Интерлюдии

Он сидел на лавке посреди «Глобуса», крупнейшего ТРЦ Красноярска. В полдень народа было мало, но он не мог больше терпеть. Держать глаза открытыми. — повторял он себе. Внимательно слушать окружение. Людей было мало, меньше, чем ему хотелось. Но достаточно, чтобы не уходить в тот ад, что был внутри его головы. Ведь стоит отвлечься всего на секунду и… Выстрелы. Они раздаются внутри головы, от них нельзя скрыться, нельзя зажать уши. Внимательно слушать окружение. Людской гул успокаивал. В нём не было ужаса, не было криков. Крики. Он отвлёкся, всего на секунду, и его затянуло внутрь, прямо в поджидающий кошмар. Почему они так громко кричат? Всё дело в огне. Огонь был повсюду. Проекции Ифрита не сдерживались, посылая волны пламени одну за другой на беззащитных людей. Люди горели, люди кричали. Крики. Выстрелы. Но пламя не могло остановить то, что гореть отказывалось. Робо-псы Зеваны легко пробегали сквозь огонь, целясь в то, что могли убить — бандитов Ифрита. Крики. Выстрелы. Кровь. Вонь разорванных тел. Не хочу это слышать, не хочу это видеть! Непримечательный мужчина, пойманный в ловушку собственной памяти, продолжал сидеть на лавочке, уставившись в никуда абсолютно пустыми глазами. Люди проходили мимо, не обращая на него внимания. Крики и выстрелы. Кровь и мертвецы. Они повсюду, от них не укрыться. Не спрятаться. Не забыть. Я не хочу, — прошептал он. — Пожалуйста. Что угодно, только не это. Я не хочу, чтобы во мне было поле боя. Вспышка. Бесконечность, ужатая в точку. Багровая тьма, наполненная мириадами огней. Переполненная пустота. Ужас ушёл. Впервые с того самого момента, как он оказался на поле боя и унёс в себе его частичку. Не звучали выстрелы. Не кричали сгорающие заживо люди. В голове была блаженная пустота. Он не понимал, что именно произошло, мозг отказывался осознавать увиденное, но это уже было неважно. Внутри было тихо и он распахнул глаза. Мир изменился. Элитные бутики и магазинчики сменились обгорелыми остовами, стены покрывала копоть и отметки от пуль. Освещение почти полностью погасло, немногочисленные целые лампы светили тускло и прерывисто. Пол был покрыт грязью, обломками и гильзами. А ещё вокруг были люди, и они боялись. Они бежали. Они не знали, что произошло. Зато он знал. Это было очевидно. Нельзя уйти с поля боя. Если его нет внутри, оно будет снаружи. Обстановка продолжала стремительно изменяться. Он услышал, снаружи, не внутри, до боли знакомый звук. Выстрелы. Справа к нему приближался отряд солдат, закованных в какую-то футуристическую броню. Они не напоминали ни воев Конфедерации, ни городских дружинников, ни героев-гридей. Впрочем, он и так знал, кто они. Они часть Поля Боя. Боец, идущий впереди, вскинул свою винтовку и выстрелил. Пуля пролетела в считанных сантиметрах от его лица, обдав волной воздуха, но он даже не шелохнулся. Он не боялся смерти. Остальные солдаты поддержали своего товарища шквальным огнём и тогда он обернулся налево. По коридору неслась волна невиданных тварей, больше напоминавших отродий Тиамат, но не бывших ими. Множество лап с острыми когтями, распахнутые пасти с огромными клыками, тела, покрытые хитиновой бронёй. Вся эта живая волна пронеслась мимо, даже не обратив на него внимания, сходу набрасываясь на солдат и разрывая их на куски. Он закрыл глаза и тяжко вздохнул. Спустя томительную бездну ожидания звуки выстрелов и животного визга удалились достаточно, чтобы стать просто фоновым шумом. Мужчина встал и огляделся. Пятеро солдат остались лежать на месте столкновения, разменяв свои жизни на несколько кубометров мёртвых тварей. Подойдя к трупам, он вытащил из рук одного из них винтовку. «Карсианский военный завод. 19.14.7121» — гласил штамп на прикладе. Ни такого завода, ни даты никогда не существовало. Лишь часть декораций поля боя, осознал он. Не вполне понимая свои действия, он повесил винтовку на грудь и медленно зашагал в сторону ближайшего выхода. По пути ему встречались лишь разрушения и трупы. Торговый центр, в котором он находился, явно был ареной боевых действий уже не один год, судя по его состоянию. Магазинчики были разграблены либо выжжены огнём. К картине давней войны вокруг были добавлены свежие мазки — трупы солдат, тварей и… горожан. Обычные люди в их яркой повседневной одежде смотрелись инородными включениями в окружающем апокалипсисе. Впрочем, яркая свежая кровь разорванных тел легко сглаживала это впечатление. Он хотел бы посочувствовать несчастным, но внутри было слишком пусто. Недели борьбы с полем боя внутри себя плохо сказались способности к эмпатии. Оставалось лишь продолжить путь. Поворот спустя он вышел к одному из вестибюлей. Прямо напротив дверей была потрёпанная временем баррикада, носящая следы давнего, но ожесточённого боя — скелеты тварей щедро усыпали собой подступы к выходу. Стеклянные двери были щедро покрыты копотью, но разбиты достаточно, чтобы был виден мир снаружи. Буквально в полусотне метров от входа разбитый и потрескавшийся от времени асфальт, с немногочисленным обгорелыми остовами машин и разбросанными там и сям трупами людей, сменялся обычным городом, пусть и резко опустевшим. Он зашагал к границе двух миров, чувствуя, как что-то произойдёт. Ожидания его не обманули — автомат неизвестного производства, подобранный на поле боя, распадался невесомой серой пылью, быстро распадавшейся в воздухе. Наблюдение за этим процессом вернуло ему часть здравомыслия. Нужно уходить, пока не прибыл отряд гридей. Они явно не будут рады появлению нового сверха в городе. Опрометью побежав в сторону ближайших домов, он почувствовал, как в голову возвращается знакомый шум. Крики и выстрелы. Оглянувшись, он подтвердил возникшее предположение — разбитый и разрушенной войной торговый центр вновь выглядел таким, каким был ещё час назад. Ни разрушений, ни следов запустения. А вот трупы горожан… Трупы оставались там же. Его новоявленная сила забрала обратно то, что явила в мир, но последствия никуда исчезать не собирались. И теперь эта сила всегда с ним. Крики и выстрелы, кровь и огонь. Либо внутри, либо снаружи. Нельзя уйти с поля боя.