Здоровое тело - 2 руки, 4 ноги

       «Сегодня мимо острова проплывал корабль, но мои сигналы снова остались без внимания. Добывать провиант сложнее день ото дня, я даже похудела на растительной диете, но у меня нет весов, чтобы проверить, да и в своем новом теле, я, скорее всего, тяжелее себя прошлой раза в три, если не в четыре. Не понимаю почему, но мои ноги снова болят, что странно, не задние, которыми я толкаю деревья для своего временного убежища, а передние, будто на пятках мозоли, но откуда бы им взяться на копытах? А еще попытка построить хибару не удалась, все снова развалилось. Оно и не удивительно, ни гвоздей ни инструментов у меня нет, только копье да сомнительные конопляные веревки. "        Этим я закончила расписывать свой унылый день угольком на свежей бересте и сложила березовую кору в дупло старой полугнилой яблони к пятидесяти таким же записям. Да, одиночество сильно на мне сказалось, но хоть так я могу поддерживать свой рассудок в здравии, а не свихнуться от нехватки живой души под боком.       Уже надо идти вспахивать грядку, на которой дальше я посею культуру, название которой еще не определено, но раз это злаки, то они наверняка съедобные, а значит мне это не навредит. Рацион скуднее и скуднее, если по началу здесь были кое-какие фрукты, то за три месяца на этом острове размером с небольшую деревушку, все благополучно пропало в моем животе. Сегодня нужно хорошо потрудиться, чтобы в будущем не помереть от голода. Но голодать придется еще дня три, я только вчера додумалась выращивать микрозелень, для этого пришлось на плоском камне рассыпать часть добытых диких семян и накрыть их влажным лоскутом из разорванной рубашки. Пока что эта идея не дала плодов.        Импровезированный плуг я закрепила на холке лошадинного тела и придерживая за соха человеческими руками начала возделывать новое поле. Кентавром легче выживать на необитаемом острове, будь я по прежнему человеком, возделывание поля заняло бы не один день, а так самым долгим процессом оказалось выстругать острым камнем плуг. Раньше я нелюбила огородничество на даче у бабушки, а сейчас это здорово отвлекает от суетных мыслей, занимает время и просто спасает от скуки, не говоря уже о полезности добычи пищи.       Меня изрядно волнует вопрос, как я оказалась здесь и почему я ниже пояса лошадь, да не просто кобылка, а массивный тяжеловоз, неужели нельзя было сделать меня чем-то более утонченным, а если меня спасут, как я по городам ходить буду? Я не помещусь ни на одном тратуаре, а на проезжей части меня возненавидят все водители. Хотя, если я и выберусь, то вернуться к привычному ритму жизни мне не удастся, меня запрут на какой-нибудь зоне 51 и дадут за место красивого имени набор цифер.        Помню, в первый день я так сильно запаниковала, что случайно упала с крутого берега прямо в соленый океан, да барахталась в воде пол часа, пока не выплыла к берегу. Плаваю я, кстати, не плохо.        Девяносто третий день начал подходить к концу и после тяжелого труда хотелось смыть с себя усталось, но вышло только смыть пот в холодном родниковом озере и замерзнуть, выйдя на берег. Тут нет шампуня или хотя бы мыла, но в ходе эксперемента оказалось, что корень некого цветка имеет те же свойства и им удалось отмыть землю с копыт, крупа и хвоста, а вот волосы на голове и лицо уже грязным корешком затрагивать не хотелось, сполостнуть водой будет достаточно.        Совру, если не скажу, что мне не нравится быть кентавром. Я намного выше, сильнее и быстрее себя прежней. Но не только это истребляет желание вернуть все на свои места. Сейчас мне будто бы легче дышать, будто я здорова на двести процентов и мне все проблемы по плечу, чувствую себя свободно, хоть и нахожусь на острове, со всех сторон огороженом водой.        После купаний я направилась на свою облюбованню поляну, настроившись ко сну.       Точно так же пролетела еще неделя и пришла осень, судя по пожелтевшим листьям на деревьях.       На грядках, удобренных древесным углем из костров, виднелись зеленые росточки еще не вырасшей "пшеницы", для которой я уже выбилила из камней желобки, но еще не обработав их до нужного состояния, чтобы они в будушем смогли смолоть муку.       Устав после строительства сигнального костра на крутом берегу, я поставила на огонь чистый плоский камень и смазала его белечьим жиром (на что только не пойдешь, лишь бы пожрать), ожидая когда он прогреется, чтобы разбить пару небольших птичьих яиц, выкраденных из недавно построенного гнезда сваленного мною хлипкого деревца. А чтобы обед был не таким уж и скудным, я нашла способ сварить чаю из березовых листьев. Для этого понадобилось найти непрочный камень и выдолбить в нем чашу, на что ушло целых три дня и миллиард потраченных нервов. Была бы на острове глина... Но здесь только чернозем да песок. Теперь и супы можно варить и каши, и кипяток.        Еще через пару недель наконец поспел редкий урожай и наступил сезон орехов. Белки и кролики стали жирнее, готовясь к зиме, чего не стали игнорировать большие орлы и ястребы. Я научилась ставить на них ловушку, сплетая сеть между тремя гибкими осинами и ставя на нее тушку зверька или рыбки, пойманой такой же сетью, птица вместе с приманкой хватает и сеть своей когтистой лапой, не может взлететь и через пару попыток сбежать с добычей, запутывается и редко оставляют меня голодной. Тут и мой котёл уже готов порадовать меня престным орлинным бульеном. Если приловчиться, то можно научиться вываривать соль из морской воды.       Злаки я не ем, оставляю их на зиму в мешке из моей одежды. Прикрыть свои прелести я смогла вязаной из конопли накидкой, от холода не спасёт, но меня оставит удовлетворенной, а ценная ткань ночной сорочки послужила мне четырьмя кулечками для зерна и орехов, два из рукавов и два из оставшихся лоскутов.       Под конец следующей недели я нашла в роще грибы. Но не знала какие из них съедобные, а потому во время отдыха стала таиться в кустах и ждать, пока какой-нибудь зверёк не придет лакомиться подберезовиком или мухомором, которые я нарвала, потому, что слышала, что их применяют в народной медицине.       Грибы я засушила на нитке под потолком моего довольно просторного шалаша, который с божьим словом, мог и зиму протянуть, если бы была какая-нибудь печюшка. Немного поразмыслив решила, что удобнее будет хранить их в корзине, а как их плести видела однажды в тиктоке, остается только вспомнить.       Так же стоит засушить и зелень, в ней я мало чего понимала, но предположила, что коренья одуванчиков и лопухов были пригодны, да и о маленьких сорняках по типу лебеды или крапивы мне рассказывала бабка, как это все во времена блокадного Ленинграда пригождалось.       Неожиданной находкой стали ягоды, похожие на шиповник, но более сочные и сладкие. Их ели животные и птицы, судя по покусаным плодам, а потому они немедленно были собраны в корзину и отнесены в убежище. Нужно подумать, как их запасать, варенье не в чем хранить, да и нет сахара, а заморозить не получится из-за отсутствия холодильника. Пришлось сушить. Ах, какой бы вкусный вышел из них джем...       Зима нещадно подбиралась. Урожай был собран и было много времени для того, что раньше казалось бы лишней затратой времени и ресурсов, например выпаривать соль или строить коптильню для мяса и рыбы. А так же стоит сделать лопату и выкопать глину для того, чтобы соорудить маленькую печку в шалаше. Я набрала в свой тяжеленый котёл морской воды, ради чего пришлось корячиться к берегу с поляны, и пока он стоял в костре, взяла плоский камень и другим камнем начала заострять у него края.       Мои эксперементы с глиной провалились. Из добытой у родника пластичной породы было слеплено семь горшочков, три из которых треснули на солнце, а два развалились. В оставшиеся два я пересыпала соль и сушёные сорняки. Для печи такая глина не годится.        С горем пополам, но я смогла соорудить печь. Среднего размера камни я выгладывала как кирпичи, укрепляя конструкцию смесью глины и песка, самым сложным оказалась постройка трубы, она обваливась не единожды, но с n-ной попытки моя печь стала выглядеть как надо. Для красоты и большего тепла я обмазала поверхность и внутреннюю часть глиной и выложила печушку маленькими камушками, собранными на берегу, а так же изнутри и снаружи покрыла глиной шалаш и так же выложила камнями. Теперь зима не будет для меня проблемой.       У меня накопилось много птичьих перьев, если соберу еще с десятка орлов, то смогу сделать перину, чтобы не замерзнуть на глиняном полу. После рыбалки я отправилась на охоту, чтобы из кроличьих шкурок сделать покрывало, благо, кролики размножались и подрастали быстрее, чем я успеваю об этом подумать. И вот к концу дня я уже варила дубовую и ивовою кору, чтобы замочить в ней шкуру, предотвращая гниение. На пару крольчат я словила орла и решила опробовать каменную коптильню возле моей хибары и пока шкуры пропитываются дубильным раствором и готовится мясо я начала отбивать коноплю и крапиву, чтобы потом изготовить из них веревочки для плетения большого мешка, который потом я набью пухом птиц.        Папа часто солил сало, но не знаю, прокатит ли это с тем, что есть у меня. Для начала я разрезала кролика на куски и срезала весь жир, поместив его в глиняный горшочек, хорошо промыла мясо водой и обваляла в соли и положила в глиняную миску, посыпав сверху еще солью. Кстати, пора снова идти за морской водой.        Через сутки я проверила что стало с засоленной крольчатиной. Ничего хорошего. Глинянная миска впитала в себя весь сок, который вышел из филе и развалилась. Но мясо стало тверже и похоже, впитало всю соль. Я руками и сухой травой убрала глину, продырявила куски острым камнем, который служил мне ножом и подвесила над входом, завернув куски в лапухи. Посмотрим, что будет.       Через месяц мой дом было не узнать. Недавно был шаткий навес из говна и палок, а сейчас он преобразился в прочный каменный уютный уголок аборигена с печкой и занавеской из кроличьих шкурок, чтобы не уходило лишнее тепло. Я чувствую невероятное воодушевление и собственную силу воли, всякий раз когда возвращаюсь в свое укрытие с рыбалки или охоты.        Будто бы это мой настоящий родной дом.       Выпал первый снег и ветра с моря усилились, в такую погоду опасно выходить из хижины, я рискую простыть, а для меня сейчас простая ангина может оказаться смертельной катастрофой. Приходится по немногу опустошать свои запасы крупы и сушеной рыбы, но их слишком мало, всю зиму я так не протяну. Нужно срочно строить каменный ящик, в холода он послужит мне холодильником. Не зря говорят, что человек привыкает ко всему.       Пока совсем не похолодало, я выждала безветрянный день и начала постройку "холодильника". Находится он будет перед входом в хибару, чтобы можно было высунуть только руку и взять то, что нужно. Его основой стал большой плоский камень, поверх хоторого по кирпичикам будут сложены небольшие камни, укрепленные глиной. Затея могла показаться провальной, сейчас уже нет жаркого солнца, на котором можно смело запекать глину и ящик просто развалится. Но попытка не пытка.       На дно ящика я постелила солому, а наверх накинула кроличью шкуру. Первым делом, в холодильник я поставила баночку с жиром и свежую рыбу, а так же вяленое мясо, которое, вопреки моим опасениям, не испортилось.       Когда наступили холода, я была неготова. Запасов еды и дров могло оказаться слишком мало и пришлось бы выходить на мороз искать провиант и рубить топливо. Было решено из моей оставшейся шкуры шить дубленку. Я сидела и пробивала маленькие дырочки по периметру шубок, а затем в отверстия вставлялась крапивная бичевка. На это ушло три дня, но в итоге шуба оказалась недостаточно теплой и ее легко продувало. Проблема. Я попробовала мелкой вязкой изготовить свитер, но это мало чем помогло. Меня осенило, когда на тепло моей квартиры ночью прибежали зайчата и забились в меховые обрезки, почувствовав запах других зайцев. Шерстяные нитки куда теплее растительных! Понемногу я начала прикармливать зайчат корешками и вычесывать их мех деревянным гребнем, собирая его в пустую корзину.       Зайцы поселились у меня основательно, а я из их шерсти уже смогла свалять себе шапку и рукавицы. До шерстяного свитера я не дожила бы, а потому связала еще один конопляный и ходила в двух, было холодно, но нарубить дров я успевала, а затем возвращалась обратно в дом и жадно пила хвойный горячий чай из деревянной кружки.       Шерсти на кофту хватило только под конец зимы. Морозной зимы. Истощающей зимы. Один заяц умер неизвестно от чего, но даже будучи голодной, я его не стала есть, а использовала, как приманку для птицы. Мало ли, он был болен. Мне было его жалко по началу, я даже всплакнула, ведь привязалась к нему, но это выживание и здесь нет места лишним соплям. Снега зимой было не много, больше холодного ветра и ледяной воды, я даже на три месяца забыла о гигиене и иногда пропускала дни, чтобы задокументировать свои дела на бересте, но это было необходимо, не только для ментального здоровья, но и для времяисчесления. Корабли совсем не плавали в холода, а потому, у меня даже пропала надежда на спасение. Но я не падала духом, ведь сделала так много, однажды мимо пройдет яхта.

***

       Повернувшись к океану по началу ничего не изменилось, но потом глаза выцепили почти крохотный силуэт судна и дрожащие на нем огоньки фонарей. Нужно срочно подать сигнал, неизвестно, когда пройдет следующий корабль. В потемках меня точно не заметят, но если я разожгу сигнальный огонь, то все изменится и меня спасут. Меня спасут. Одна только мысль об этом заставила меня ринуться к берегу и дрожащими руками подбрасывать веточки в кострище. Сухие бревна мертвых деревьев, что лежали здесь с прошлого раза, вновь усыпались соломой и я взяла маленький лук с привязаной веревкой из мятой травы и закрутила в ней палочку, держа ее сверху камнем, начав этим лучком добывать огонь. На первый дымок ушло десяток минут, что распалило мою решимость, как мощные меха кузнечную печь. Благо сегодня не ветрено и корабль практически не движется. Через еще немного времени появился небольшой огонек и сразу сжег солому и листья, а потом и негодную кору и первое поленце, через тридцать минут огонь уже начал поедать бревна деревьев, а я, словно сумасшедшая, отплясывать с горящими факелами, привлекая внимание.       Надежда покинула меня через час. Корабль не сдвинулся с места, а я выглядела нелепо перед могучими волнами. Обессилив морально я упала на передние колени и закрыла лицо руками, захлебнувшись в слезах отчаяния.       —Сивка, какая же ты дурочка! — до того стало грустно, что аж тошно. Я сдалась. Похоже, этот остров станет моей обустроеной могилой.        Волны разволновались. Я вытерла слезы и сопли с лица и еще раз обиженно посмотрела на море. Как же я счастлива! Мне только казалось, что он стоит на месте, на самом деле, он заметил мои сигналы и я уже вижу парус! Впервые так близко вижу настоящий корабль, такие давно уже не должны производить, деревянный, с парусами и мачтами, тысячами веревок и флагом. Интересно, что это за страна? Похожа на…        Морской дозор из манги про пиратов. И надпись на самом большом парусе тоже похожа та ту, что носили их суда. Ох боже, неужели я ебанулась? Или это такие местные косплей-вечеринки?       Главное, что меня, наконец, спасут с этого острова.