***
Ребята застали Мастера Фу за просмотром новостей. Он был не на шутку взволнован. – Вы уже знаете о происшествии в Лувре? – спросил он, и вся троица кивнула. – Тогда у меня есть подробности, которые вам точно не понравятся. – Бражник возомнил себя Франкенштейном и оживил украденное чучело? – пошутила Аликс, но, судя по серьёзному выражению лица китайца, юмор была неуместным. – Не надо оживлять того, кто просто дремал. Если там и был акума, то лишь для отвлечения внимания охраны. Это был медведь-сентимонстр, и его пробудил хозяин броши павлина. – Что?! – тройное эхо ударилось о стены небольшой комнатки. – Если Маюра заодно с Бражником, то они скоро догадаются, как при помощи акумы усилить этого зверя, – Фу схватился за остатки волос. – Теперь мне стало ясно, как тибетская выставка была связана с началом октября и первым из концов света, который почему-то удалось предотвратить. В этом будущем что-то изменилось, но даже если вы и справитесь с совместным творением злодеев, то не обещаю, что это будет просто. Напомню, что сила разрушения не способна развеять сентимонстра, а акумизированного – и подавно, он будет очень силён… – Мастер, нам не нужно уничтожать его, достаточно очистить перо… – начала с позитивной ноты Маринетт, но старик её перебил. – Перо на этот раз находится в броши павлина, вам просто так его не достать, а Маюра, как мы убедились, действует заодно с Бражником! Вы слишком неопытны, чтобы выступать против этой пары. – Они не вместе… вроде бы, – задумчиво произнёс Адриан. – Ага, как же! Мне тоже лапшу на уши повесили, что нейтралитет – наше всё, бла-бла-бла… – фыркнула Маринетт, – а на деле она дала злодею ускользнуть у нас прямо из-под носа! – Это не так, она испугалась. Почувствовала, что мы просто поубиваем друг друга, поэтому и вмешалась, – парировал одноклассник. – Тебе-то откуда знать, чего она хотела, а чего – нет? – Она сама так сказала. – И ты поверил? – Да, полностью. Потому что она и обо мне кое-что рассказала, что никто, кроме меня и, быть может, отца не знает. – Минуточку, и где это вы умудрились пересечься? – похлопала глазами Маринетт. – Только не говори, что у тебя есть её личный номер. – Телефончик взять не догадался, а она караулила на той самой крыше, где мы недовольного музыкой соседа победили. Помнишь, я ещё заподозрил, что он как-то сам сдался… – Маринетт кивнула. – Так это Маюра его приманила и каким-то образом уговорила поддаться нам, может, с привлечением Бражника – не знаю. Короче, она нас искала и сама уже задолбалась по городу бегать. Но у тебя пищали серёжки, и на крыше остался только я. – И… она на тебя не напала? – все трое были удивлены. – Нет, напротив, вежливо поздоровалась и если не прямо, то косвенно извинилась. А ещё предупредила, чтобы я больше не попадался Бражнику на глаза, потому что тот мечтает меня прибить после сражения с активированным против него котоклизмом. Она права: тогда я перегнул палку, – опустил голову Адриан. – Если бы Бражник не отвлёкся и затем не улетел на огромной бабочке, одного из нас, а то и обоих, выносили бы ногами вперёд. – Очень любопытно, – Мастер потеребил жиденькую бородку, поскольку всегда так делал, когда усиленно думал. – Каждый раз талисман павлина попадает к другому человеку. И на этот раз этот человек оказался мудр, чтобы не лезть в гущу событий, пытаясь разнять двух дерущихся петушков. В том, что она с высокой вероятностью предотвратила трагедию, я согласен. Бражник – несомненно, плохой человек, но у него могут быть хорошие дети. Как женщина, она права: нехорошо оставлять кого-либо сиротой, но только ли за этим тебя искала Маюра? – Ну, и за этим в том числе, попросила не считать её врагом после случившегося. И ещё она просила поговорить с Ледибаг, чтобы мы вместе придумали, как выполнить желание Бражника без передачи ему талисманов. – Даже так? – Фу удивился не меньше остальных. – Именно! Я решил не рассказывать об этом, пока сам не пойму, каким образом и какое желание мы должны исполнить. Маюра боится, что иначе злодей или его марионетки могут убить меня ради кольца, и Ледибаг тогда станет чуть ли не новым Бражником, желая вернуть меня загадыванием желания. Маюра сказала, что практически уверена, что у главного злодея произошёл какой-то несчастный случай с любимым человеком и он думает, что магия сможет это исправить, вот… Остальная информация касалась именно меня, и это было жутко… Она могла излагать словами абсолютно все мои ощущения: пересказала, что я чувствовал во время того сражения и что ощущаю при нашем разговоре. Мне кажется, при всём желании от неё ничего невозможно утаить! – одноклассники были поражены и немного напуганы таким рассказом. Теперь они поняли, почему Мастеру было так важно знать, на чьей стороне хозяин талисмана павлина, и как Маюра могла так легко уходить от их слежки – она без труда шпионила на расстоянии. – В том, что она безошибочно перечислила твои эмоции, нет ничего удивительного. Это её способность, – нарушил воцарившуюся тишину Фу. – Любопытно, что она зачем-то решила приоткрыть тайну Бражника. Я не думаю, что таким образом она пытается втереться в доверие, но ухо надо держать востро. С другой стороны, если вы действительно поможете Бражнику с его проблемой, то ему станут неинтересны талисманы. В этом она, опять, права. Осталось узнать, чего хочет он… – Только не говорите, что нам надо пригласить Бражника на чашечку чая или попросить Алю взять у него интервью, чтобы это выяснить! – выпалила Маринетт. – Адриан, ты сказал, что Маюра договорилась с одержимым и тот буквально сдался? – уточнила Аликс, а он кивнул. – Значит, этот разговор слышал и Бражник. Вряд ли он выпустил акуму и преспокойно лёг спать. Я уверена, что всё происходило с его ведома. – Думаешь, это был их хитрый план? Мне не показалось, что Маюра горит желанием сотрудничать с ним, – ответил юноша. – Но в Лувре в ту ночь видели акуму, и пропал медведь, значит, она договорилась с Бражником и тот помог выкрасть медведя, – Фу был ещё очень обеспокоен и взволнован. – Тогда почему никто не заразился, а бабочка полетала и просто исчезла, как и медведь? – спросила Маринетт. – Без моей силы никто не мог очистить мотылька, и к утру нас бы ждал акумизированный сотрудник Лувра. Странно как-то… или Бражник научился штамповать поддельных акум? – Ха-ха, фальшивоакумщик, звучит более чем забавно! – развеселилась Аликс. – А чего смешного? Как наступает ночь, так мы с Котом должны не спать, гоняясь за очередным обиженным! Можно подумать, что у нас с ним других более интересных занятий не найдётся, – не разделяла её весёлого настроения Маринетт, но, заметив, как одноклассница ещё больше стала давиться со смеха, поспешила осмыслить сказанное и исправиться. – Я имею в виду, что всем очень повезло, что не было настоящего акумы в ночь, когда мы с Котом отправились в Китай, к предыдущему законному владельцу броши павлина. И ничего смешного нет: у меня уже синяки под глазами от этих подвигов. Если бы Бражник мог выпускать больше одного акумы, то это был бы вообще мрак без сна и отдыха! – Да-да, но он может выпускать только одну бабочку, как и… Постойте, а как тогда получилось создать огромного мотылька, если пропавший медведь тоже сентимонстр? – задала вполне логичный вопрос Аликс. – Разве могут существовать два магических существа одновременно? Или это был ещё один акумизированный, созданный, когда бабочку месье Чайки очистили? – Всё верно, обычным способом нельзя, – задумался Фу, – но буквально на днях я узнал, что такое возможно. Я и хотел поговорить с вами об этом. Перо-амок этого медведя случайно попало внутрь талисмана, и почему-то мой старый друг не утратил возможности создавать других существ, правда, по-прежнему не больше одного – просто медведь не считается. А раз вы говорите, что акума был ненастоящий, то вполне вероятно, что его создала Маюра, полностью скопировав внешний вид, но не наделив нужными свойствами… Хмм, очень интересная версия… Хозяйка Дуусу не просто забрала медведя, но и подставила Бражника, выдав его за организатора похищения. Любопытно, очень любопытно… а какие цели преследует она? – Если дословно, она сказала мне-Коту, что нас объединяет желание найти и вернуть потерявшегося человека, – ответил Адриан. – Но, в отличие от Бражника, круг её действий ограничен базовыми способностями талисмана – она лишь вслушивается в эмоции парижан в поисках нужной. – Знаешь, похоже на правду, – закусила губу Маринетт, – ведь я встретилась с ней, когда Маюра рыскала по городу и проверяла заброшенные постройки, как будто бы что-то или кого-то искала. Она просила не мешать ей, и тогда она не будет мешать нам. Но я думаю, что мы не будем ей мешать, если просто спросим, куда она дела мишку, сославшись на беспокойство о здоровье горожан. – Осталось подумать, как с нею связаться. Думаю, что она подписана на «Парижские тайны», так что надо обратиться от имени героев к Але, сперва придумав, что там написать. Ой, у нас перерыв в коллеже заканчивается! Народ, бежим обратно, если не хотим возиться с акумизированной мадам Менделеевой! – последнее уточнение Аликс было весьма кстати.***
Закончив все дела и высушив феном огромного медведя, секретарша бухнулась на кровать без сил и моментально провалилась в сон. Будильник она успешно проспала и сладко потянулась ближе к девяти утра. Вставать совершенно не хотелось. Она перевернулась на другой бок и уткнулась во что-то мягкое и невероятно пушистое, источавшее сладкий фруктовый аромат. Не открывая глаз, женщина зарылась лицом в эту нежную и шелковистую шерсть, желая, чтобы такое приятное утро длилось и длилось... Но идиллию прервал тоненький голосок где-то над головой: – Мадемуазель, я вижу, Вы проснулись? Прошу, не сердитесь, но Вам пора вставать. Я не смог включить будильник, а после того, как пришло несколько сообщений, телефон окончательно разрядился. Боюсь, как бы начальник не решил подняться сюда и заподозрить Вас в измене, – предупредил Дуусу. – А-а-ачём ты говоришь? – зевая, ответила Натали. – Да скорее Бражник заявится сюда через окно, чем месье Агрест соизволит подняться из своего кресла и зайти в мою спальню! Он вообще меня избегает в этом смысле. И о какой измене ты говоришь, если он всегда любил лишь свою жену, а мою симпатию к нему демонстративно не замечал? – Да, я понимаю его, но, всё равно, не кажется ли Вам странным спать в обнимку с сентимонстром, а не с человеком? – не унимался Дуусу. – Если бы я разговаривала во сне и случайно создала себе копию начальника, то всё равно это было бы не то. Прайс на ткани – и тот интересует его в большей степени, чем я, – она обратно уткнулась в приятный мех. – Спасибо, что принёс мне плед из овечьей шерсти, с ним так уютно... – Хозяйка, только не пугайтесь. Смею вам напомнить, что плед слишком тяжёлый для меня, а ещё Вы вчера добровольно привели в свою комнату охранного медведя... И тут она окончательно проснулась. Этот мохнатый сентимонстр имел наглость забраться к ней в кровать, причём так осторожно, что не разбудил женщину, но и не совсем невинно, ибо лежал посередине кровати, оставив для хозяйки небольшую полосу пространства около самой стены. – Эй, мишка, подвинься, мне вставать пора, – потеребила она его рукой, и тот поднял морду, делая вид, что слушает. – Дуусу, а как его имя? Он наверняка откликается на какое-то прозвище. Как им управлять-то, пока я не перевоплотилась? – Дайте подумать... кажется, его без изысков звали Сьон. Попробуйте так обратиться к нему: пока на Вас талисман с его амоком, он не сможет ослушаться. – Отлично... Сьон, встань с кровати и сядь на ковёр на полу, рядом со мной. Медведь молчаливо выполнил команду, скрипнув кроватью, и уставился на свою новую хозяйку. И только сейчас Натали поняла, насколько он был огромным. Она смутно помнила, как этой ночью протащила его на третий этаж, но когда он высох и распушился, то стал визуально раза в два крупнее. В детстве Натали хотела завести себе собачку или кошку, или иное не очень крупное животное, и вот сбылась мечта***
Выполнив часть своей работы и пообедав, Натали взяла в руки планшет, чтобы зайти на блог «Парижских тайн». Там уже опубликовали с десяток видео у Эйфелевой башни, в том числе снятых с квадрокоптеров с самого близкого расстояния. Натали решила получше рассмотреть своего возможного фиолетового врага, потому что в прошлый раз они виделись впервые в довольно тёмной обстановке и ей пришлось практически склониться над связанным пленником, чтобы ничего не упустить из виду. Как она потом почувствовала, этот невинный жест возымел совсем неожиданный эффект: от первоначальной бравады не осталось и следа, а тень страха и сожаления на миг затмили остальные эмоции. После небольшого торга между ними на Триумфальной арке диалог таки сдвинулся с мёртвой точки, вызывая больше удивления и интерес со стороны связанного злодея, а под конец – даже уважение к проявленной грубой силе заняли главенствующее место среди прочих переживаний. «Любопытно… значит, Бражник уважает силу и готов считаться с нею, рассмотрев перед собой достойную соперницу. Блеф про то, что за ним наблюдали подконтрольные мне сенти-голуби, был принят за чистую монету, поэтому дальнейший шантаж можно прекратить, если он захочет перейти к сотрудничеству», – сделала выводы Натали. По её представлениям, максимум через три дня положительное решение о взаимном ненападении должно было вызреть. А если он будет достаточно умён, то первым предложит ей выгодный контракт, и тогда можно будет выторговать себе что-нибудь особенное... Пока же надо было изучить своего соперника как можно лучше. Вынырнув из размышлений и отметив несколько видео для просмотра позже, она отправилась в кабинет начальника, чтобы доложить об успешном выполнении его поручений. Шефа она застала у окна, тупо смотрящим перед собой, он даже никак не отреагировал на появление постороннего в комнате. – Месье, можно? – постучалась Натали. – Простите, что врываюсь так внезапно, но Вы не отвечали на сообщения. Я принесла договоры – их надо подписать и отдать курьеру сегодня до конца рабочего дня. – Хорошо, оставь на столе, я сделаю это через пять минут, – ответил шеф, не выпуская фоторамки из рук, а потом повернулся и почему-то впервые задал вопрос не по работе: – Как думаешь, что будет, если Эмили так и не отыщется? – Я стараюсь об этом не думать и надеяться на лучшее, – ответила Натали. – Мне жаль, что прервала Вас. Нам всем её не хватает. Однако, если я чем-то могу вам помочь, знайте, что можете на меня положиться, – как можно более спокойно произнесла она, хотя давно мечтала занять место Эмили, просто-напросто завидуя её счастью как жены, как успешной бизнес-леди и как матери. – Да, спасибо за поддержку, я знаю… и не теряю надежды найти любимую жену, ведь никто и никогда не заменит мне её, – вздохнул начальник, и секретарша в очередной раз убедилась, что, кроме повышения зарплаты, ей ничего не светит. – И всё же, как быть дальше? Не только с бизнесом: я переживаю за сына, за его однобокое воспитание одним родителем. Сможет ли он принять другую женщину, которая согласится стать для Адриана мачехой? – он вновь посмотрел на совместное фото, которое держал в руках. – Не слишком ли рано Вы задумались об этом, месье? – такой вопрос крайне удивил её. – Как минимум, чтобы получить официальный развод, надо подождать год со дня её пропажи... – Нет-нет, у меня совершенно никого нет на примете, я надеюсь найти Эмили, потому что у меня и мыслей не было о другой женщине, кроме неё. Она единственная, кого я любил все эти годы и продолжаю любить, несмотря ни на что! Но я вижу, как сын грустит каждый день, проходя мимо её портрета. Я не смогу заменить обоих родителей и дать ему ту заботу, которой он лишился не по своей вине. – Я поняла: Вы женитесь на той, кого Адриан захочет видеть рядом с собой и с Вами, и всё ради того, чтобы он не чувствовал себя ущербным. Но эти вопросы не в моей компетенции. Поговорите на эту тему с сыном – он уже довольно взрослый, чтобы обсудить проблему. Тем более, обратите внимание, что с началом учебного года у него появилась девушка, поэтому женским теплом он в ближайшее время обделён не будет. Подумайте о себе и о том, как и с кем желаете встретить свою старость, и что будет, когда через три-четыре года сын захочет жить отдельно, – она оставила документы и вышла, понимая, что сейчас не лучшее время для обсуждения деловых вопросов.***
Габриэль второй день ходил хмурым. Его гордость и самолюбие были серьёзно ущемлены. До роковой встречи он считал, что его не вычислить и не победить, но всё в одночасье перевернулась с ног на голову. «Да как эта мерзавка посмела читать мораль и диктовать свои правила?! Один раз помогла и уже считала, что Бражник чем-то ей обязан… Вздор! И какое она имеет право так со мной обращаться, слабая и много возомнившая о себе женщина?! Хм, женщина… которая, тем не менее, может без труда сдать меня полиции, если только пожелает», – на первый раз она сделала вид, что не сердится, и даже не предприняла попытки отобрать талисман, хотя Габриэль вспоминал, как реально струхнул и мурашки промаршировали вдоль позвоночника, когда её пальчики постучали по груди, в опасной близости от броши. Она знала что-то ещё и явно дала понять, что может поделиться информацией, если он будет послушным злодеем. Если же он откажется, то после первой же ошибки у Агреста будут максимум сутки, чтобы собрать чемодан и уехать далеко и надолго из этого города. – «И что прикажете с нею делать? Запугивать или шантажировать бесполезно, да и нечем, подкупить – денег на такую принципиальную не хватит… Совершенно непредсказуемая и неуправляемая помеха… Вот же нашлась на мою голову восстановительница справедливости! Как будто бы до неё Ледибаг не всё восстановила. С этими женщинами вечно какие-то проблемы… с женщинами…» – фыркнув, он взял в руки старую семейную фотографию, на которой обнимал одной рукой Эмили, а она смеялась на камеру, держа в руках скромный, но красивый букетик цветов. – «Я найду тебя, обязательно найду и верну в семью хоть с края света. Нам тебя так не хватает», – ему самому не хватало той заботы и ласки, которыми жена умудрялась наполнить весь их огромный дом. – «Поверь, никто не посмеет меня остановить, и если возникнут сложности, то я найду решение». Тут зашла Натали, они перебросились несколькими фразами по работе и на тему его жены, затем секретарша снова ушла, положив ему на стол документы для подписания. Мужчина немного погоревал, оставшись в одиночестве, а когда собирался поставить фоторамку на место, вдруг осознал одну элементарную вещь, которая крутилась у него в голове и, наконец, оформилась в образ. Букет цветов – это то, что надо взять с собой на следующую встречу. Раз не только молодые и красивые модели пытались соблазнить его, даже не стесняясь наличия жены, но и секретарша периодически намекала, что не против отношений, выходящих за рамки трудового контракта, то с Маюрой надо поступить именно так. Вот оно! Пока не родилась женщина, способная устоять перед его ухаживаниями и отказать Габриэлю Агресту, даже носящему маску суперзлодея! С талисманом или без, он остаётся высоким крепким мужчиной, с безупречной улыбкой и бархатным голосом, на которого приятно посмотреть со стороны, а раз брошь помогает ему чувствовать эмоции, то прощупать почву будет гораздо проще… но, может, и сложнее, ведь его эмоции и интерес должны быть неподдельными, иначе фальшивку раскусят и план с треском провалится на первом же ходу – и опять лежать ему связанным на крыше, а то и висеть над Сеной за попытку обмана (вот додумалась же Маюра создать копию йо-йо!). Да, Эмили не заменит никто, но никто и не говорит, что ему нужна замена. Как минимум, можно вспомнить молодость, распушить хвост и приударить за павлином. Сокрытие личности пойдёт даже на пользу – под маской не так противно чувствовать себя неверным мужем, да и совесть можно заткнуть – ведь за новой пассией будет бегать именно Бражник, как нормальный одинокий француз. Осталось только убедить себя в том, что Маюра интересна ему именно как женщина, а не как союзница и обладательница такого ценного талисмана. – Нууру, что ты думаешь о том, чтобы погулять сегодня ночью? – задал вопрос его хозяин, приколов брошку к рубашке. – Если Вы действительно задумали просто погулять и подышать свежим ночным воздухом, то я ничего не имею против, – пискнул Нууру. – Но прошу Вас, не создавайте злодеев! Мои силы нужны не для этого, а если жена ничего не рассказала, то напомню, что талисман мотылька предназначался Вашему сыну, как человеку со светлой душой, кто никогда не позволил бы создавать суперзлодеев. При использовании другими людьми возможности камней чудес оказываются ограничены. Боль и печаль от потери жены ставят невидимую преграду на пути к нашему слиянию и управлению магией, – пояснил Нууру. – Ты хочешь сказать, что у талисмана есть дополнительные, пока не активные, функции? – поднял бровь Габриэль, вспомнив, что Маюра говорила об огромной мудрости квами, несмотря на их малый размер. – Совершенно верно. Если бы Вы послушали меня или если бы Эмили меня слушала, то слепая обида на судьбу не перекрыла бы поток информации между нами. Вот у героев Парижа, я уверен, всё иначе… – В каком смысле «иначе»? – На человеческом языке это называется «любовь», это – ключ ко многим возможностям квами, поскольку вносит удивительную гармонию в нашу общую энергию. Если это чувство искреннее и сильное, то любой бескорыстно и даже безответно любящий человек может задействовать весь потенциал талисмана, намного успешнее взаимодействуя с ним, чем просто обученный и натренированный Хранитель. Я не могу рассказать подробностей, потому что квами не влюбляются, но Вы должны знать, что это за чувство, если любили Эмили… – Что?! Да как ты смеешь сомневаться в этом, маленькая бесполезная бабочка! – волна ярости в момент захлестнула его с головой. – Вы снова злитесь, причём на правду, такими темпами у Вас скоро останутся лишь базовые функции талисмана. Сомневался не я, а она, месье. Эмили несколько раз выпускала меня, чтобы я лучше присмотрелся к её сыну, как новому хозяину, и к миру, сильно изменившемуся за последние пару десятков лет. Тогда-то она и пожаловалась, что Вы отстранились от неё, полностью отдавали себя работе, а не семье. Ей было страшно за будущее, – ответил Нууру. – Я для того и работал, чтобы обеспечить ей это будущее, вкалывал дни напролёт, чтобы она ни в чём не нуждалась! Она жила в роскоши и купалась в лучах славы, так чего же ей ещё не хватало? – ярость сменилась удивлением и непониманием. – Да, знаю, она говорила, что думает о том, что надо бы родить дочку, но я не был готов снова стать отцом с таким графиком работы, – он опустил голову. – Вот именно, ей не хватало Вас и Вашей заботы, простого человеческого внимания. Поэтому она боялась и до последнего не хотела говорить о том, что одно из её желаний исполнилось. Как я понял, Эмили так и не успела сообщить Вам эту радостную новость… – Новость? Желание? Постой… точно, она же в начале лета просто выдернула меня на курорт, где мы провели несколько незабываемых дней и ночей… и она… о, боже… эти недомогания по утрам, головокружения… как пятнадцать лет назад… неужели?.. – Нууру кивнул. – Она боялась, что Вы не примете новость о её беременности с должной радостью и была подавлена, поэтому рассказала мне. Брошь мотылька должна была помочь ей выбрать момент, но он так и не наступал. Месье, мне очень жаль, что эту новость Вы узнаёте от меня, – Нууру опустил голову вслед новым хозяином. Это многое проясняло, но не всё. Оставалась главная загадка: почему в городе, каждый перекрёсток и вход магазина которого утыкан камерами видеонаблюдения, смог пропасть человек? Вероятно, не найдя в себе сил (или не выбрав подходящий момент) поговорить с вечно занятым мужем, она так расстроилась, что решила на какое-то время съездить к сестре, тем более та давно приглашала её пройти обследование в одной элитной клинике. Но Амели по телефону утверждала, что сама не виделась с сестрой, значит, до Лондона та не добралась. Если бы он больше уделял внимания своей супруге и обнимал не только на пресс-конференциях для удачного фото, то всё было бы хорошо, а новость о скором пополнении в семье обрадовала бы и его, и сына. – Это целиком и полностью моя вина… – произнёс Агрест после некоторых раздумий. – Когда я верну её, то всё исправлю, вот увидишь. И не важно, как я это сделаю, и на какие жертвы пойду ради этого. Но если я не могу забыть печаль, связанную с пропавшей без вести женой, которая блокирует потоки энергии, то, возможно, у меня получится пробудить нужное чувство при встрече с другой женщиной, – бедный квами, закрывший мордочку лапками, понял, что его теперешний хозяин так ничего не понял: ему фиолетово на чувства других. – Это будет не замена, а новое увлечение, весьма выгодное для нас всех в конечном счёте. Нууру, сегодня мы пойдём на свидание, так что едем в магазин – надо выбрать лучшие цветы для нашей незнакомки, – он оттянул лацкан пиджака, приглашая квами нырнуть во внутренний карман, и заторопился к машине. Фиолетовый мотылёк мог лишь беззвучно лить слёзы всю дорогу, которые впитывались в дорогую ткань пиджака. Он знал, что Адриан – его настоящий хозяин, который будет заботиться о нём и использовать суперсилы на благо людям, – находится в том же доме, буквально за стеной, но не мог ослушаться Габриэля и обнаружить себя перед другими людьми. Всё, что оставалось ему делать в сложившейся ситуации, так это ждать, когда герои Парижа освободят его. А пока он уподобился секретарше начальника и чаще всего со вздохом произносил два коротких слова: «Да, месье».