Когда Флафф спасает мир

Эмили сидела в кресле лондонской квартиры и рассматривала фотографии, сделанные на макушке Эйфелевой башни. Солёные слезинки скользили вниз по сенсорному экрану, проматывая всё дальше ленту новостей, наполненную результатами фотоохоты на главного злодея Парижа, которая велась не иначе как с применением телескопа – настолько очевидны были искажения картинки. Надо было быть полной дурой, чтобы не смочь сопоставить несколько фактов. Пусть сестра и отговаривала её от любых попыток связаться с семьёй, после публикации этих фотографий Эмили не могла сдержать обиды: стоило ей исчезнуть, как Габриэль забрал талисман, предназначавшийся сыну, и упорхал к секретарше на крыльях любви, да ещё и найдя и для неё волшебный камешек павлина. Она даже знала, где «найдя» – у неё на одежде. Не иначе, как стащили его специально подосланные люди, укравшие деньги и драгоценности чисто для вида – имитировав ограбление с целью наживы. Эмили никому не говорила, что владеет не просто старинной брошкой с глубокой трещиной. Всем интересующимся она сообщала, что приобрела её чисто как оберег от злых сил, а постоянно носить будет, когда починит. Поэтому у неё было полно оснований считать, что Габриэль, знавший про талисман бабочки, догадался насчёт этого украшения. Конечно же, он был зол, узнав, что жена тайно подслушивала его настроение, вот и обратился суперзлодеем, а талисман мотылька для этого взял у неё в комнате – здесь даже ничего красть не пришлось. Оба родителя долго выбирали красивую коробку, чтобы подарить сыну столь ценный артефакт на пятнадцатилетие. В эту гипотезу укладывался и скандал, о котором она ничего не помнила. Вероятно, Дуусу или Нууру рассказали мужу о её секрете, и он совершенно не обрадовался грядущему пополнению. Последние дни, которые она помнила перед поездкой в Лондон, были как в тумане, так что основные события она узнала со слов сестры. С первыми нападениями акумизированных злодеев на город Эмили ещё гадала о судьбе броши мотылька. Позже на сайте «Парижских тайн» появились рисунки, а вскоре злодей показался сам во всей красе. После последних снимков сомнений не осталось: это был её муж, стоящий, преклонив колено, перед дамой в синем платье. И вроде бы перед камерами на башне он что-то там лепетал про исполнение желаний и про возможность вернуть любимую… но что мешало Габриэлю написать ей, его законной жене? Увы, мадам Агрест не знала, что отсутствие сообщений – дело рук её сестры, как и отслеживание адресов сайтов, всех звонков и переписки с подаренного новенького смартфона. Появление в городе павлина сильно напрягло только-только выписавшуюся из больницы Эмили. Кто она, эта птичка, почему скрывается от телекамер? И вот, наконец-то, фотография этой злодейской парочки и букета цветов расставила всё по местам. Обманщик, предатель, потаскун… Нашёл себе новую женщину, без багажа из детей и преданную ему, как собака – своему хозяину! Надо было как-то убедиться, что родной сын в безопасности: мало ли насколько у его отца поехала крыша. На фоне появления Бражника у женщины немного обострилась паранойя, и это помогло ей избежать некоторых неприятностей. Эмили тайком выскользнула из дома сестры, якобы в магазин, а сама отправилась в кафе, чтобы попросить позвонить оттуда по чужому телефону. Сейчас было важно успеть сделать звонок. Фотографии были свежие, значит, если она права и Маюра – это Натали, то в кабинете её шефа никто не возьмёт трубку. Но трубку взяла незнакомая девушка, представившаяся секретарём, которая сказала, что интересующих её людей нет дома, а на вопрос о младшем Агресте ответила, что он в порядке и только что заходил в кабинет, где стоял телефон. Было опасно выдавать себя незнакомому человеку, но и не предупредить сына, что его отец стал Бражником, мать не могла. Тогда она попросила передать Адриану, чтобы он не терял веры в то, что его мама жива, но она не может с ним встретиться, пока в Париже есть злодей. Уверившись, что сын не замешан в игре с волшебными украшениями, Эмили стала думать, как и что ему написать, чтобы её сообщение не было перехвачено или подменено (она вполне ожидала такого от мужа, помешанного на тотальном контроле и техническом оснащении дома), а по отправителю невозможно было бы вычислить её местоположение. Так она дошла до дома и ещё глубже погрузилась в грустные мысли. Интуиция подсказывала ей не делиться своими догадками с сестрой. «Написать, что его отец – Бражник? Нет, нельзя, он сразу же постарается поговорить с ним с целью остановить, а то и рискнёт выкрасть талисман, но может напороться на Маюру», – размышляла она. – «Написать, чтобы он передал героям, кто на самом деле скрывается под масками, чтобы те сами разобрались, – рискованно: они ещё совсем юные, им не справиться с двумя взрослыми злодеями», – были и другие варианты, но все они сильно не нравились Эмили. – «А если верить блогу, то украденное в Лувре чучело было совсем не чучелом, поэтому героям придётся несладко. Нужно придумать, как передать весточку сыну, ведь он совершенно не в курсе творящегося в особняке!» Мысли шли сплошным потоком, но после тщательного анализа отправлялись прямиком в корзину. Электронные средства связи отпадали, поскольку было бы неудобно часто исчезать из дома и заглядывать, например, в интернет-кафе. К тому же, вся переписка даже после удаления хранится какое-то время на серверах, и при желании и достаточном количестве денег её содержимое можно восстановить, а шифрованием личной переписки никто из её круга знакомых даже не заморачивался. Оставался старый добрый вариант с бумажным письмом, вскрытие которого хоть можно обнаружить. Но кому писать? Домой – точно не вариант. В коллеж? Кому-то из знакомых? Нет, всё не то – эти адреса могут проверяться. То есть нужен кто-то знакомый и не знакомый одновременно… Она включила телевизор, чтобы не оставаться в давящей на уши тишине, и стала беспорядочно переключать каналы, пока не увидела среди английских слов надпись на французском: «Уже в октябре! Модная коллекция от Габриэля Агреста!» Рекламный ролик, однако, оказался переозвученным на английский (да и странно было бы надеяться на иное). Вдобавок, ей было больно смотреть на те платья, изящные линии которых творил её муж, вдохновляясь ею. Рука сама потянулась к кнопке переключения, как вдруг среди проходящих по подиуму моделей мелькнула одна в подозрительно знакомом синем платье, а на груди была не серебряная, а золотая брошь в виде павлина. Эмили решила, что ей просто показалось на почве всех переживаний. Взяв в руки смартфон, она быстро открыла сайт модного дома Агрестов и ахнула: это платье было почти точной копией наряда Маюры, разве что кружева заменили на нём меховую оторочку. Но одна маленькая деталь не ускользнула от её взгляда: к платью прилагалась сумочка, а сумочки Габриэль никогда не проектировал сам – раньше это была её прерогатива. Раз пользоваться сумочкой должны были женщины, то и придумывать удобный и красивый аксессуар должна женщина. Это был шанс: уж женщина-то женщину поймёт и поможет защитить её сына. Эмили приблизила полувеер-полусумочку и второй раз удивилась. Она уже видела эти золотые вензеля на одной из шляп, представленных на конкурсе. Выделив часть картинки и повернув её в графическом редакторе, она прочла надпись: «Маринетт». Но кем была эта Маринетт и где её искать? Списки конкурсантов были только у Натали, фотографий победительниц у Эмили тоже не было, как и всего остального, поскольку конкурсом она не занималась. Однако если Габриэль пригласил её к сотрудничеству, значит, он был с ней знаком, что дополнительно означало, что эта женщина тоже находится в опасности. А может, она уже… Пальцы быстро застучали по экрану, набирая в поиске блог «Парижских тайн». «Маринетт Дюпен-Чэн стала первой жертвой злодейки, созданной…» – гласил заголовок одной из записей. «Аля, Адриана придавило, ему надо помочь! Маринетт, давай вместе тянуть, у тебя одной сил не хватит!» – эту фразу из видео Эмили прослушала не один десяток раз, а теперь поняла, кто же пытался спасти её сына – дочка пекарей, булочки которых были известны во всём Париже. «То есть Адриан знаком с ней? Похоже на то… а ещё Сабина как-то показывала логотип пекарни, который нарисовала её дочь, мечтающая стать дизайнером, – точно, это она! Хорошая мысль: с Сабиной я знакома очень давно, поэтому письмо надо адресовать ей». План был готов, осталось понять, что написать и как подписаться. Сердце стучало, во рту пересохло, а в ушах появился шум – она так не волновалась с момента, когда была студенткой, не выучившей билеты, вот только сейчас экзамен проводила сама жизнь. Женщина встала, чтобы пройти к столу и взять листок бумаги, как перед глазами всё поплыло. – Мама, мам! Скорее сюда, тёте Эмили снова плохо! – услышала она испуганный голос Феликса и кто-то подхватил её, не позволив упасть. Следующее воспоминание было в уже больнице под капельницей, куда её вовремя отвезли. Врач запретил ей смотреть новости и пользоваться смартфоном – по его мнению, именно частые просмотры блога о парижских героях и переживания за сына привели её в больничную палату. Тогда Эмили попросила конверт, ручку и листок бумаги, чтобы отвлечься написанием письма своей подруге-китаянке, которая якобы собиралась навестить её в Париже, а она забыла предупредить подругу о том, что на прежнем месте жительства её никто не встретит. По наспех придуманной легенде, подруга собиралась к ней в гости на традиционное ежегодное мероприятие «Nuit Blanche», чтобы пообщаться и посетить тибетскую выставку в Лувре. Уловка прокатила: ей принести канцтовары и Эмили сосредоточилась на письме.

***

Адриан и Маринетт подошли после уроков к Аликс, которая выглядела чересчур счастливой с самого утра, в то время как они были вынуждены ходить в пропотевших рубашках до конца учёбы. – Дорогая наша подруга, – начала Маринетт, – мы тут посовещались и готовы простить тебе утреннюю шалость, если после уроков ты пойдёшь с нами и моей мамой на одно занудное мероприятие для взрослых. Я несу на всех пирожные, Адриан, как джентльмен, берёт на себя покупку букета цветов, а тебе поручаем нарыть гелиевые воздушные шарики с изображениями супергероев и… – она сверилась с телефоном, – семь порций мороженого. Деньги я потом тебе верну, об этом не беспокойся. Просто меня снова попросят присмотреть за Манон и другими детьми, пока взрослые будут заняты делом. А чтобы мороженое не успело растаять, именно его поручаем принести тебе вот по этому адресу к двум часам дня. Как мы с Адрианом убедились, твои быстрые (к)ролики подходят для этого просто идеально. – Ну, ладно, как прикажете… – вздохнула одноклассница. – А сами вы чем займётесь до этого времени? – Как минимум, мне хочется принять душ и сменить рубашку на более свежую, поскольку отец… эм, я не могу себе позволить появиться в такой виде перед Надей Шамак, – ответил Адриан. – Уверен, что и Маринетт хочет того же. – Да, я хочу принять душ вместе с ним, – ляпнула Маринетт, – ой, то есть – в то же время, но у себя дома! – смутившись, выпалила она. – Этот мой забег до школы, между прочим, мог бы с лёгкостью побить последний рекорд Кима! – Не-а, не побил бы, – с ухмылкой возразила Аликс, – ты бы на десять секунд ему проиграла. Уж поверь, засекать время я научилась, – ей пришлось уворачиваться от учебника Маринетт, которым та грозились надавать кому-то за слишком длинный язык по не менее длинным ушам. – Девчата, не ссорьтесь! – вмешался Адриан. – Надо поберечь силы: сегодня нам предстоит защищать Принцессу от семи маленьких монстров, и что-то мне подсказывает, что это сражение будет долгим и нас будут брать измором.

***

– Натали! – окликнул секретаршу Адриан, которого только что привёз в особняк телохранитель. – Передай отцу, что раз у меня свободный день, то я собираюсь пойти с Маринетт на одно светское мероприятие. И ещё… уф, совсем забыл! По пути домой я не купил букет цветов, можешь помочь с этим? Совершенно не знаю, что выбрать, и уже не успеваю этим заняться… – Для Маринетт? – уточнила та. – О, нет, своей Леди я уже подарил вчера милый букетик, здесь проблем не было. Теперь нужен более солидный «веник», поскольку среди гостей планируется Надя Шамак и несколько других важных персон, – он задумался над формулировкой задания. – Знаю: выбери такой букет, чтобы его было не стыдно подарить от имени Адриана Агреста и чтоб отец не упрекнул меня за плохой вкус или дешевизну цветов. А я пока приведу себя в порядок и переоденусь, – бросил он через плечо, спешно поднимаясь по лестнице. – Хе-хе, – Плагг вылетел, как только закрылась дверь в ванную комнату, – ты видел, как смутилась твоя Леди от своей сегодняшней оговорки? – Не начинай… – Начал не я, я лишь продолжаю развивать мысль о том, что, кроме меня, никто тебе спинку не потрёт, а я этого делать не намерен, потому что вода мокрая! – квами отлетел подальше от струек душа, которым его пытались окотить. – То, что у меня просторная ванная комната, ещё ничего не значит, – буркнул Адриан, нарисовавший себе картину того, как Леди помогает ему с водными процедурами, – да я и сам везде, где надо, дотягиваюсь. Хвала кошачьей гибкости! – взрыв пошловатого смеха эхом отразился от стен, а в Плагга полетела мочалка. – Злыдень! – Аха-ха, Маринетт была права: ты смущаешься не менее мило, чем она! – чёрный комок шерсти не желал умолкать или покидать это помещение, забравшись на светильник. – Я устроюсь здесь и буду наблюдать за тем, куда твои руки дотягиваются. Заставить смутиться и покинуть ванную того, кто за многие тысячи лет повидал, наверное, всё, у тебя не получится, даже не надейся. – Святой камамбер! Скажи уж прямо, что ты от меня хочешь? – по страдальческому лицу подопечного струилась тёплая вода, смывая с головы остатки дорогого шампуня. Адриан был не против того, чтобы квами постоянно был с ним, но столь пристальное внимание даже бесполого существа немного напрягало, и особенно сейчас, когда он выбросил мочалку и не имел возможности прикрыть свой стыд. – Ура, ты меня заметил! С момента похода к Мастеру я несколько битых часов просил тебя выйти на контакт. Да, новости от Кроликс ошеломляющие, но, послушай, раз, по словам Аликс, ты вчера словил акуму, то это – моя недоработка, поэтому надо обсудить с тобой план действий по недопущению повторения этого сюжета, – посерьёзнел Плагг. – Жаль, Мастер не хочет пока раскрывать подробности, но, как я понял, ты узнал какие-то не совсем хорошие новости и негативные эмоции заполнили твой разум, – подопечный кивнул. – Так вот, запомни, что злодеи будут из кожи вон лезть, дёргать за самое живое, своими поступками целиться в самое сердце, чтобы хоть на мгновение склонить тебя на свою сторону. Мойся-мойся, а я воспользуюсь тем, что мне не надо прятаться от стыда и продолжу, так как второго разговора может и не быть, а я должен успеть донести до тебя некоторые мысли раньше, чем у вас будут на вас нападут дети, – Адриан выключил душ, чтобы было лучше слышно, и стал намыливаться заботливо поданной ему мочалкой. – Бражник остаётся главным зачинщиком-провокатором и будет пытаться использовать самые низменные инстинкты, в первую очередь – страх, поэтому у тебя должна быть высшая цель, на которую следует равняться и никогда не упускать из вида. Я понимаю, что ты грустишь о маме, но сейчас в городе есть второй важный для тебя человек, – квами подлетел ближе, и завис перед самым носом, – так что пусть на время существования Бражника твои чувства к однокласснице станут той самой путеводной звездой. Принимая решения, ты будешь видеть, направлены они в нужную сторону или же уводят в сторону, правильным ли будет сделать так или эдак, или же надо поступить иначе. Даже когда акума достиг тебя, именно глубокие укоренившиеся чувства, а не скоротечные эмоции, станут твоим щитом – ты сможешь отказать Бражнику, но лишь понимая, ради чего и ради кого ты сопротивляешься. – Хочешь сказать, что у людей есть выбор? – Да, у всех, но в том и заключается сила Бражника, что он умеет первоклассно уговаривать своих жертв, если те надумают отказаться. Так его желания постепенно становятся твоими, он старается задурить голову, чтобы ты забыл, кем являешься на самом деле. Будь выше ложных ориентиров – и победишь, а разозлишься – проиграешь! Когда я говорю, что для успеха не надо опускаться до уровня соперника, так оно и есть. Вспомни сражение на башне: если один владелец талисмана убил бы второго такого же владельца, то какая разница, кто из них был плохой, а кто – хороший? В конечном итоге злодеем и убийцей становится тот, кто остался жив. То, что Бражник смог спровоцировать тебя, однозначно воспринимается мною как соучастие в распространении и приумножении зла. Мы же должны бороться с ним, а не примыкать! Напряги память: в тот миг ты больше хотел не защищать свою Леди, ты желал другого: уничтожить противника. Вчера же, поддавшись на провокацию и позволив негативу взять вверх, ты стал одной ногой на тёмную сторону, и раунд был проигран, потому что именно этого от тебя и ждали злодеи – ответного выплеска отрицательных эмоций. Во втором раунде Бражник задавил тебя авторитетом, ты потерял независимость и Кроликс пришлось спасать нас. – Так, это я, вроде, понял, – задумался Адриан, – надо гнуть свою линию, не забывать о миссии и о той, ради кого надел это кольцо. Раньше я ошибочно считал, что героев ему не достать… Плагг, а что делать, если Миледи словит акуму? Я останусь один на один с проблемой, как в первый раз, вот только противники уже не такие безобидные! – С потерей Ледибаг будет сложнее. Если заранее видишь, что боя не избежать, то надо сделать так, чтобы бой был выигран до его начала и не лезть на рожон в одиночку, позови хотя бы Кроликс. Если её нет, выстраивай обстоятельства так, чтобы достоинства врага превратились в недостатки, и тогда он проиграет сам себе, а моя невезучесть, несомненно, поможет! Поучись у своей Леди, замкни в конце концов выход и вход системы… О, ты же любишь физику? В ней есть только два варианта: с КПД меньше единицы система заглохнет, больше – взорвётся, а равновесие практически исключено как чрезвычайно неустойчивое. Надеюсь, Тикки, как более ответственная, уже растолковала это Маринетт. После заражения акумой вы можете попытаться уйти в глухой отказ или же, используя талисман как средство связи, повлиять через него и акуму на самого Бражника. Ну… эмм, такое возможно в теории, но без крайней необходимости испытывать свою везучесть не советую, – развёл лапками квами. – Заарканить Бражника?! – не поверил подопечный. – Это что-то новенькое, надо посоветоваться с Мастером и Маринетт… Ох, Маринетт! Мы опаздываем! Осталось минут десять, чтобы высушить волосы и переодеться. – Ладно, так и быть, раз я тебя отвлёк, то в виде исключения помогу с мокрыми волосами, даже не потребовав за это сыра. Призови меня и удивишься, как после детрансформации причёска примет привычный растрёпанный вид, – Адриан поразился такой невиданной щедрости, но воспользовался советом. – Вот видишь, мои таланты не ограничиваются поеданием сыра. Чего не сделаешь ради такого классного подопечного! – Что-то ты чересчур добр, в чём подвох? – прищурился парень, спешно натягивая носки. – За меня вам вскоре отомстят маленькие чертята в семикратном объёме, так что постарайся сохранять позитивный настрой и помнить, о чём я тебе только что рассказал, – с улыбкой, похожей на оскал, квами выдал маленькую тайну. – Точно, всё, я побежал, надо не забыть про цветы. Плагг, прячься, – Адриан раскрыл для него сумку и заторопился по лестнице. – Натали, что с букетом? У меня времени впритык. «Какой букет? Отвлеклась! Забыла!» – Натали на секунду остановилась в растерянности посреди холла, поскольку после возвращения сына её срочно потребовал к себе шеф и всё, что говорил ей юноша, вылетело из головы. – «Ох, он же говорил про цветы для какой-то леди! Он невероятно расстроится, как и та, к кому он направляется. Что же делать? А, у меня же есть букет, который подойдёт ему, надо только перепаковать в новую обёртку. Точно, вот и выход из ситуации!» – она мысленно выдохнула и ответила с невозмутимым выражением лица. – Подожди одну минуту, всё готово, я сейчас принесу его. Поставила в воду, чтобы не завял. – А он где? – спросил Адриан со ступенек. – Скажи, я сам быстренько сбегаю. – Нет, не надо! – чего стоило сохранить выдержку и напускную безэмоциональность. – Можешь направиться к машине, а мне всё равно надо захватить из спальни некоторые документы. Натали с невероятной скоростью взлетела по ступенькам на третий этаж мимо пожимающего плечами Адриана. Заскочив к себе, она перепрыгнула через развалившегося посреди комнаты медведя, судорожно вывалила на пол из тумбочки все канцтовары и обёрточную бумагу, найдя там весьма подходящий вариант. Как хорошо, что руки не дошли выкинуть эти рулоны после нового года, когда она помогала сыну начальника мастерить упаковку для подарка его матери! В тот раз цвет не подошёл и про узорную бумагу все дружно забыли, а сейчас обёртка идеально подчёркивала оттенок лепестков. Наскоро перевязав стебли новой атласной лентой (коих в этом доме было полно), Натали подумала и таки выдернула из букетика один цветок, вернув его в вазу, поскольку одинокая роза не могла бы вызвать интереса ни у кого, даже у начальника, а остальное поспешила отдать заказчику, понадеявшись на удачу в том, что чётность оставшегося букета никто проверять не будет. Знала бы она, что рядом с Адрианом про удачу даже заикаться не стоит… Габриэль вышел из кабинета и остолбенел: Натали спускалась с букетом цветов… с дорогим и красиво оформленным подарком… с очень знакомым букетом персиковых роз. Ухажёров у секретарши замечено не было, но кое-кто из парижанок получил вчера невероятно похожее подношение. Он не знал, как на это реагировать, и предпочёл сделать вид, что ничего особенного не происходит. – Вот, Адриан, как ты и просил, желаю хорошо провести время с Маринетт, – Натали передала юноше цветы, и тот покинул дом. Почувствовав на себе колючий взгляд серо-голубых глаз, Натали повернулась к шефу. – Адриан попросил помочь ему с заказом букета, который было бы не стыдно подарить при всех от имени Адриана Агреста. «А-а-а, уф-ф-ф, с чего это я подумал, что букет роз – единственный на весь Париж? И этот оформлен иначе. Наверняка Натали, не заморачиваясь, воспользовалась буклетом с моего стола и тупо предложила сыну заказать тот, что на обложке», – Габриэль успокаивал сам себя. – Да, я не могу упрекнуть Адриана в отсутствии вкуса при выборе цветов, – начальник наконец-то вернул себе дар речи. – Молодец, весь в отца! – последняя фраза заставила Натали напрячься и смерить его взглядом. Плагг был прав насчёт повального невезения от ауры талисмана: Адриан не заглянул к Натали и не обнаружил медведя, Габриэль так и не преуспел в упражнениях по тренировке внимательности, а секретарша уверилась в том, что начальник никак не связан с её новым увлечением, поскольку Бражник говорил только о своём неродившемся ребёнке, а о «положении» Эмили она не знала.

***

Маюра пришла в 22:05 и застала главного злодея за работой. Покашляв для обозначения своего присутствия, она отвлекла его от заполнения каких-то таблиц в смартфоне. – Одну минуточку, из-за проходившего мимо патруля пришлось затаиться. Я давно отслеживаю их перемещения и уже сузил места предполагаемого проживания героев до нескольких кварталов. Действую честно, скрытно и безопасно для города. – Как интересно, а не проще ли создать злодея-невидимку и проследить за ними? – предложила Маюра. – Пробовал, только они его каким-то образом вычислили – услышали или вынюхали, – заманили в пекарню и обсыпали мукой, полностью демаскировав. Пробовал и других шпионов создавать, о которых даже на блоге «Парижских тайн» не писали, но удачливость Ледибаг или, наоборот, невезение Кота играло с ними злые шутки. – Понятно. Наверное, обидно всякий раз проигрывать школьникам, – поддела его Маюра, намекая, что только она может создать минишпиона, если, конечно, захочет. – Неприятно, не спорю, зато для тебя я таки смог создать нечто маленькое и симпатичное. – Для меня? – этот злодей был полон сюрпризов, как шляпа фокусника. – Именно, потому что одной броши для украшения женщины недостаточно. Я посоветовался с одним ювелиром, и он помог мне подобрать уникальный подарок, – Бражник откуда-то из-за спины вынул коробку, перевязанную атласной лентой. – Это конфеты, покрытые золотом? – Маюра была крайне удивлена нестандартностью подарка. – Это сюрприз, но думаю, что распаковывать лучше дома и при нормальном освещении, а пока могу предложить прогулку по ночному городу. Согласно моей информации, герои отправились спать и не появятся, если не случится ЧП. Так что весь город сегодня наш до рассвета. – Интересное предложение. Но, к сожалению, у меня сегодня не так много времени, поэтому предлагаю прогуляться вдоль Сены до отеля Гранд Париж. Там на крыше есть столики, можно спокойно посидеть. – Отличный выбор, мадам, позволите ручку? – Вообще-то, мадемуазель, – смутилась Маюра, но своей руки не отдёрнула. – Только я пойду первой: надо убедиться, что периметр чист, а меня герои не трогают. Она скользнула синей тенью над городом, Бражник пошёл следом. Перепрыгнув на крышу отеля и осмотревшись, а также прислушавшись к своим суперспособностям, Маюра отодвинула стул и расположилась за одним из столиков. Положив подарок перед собой, она с интересом начала его распаковывать. Бражник неспешно подошёл и сел напротив, наблюдая за её реакцией. Развязав ленточку и открыв крышку, женщина вдохнула аромат какао. Перед ней была большая плитка шоколада, не удивительно, ведь это было так банально: цветы, конфеты, потом должен последовать билет в кино. Она вопросительно посмотрела на сидящего перед ней мужчину: – Шоколад? Так просто? – И да, и нет, разве я похож на простака? Если бы мои действия были настолько предсказуемы, герои поймали бы меня в первый же день, не так ли? – его злодейская ухмылка говорила, что в коробке вовсе не то, чем кажется на первый взгляд. Покрутив презент, Маюра обнаружила, что это не монолит, а как минимум две отдельные плитки. Усмотрев выступы и ухватившись за них пальцами, она приподняла шоколадные плитки, оказавшиеся крышками. Под ними оказались три углубления, в которых лежали стилизованные под павлиньи перья серёжки-клипсы и тяжёлый по массе, но с виду лёгкий и ажурный браслет. Неужели из золота?! – Как видишь, я эстет, который считает, что никогда не будет лишним подчеркнуть природную красоту женской руки и утончённого изгиба шеи, запечатлев эти линии в ювелирном украшении. Признаться, я и сам ношу галстук-бабочку, потому что такие мелочи делают образ богатым и завершённым. – Право, не стоило, мы едва знакомы... Здесь же драгоценного металла на крупную сумму даже без работы мастера! – Но оно определённо стоило того, поскольку я рад видеть огонь в глазах напротив, – ответил злодей. Он однозначно решил играть до конца и на максимальных ставках. Как минимум, теперь Маюра считала себя не столько материально, сколько морально обязанной ему. Женщина решилась примерить сперва серёжки. Ей польстило внимание к своей персоне: уши она никогда не прокалывала, и это было учтено при выборе подарка. – Смотрятся превосходно – все знакомые поперхнутся воздухом от зависти! Позволите? – Бражник взял браслет и расстегнул замочек. – «Вот так просто ты попалась в мои сети, птичка! Ни одна женщина не сможет устоять, чтобы не выложить фотку в соцсеть или не показать украшение подруге, или не сделать совместное селфи, вызвав зависть к обладательнице такого состоятельного ухажёра», – внутренне радовался злодей. – «В твоих глазах я белый и пушистый, только я – не кролик, а удав, обившийся вокруг твоей шеи, как этот браслет вокруг руки (и неважно, что ни талисмана кролика, ни талисмана удава у меня нет). Окольцованная птичка выделяется из стаи других, а если не захочешь сама похвастаться перед другими, то придётся помочь тебе с этим. Будь уверена, крах Маюры близок – я слишком дорого заплатил за раскрытие твоей личности». Маюра тоже понимала, что в его руках это выглядит, скорее, как предложение добровольно сунуть руку в наручники, вот только желание не отказать себе в удовольствии получить столь оригинальное украшение перевесило все остальные доводы разума. Никто и никогда не дарил ей таких ценных подарков, в особенности – подобранных специально для неё. Она протянула правую руку, и ухажёр на удивление ловко справился с застёжкой, звякнувшей на запястье. Прозвучало это как щелчок замка в тюремной камере, но она сама захотела поиграть с ним, не забрав брошь мотылька на первой же встрече. А эти гипнотизирующие серо-голубые глаза? Разве можно так смотреть на обычную женщину? Конечно, нет! Ведь так смотрят только те, кто видит в другом человеке нечто большее: объект поклонения, обожания, а, быть может, и страсти... Сейчас распознавание эмоций дало сбой, Маюра не могла понять, где её переживания, а где – чужие, где его радость, а где – её. Похоже, у оппонента не было такой проблемы: он держался уверенно, даже более уверенно, чем хотелось бы это видеть. Его полуулыбка-полуухмылка идеально сочеталась со всепроникающим стальным взглядом, будто бы вопрошающим, насколько он хорош для неё и не беден ли в её представлении, а также, насколько далеко она готова зайти во взрослых играх и что согласна поставить на кон в следующий раз. Зря она подчеркнула, что в настоящий момент не замужем, ведь злодей – во всех сферах злодей, он этого точно не упустит на очередной встрече. Хотя... Быть может, это её последний шанс построить какое-то подобие отношений, пусть и начавшихся с прямого шантажа? Как минимум, откровенно лгать друг другу они не смогут, что упрощает общение, достаточно всего лишь недоговаривать. «Ой, а он до сих пор держит меня за руку и смотрит», – констатировала Маюра. – «Надо хоть поблагодарить за подарок, а то невежливо получится. Кажется, он о чём-то загрустил...» – Прошу прощения, я настолько впечатлена необычностью сюрприза, что немного растерялась, – начала она с извинений. – Мне очень-очень понравился подарок и проявленное внимание при его выборе. Не надо грустить... – О, нет, если и есть тень грусти, то ты в этом совершенно не виновата. Мне подумалось о той женщине, которая оставила меня. Неужели я был для неё так ужасен? Даже страшнее, чем перед тобой в своём новом обличии, наводящем леденящий ужас на всех парижан? – Я не могу знать наверняка, но, возможно, то, во что она влюбилась, однажды исчезло. – Да, с возрастом люди меняются, и я не готов оставаться таким, каким был вчера. Мои амбиции толкают двигаться вперёд и только вперёд. Я не хочу жить прошлым: если она пожелала уйти, то пусть уходит, однако ответственность не позволяет мне оставить будущего ребёнка безотцовщиной. Поэтому буду помогать ему материально: открою счёт, стану делать взносы, а когда таки найду бывшую любовь, напишу доверенность на неё на управление счётом, потому что дети не должны отвечать за ошибки родителей. Если надо будет оплатить учёбу, так и сделаю, но преследовать её не намерен. Вот причина сегодняшней грусти, это решение далось не так просто. Если птица счастья упорхнула, то пора было выбросить опустевшую клетку и больше никогда её не покупать. – Да, я понимаю, сложно взять и отказаться от той части жизни, которая наполняла смыслом остальную. Но теперь у нас есть талисманы, и это – повод начать всё с начала, с чистого листа. – С чистого пера... – С чистой бабочки, – улыбнулась Маюра. – Как пожелаешь, – Бражник раскрыл руку, в которой как по волшебству оказался белоснежный мотылёк. Потом он повернул её руку с браслетом ладонью вверх и пересадил бабочку. Та смирно сидела, еле шевеля крыльями. – Какая красивая! Мне так интересно впервые рассмотреть этих хрупких существ во всех деталях, – Маюра радовалась, как маленькая девочка, а Бражник понял, что зря потратился на дорогое подношение и мог обойтись, скажем, венком на голову из ромашек и белоснежных мотыльков. – А можно, я попробую? – Конечно, теперь это твой мотылёк, – злодей удивился такой постановке вопроса. Маюра накрыла ладонь второй рукой и сосредоточилась. В первые секунды ничего не происходило, но затем появилось слабое рыжеватое свечение, ярче и ярче, пока где-то через полминуты не завершилось искрящейся вспышкой, разлетевшейся как от бенгальского огня во все щели между её перчатками. Она раскрыла ладонь, и на месте бледной бабочки оказалась самое простое на вид чешуекрылое существо рыже-белого цвета с кругами на крыльях. – Удивительно! Это же почти «павлиний глаз»! – не поверил Бражник. – Я думал, что только обладатель моего талисмана способен заряжать мотыльков! – Это – мой ответный подарок тебе. Мотылёк, лети к Бражнику, – тонкие крылья дрогнули, и бабочка послушно перелетела, сев злодею на плечо. – Раз наши талисманы во многом похожи, то так можно сделать. Только, в отличие от тебя, я могу переплетать эмоции и создавать из них независимых существ, мои силы самодостаточны. – Так это сентимонстр? – Нет, это среднее между акумой и амоком, которым я могу управлять, назовём его «акумок». Он может жить, как бабочка, пока мы не в трансформации, и не исчезнет, как испаряется белое перо вместе с моим веером. Но если твой талисман позволяет создавать только одного акуму и управлять им, то было логично, чтобы мотылька зарядила я. Теперь он заживёт своей жизнью, не вселяясь ни во что, поскольку мы оба не имеем над ним достаточной власти. Из акумы сентимонстр не может появиться, – бабочка вспорхнула и пересела на трость, постучав по ней лапками и просясь в «домик» – всё же на улице похолодало, был конец сентября. – Как ты приказываешь мотыльку сесть на руку, так же прикажи акумоку найти меня. Бражник сосредоточился, и бабочка перелетела к Маюре, сев на шляпку на голове. – Восхитительно! То есть мы оба имеем частичный контроль над ним? Тогда, получается, это маленькая почтовая бабочка?! – сообразил Бражник. – Именно. Раз коммуникаторы нам недоступны, будем пользоваться тем, что есть. Он создан из переплетения наших эмоций, но это не означает, что можно приспособить нашего нового помощника для слежки друг за другом. Считай это некоторым противовесом тому, что я могу создать хоть муху-разведчика. Теперь каждый из нас рискует быть раскрытым, и тем интереснее игра, – Бражник оценил коварность ответного хода. Его мотылька нельзя было просто так уничтожить, и лишь Маюра могла попытаться очистить его, значит, с этого дня в его доме поселится милый «троянский конь» – даже целый порхающий пегас. – Напомню только, что неподалёку от меня всегда прогуливается тот милый мишка, который сломал прутья стальной решётки, как соломинки. Мой квами видел, какая участь постигала всех без исключения, надеявшихся украсть талисман павлина посреди ночи. Так что если сентимонстр хоть что-то заподозрит, то я не смогу остановить его, пока сплю. Это – предупреждение для непосвящённых: страж сам для себя решает, на кого нападать, даже на простых непрошенных гостей, вторгшихся на его территорию. – Спасибо, я учту и попрошу посадить его на цепь, если соберусь пожаловать в гости, но лучше уж Вы к нам. В моём доме из зверей – только милые бабочки, – Бражник сильно заблуждался в последнем утверждении, но откуда ему было знать про Кота и медведя? Он поманил мотылька, и тот спрятался от холодного ветра в набалдашнике трости. – Помнится, у тебя были ещё планы. Так что был очень рад нашему общению и ещё раз спасибо за подарок. С учётом предостережения о вспыльчивом домашнем питомце, до дома не провожаю, – он откланялся и спрыгнул на соседнюю крышу, в противоположную особняку Агрестов сторону. Оставшись одна, Маюра решила попробовать шоколад и в кои-то веки просто посидеть ночью в тишине, вдали от суеты. Вернулась она домой уже поздно, когда ни в одном из окон не горел свет. Новая встреча не привнесла ясности, дополнительно запутав и без того сложные взаимоотношения владельцев талисманов.