Одна марлийка

Небольшой дом, любезно подаренный государством, вполне неплох, хоть и находился в приличной дальности от центра города, зато все нужные магазины рядом, как и развлечения. Хотя Леви почти не выходил куда-то один, Фалько и Габи покупали всё по списку, порой выводили бывшего капитана прогуляться и погреться на солнце, чтобы совсем не скучал в четырёх стенах, хоть какая-то радость должна быть в гражданской жизни. И Аккерман не спорил с этим, на редких прогулках разглядывал достопримечательности и читал очередную газету. Первое время было сложно переучиться на марлийский манер, но, как оказалось, письменность очень похожа. А сегодня, проснувшись бодрым и полным сил, Леви с непривычной тоской оглядел гостиную, словно надеясь, что Ванесса каким-то чудесным образом ещё здесь. Но здесь только запах её сигарет, выветрившийся при первом открытии окна. Хотелось вновь ощутить прикосновения тёплых рук, оказаться в нежных объятиях, услышать размеренный, уставший голос. Наверняка, работа нелёгкая, а сколько ещё таких же Аккерманов у неё может быть? Об этом лучше не думать, хотя жадное до любви тело даже так просит женского внимания, кого-то, кто обогреет и примет. Вечером Леви как бы невзначай проходил мимо стола с телефоном. Рука невольно дёрнулась, набрала знакомый номер. Только услышав гудки, он осознал, что творит, а сворачивать уже поздно. Раз начал, так закончи. — Мне нужна определённая. Ванесса Шерман. Она свободна сегодня? — с затаившейся надеждой спросил Леви. — Да, — ответила женщина, шурша бумагами, — диктуйте адрес. Раз Ванесса свободна для него второй день подряд, то может и не так много у неё постоянных клиентов. Хотя с каких пор Аккерман заделался таким? Он цыкнул, недовольный тем, что поддался порыву эмоций, и рухнул на диван. Уже темнеет, ждать осталось недолго. А в голове так и крутятся воспоминания вчерашней ночи, на пальцах до сих пор остатки тех прикосновений к её коже. Узел в животе предательски скручивался, в паху становилось невыносимо тесно. Чёрт возьми, неужели он настолько оголодал? Леви даже не хотел отдавать себе отчёт в этом, пусть всё будет так. И вот она вновь стоит на пороге, снимает перчатки с изящных пальцев, хитро улыбается. Точно лисица, а может и ведьма, что приворожила и околдовала. Аккерман ждал встречи, и Ванесса заметила это по тому, как нервно дёргается его нога в нетерпении. Шерман спустила плащ, повесила и, поправив волосы, села к нему на диван. Рука легла на мужское бедро, плавно поднялась выше. — Не думала, что мы увидимся так скоро, мистер Аккерман, — томно выдохнула она и второй рукой медленно подняла юбку платья, оголяя бедро. — Не рады, мисс Шерман? — Леви провёл пальцем по её ключице и будто ненароком потянул ткань вниз, обнажая плечо. — Я должна сказать, что всегда буду вам рада? — Ванесса облизала губы и через ткань штанов погладила встающий член. — Это будет правдой? — он приблизился к лицу, наклоняя голову в бок. — Как хотите, — прошептала Шерман прямо в его губы и поцеловала, обвивая шею рукой. Руки Аккермана шустро задрали её платье, жадно схватили ягодицы. Он углубил поцелуй, скользнул языком внутрь. Ванесса таяла, спешно избавлялась от одежды дрожащими от возбуждения руками. Его пальцы рвано двигались внутри, заставляя судорожно выдыхать и царапать плечи, просить большего. Шерман не скупилась и откликалась на каждую ласку, отзывалась на каждый поцелуй. Леви нависал сверху и сминал её губы, пока она мычала и сжимала его волосы, не давая отстраниться. Кажется, Ванесса ничего не стеснялась, ни пошлых стонов, ни похотливого взгляда. Извивалась под ним, обвивала торс, прижимала к себе, чтобы Аккерман входил глубже и останавливался, чтобы каждой клеточкой чувствовал, как она сжимает его внутри. Он сходил с ума от стройного тела и соблазнительных стонов Шерман, утопал в её горячих руках. Нарочно срывался на грубость, чтобы ногти царапали кожу до красных полос. Хотел ещё и ещё, до безумия желал большего. Ловил себя на мысли, что Ванесса должна быть только его, чтобы лишь с ним была такой откровенной и нежной. Она далеко не всегда наслаждалась работой, но с Леви всё было иначе. Слишком горячо, слишком чувственно. За такое даже стыдно брать деньги! Кто кому здесь должен сделать приятно? Но иначе ей просто не выжить. Аккерман не отличался от других своим желанием ощутить чью-то любовь, пускай и такую искусственную, тем не менее он относился к Ванессе по-другому, с уважением, как к девушке. И это её подкупало. С падшими женщинами разговор короткий, и это нормально, привычно. А как быть с теми, кто становится исключением среди большинства? Леви лёг рядом, тяжело дыша, уставился в потолок и чему-то усмехнулся. Шерман мечтательно переплела их пальцы и взглянула на его довольное лицо. Она улыбнулась и села, натянув на себя бельё, поднялась с дивана и вновь уселась в кресло. Закурила, параллельно надевая лиф и застёгивая его с сигаретой в зубах. — Вам, наверное, одиноко, — тихо произнесла Ванесса. — Это так очевидно? — Леви выдохнул и убрал волосы со лба. — Как вы поняли? — Бывший военный в другой стране, на пальце нет кольца, — Шерман пожала плечами, словно считывать клиентов по паре встреч было чем-то обыденным. — И вы вряд ли из тех, кто будет сбегать от назойливой жены к проститутке. — Много таких? — спросил Аккерман, нехотя одеваясь. — Во всяком случае, это не редкость, — она постучала ноготками по подлокотнику. — А что насчёт вас? — Леви заметил непонимание на её лице и уточнил. — Вы не замужем? — Сейчас нет, развелась больше года назад, — Ванесса печально усмехнулась и опустила голову. — А в публичном доме вы сколько работаете? — он застегнул ремень и с подозрением прищурился, пытался узнать больше о ней. — Мы не по этой причине развелись, если вы намекаете на это, — Шерман фыркнула, кинув недовольный взгляд на Аккермана. — Из-за чего же тогда? — Леви ухмыльнулся краем губ, видя искреннее возмущение. — Была юной и по глупости вышла за мужчину, который был вдвое старше меня, — она сидела, нервно покачивая ногой. — Я забеременела, всё было хорошо, пока на середине срока ребёнок не умер в утробе, — Ванесса затушила сигарету, — а потом ещё три выкидыша на ранних сроках. Врач сказал, что, возможно, я просто не могу стать матерью. Муж ушёл, сказал, что я убийца его детей. Развёлся, отсудил всё имущество и оставил меня на улице без гроша в кармане. — А родители что? — Аккерман заметил блеск в её глазах и пожалел, что спросил о таком личном у молодой девушки. — Сказали, что сама виновата, плохая жена, не способная выносить наследника такому состоятельному и хорошему мужчине, — Шерман вздохнула и встала с кресла, поднимая платье с пола. — Пришлось идти в бордель, где дадут крышу над головой, еду и работу. — Сколько вам лет, если не секрет? — Леви с трудом поднялся на ноги и помог ей застегнуть пуговицы на спине. — Двадцать пять, а вам? — Ванесса улыбнулась и повернулась к мужчине, встречаясь с ним взглядами. — Почти сорок, — Аккерман провёл пальцем по её щеке. — Молодо выглядите, — она удивлённо ахнула, чем вызвала смешок. — Хоть с этим мне повезло, — Леви сел на стул и пододвинул к себе трость. — Выпьете со мной? — Не пью на работе, — Шерман отмахнулась от предложения и надела туфли, замечая лёгкое разочарование Аккермана. — Если пригласите в выходной, не откажусь. — И когда следующий? — Леви достал деньги и протянул Ванессе. — Можете снова позвонить на тот же номер и узнать, если вам и впрямь это нужно, — девушка взяла плату и, надев плащ, направилась к выходу. — До встречи, мистер Аккерман. Он задумчиво улыбнулся краешком губ, когда остался один в доме, и закрыл лицо рукой, не веря, что действительно чувствует влюблённость к девушке по вызову, которая открыто заигрывает с ним и отвечает взаимностью на его попытки сблизиться не только физически. Леви не знал, насколько искренна с ним Ванесса, но даже если это всего лишь игра, ему хотелось, чтобы она не заканчивалась. Как же давно он не испытывал такого влечения к женщине, война и служба забрали эти прелести жизни. Сближаться ни с кем не хотелось, чтобы не сделать больно, а это было неизбежно в реалиях того времени. Прочно запертые чувства стали отчаянно пробиваться, ломая замок и вырываясь наружу бесконтрольным потоком. И Аккерман собирался в нём утонуть, хотя бы на месяц, согласен даже на пару дней, лишь бы ещё раз почувствовать себя так, как с Ванессой. Как же глупо терять голову после стольких лет выдержки. И он признавал себя самым настоящим глупцом и дураком, очарованным женским теплом. Леви понимал, насколько юным девушкам важно стать матерью, ведь для многих это единственный способ доказать свою важность для общества, особенно в Марлии. Таковы времена: либо рожаешь детей для мужа, либо сама идёшь на войну. А иногда и то, и другое. Но Аккермана мало заботило это, он никогда не думал о традиционной семье, да и не видел себя в роли отца. Они ведь общаются не ради долгого романа, ради обычного земного удовольствия. Ванесса вернулась в «Райский сад» в самый разгар работы. Она промелькнула в общую спальню, полную суеты и девичьих возгласов. Все работницы хороши и стройны, каждую лично отбирала заведующая, опираясь лишь на свой личный вкус. Брала молоденьких в самом расцвете, подбирала обездоленных с миловидным лицом, назначала им наставниц, раздавала советы. Некоторые барышни стояли, курили и считали прибыль, а другие наспех подмывались и собирались к новым клиентам. В такие часы здесь много желающих, так что девочки едва успевали передохнуть. Шерман скользнула в толпу, с одной поздоровалась, второй помогла застегнуть лиф, а третьей подожгла сигарету. — О, Ванесса, с возвращением, — полная женщина заколола волосы, убирая их с плеч, и подошла к работнице. — Вот, возьмите, ваша доля, — она достала из бюстгальтера часть купюр и передала их хозяйке. — Моя ты умница, — содержательница взяла деньги и крепко поцеловала Шерман в лоб, — всегда радуешь меня, сладкая, — она широко улыбнулась и пошла дальше по комнате. — Мадам Вистилия, у меня одна просьба, — Ванесса поморщилась и поспешила нагнать «маман». — Если завтра позвонит Леви Аккерман, можете сказать, что я на воскресной службе? — Да, конечно, дорогая, — бросила начальница и покинула спальню, хлопнув дверью прямо перед носом Шерман. Она вздохнула, кинула перчатки на свою постель и плюхнулась туда же, не обращая внимания на уже ставший привычным шум. Только надеялась, что Мадам не забудет. Ванесса лежала и смотрела в потолок, пока кровать со скрипом не прогнулась под весом другой девочки. Пришлось сесть и недовольно уставиться на того, кто посмел потревожить. — Несса-Несса! Чего влюблённо улыбаешься? — затараторила совсем ещё юная девушка, пришедшая недавно. — Ты уже второй вечер к одному ходишь? Ах! Неужто… — Мария! — Ванесса схватила её за плечи и потрясла. — Во-первых, не сокращай так моё имя. Во-вторых, мы не влюбляемся в клиентов, помнишь? — вздохнув, она улыбнулась и легко коснулась пальцем кончика носа девочки. — Да. И всё же кто он? — Мария заглянула в глаза своей наставнице, пытаясь выпытать хоть что-то. — Иди работай, «бестия» будет злиться, — она настояла на своём и отправила Марию к остальным, а сама осталась, чтобы переодеться.