Личность

      «Её кожа пахнет лавандой настолько отчётливо, что складывается впечатление, словно я на улице посреди поляны, что вдоль и поперёк заросла лавандой. Раньше я не понимал, почему некоторые люди настолько без ума от этого растения, и считал его совершенно обычным. Бессмысленным. Но вскоре быстро поменял мнение.       Лаванда — это восьмое чудо света. Лаванда напрямую ассоциируется с Авой. Раньше она пахла ванилью, совсем немного и нейтрально, я особо и не чувствовал её запаха, но с недавних пор Ава поменяла гель для душа на лавандовый. Теперь этот запах имеет для меня особое значение. До особенной боли родной.       Каждый раз, когда я чувствую в воздухе хоть каплю аромата лаванды, я неосознанно вспоминаю Ави. Хотя я её никогда и не забывал. Её невозможно забыть. Она ведь стала частью моей горькой, разбитой, сложной, пасмурной жизни. Мой проводник, моя путеводная нить»       — Я люблю тебя, — прошептал ей в губы, чувствуя, как они расплываются в улыбке.       — Я тоже люблю тебя, — Ава немного наклонила голову набок и оставил едва ощутимый поцелуй в уголке моих губ.       — За что? — тихо спросил, боясь разрушить этот момент.       — Ты про что?       — За что ты любишь меня? — мне правда было интересно. — Я ведь убийца. Принимаешь ты это или нет, но убийства были совершены моими руками. Мои руки по локоть в крови. Я убил ребёнка, — её взгляд потускнел, и она убрала руку с моего подбородка.       — Я знаю правду. Знаю, что ты не хотел.       — Ты не ответила на мой вопрос.       — Разве нужна причина, чтобы любить? — спросила, усмехаясь. — Моя мать однажды сказала, что меня невозможно полюбить, — Ава отошла в сторону и, убрав телефон в карман, повернулась лицом к реке. — Её аргументами был мой ужасный характер. Острый язык. Много лет я была в полном одиночестве как раз из-за этого. В какой-то момент я даже подумала, что тётя погибла из-за меня.       — Ава, — я подошёл к ней и замер.       — Мои родители никогда не любили друг друга. Я даже думаю, что мать вышла за отца, чтобы просто побесить бывшего, а потом появилась я, и она не смогла уйти от него. Нелюбимый ребёнок в семье, где не умеют любить, — мне хотелось прижать её к себе и не отпускать. — Потом появилась сестра, и я поняла, что эти двое просто привязаны друг к другу. Они путают привязанность с любовью. В итоге моя мать из-за «любви» к отцу отказалась от меня, — она посмотрела на меня. По её щеке текла слеза, и моё сердце болезненно сжалось. — Отказалась по щелчку, — с её пальцев слетел щелчок. — Я люблю тебя просто так. У меня нет причин любить тебя, потому что мне они не нужны. Моей матери нужна была причина любить меня, у меня их нет. У меня нет причин любить людей, — замерев, прислушался к тишине города. — Я люблю тебя и остальных просто так. Просто потому что вы есть у меня. Этого достаточно.       — Я люблю тебя, Ави, — сделав шаг ближе, положил ладони на её щёки и, притянув к себе, очень нежно, невесомо поцеловал.       Её ладони крепко обвили мои запястья, сжимая. Если хоть на миг, я почувствую, что она против моих поцелуев, — я уберу руки и не стану к ней прикасаться, но Ава против не была. Наоборот — дала понять, что совсем не против. Своими прикосновениями и недвусмысленным ответом, дала разрешение углубить поцелуй.       Женские руки аккуратно «переехали» на плечи, немного поглаживая. Я сделал шаг вперёд, а она назад. Через два шага Ава упёрлась в ограждение, и, убрав руки с щёк, переложил их на забор, сильнее прижимаясь к её телу. Тепла, что исходило от её тела хватало на нас обоих с головой. Даже слишком.       — Когда я впервые тебя поцеловал, я не чувствовал такого жара.       — В тот день на улице был дождь.       — А жаль. Тогда бы я сразу знал, что могу сэкономить на отопление, — она ударила меня по плечу, и я засмеялся, не в силах сдержать улыбку.       В её глазах отражались звёзды. Складывалось впечатление, что глаза Авы блестели. Ярко-ярко, словно огни города. Мне хотелось, чтобы так блестели её глаза без звёзд, но это было невозможно. Они больше никогда не будут светиться как раньше — я этому поспособствовал. Рано или поздно она узнает о моей договорённости с Олегом, а там и до разговора с Юлей недалеко. Если до этого дня был шанс, что её глаза заблестят вновь, то теперь... Я не знаю.       Мы вернулись домой, когда время давно пробило полночь. Ава сразу проскочила в душ — смыть напряжённость дня, а я прошёл в гостиную. Открыв окно, немного выглянул наружу. Лицо стал обдувать тёплый ветер, а прядки волос выбились из причёски, мешая обзору. После моего прыжка с моста, я обрезал волосы и сделал из них более нормальную причёску. Короткие волосы удобнее.       — Спокойно тебе, да? — голос прямо над ухом. По коже пробежали мурашки — и не от холода, а от страха.       — Было, пока ты не пришёл, — прошептал я, чтобы Ава точно ничего не услышала.       — Не думал же ты, что я снова возьму и исчезну? Договорённость же нашу помнишь?       — Помню, не напоминай.       Перед битвой с Вишневским мы заключили договор. Он помогает мне прыгнуть с моста и бросить Аву, а я даю полную власть над своим телом на какое-то время. В итоге, когда я смог выбраться из пучины собственного сознания, практически сразу вернулся домой. В Санкт-Петербург, в свою квартиру в небоскрёбе, к Олеже. к Ави. К моей милой Ави.       — Ну и? Чего грустишь?       — Я не грущу, а наслаждаюсь тишиной, — я закрыл окно.       — Интересно, а Ава будет любить тебя, если я уйду? Если я перестану вселять в тебя уверенность, и ты станешь тряпкой?       Каждую нашу беседу он задаёт новые, ужасные, страшные и противные вопросы. Птица пугает меня.       — Только попробуй, — сквозь зубы потребовал я, поворачиваясь к стойке. Его жёлтые глаза смотрели прямо на меня. Смотрели насквозь, пронизывая душу.       — Не волнуйся, я не покину тебя. Теперь уже никогда не покину, — он ехидно ухмыльнулся. — Мне интересно наблюдать за тобой и Авой. Я уже говорил однажды, что она мне нравится.       — Я убью себя, если ты хоть как-то ранишь её. Умру я — умрёшь ты, — его лицо изменилось. Стало более напряжённым. Ему не понравились мои слова.       — Только благодаря мне ты сейчас с ней, — через мгновение он оказался передо мной, и я сделал шаг назад. — Если бы не я, вы бы никогда не сошлись. Ни-ко-гда.       Ни-ко-гда. Слова эхом прокрутились в моей голове.       — Именно я делал первые шаги к её сердцу. Не ты, — усмешка переросла в зловещую улыбку. — Ты никогда не сможешь избавиться от меня, только если я сам этого не захочу, — стоило мне моргнуть, и он исчез. Растворился.       Моё дыхание участилось, а руки стали дрожать. Мне было страшно. До безумия страшно, но стоило мне услышать щелчок замка, резко развернулся к окну и сделал несколько глубоких вдохов. Со стороны ванной послышались шаги, и через несколько секунд Ава прошла на кухню. Я почувствовал, как её взгляд пробежался по моей спине.       — Всё нормально? — я тряхнул головой и повернулся к ней.       — Да. Ты быстро.       — Я не мыла волосы.       — Утром вымыла?       — Да. Ты есть будешь?       — Нет, я ел недавно.       — Когда? Перед моим приходом?       — Ну.       — Ты ни хрена не ел с утра, как я понимаю? — её долгий изучающий взгляд. — Понятно всё с тобой. Яйца принеси, я хочу яичницу. Тебе тоже сделаю, потому что твоего мнения я не спрашиваю, — она отвернулась и, достав из нижней тумбы сковородку, поставила её на плиту.       Мне ничего не осталось, как повиноваться. Я мало ел и не мог ничего с этим поделать; просто не хотел. Когда я жил в общежитии, то перебивался лапшой быстрого приготовления, а когда основал социальную сеть, то просто забывал поесть. Ава словно моя мать, которой у меня никогда не было. Она всегда напоминает мне о нужде в еде.       — Давай я сам приготовлю? — спросил, подавая ей яйца.       — Чтобы ты спалил мне кухню? Нет, спасибо, — с усмешкой на лице она размазала по сковороде масло.       — Не всё так критично. Я же как-то жил до тебя.       — Выживал разве что, — я фыркнул, отходя к стойке. — Обиделся?       — Нет, себе дороже. Ты же потом будешь вокруг меня ходить полчаса и говорить, что я сам виноват, — улыбка не слезала с моего лица.       — Может, и не буду.       — Ну-ну, — наши взгляды пересеклись, и Ава широко улыбнулась.       Да, мы друг друга однозначно стоим.       — Тебе два?       — Одно.       — Мне одно, тебе два.       — Тогда зачем спрашиваешь?       — Чтобы ты спросил.       — Логичность зашкаливает.       — Конечно.       Домашняя еда, ужин с любимым человеком в спокойной обстановке — что может быть лучше? Лучше может быть только уверенность в том, что с этим человеком ты будешь всю жизнь. Он никогда не уйдёт, несмотря на всю ту боль, что ты причинил ему. Он никогда не покинет тебя, несмотря на то, что ты лжёшь ему в глаза.       Я посмотрел на Аву. Самая красивая, нежная, смелая, родная, любимая. Каждый раз, когда я смотрю на неё, то возвращаюсь к тому мосту. К моменту, когда моя жизнь разделилась на «до» и «после». К моменту, когда я совершил самую большую ошибку в своей жизни. Бросил её, ничего не объяснив. Я ведь мог оставить записку, где бы всё рассказал, но я этого не сделал. Почему?       — О чём думаешь? — и вновь из пучины размышлений меня вырвал женский голос.       — Да ни о чём особо, — она немного прищурилась. — О тебе.       — Обо мне?       — О том, почему ты со мной, несмотря на ту боль, что я причинил тебе, — её глаза забегали, ища поддержки. Она искала ответ.       — Не знаю, — хрипло прошептала Ава, наконец остановив свой взгляд на мне.       Хорошо ли это? Плохо ли это? Этого я тоже не знал.       — Всё хорошо, — произнёс, выдавив улыбку.       Неплохо, но точно не хорошо.       Сегодня мне ничего не снилось. Я был рад, что Птица не появился в образе кошмаров. Мне хватало его в жизни, и когда его не было в моих снах, я был очень сильно этому рад. Хоть на немного, но я мог забыть о нём и спокойно отдохнуть. Если бы не Ава, сопящая под боком, я бы, наверное, вообще не мог уснуть после его приходов. Её присутствие успокаивает меня. Дарит покой.       Всегда, когда я просыпался от кошмаров, первым делом я ощущал жар, исходящий от тела Авы. Её теплоту и спокойствие. Я прижимался к ней, крепко обнимая. Вдыхал запах, исходящий от её волос и закрывал глаза. В голове всегда мелькали картинки из снов, но спокойное дыхание Ави успокаивало меня и через долгих полчаса мне удавалось уснуть.       Сегодня я обнял её просто так. Не потому, что мне приснился кошмар, а просто так. Просто потому что люблю её. Мне так редко удавалось обнимать её ночью просто так. Обычно я прижимался к Аве от страха, видя в ней защиту и поддержку, но сегодня всё было иначе. Я так рад, что сегодняшняя ночь прошла спокойно.       Утром, когда проснулся, ещё несколько минут не мог открыть глаза. Хотелось спать, но пора было вставать. Обычно в это время Ава была ещё дома, но сегодня её половина кровати была пуста. В этом я убедился, стоило мне провести рукой по простыне. Это заставило меня повернуть голову и наконец открыть глаза.       Первые несколько секунд я не мог ничего разобрать, взгляд был мыльным, но очень скоро заметил на прикроватной тумбе бумажку. Собравшись с силами, дополз к тумбе и взял записку, заваливаясь на подушку Авы.       Поесть не забудь, я на работу уехала.       Отчёты сами себя не заполнят.       Сегодня буду раньше. Целую.       Паника отступила, и я вернул записку обратно. Сегодня снова должен приехать Олег, а после него встреча с Юлей. Ни то, ни то нельзя было отложить или перенести, поэтому я поднялся с кровати. Как и вчера, сначала привёл себя в порядок, а после, как и просила Ава, — позавтракал. Для неё это важно, да и самому хотелось немного есть. Так что в проигрыше я не остался.       Когда тарелка была пуста и отправилась в раковину, я направился в ванную, чтобы принять «витаминку». Запив таблетку кофе, запрокинул голову назад, прикрыв глаза. Глубокий вдох, и я открыл глаза. Убрав за собой посуду, взял в руки телефон. Оказалось, что полчаса назад мне написал Олег. Сказал, что будет к десяти; время без пяти десять. Как по таймеру раздался звонок в дверь.       Направляясь в коридор, попутно читал сообщение от Юли. Она отправила его ещё поздно вечером прошлого дня — из-за прогулки с Авой совершенно забыл про переписку. Как и обещала: адрес и время были указаны. До встречи было ещё два часа, поэтому особой трудности не было. Кафе недалеко от дома — это было очень кстати.       — Привет, — негромко произнёс Волков, проскальзывая в квартиру. Я лишь кивнул, закрывая за ним дверь. — Три человека нашёл, все кадры надёжные, — он протянул мне папки. — Если одобришь их, то с завтрашнего дня они уже будут работать на нас.       — Гарантии?       — Слышал о них от своих сослуживцев. Ребята хорошие.       — Хорошие не будут работать на Дагбаева.       — На тебя тоже, — парировал Олег, внимательно смотря мне в глаза.       — К вечеру решу.       — Хорошо, тогда напишешь, — он положил руку на ручку. — По поводу Авы: ты точно в ней уверен?       — Больше, чем в себе.       — Надеюсь, ты прав, — кивнув на прощание, Волков ушёл. Мне осталось лишь закрыть за ним дверь на замок.       — А если ты не прав? — голос над ухом заставил меня пошатнуться.       — Прав, — быстрым шагом я прошёл к дивану.       — Знаешь, единственный плюс твоих таблеток в том, что я лишь не могу управлять тобой. А разговаривать с тобой — вполне, — он выдавил свою фирменную ухмылку.       — Что тебе нужно от меня?       — Больно смотреть на то, какой тряпкой ты являешься.       — Так не смотри.       — Мне интересно понаблюдать за тем, сколько вы продержитесь.       — Что ты имеешь ввиду? — я положил досье на журнальный столик.       — Когда Птичка узнает правду, не покинет ли она клетку? — Птица провёл указательным пальцем по окну, рисуя сердце.       — Не понимаю тебя.       — Если Ава узнает, — короткая пауза. — А она узнает, что ты её обманываешь. Будет ли она любить тебя так же преданно и отчаянно, как сейчас, — посередине сердце он провёл линию, симулируя разлом.       — Только этого и ждёшь?       — Может да, а может, и нет. Она мне нравится, но не настолько, чтобы прикрывать тебя. При первой же возможности всажу ей клинок в самое сердце, — он злобно улыбнулся, а я зажмурился.       Когда я открыл глаза, его не было. Он ушёл. На время, но этого хватит, чтобы переварить мысли. Хватит, чтобы прийти в себя.       До встречи с Юлей я успел проверить полностью лишь одно досье. Почти каждый отрывок информации я проверял вручную через свои каналы, и первый кандидат все ожидания оправдал. Пока я шёл до нужного места, успел написать Олегу, что этот парень подходит. В ответ он сказал, что с сегодняшнего вечера парень работает на нас. Остальные двое с завтрашнего утра.       — Здравствуй, — негромко произнёс, присаживаясь за столик напротив Пчёлкиной.       — Привет, — она пододвинула ко мне чашку с кофе. — Зачем эта встреча?       — Нужна маленькая просьба.       — Скажу сразу, — Юля положила руки на стол и сцепила их в замок, — я не твой друг, я не рада этой встрече. Я здесь лишь потому, что ты что-то значишь для Авы. Я здесь лишь из-за неё.       — Просьба заключается в том, что, если Ава решит действовать в одиночку, ты скажешь мне об этом, — она выгнула бровь. — Ты будешь внимательно смотреть за ней, и если что-то произойдёт, расскажешь мне.       — Предлагаешь мне быть крысой? И ради чего?       — Ради её безопасности.       — Она сама может о себе позаботиться, — её руки напряглись. Она сжала стакан с лимонадом крепче.       — Я не прошу тебя докладывать мне о каждом шаге, прошу лишь рассказать о самодеятельности, — после поспешно добавил. — Если такая будет.       — И что мне с этого будет? — она чуть приблизилась. — Что ты готов мне предложить, чтобы я согласилась работать двойным агентом без задней мысли.       — Не потеряешь подругу, — я также наклонился. Теперь наши лица были на одном уровне. — Она не погибнет, если ты скажешь мне. Я успею прийти и помочь ей.       Ей было сложно решиться. Это было понятно.