even five-story buildings scream

      Мы постоянно были вместе, всегда, сколько я себя помню. Мы были друзьями, самым ясным образом настоящей дружбы. Даже в роддоме наши мамы лежали на койках напротив. Ты был первым, за кого я был готов порвать всех, отдать все что имел, скормить душу самому дьяволу или, быть может, стать таковым. Что же изменилось за эти несколько лет? Почему ты плачешь, запуская пальцы в холодную землю, говоря, что любишь меня? Месяц назад       Мрачное утро. Проснувшись от будильника, чей звон разлетался по квартире и мечась замертво падал на пол, столы, цеплялся за шторы и заползал, казалось, в мозг, Андрей сел на разобранном скрипящем диване и трясущейся от холода рукой поправил рыжие кудри.       — Снег...— пробормотал он томным голосом, бросив взгляд на окно и встал, потирая заспанные глаза.       Ступая босиком по холодному полу, парень подошел к умывальнику, и, слегка приоткрыв кран, набрал в руки ледяной воды. Она скользила вниз по его запястьям, оставляя на руках маленькие прозрачные капельки, на которые Андрей безмолвно смотрел. В его голове уже давно не было никаких мыслей. Из прокуренного подъезда мельком доносились крики бухого соседа и его жены, что снова пыталась выдворить того из дома, их пятилетней дочки, молившей свою мать не трогать отца, крик всего мира. Андрей уже привык к неспокойной жизни и постоянному шуму, который давил со всех сторон, казалось, даже эти серые пятиэтажки постоянно кричали от одиночества, но парень давно перестал обращать на это внимание. Послышался глухой стук во входную дверь. — Открой, это я. — Одиноко прозвучала фраза, отражаясь от стен подъезда.        Узнав голос друга, рыжий направился впускать несчастного в свою съемную однушку.       — Опять родители? — с порога спросил Андрей, потрепав Женю по голове так, будто знал, что тот придет — Что натворил на этот раз?       — Ты как всегда чертовски прав. — вздохнул брюнет. — После вчерашней прогулки, я оставил пачку сигарет в куртке, а матери приспичило именно этим утром постирать мои вещи. Орали на меня полвечера, в итоге швырнули за порог. Отец сказал, что такой сынок им не нужен, и домой я могу не возвращаться. — опустив глаза ответил Женя       — А я тебя предупреждал. Ты же знал, что родители у тебя суровые, почему был так невнимателен?       — Я... — замешкался курильщик.       — Прости, не хотел давить. Проходи, чувствуй себя как дома. — пододвинулся рыжий, дав другу возможность войти в квартиру, параллельно указывая рукой внутрь помещения.— Ах да, отопления у меня нет. Я еще не оплатил счета.       — Не страшно, в детстве мы и не с таким справлялись. — ударился в ностальгию брюнет.       — Верно. Я вспомнил, как мы в лесу заблудились. — сказал Андрей, сверкнув глазами.       — Ахах, тебя тогда еще белка укусила. — улыбнулся Женя.       — Помню-помню, а еще когда ты в яму упал. — с энтузиазмом добавил рыжий.       — Ага, а ты меня пытался достать, и тоже свалился.       — Если бы твоя сестра нас не нашла, мы бы там и остались.       — До сих пор ей благодарен за это... Вчера как раз свечку за нее в церкви ставил. Надеюсь, ей хорошо «там»…       — Не трать деньги зря, ты ведь знаешь, что после смерти ничего не... — Андрей на мгновение замолк. Он знал, что Жене крайне важна эта тема с небесами и загробной жизнью. Он много кого потерял и хочешь-не хочешь — начал верить во всю эту ахинею. Ахинею, по мнению Андрея, разумеется, который, в свою очередь, верил только в то, что тело наше бренное благородно отдается червям на съедение, не более.—Ладно, забей. У нас скоро физика, надо двигать.       — Но... У меня совсем нет одежды. — сказал Женя, озадаченно проведя рукой по мокрой от снега, все еще пахнущей теми дрянными сигаретами, когда-то белой футболке.       — Я дам тебе свою. — отмахнулся Андрей и полез в шкаф.       На волосах Жени растаяли почти все снежинки. Парень стоял в темно-синих джинсах, найденных на даче, старых ботинках, купленных еще позапрошлым летом и вымокшей насквозь футболке, с дыркой от выскользнувшего из рук бычка. Сверху была накинута расстегнутая курточка с тремя полосками, замок которой сломался буквально вчера, с которой так и бежала вода.       — Я нашел, — еле слышно пробубнил утонувший в шкафу Андрей, и кинул в друга ком из одежды. — Сейчас еще куртку поищу, если не будет, придется в одну заворачиваться. — пробубнил он, и усмехнувшись, он снова нырнул в шкаф.       Женя быстро разделся, и бережно влез в предоставленные другом, слегка помятые вещи.       — Ага! Вот и куртка нашлась. Правда, она будет довольно легкой для такой погоды... — сказал Андрей, почесав затылок.       — Не страшно, — улыбнулся Женя, забирая куртку из рук рыжего, — спасибо.       Одевшись, парни вышли из квартирки и закрыв дверь, направились в школу.       Урок уже начался, идти было недалеко. Главное - успеть до конца, иначе поставят "Н", начнутся разборки с классным руководителем, вызовут родителей Жени, и его отчитают еще больше, теперь уже за прогулы, которые совершенно не беспокоили Андрея. Его некому было ругать. Родители парня скончались, когда ему было десять. Опекать мальчишку взялась бабушка, а когда он смог хоть как-то зарабатывать, —перестал докучать старушке, и, с горем пополам, начал учиться жить один. Жене повезло ничуть не больше: его отец - бывший военный, а мать - детдомовская. Они всегда недолюбливали своего сына, и боготворили дочь. После потери дочери, родители стали вымещать всю свою злобу на бедном мальчике, устраивать регулярные побои, ругать по любой, даже самой незначительной причине. Матери мальчиков дружили, ведь обе были воспитанницами одного из местных детдомов. Пока родители Андрея были живы, семьи часто встречались где-нибудь на природе. Мальчики всегда играли одни. Им нравилось наслаждаться обществом друг друга без посторонних глаз. Они никого не понимали, и никто не понимал их. А может, просто не хотели?       Парни подошли к главному входу своей школы. Продрогший брюнет положил костлявую руку с небольшим шрамом на ручку двери, потянул на себя и вошел в помещение, следом за ним плелся рыжий. Друзья направились к кабинету физики, игнорируя крики обезумевшей вахтерши о том, что они снова без сменной обуви, снова опоздали, и вообще, ужасные люди.       — Осталось десять минут. — устало сказал Женя, с тихим шелестом одернув рукав куртки, ловя взглядом убегающие стрелки наручных часов.       — Знаю. — ответил ему Андрей. Слегка закрывая сонные глаза.       До конца урока физики действительно оказалось всего десять минут. Парни успели, учитель еще долго кричал на них и спрашивал у доски темы, которые они, естественно, не учили. Получив по паре, друзья, сидевшие за одной партой, пережили первый урок.       С противным треском прозвенел звонок на перемену. Собрав вещи парни вышли из класса. Они плелись на очередной урок, как вдруг, к ним подошла одноклассница, осторожно преграждая дорогу.       — Почему сегодня вы опоздали? — спросила девушка, крашенная в блонд       — Отстань. — рявкнул Женя и развернулся спиной к девушке. Он всегда ее недолюбливал.       — Мы.. Это.. — мямлил Андрей, — Прости... больше не будем. — на его щеках появился слабый румянец.       Краем глаза Женя заметил странное поведение друга, и не поворачивая головы, окинул его взглядом.       — Конечно вы больше не будете! — скрестив руки на груди возмутилась девушка.       — Иначе мне, как старосте, придется жаловаться! — крикнула она, и махнув волосами, от которых пахло дешевыми духами с ароматом приторной груши, направилась в кабинет русского языка.       Проводив ее взглядом, Женя косо взглянул на Андрея. Его скрещенные на груди руки давали понять явное недовольство.       — Что происходит? У тебя щеки порозовели..       — Что? О чем ты? — стал суетиться рыжий.       — Ты прекрасно знаешь, что я имею ввиду. — все сильнее давил курильщик, сверля Андрея взглядом.       В ответ молчание.       — Она ведь... Нравится тебе?— закатил глаза Женя, понимая, что рыжий нашел себе очередную пассию, которая в итоге безжалостно отошьет его, как и другие.       — Послушай, — смущенно начал рыжий. — Ты только ей не говори...       — Так это правда? — в голове Жени пазл сложился. Он наконец понял, почему без особой причины ненавидел блондинку. Где-то в глубине души он знал, что его друг детства неровно дышит к ней, но, как оказалось, всеми силами пытался убедить себя в обратном. Когда он наконец проснулся от своего заблуждения, внутри него что-то щелкнуло.       — Да-да, — засуетился Андрей, попутно цыкая и шипя, — только ей не говори, прошу тебя!       — Ха-ха, да за кого ты меня держишь! Конечно я не расскажу! — с наигранной улыбкой сказал Женя, отводя взгляд в сторону.       — Спасибо       — О чем ты, все «в порядке»— выделяя последнее слово закипал брюнет, все еще не выдавая свои истинные эмоции.       — Ладно, идем. У нас урок. — улыбнулся Андрей.       — Да. — обронил Женя, и они двинулись в класс.       Все время из головы Жени не выходила мысль о том, что ему дорогому другу снова разобьют сердце. Андрей всегда был рядом с Женей, все время, в любой ситуации они стояли друг за друга, вместе прорубали путь к победе, заступались, помогали друг другу... И тут выясняется, что какая-то Вика расстроит человека, который ему дороже брата... Впервые он был так зол, сгибая в руках карандаш он думал о всевозможных вариантах отговаривания Андрея от этой затеи. Неожиданно для самого себя, он не рассчитал силу, и с громким треском, раздавшимся на весь класс, сломал карандаш на две половинки.       — Ты чего? — шепнул Андрей другу, заметив, что тот явно вышел из себя.       — А? О чем ты? — очнулся вдруг Женя, неловко отодвигая обломки в сторону, ловя на себе косые взгляды.       Примерно так прошли все уроки, вплоть до последнего. Как обычно, после звонка парни вышли из класса, спустились по лестнице, и накинув куртки, вышли из здания. Женя достал пачку сигарет.       — Снова куришь... — вздохнул обеспокоенный Андрей.       Женя лишь бросил взгляд в его сторону, и начал дымить.       — Я волнуюсь, с тобой все хорошо? — заглядывая в пустые глаза брюнета спросил рыжий.       — Более чем, — томно бросил фразу тот.       — Ты всегда можешь рассказать мне о своей проблеме.       — Сказал же, все нормально! — повысил голос Женя, после чего закашлялся, подавившись дымом.       Андрей подошел к нему, похлопал по плечу и сказал:       — Ну, раз ничего не случилось, давай зайдем в магазин. Дома еды почти нет, заодно купим тебе сладенького? Ты же его любишь?— попытался сгладить неловкость рыжий.       Женя чувствовал его заботу и волнение, и осознавал, что может потерять этого человека навсегда, безвозвратно. Вытирая непрошенные слезы он прижался к Андрею.       — Мне тоже тяжело. — ответил Андрей, потрепав брюнета по голове.