Постоянство времени

      Количество информации переполняло голову Гарри и не позволяло нормально структурировать ее и разложить по полочкам. Внутри книжной симуляции они совсем потеряли счет времени, зависнув буквально в одном и том же дне, практически не получая новой пищи для мозгов и лишь бесконечно зацикливаясь на самих себя. По самым смелым их прикидкам, должно было пройти ну месяца три, не больше.       А здесь, в реальном мире, прошло почти пять, за которые знакомая им вселенная перевернулась с ног на голову. Гарри и Гермиона исчезли буквально в тот момент, когда противоборствующие стороны закончили долгую подготовку к осадам и принялись за решительные действия, направленные на скорейшее завершение войны в ту или иную пользу.       Гарри было даже немного обидно, что они пропустили начало активной фазы конфликта, не имея возможности вмешаться и склонить чашу весов в свою сторону. Хотя, что бы они смогли сделать, находясь в Хогвартсе?       Не дать Волдеморту сжечь дом на Гриммо? Вряд ли. Помешать покушению на мадам Боунс? Тоже маловероятно. Своим обаянием переубедить Флетчера не продавать их за тридцать серебряников? Этому ублюдку плевать на честь и доблесть. Кто больше заплатит — тому он и служит. Просто, Дамблдор имел слишком уж веский аргумент в виде долга жизни, вот Флетчер и работал на них.       Гарри ненавидел предателей до глубины души. Из-за Питера погибли его родители, а теперь Наземникус стал причиной смерти Эммелины Венс и Кикимера. Пусть одну он знал довольно плохо, а сварливого домовика и вовсе недолюбливал, но они не заслужили судьбы быть сожженными в вихрях Адского пламени.       Гарри поклялся себе, что если еще раз увидит Флетчера перед собой (если тот не сбежал из страны до конца своих дней), то без всяких сожалений разнесет ему на части голову, как это уже случилось с Петтигрю. Только уже не случайно, а целенаправленно и с искренним удовольствием.       Но это все потом. Сейчас же оставался открытым вопрос, каким образом правильно Гарри и Гермионе вернуться в общество, не вызывая лишних подозрений?       Ладно она, еще можно что-то придумать, а как поступать ему? Снейп умер и больше не сможет варить ему отменную оборотку, действие которой длится почти по полсуток, позволяя спокойно спать среди когтевранцев и не бояться, что один из них, встав ночью в туалет, случайно обнаружит сопящего Гарри Поттера в соседней кровати.       Просыпаться каждый час, чтобы выпить сваренное собственноручно зелье, было весьма ненадежным вариантом. Сейчас бы крайне не помешала та «семейная» комната, что находилась в распоряжении Гарри и Гермионы в их путешествии по сюжету книги. Но в современном мире такая практика отсутствовала как класс. По крайней мере, Гарри ни о чем подобном не слышал, а влюбленным парочкам приходилось довольствоваться общими помещениями.       Закидывая в рот довольно большой кусок курицы и запивая все крепким кофе, Гарри пытался придумать хоть какой-нибудь адекватный вариант, но не мог даже приблизиться к решению задачи. Слишком много проблем пришлось бы решить в короткий срок, не говоря уже о необходимости подготовки к важным экзаменам, на которую точно не оставалось времени.       — Я тут подумал, — начал Сириус, когда они закончили греметь вилками по тарелкам, — что может быть, вам вообще не возвращаться больше в Хогвартс до конца войны?       — В смысле? — воскликнула Гермиона, потянувшаяся за кружкой кофе и замерев на полпути. — Как это не возвращаться? Уже на днях начинается сдача СОВ! Мы не можем их пропустить!       — Почему это? — вкрадчиво спросил Сириус.       — Потому что это те экзамены, которые обязательны, и которые позволяют на их основе уже показывать всем, что ты закончил базовый курс магии, — объясняла прописные истины Гермиона. — С этим аттестатом волшебник уже считается полноценным и может идти работать хоть в Министерство, по желанию.       — Не думаю, что нам так нужен этот аттестат сейчас, — улыбнулся ей Гарри. — Ну, учитывая обстоятельства…       — Сейчас — да, — кивнула она в ответ. — Но о будущем ты не думал? Если мы победим, то начнется мирная жизнь. А там лучше иметь подтверждение образованию для множества различных ситуаций, — оставалась Гермиона сама собой, даже после того, что случилось с ними внутри книги. — Например, если ты захочешь работать или продолжать учебу за границей, то всем будет плевать на твою известность в пределах Британии. Подойдет только документ, подтверждающий…       — Хорошо, хорошо, я понял, — поднял руку Гарри, поморщившись. — Но экзамены начнутся уже в ближайший понедельник. Ладно ты, а я банально не успею подготовиться. К примеру, Защиту, Зельеварение и Заклинания я сдам сходу. Может быть даже, — усмехнулся он, — Историю магии. Но по остальным дисциплинам меня ждет только «Тролль».       — Дело даже не в твоих знаниях, — включился Сириус в диалог. — За кого ты будешь сдавать все предметы? За Гарри Поттера нельзя, а за Ричарда Стивенса — бессмысленно. Он там сам разберется в Шармбатоне, а здесь-то зачем?       — Черт, об этом я не подумала, — смутилась Гермиона. — Но как же нам быть? Однажды, если мы победим, Гарри раскроется для всех… И что делать, если он сейчас не сдаст СОВ? На одном звании героя войны далеко не уедешь.       — Ничего страшного, кареглазка, — посмотрел на нее Сириус. — Сейчас таких людей единицы, но раньше практика домашнего образования была весьма распространена и далеко не все волшебники учились в Хогвартсе. Как, по твоему, доказывают свои знания и устраиваются на работу те, кто обучался родителями или частными учителями?       — Не знаю, — произнесла Гермиона крайне редкие для себя слова. — Как?       — В любой момент, как только человек считает себя достаточно подготовленным, он идет в Министерство, пишет заявление на аттестацию и сдает все дисциплины прямо там, — рассказывал Сириус. — Это относится и к экзаменам ЖАБА, если ты пожелаешь доказать всем, что обучена не только базовому, но и продвинутому уровню волшебства.       — И мы можем сделать это в любом возрасте? — уточнила Гермиона.       — Да хоть в одиннадцать лет, хоть в сорок, — усмехнулся Сириус. — Просто в Хогвартсе это делается организованно, а программа подгоняется под требуемые экзаменационные задания, что удобно и ученикам, и экзаменаторам.       — Значит, можно не париться на этот счет и получить аттестат после войны? — допытывалась Гермиона, чтобы быть точно уверенной в услышанном. — Ну, если мы выживем?       — Волдеморту точно плевать на наличие у вас нужных бумаг, — хмыкнул он. — Так что да, пока вас никто не торопит, а потом сможете уладить всю бюрократию.       Что ж, это решало довольно значительное количество проблем. Гарри, на самом деле, тоже было чихать в высокой колокольни, считает его Министерство образованным или нет. Это больше Гермионе было важно делать все максимально правильно, даже после всех произошедших с ними внутренних изменений.       Они пока мало говорили насчет будущей работы, но Гарри был уверен, что Гермиона точно пойдет на службу в Министерство, чтобы превратить этот ленивый и неэффективный орган власти в нечто, над чем не будет насмехаться в анекдотах едва ли не каждый житель магической Британии.       Хотя, судя по всему, у руля уже наконец-то встал компетентный человек. Раз мадам Боунс смогла сохранить власть даже после спланированной акции Волдеморта, то под ее руководством Министерство будет справляться намного лучше, чем при администрации трусливого и бесполезного Фаджа.       Гарри даже боялся представить, что бы случилось, взойди Волдеморт на пост министра или поставь на это место свою марионетку. Даже независимый Хогвартс мог бы оказаться в плачевном положении, не говоря уже об остальной части страны, которая погрузилась бы в хаос и панику.       Времена требовали сильных людей у руководства страны. Таким двадцать лет назад был Бартемиус Крауч-старший, который, по рассказам Грюма, по жесткости методов практически не отставал от Волдеморта и его людей. Зато мракоборцы под его началом представляли реальную силу, хоть как-то сдерживающую Пожирателей от тотального беспредела.       Получится ли это у мадам Боунс и Руфуса Скримджера, занявшего ее пост главы Отдела магического правопорядка? Должно, наверное. А пока Министерство будет отвлекать на себя внимание Пожирателей, на плечи Ордена, а скорее даже Гарри и Гермионы, ляжет задача по поиску способа избавиться от самого Волдеморта.       Подходящий расклад, на самом деле. Их такое устраивает.       — Хорошо, я рада, что этот вопрос можно отложить на потом, — выдохнула Гермиона. — А то, когда ты назвал нам сегодняшнюю дату, то меня чуть инфаркт не хватил…       — Тебе все еще стоит подумать над своими приоритетами, — поддел ее Гарри.       — Как и тебе, — прищурилась она в ответ. — Хорошо, разобрались… Значит, мы покидаем Хогвартс?       — Не вижу особого смысла в нем оставаться, — пожал плечами Сириус. — После смерти Дамблдора, его уже нельзя назвать местом, куда Волдеморт никогда не сунется. Особенно, если узнает, что Гарри жив и обитает там. А после вашего обучения у Грюма и в той темной книжке, учителя Хогвартса мало чем смогут вам еще помочь. Так что советую вам незаметно собрать свои вещи и улететь в Годрикову впадину. Там пока достаточно спокойно.       — Так и поступим, — кивнул Гарри. — Только сначала хорошенько выспимся в Выручай-комнате. А то и так уже больше суток на ногах.       — Не торопитесь, буду ждать вас дома.       Пока выпитое кофе еще придавало сил, а все студенты Хогвартса находились на ужине в Большом зале, Гарри и Гермиона решили, пользуясь маскировкой, по-быстрому заскочить в свои спальни, забрать оставшиеся вещи и перенести их в Выручай-комнату.       Гермиона не смогла устоять от соблазна впервые в жизни посетить гостиную Когтеврана и была просто в восторге от весьма уютной и светлой комнаты, в дальнем конце которой стояла статуя Кандиды с известной каждому когтевранцу диадемой на голове, а само помещение было оформлено в светлых и голубых тонах.       В пустующей спальне, Гарри обнаружил все свои нетронутые вещи, мысленно благодаря Терри, Майкла и Энтони за то, что они не стали копошиться там, где им не следовало бы. Ничего интересного они бы не нашли, ведь все самое ценное Гарри постоянно держал в Выручай-комнате, но тем не менее, это было показателем порядочности парней. Осталось лишь взмахом палочки скидать все оставшееся в свой чемодан, уменьшить его до размеров спичечного коробка и уйти прежде, чем кто-нибудь заметит их здесь.       Попав же следом за Гермионой в гостиную Гриффиндора (пароль от которой она подслушала в разговоре между проходящими рядом Невиллом и Симусом), Гарри почувствовал на себе яркое ощущение ностальгии и сжимающей сердце тоски.       Он уже почти год не появлялся в этих стенах, одним только своим ало-золотистым цветом создающих ощущение тепла и уюта. За множество месяцев, проведенных в другой гостиной, Гарри так и не смог проникнуться идеалами Когтеврана, до конца считая себя истинным гриффиндорцем. Вот так и получилось, что сегодня они, скорее всего, последний раз посещают это место. А даже если и не последний, то вернутся в Хогвартс очень и очень не скоро.       — Я готова, уходим, — шепнула ему невидимая Гермиона, закончив со своими вещами.       — Сейчас, дай секунду запомнить нашу гостиную, — попросил такой же невидимый Гарри, проведя рукой по окантовке едва тлеющего камина. — Мне бы так хотелось остаться здесь… Поваляться на нашем диванчике и посмотреть за тем, как близнецы разносят гостиную в пух и прах.       — И мне, — признавалась Гермиона, нащупав его плечо. — Никогда не думала, что нам придется бросить Хогвартс еще до сдачи СОВ…       — Ты же хотела это сделать еще после моей «смерти», — горько усмехнулся Гарри.       — То были эмоции, — тихо делилась она. — Не думаю, что я смогла бы это сделать на самом деле… А сейчас, к сожалению, другого пути у нас и правда нет.       — Мы обязательно еще появимся здесь, — пообещал ей Гарри. — Мало ли, нас обнаружат за это лето… Тогда больше не будет смысла прятаться ото всех и можно будет попробовать быстро сдать экзамены и поступить на шестой курс…       — Ты сам-то в это веришь? — усмехнулась Гермиона, сжав его ладонь.       — Да не особо, — хмыкнул Гарри, в последний раз обведя глазами место, где всегда чувствовал себя, как дома. — Ладно, идем. Скоро все вернутся с ужина.       Отправляться в перелет до Годриковой впадины было решено ранним утром. Еще до того, как жители замка проснутся и начнут стекаться в сторону Большого зала. А потому, не теряя ни минуты, Гарри и Гермиона заперлись в Выручай-комнате, скинули с себя почти всю одежду и, обнявшись, моментально уснули.       Слишком уж они устали за последние двое суток без сна, успев и сразиться с ордами иллюзионных гоблинов, и узнать огромное количество неожиданных новостей, и даже проститься со символом детства — Хогвартсом.       Ведь пока они были его частью и жили в его стенах, еще можно было думать, что все проблемы за них решат взрослые, а их задача — лишь хорошо учиться и показывать примерное поведение.       В большом мире же такие поблажки больше будут недопустимыми. Разумеется, замок никуда не денется и всегда с радостью предоставит им защиту от напасти. Но с этого момента, Гарри и Гермиона уже не могли называть его вторым домом. Они теперь лишь гости. Желанные, но все же гости, которые больше никогда не вернутся в то самое настоящее детство, коего их лишил Волдеморт со своими планами по завоеванию мира.

***

      Еще когда первые лучи летнего солнца едва начали показываться из-за вершин гор, Гарри накинул на себя и Гермиону мантию-невидимку и повел по коридорам школы, намеренно делая это самым длинным путем, будто еще раз прощаясь с Хогвартсом и зацепляя каждую въевшуюся в душу деталь.       Они безмолвно прощались с его зачарованными лестницами и тысячами живых портретов. Со стоящими там и тут говорящими доспехами. С горящими на стенах факелами и проплывающими по воздуху призраками Серой Дамы и Почти Безголового Ника.       Даже полтергейст Пивз, случайно едва не уронивший на их головы тяжелую люстру со свечами, не вызывал злости или раздражения. Он лишь такая же часть Хогвартса, как и все остальное, что вызывало в их сердцах горестную тоску, окончательно защемившую после выхода из главных ворот школы.       Покрытая росой трава мягко проминалась под их ногами, позволяя идти тихо и бесшумно. Конечно, здесь, за стенами замка, никто бы при всем желании не смог их увидеть и услышать. Даже Хагрид, в окнах избушки которого виднелся свет, а из трубы шел легкий дымок от огня, на котором он готовил себе утренний чай.       Так хотелось зайти к нему и попрощаться. Показать, что они еще живы и здоровы, чтобы порадовать добродушного лесника. Но увы, делать этого категорически нельзя. Хагрид, к сожалению, плохо следит за своим языком, особенно, в моменты волнения. Так что лучше просто обогнуть его дом по большой дуге и пройти к опушке Запретного леса, где их должен был ждать скрытый магией летающий мотоцикл.       — Как думаешь, заведется? — тихо спросила Гермиона, сняв заклинания и осмотревшись по сторонам. — Все же полгода стоял на улице…       — Должен, — повернул Гарри ключ зажигания и с удовлетворением увидел пару загоревшихся тусклым светом контрольных ламп. — Аккумулятор, похоже, еще не до конца сел… Пробуем!       Старенький «Триумф», пару раз чихнув мотором, ожил и загудел приятным звуком, наполняя лес сизым дымком от выхлопной трубы. Заклинания Гермионы хоть и спасали его от дождя и снега, но все же бак, сиденье, руль, колеса, да и все остальное были покрыты пылью и начавшей прогрессировать от зимней сырости ржавчиной. Пока двигатель прогревался, Гарри магией очистил мотоцикл, привел его в подобающий вид и проверил уровень топлива, на всякий случай.       — Хватит? — поинтересовалась Гермиона, извлекая из своего расширенного магией рюкзака, куда поместились абсолютно все чемоданы, вещи и даже метла, пару шлемов и протянула один из них Гарри.       — Должно, — пожал он плечами. — По крайней мере, до ближайшей заправки дотянем, а там уже дело техники.       — Жаль, что нам приходится вот так покидать школу, — с ностальгией оглянулась Гермиона на оживающий после ночи Хогвартс. — Будто мы бежим оттуда, где нам не рады…       — Мне тоже жаль, — подошел к ней ближе Гарри и обнял за плечи, прижав голову Гермионы к своей груди. — Наверное, я никогда не перестану извиняться за то, что втянул тебя во все это дерьмо… Ты ведь могла спокойно учиться, сдавать экзамены и готовиться к безопасной и тихой жизни в будущем…       — А я никогда не перестану повторять, что если бы я не хотела быть с тобой любой ценой, то давно бы ушла, — фыркнула Гермиона в его кожаную куртку. — Это наша судьба, родной. Грех на нее жаловаться.       Постояв еще с минуту, обнявшись, пока приятно гудящий мотоцикл приводил себя в рабочее состояние, Гарри и Гермиона наконец признали, что перед смертью не надышишься, а потому накинули на голову шлема, защищающие сейчас больше от ветра, нежели от холода, застегнули куртки и, кинув за спины еще одни взгляд на Хогвартс, взмыли в небо, закрывая эту главу своей истории.

***

      Лететь по летнему небу было значительно приятнее, нежели на Рождественских каникулах. Не приходилось ни использовать магию, для обогрева, ни выдерживать подозрительные взгляды на заправках, когда какой-то малолетний пацан сквозь снега подруливает к ближайшей колонке на мотоцикле. Да и в целом, мир под ними был насыщен самыми разнообразными красками, а не сплошной белой пеленой.       Гермиона обнимала Гарри сзади, положив голову ему на плечи и думая о своем. Гарри не хотел лишний раз тревожить ее пустой болтовней, а потому просто вез их по направлению к Годриковой впадине, держа ручку газа открытой почти на всю катушку.       Что их теперь ждало впереди? Как долго продлится противостояние с Волдемортом? Раз оно перешло в открытую фазу, то события могут развиваться крайне стремительно. А могут и вновь подвиснуть в неизвестности на месяцы или даже годы, если силы зла решат взять паузу на тщательное планирование новой акции.       Ведь из всех прошлых нападений Волдеморта, частичного успеха получилось достичь лишь при высвобождении Пожирателей из Азкабана. Но это же событие и окончательно убедило Министерство, что хватит делать вид, будто ничего не происходит, а пора действовать и бороться со злом.       Все остальные попытки Волдеморта перевесить чашу весов на свою сторону оказались провалены в результате противодействия Ордена, либо самого Министерства, при поддержке того же Кингсли. Силы света, при этом, к сожалению, тоже потеряли несколько человек, что сказалось на их боеспособности.       Особенно было жалко их главную ударную дубину — Аластора Грюма. Да и Дамблдор, пусть он не принимал активного участия в войне, выполняя роль мозгового центра, все же вытащил их задницы и спас от уничтожения Волдемортом на зимних каникулах. Но и его теперь, как последней надежды на спасение, не существовало…       На этом фоне мысль о том, что «Темные тайны тьмы» значительно усилили боевой потенциал Гарри и Гермионы, казалась лишь слабым утешением. Они лишь только изучили основы и начали идти по стезе темных магов, когда Волдеморт прокачивал свои навыки десятилетиями.       Один на один, в честном бою, у них нет и малейшего шанса на успех. Разве что Волдеморт отвлечется на какую-нибудь помеху и Гарри успеет засадить в него Авадой… Но надеяться на такое было фатальной ошибкой, а значит придется действовать как-то иначе. По-слизерински, что ли?       И даже если им повезет, кто гарантирует, что Волдеморт не воскреснет вновь? Профессор Пруэтт говорил, что Волдеморт прошел абсолютно все главы интерактивного обучения темной магии, а значит, у него определенно был большой выбор способов избежать смерти, помимо уже известных и прочитанных в разных фолиантах.       — Знаешь, я думаю, что дневник позволил ему выжить в ту ночь, когда он пришел за тобой, — отвечала Гермиона через переговорное устройство в шлемах, когда Гарри, которому надоело молчать, поделился с ней своими мыслями. — Но тогда он был лишь духом, способным вселяться в других людей, типа профессора Квиррелла.       — Тогда почему он не исчез, когда я уничтожил дневник? — уточнил он. — Квирелл уже не был его сосудом и не подпитывал жизнью.       — Прошло еще больше года, Волдеморт за это время мог набраться сил и уже не быть привязанным к дневнику, а ко всему подлунному миру, как было описано в книге, — рассуждала она. — Помнишь, ты говорил, что в своих кошмарах видел наличие у него материального тела?       — Ну, сложно было назвать это телом, — поморщился Гарри.       — Тем не менее, оно было физическим, — продолжала Гермиона. — Вполне возможно, что за год он нашел способ перейти в это состояние и уже был очень слабым и немощным, но независимым больше ни от чего. А при помощи Крауча и Петтигрю, он лишь вернул себе былую мощь в полном объеме.       — Хочешь сказать, уничтожь я дневник в самом начале второго курса, то проблема Волдеморта была бы решена? — хмыкнул он.       — Вероятнее всего, — предположила Гермиона. — Но не гарантированно, к сожалению…       — В который раз жалею, что маги не умеют путешествовать во времени, — пробурчал Гарри, кидая взгляд на землю и прикидывая свое местоположение. — Ладно, но что это нам дает? Думаешь, Волдеморт сейчас смертен? В книге было указано, что привязка к этому миру срабатывает лишь один раз. Иначе он просто растворится в мироздании.       — Не знаю, — спиной почувствовал он, как Гермиона пожала плечами. — Очень на это надеюсь. Но это все очень темная магия и утверждать я не возьмусь, поскольку знаю о ней не больше тебя.       — Ладно, скоро уже долетим, — заметил он с высоты знакомые места. — Там уже пообсуждаем с Сириусом возможные варианты.       Гарри зашел на посадку в нескольких милях от Годриковой впадины, чтобы не привлекать внимание магглов звуком неведомо откуда взявшегося мотора над головами. Выключив режим невидимости, он спокойно покатился по виляющей дорожке, а закрытые шлема должны были помешать людям распознать их лица.       Все же в этом месте живут несколько волшебных семей, коим никак не следует видеть живого Гарри Поттера, который, вроде как, должен был лежать на соседнем кладбище.       Вообще, Гермиона уже несколько раз делилась мыслью, что это место, как бы оно много не значило для Гарри, слабо подходит для скрытного проживания. Им один черт придется выходить из дома хотя бы в магазин за продуктами, для чего придется либо ведрами хлестать Оборотное зелье, либо пользоваться мантией-невидимкой, которая значительно усложняла способы коммуникации с теми же продавцами.       Куда лучше было бы поселиться где-нибудь либо в полностью маггловской деревне, где никто и никогда не распознает в них известных людей в другом мире, либо вовсе едва ли не в центре Лондона, где можно было легко затеряться в толпе многомиллионного города.       И в глубине души, Гарри был полностью с ней согласен. Он понимал, что это место — не самый удачный выбор. Но здесь был его дом. Здесь жили его предки и теперь хотел жить Гарри вместе с Гермионой. Для него оно было наоборот — очагом спокойствия и умиротворения. Какие бы негативные стороны не гуляли вокруг…       Как ни крути, а Фиделиус должен будет надежно защитить их от любой опасности, ну а что касается того же пополнения запасов различными товарами — всегда можно было послать обеленного перед законом и гостившего у них Сириуса (о связи которого с Гарри и Гермионой знали единицы), либо действительно пользоваться обороткой. Благо, сварить ее не составляет особых проблем, лишь бы были ингредиенты.       — А вы быстро, — вышел им навстречу Сириус, едва Гарри провез их под защитный купол и припарковал мотоцикл у ограды. — Думал, ждать вас только к вечеру.       — Решили не затягивать, — улыбнулась Гермиона, снимая шлем и распуская по плечам свои пышные волосы. — Что, не успел выгнать любовниц и прибрать бардак?       — Я слишком хорош собой, а потому любовницы водят меня к себе, — хохотнул Сириус, оценив шутку Гермионы. — Как аппарат? Не подводит?       — Урчит как котенок, — улыбнувшись, ответил Гарри, похлопав «Триумф» по бензобаку. — Завелся с пол-оборота даже после такого долгого простоя.       — Ну тык, кто же за ним раньше ухаживал, — горделиво приосанился Сириус. — Идемте в дом, я как раз занимался обедом.       Без помощи Кикимера, крестному пришлось самому начать осваивать кулинарное дело. Да, в отличие от своей семьи, Сириус никогда не гнушался поработать руками, но тем не менее, эти таланты как-то обошли его стороной.       До поступления в школу он питался дома, потом его кормили эльфы Хогвартса, следом Сириус, очевидно, пользуясь своей внешностью и природным обаянием, несколько лет кочевал от одной девушки к другой, пока его не упекли в Азкабан с паскудной и противной, но все же кормежкой.       Войдя внутрь, Гарри даже показалось, что в доме начался небольшой пожар, поскольку по потолку тянулся шлейф дыма, а в нос тут же ударил запах чего-то горелого.       К счастью, это оказались лишь сожженные буквально до состояния углей куски мяса на сковородке, а в мусорном ведре уже виднелись неудачные попытки сварганить гарнир из картошки и овощей.       — Как ты тут не умер от голода, с такими-то талантами? — поддел его Гарри.       — Не переживай, Сохатик, это я тут только для вас старался, — оборонялся Сириус. — А так, всегда можно найти какое-нибудь кафе или трактир, так что питался я в основном там.       — Повезло тебе, что Дурсли взрастили во мне неплохого повара, — достал палочку Гарри, несколькими взмахами удаляя и дым, и испорченную пищу. — Осталось еще чего приготовить?       — Найдем, — кивнул Сириус, открыв один из шкафов, зачарованных на лучшую сохранность продуктов. — Так… Есть яйца… Бекон… Сосиски… Паста… Какие-то каши… Мука… Хлеб… Молоко… Немного говядины…       — Пойдет, — оценил Гарри. — Отойди в сторонку и учись. Сейчас будет тебе мастер-класс.       — А меня научишь? — живо заинтересовалась Гермиона, подходя ближе. — Признаюсь честно, я тоже не особо в этом всем сильна… Как-то не до готовки было…       — Конечно, родная, курсы шефа Поттера объявляются открытыми, — с улыбкой объявил Гарри, коротко чмокнув ее в губы и радуясь тому, что хоть ненадолго можно будет отвлечься от мыслей о Волдеморте. — Думаю, начнем с малого…       Спокойно и не торопясь, объясняя каждое свое действие, Гарри разбил несколько яиц в тарелку, добавил немного молока, взмахом палочки хорошенько перемешал это все до однородной массы и порезал белый хлеб на ломтики.       По его указанию, Гермиона разогрела пару сковородок, на одну из которых Гарри стал выкладывать полоски бекона, а на другую — пропитанные в подготовленной смеси тосты, намереваясь пожарить гренки и подать их к столу. Блюдо, скорее, было больше для завтрака, нежели для обеда, но после перелета хотелось есть, а не тратить время на сложные и долгие супы или отбивные.       — Здесь главное не передержать, — рассказывал Гарри, переворачивая ломтики. — И после нагрева сковородки чуть снизить огонь, иначе выйдет то, что нам продемонстрировал Сириус.       — Это все вы виноваты, — шутливо надулся он. — Прилетели как раз в тот момент, как я готовил!       — И да, отвлекаться тоже нельзя, — хихикнул Гарри. — Достаточно задуматься на минуту-другую и можно все выбрасывать в мусорку. Рекомендуется периодически подцеплять кончик и смотреть, как там дела снизу.       — Я помню, что мама рассказывала, будто стейки наоборот — жарят на самом большом огне, — говорила Гермиона. — Почему они не сгорают?       — Там другой подход, — делился знаниями Гарри. — Стейки очень сочные и именно сок не дает им обуглиться. Но чтобы мясо не вышло сухим, нужно как раз быстро запечь корочку и не дать ему вытечь, а для этого его и кидают на максимально горячую сковороду.       — Придется добыть несколько книг по кулинарии, — решительно заявила Гермиона. — Мне, конечно, приятно, что ты уже умелый повар, но отставать я не собираюсь! Да и такому полезному навыку применение найдется до конца жизни.       — Ну да, кареглазка, жрать человек хочет всегда, — рассмеялся Сириус.       Что ж, это было весьма весело. И до невозможности необходимо, чтобы перезагрузиться после всех приключений по страницам темной книги, а также услышанных новостей от Сириуса о новых реалиях окружающего мира.       Гарри еще не приходилось демонстрировать им обоим свои таланты в этой области. На прошлых каникулах они практически не ели дома, предпочитая проводить больше всего времени гуляя по улицам и предаваясь Рождественской атмосфере в различных заведениях. Но сейчас так делать было бы опрометчиво, а потому и приходилось действовать иначе.       — Кстати, я тут хотела уточнить одну вещь, — обратилась к Сириусу Гермиона, пока Гарри заканчивал с жаркой. — Ты часто ходишь вне дома? Просто Волдеморт же знает, что ты выступаешь против него и…       — Я понял, не переживай, — посерьезнел Сириус, нехотя возвращаясь к неотпускающей теме войны. — На самом деле, я стараюсь не светить своим лицом в Годриковой впадине. Если нужно что-то купить, то я либо перемещаюсь в другие места, либо пишу себе записку, а потом в образе собаки отношу ее и деньги в какие-нибудь магазинчики, имитируя очень дрессированного пса. Порой, даже приятно, что продавцы дают какую-нибудь вкусняшку такому умному блохастому, который спокойно тащит в зубах пакет с едой своему хозяину.       — Хорошо, это радует, — облегченно выдохнула Гермиона. — Просто, пока мы летели, то разговаривали об опасности проживания в населенном волшебниками месте.       — Поверь, уж чему-чему, а скрытности я за свою жизнь научился в совершенстве, — невесело усмехнулся Сириус. — А еще, кстати, я думаю, что уже можно попытаться научить вас трансгрессии. Будет очень полезным навыком, чтобы избежать ненужного внимания здесь.       — Думаешь, пора? — изогнула бровь Гермиона. — Ладно я почти на год старше. А Гарри?       — В Хогвартсе трансгрессии начинают учить как раз на шестом курсе, — пожал он плечами. — К этому времени волшебник уже должен начать полностью контролировать свою магию. Разумеется, расщепы, особенно у самых младших, явление не редкое, но ничего страшного. Я знаю заклинание, которое позволит нивелировать последствия.       — Ну, раз ты так говоришь, то хорошо, — согласилась Гермиона. — Когда начнем?       — Только не после столь вкусного обеда в исполнении Сохатика, — потянул Сириус носом витающий в воздухе запах от бекона и гренок. — Сама понимаешь, ощущения там не из приятных.       — Это да, — вздохнула она. — Не хочу второй раз за три дня видеть перед собой содержимое своего желудка…