Одна марлийка

Многолетняя война против титанов и людей закончена. Леви Аккерман — один из героев, кто смог чудом пережить эти тяжкие годы. Ужасы былых дней преследовали по пятам, старые города напоминали о нелёгком прошлом, стены штаба невыносимо давили. Здесь ему больше нечего делать, с титанами покончено, Разведкорпус, как таковой, теперь не нужен. Новая Элдия будет отстраиваться заново по всем правилам этого мира, выстраивать отношения с материком, развивать экономику и технологии. Леви больше ничего не держит в этих землях, пора на покой. Пускай, не последний, но хотя бы какой-то. Раны залечены, хотя многочисленные шрамы с души и тела ничем не сведёшь, они стали частью его. Пальцы к руке, увы, не прирастут, нога не станет работать, как прежде, а глаз вдруг не прозреет. Плачевное состояние, но могло быть и хуже. В конце концов, смерть всегда шла по пятам вплоть до этого момента. Хотя бы это придавало сил жить дальше, несмотря на многочисленные потери товарищей и близких. Да, тяжело, но может теперь будет легче. Всё равно самостоятельно наложить на себя руки в планы не входило, даже в самые трудные времена. Найти бы только то, что приглушит тянущую боль в груди. Марлия встретила не так радушно, как хотелось бы. Повязки можно не носить, их отменили, даже дом выделили в благодарность за отличную службу, да и пенсию хорошую пообещали. Можно предоставить время себе, позволить отдохнуть и найти… А что именно он ищет? Что должно скрасить дни в другой стране? Нет, конечно, Фалько и Габи рядом, почти каждый день приходят, помогают с уборкой и приносят газеты, книги. Только за одним чтением не скоротать время, да и поговорить бы с кем-то. Не о войне, о чём-то житейском. Иногда Леви засиживался один и, чёрт возьми, был согласен на любую девицу, что может закатить глупый скандал. Хоть какое-то разнообразие было бы. — Утренняя газета, — улыбчивый Фалько протянул Аккерману чёрно-белый бумажный свёрток. — Боюсь, там ничего интересного, — Габи вздохнула и ушла на кухню. Леви скучающим взглядом окинул страницы новостей, и впрямь ничего любопытного. А вот в колонке объявлений, помимо предложений работы, были и совсем откровенные. Цензура в Марлии, конечно, довольно странная штука. В самом верху страницы так и написано «Райский сад» — публичный дом, время работы с 20:00 до 9:00, а дальше номер телефона. Аккерман сидел и несколько минут глазами сверлил объявление, а сам не мог поверить, что настолько отчаялся в своём одиночестве. Да быть такого не может! С другой стороны… а что ещё делать? И вот стоял он посреди гостиной, ещё раз смотрел на цифры в газете, потом на телефон. И стоит ли вообще заниматься этим? В любом случае, даже если придёт какая-то «не такая», можно ведь и просто пообщаться, в постель никто его затаскивать насильно не будет, да и не сможет. Леви горько усмехнулся и стал набирать номер, до сих пор сомневаясь в правильности затеи. С другой стороны послышался женский голос, довольно глубокий и местами басистый. Возможно, заведующая и, возможно, полная. — Здравствуйте, публичный дом «Райский сад», вам нужна девочка на ночь? — резво донеслось из трубки. — Да, — коротко ответил Аккерман и никак не мог поверить, что делает это. — Вам забронировать или отправить на адрес? — она говорила быстро, словно спешила. Наверное, много желающих отдать деньги после рекламы в газете на видном месте. Но это неважно, лишь бы этот неловкий разговор поскорее закончился. — На адрес, — Леви старался говорить по существу, чтобы не тратить ни своё, ни чужое время. — Помоложе, постарше, поопытнее или без разницы? — женщина словно перебирала в голове все доступные варианты на вечер. — Среднюю, — хотя ему в действительности было всё равно, лишь бы хоть какая-то пришла. — Диктуйте адрес. Поражает такая лёгкая простота в подобных вопросах, даже имя не спросили, хотя это и понятно. Мало кто признается в том, что платит деньги за услуги такого характера. Есть же есть огромная часть людей, что бежит от неудачного брака. Аккерман, кажется, в первые в такой ситуации, но одно радовало — хоть кто-то скрасит сегодняшний вечер. Сидеть в одиночестве порядком надоело, а в его возрасте уже сложно знакомиться с кем-то и начинать новые романы. Да и не слишком ли поздно? Хотя знатоки и глупцы скажут, что любви все возрасты покорны. Пожалуй, поэтому Леви и хотел обычного людского — женской ласки и тепла. Что-что, а по этому можно изголодаться, будучи военным, что рискует свою жизнью на каждой вылазке. Но теперь-то ничего не угрожает, значит никому больно не будет, если вдруг всё зайдёт далеко. Аккерман цыкнул и потёр переносицу. О чём он думает? Никто ещё даже не пришёл, чтобы загадывать на будущее и строить планы. Стук в дверь. Леви глянул на часы, ровно в то время, в которое договаривались. Весьма пунктуально со стороны девушки, ещё и в такую погоду. Вряд ли в дождь хочется ехать через весь город на такси к незнакомому мужчине. Деньги нужнее? На пороге стояла молодая девушка, причём весьма симпатичная. Хотя за озвученную цену Аккерман другого не ждал, видимо, публичный дом из элитных. Она сняла мокрую шляпу и поправила слегка волнистые волосы, длинные и тёмные, создававшие резкий контраст с бледной кожей. Глаз в свете тусклой жёлтой лампы не видно, зато губы алые, как переспевшая сладкая вишня. А сам силуэт тонкий и аккуратный, таких женщин хоть к самому королю веди, полюбоваться явно есть чем. Девушка неспешно проплыла внутрь, цокая каблучками и заманчиво покачивая бёдрами. А Леви следил за каждым её движением, не отводя глаз. Незнакомка шустро окинула его изучающим взглядом, губы растянулись в довольной улыбке. Ещё и так откровенно оценивать его станет? Впрочем, Аккерману всё равно, он перед ней сейчас, как открытая книга. Сидит на диване, откинувшись на спину, и выжидающе смотрит, ловит эмоции на её лице. По инвалидной коляске в углу, по трости рядом с ногой можно сделать вывод, что плохо ходит. А вот уже по шраму на лице становится ясно, что бывший военный. Таких в Марлии спустя годы вооружённых конфликтов, кажется, больше гражданских. — Здравствуйте, — она мягко поздоровалась и стала развязывать пояс на плаще. — Как к вам обращаться? — Леви, — представился он по привычке лишь именем, а сам завороженно смотрел на незнакомку. Ухоженная, духи не навязчивые, макияж аккуратный без лишнего, из украшений только маленькие серёжки. — А фамилия? — девушка вальяжно стянула плащ и оставила его на спинке стула. — Аккерман, — Леви и позабыл, что здесь несколько иные манеры общения. — Хорошо, господин Аккерман, — она растянулась в лукавой улыбке и убрала волосы за спину. — А вас как зовут? — он облизал пересохшие губы, внизу начинало сводить от напряжения. Декольте едва прикрывало грудь, глаза сами нарочно водили по белой коже, ещё больше распаляя сознание. — Ванесса Шерман, если угодно, — девушка подошла ближе к господину и едва заметно прикусила губу. — Есть предпочтения или могу делать, что захочу? — её зелёные глаза блеснули еле уловимой похотью. — Что захотите, — Аккерман не сдержал усмешки. Чертовка знает, как себя преподнести, чтобы мужчина растаял под её обаянием и отдал все деньги. — Поможете с платьем? — Шерман повернулась спиной и убрала тёмно-каштановые волосы на бок, указывая на тугую шнуровку. Леви потянул за шнурок, развязывая узел. Ткань облегающего платья сползла вниз, оголяя хрупкие плечи, затем узкую талию и аппетитные бёдра. Ни следа других мужчин, сплошная чистота и почти невинность. Аккерман явно ожидал другого, но, может в публичном следят за девушками и клиентами, раз уж ни одного синяка нет. Платье с туфлями осталось где-то в стороне, Ванесса села на колени перед Леви, заглядывая ему в глаза. Ни капли страха или отвращения перед его изувеченным лицом, лишь маленькая искорка и желание поиграть. Хотя Аккерман не знал наверняка, как сейчас в Марлии относятся к элдийцем, ведь без повязки сложно определить, кто есть кто. И как бы незнакомка отреагировала на то, что он элдиец? Почему-то Леви был уверен, что перед ним чистокровная марлийка, веяло от неё другим настроением, не отягощённым жизнью в лагере или за стенами. Пожалуй, прочувствовать это могут лишь те, кто годами жил в клетке из каменных заборов, а иногда и потолков. Когда рука Ванессы скользнула к паху, Аккерман прошептал: — Не обессудьте, у меня давно не было женщины. — Не переживайте, господин Аккерман, — Шерман нежно улыбнулась и второй рукой провела по щеке, задевая кончиками ногтей, — расслабьтесь, — сладко звучал её томный голос. Леви ухмыльнулся и полностью отдался нарастающему возбуждению, что не скрылось от пытливых глаз напротив. Она нарочно играет с ним, заставляет хотеть ещё сильнее. Пальцы скользнули к ремню, легко расправились с ширинкой. Тёплые губы невесомо коснулись мужской скулы, ладонь обвела уже вставший член. Дыхание спирало от того, как же хочется поскорее долгожданной разрядки. Жажда женского тела становилась невыносимой. — Вы со всеми клиентами так обходительны? — глупый вопрос, но Аккерман хотел его задать. — Нет, только с вами, — прошептала Ванесса и усмехнулась, — вы ведь это хотели услышать? И только Леви открыл рот, чтобы ответь, как влажные губы коснулись головки, горячий язык скользнул по венке, вызывая мурашки и тяжёлый вздох. Как же давно этого не было, вместе с приходящим наслаждением отступало сомнение. Пожалуй, не такой уж скверный выбор он сделал. Аккерман запустил пальцы в её волосы, придвинул к себе, заставляя взять глубже. И Ванесса послушно исполнила просьбу, скользила губами, пачкая помадой нежную кожу. Она чувствовала, как напряжено мужское тело, как желает её любви, и не могла отказать в этом. Хватило всего пары мгновений и довольно глубоких толчков, чтобы Леви кончил, излившись на грудь Шерман. И, хотелось бы может извиниться, но её, кажется, ничего не смущало. Вряд ли она первый день спит с мужчиной за деньги, чтобы чему-то брезговать. И всё же тяжело дышащий Аккерман дал ей платок, а сам убрал волосы со взмокшего лба и едва перевёл дух. Рука сама потянулась к Ванессе, взяла тонкое запястье и заставила встать. Шерман усмехнулась и села сверху, попутно снимая влажное бельё. Не так уж часто клиенты заводят её, редкий случай. Она положила ладони на его плечи, пока Леви расстёгивал лиф. — Позволите? — шепнула Шерман на ухо, убирая кружевную ткань в сторону, и взялась за первую пуговицу на рубашке. Короткий кивок позволил ей перейти к действиям. Ванесса едва сдержала восхищённый ах, когда оказалось, что белая ткань прятала от неё такое тело. Везде то и дело огрубевшие шрамы, но мышцы удивительно хорошо сохранили рельеф. Она закусила губу и провела тёплой ладонью по обнажённому торсу, очерчивая каждую впадинку. Леви больше не мог терпеть, подхватил её за ягодицы и аккуратно вошёл внутрь. До ужаса тесно и горячо, в глазах темнело от позабытого удовольствия. Он хрипло промычал и позволил Шерман всё сделать самой. Горячие руки гладили нежную спину, Ванесса неспешно задвигала тазом, иногда насаживаясь так глубоко, что сладкие судороги невольно окутывали всё тело. Аккерман прижимал её к себе, иногда сдавленно мычал, когда становилось до одури хорошо. Она опьяняет его, нарочно и бесповоротно. Если бы алкоголь действовал на него так же, Леви бы определённо стал пить чаще. Он взял её за подбородок, приблизил к себе, желая поцеловать. Ванесса едва-едва улыбнулась и прикоснулась к его губам, даже скорее нежно, чем страстно. Непривычно целовать клиентов? Аккерман ухмыльнулся, найдя её слабость, и впился требовательным поцелуем, желая большего. Язык скользнул внутрь, Шерман громко замычала и сжала плечи Леви, почти царапая их. Он совершенно точно нашёл уязвимое место. И всё же здесь, в Марлии, женщины совсем другие, даже те, что работают в публичных домах. По крайней мере Ванесса выглядела здоровее и чище тех, что водились в Подземном районе и в злачных местах на земле. Пожалуй, такие особы с идеально гладкой и мягкой кожей, действительно, лишь для королей и богатых чиновников. И всё равно, причина работы в борделе вряд ли заключалась в хорошей жизни, что там, что здесь. Острая необходимость в деньгах, кажется, решалась в два счёта, но сейчас Леви не собирался думать об этом. Его удивляло, насколько Ванесса ласкова и нежна с ним, словно чувствует, что нужно одинокому мужчине, за какие струны души потянуть, чтобы стало ещё лучше. Хотя, казалось, уже сейчас слишком хорошо. Аккерман нетерпеливо направлял её бёдра и задавал нужный темп, вслушиваясь в блаженные стоны Шерман, которой, видимо, тоже нравилось происходящее. А это не могло не прельстить где-то внутри, не пригреть гордость. И одно только осознание, что ей приятно не меньше, будоражило Леви до чёртиков, сметало последние капли сомнения, заставляло вдалбливаться в податливое тело на последних толчках. Ванесса устало усмехнулась и поднялась, натягивая обратно бельё. Всё закончилось, но как же мало, хотелось ещё и ещё. Аккерман не собирался отпускать новую знакомую так рано, попытался задержать хотя бы разговором: — У вас ещё есть работа сегодня? — Пожалуй, нет, — задумчиво ответила она и уселась в кресло напротив, закидывая ногу на ногу. Обычно этот вопрос задают, если хотят, чтобы девочка осталась. И Ванесса всё прекрасно понимала. — Где служили? — она была не против побыть лишний час в его компании. — Я с Парадиза, — этих трёх слов было достаточно, чтобы всё объяснить. — Вот оно как, — Шерман понимающе качнула головой и достала из сумки портсигар и спички. Рассказы про островных дьяволов она слышала ещё в детстве, на Парадиз ссылали элдийцев, обращая в титанов, так что там хватало неприятностей. — Можно? — Да, — Леви застегнул ремень и сел на край дивана, переводя дыхание. — Значит, вы один из элдийских героев, — Ванесса зажала между припухлых от поцелуев губ сигарету и чиркнула спичкой. Алый огонёк поджёг табак вместе с бумагой, Шерман затянулась и взглядом нащупала пустую пепельницу на столе. — Какое звание было? — Капитан, — он накинул на плечи помятую рубашку. — А вы марлийка… разве не противно обслуживать эльдийцев? — Аккерман горько усмехнулся. — Марлийцы сделали мне гораздо больнее, чем те, кто жил на острове или в лагерях. У меня в жизни проблем хватает и без этой войны, — Ванесса отстранённо посмотрела в окно и стряхнула пепел. — Встречный вопрос, вам не противно общаться с марлийской шлюхой? — Нет, — Леви хмыкнул и откинулся на спинку дивана, всматриваясь в молодое девичье личико. — Моя мать работала проституткой, чтобы прокормить меня. — Нелёгкая у вас жизнь, мистер Аккерман, — Шерман неоднозначно вздохнула, возможно, с сочувствием и поджала замёрзшие ноги. — Шрамы получили в бою с титанами или с людьми? — Да, вам не нравится? — он следил за её рукой, отмечая, что гостья старалась не мусорить в чужой квартире и не оставляла пепел на столе. — Не поймите меня неправильно, но вы симпатичнее многих мужчин, что приходят в бордель, — Ванесса пожала плечами и затушила недокуренную сигарету. — Отвечая на ваш вопрос ранее, я не соврала, далеко не со многими клиентами удаётся побыть любезной. — Я смогу увидеть вас снова? — спросил Леви и положил на стол несколько купюр, когда Ванесса стала надевать платье, собираясь уходить. — Позвоните на тот же номер, если захотите встретиться, — она взяла деньги и часть отложила обратно, — я не возьму с вас за общение, — Ванесса убрала купюры в лиф и накинула на себя плащ. — До встречи, мисс Шерман, — Леви проводил её взглядом. — До свидания, мистер Аккерман, — Ванесса улыбнулась и, надев шляпу, ушла. Леви удовлетворённо развалился на диване и накрыл глаза согнутой в локте рукой. Ему показалось, что между ними возникло что-то необъяснимое. Или это просто он, как полнейший дурак, влюбился в неё. Аккерман усмехнулся, не понимая, как незнакомой марлийке удалось за одну ночь вызвать в нём те забытые чувства, оставленные далеко в юношестве. Впервые за долгое время он уснул и спокойно проспал до утра.