитания», - осторожно скашивает глаза на тетрадь с домашним заданием Намджун. — И как у тебя с адаптацией к новой среде обитания? — А… ну… отлично? — Чудно, - удовлетворенно кивает отец. – Потому что мама за тебя очень переживает. Пожалуйста, учись прилежно и не доставляй ей поводов для лишних хлопот. Хорошо? Отец выходит из комнаты, а Намджуну кажется, что его спинной мозг стек куда-то на уровень щиколоток. Почему ему вечно кажется, будто он в чём-то провинился? Или пообщаться десять минут с другом – такое уж преступление? А что будет, если он когда-нибудь встретит девушку: отношения тоже будут под запретом, потому что учеба – важнее? Намджун вздыхает и закрывает вкладку с перепиской: кого он обманывает? Никто в жизни на него не посмотрит. Никогда. Эффи достойна большего.