Здоровое тело - 2 руки, 4 ноги

      Прошла неделя с того момента, как дозорные подобрали меня с моего острова и за это время я сделала сразу несколько открытий. Во первых между мной и людьми есть не хилый языковой барьер. Местная речь похожа на смесь английского и японского и если первый я могла понять и распознать часть слов, которые в меня небрежно кидали моряки, то добрая доля смысловой нагрузки пропадала из-за незнания второго. От этого было довольно жутко, мало ли, меня в рабство отдадут, что здесь вполне возможно и редкостью не является.       Во вторых, по бурной реакции на мою полуживотную натуру, могу сказать, что кентавров простые люди видят, мягко сказать, редко. Мне хочется верить, что я не единственный кентавр в этом мире и есть какой-нибудь остров копытных. Конечно есть, я ведь читала мангу раз пять. Не хотелось бы там побывать, особенно, через два года. А еще хотелось бы вернуться домой, там не было морской колыбели и полторы сотни потных мужчин, не стесняющихся бросить вульгарный изучающий взгляд в мою сторону.       Помню, что других кентавров искуственно вывели для Цезаря. Значит ли это, что мимо моего острова проплывала субмарина Ло и некий Трафальгар решил прикольнуться? Только зачем это ему, не просто ведь забавы ради? И где тогда голова лошади с ногами человека?       Рядом уже пол часа околачивается какой-то щуплый рыжый юнга. Под видом тщательного вымывания полов он украдкой рассматривал меня ну уж очень любопытным взглядом. Забавно наблюдать, как он, замечая, что его изучения не остались незамечеными, отворачивается и отходит на пару метров, через какое-то время снова продолжая на меня глазеть.        Я поднялась с колен и цокая копытцами, направилась в сторону юноши, который на мою попытку наладить контакт засмущался и скрылся с места, этим очень меня растроив. Я целых три месяца жила в изоляции, а сейчас единственное о чем мне удается поговорить с моряками так это о том, что мне не стоит стоять там, где драют палубу и и что-то еще. Хотя, я все равно не пойму их болтовни, но голос человека меня бы попросту успокоил.       Чтобы не стоять посреди корабля нелепым украшением, я украсила бортик и стала любоваться надоевшим пейзажем. Было ощущение, что мы стоим на месте, хотя ветер достаточно сильный и корабль плывет как положено под указом командора. Я так и не выяснила, куда мы плывем, надеюсь, не на базу дозора, было ощущение, что там мне свободы точно не сыскать. Где-то там, в воде, наверное, отражается мое лицо. Немного пухлые веснушчатые щеки, смешно торчащие уши и серые, как мутная речная вода, глаза, в которые постоянно падали по мальчишечьи короткие русые волосы, остриженые, вдохновившись образом Кристен Стюарт. Навярняка там отражалась бы еще и моя одежда, которая до того, как я попала на судно была сплетена из конопли и жутко мешалась и кололась, но с открытой грудью было неуютно, а сейчас дозорные выделили мне льняную рубаху, которая явно по размеру была велика. На острове я о такой мечтала. В воде не отображалось массивное лошадинное тело, покрытое серой лохматой шерстью со светлыми пятнышками. Рыбы, что проплывали и видели только верхнюю часть, наверняка считали меня человеком. Это, конечно, интересный опыт, побыть скакуном, но мне хватило, хочу обратно человеческие ноги. Интересно, если я съем фрукт Хито Хито но Ми, то стану обычной девушкой? В идеале бы и обратно в Россию вернуться и продолжить учиться в своем колледже, забыв про то, что произошло, как о интересном сне, но понять бы, как я попала сюда для начала.       Мои страдания по родине прервал тот самый юнга, подойдя с боку и оперевшись на палубу рядом. Он заговорил, но я поняла лишь то, что он говорил про "повар, бла-бла-бла, обед" . —I don't understand, (я не понимаю.) — вклинила я, првав его робкий голос.       Собеседник посмотрел на меня, долго разжевывая фразу в голове, а потом смущенно усмехнулся. —Kir! — хлопнул он себя по груди, почти выкрикнув свое имя. —Сеня, — я указала пальцем на себя и мы улыбнулись друг другу.

***

      Мы плыли уже месяц. За это время Кир обучил меня основам языка, обьяснив, что тот язык, который я знаю считается вымершим и на нем никто не разговаривает порядком сотни лет. А знает он это, потому, что любит и изучает историю и мечтает стать археологом. На вопрос, что он делает в дозоре, он отвернулся и пробурчал «отец заставил».       А еще мы останавливались на острове. Но мне сойти на землю не разрешили, объяснив это тем, что местные не так поймут. Вот теперь мне интересно, куда это они хотят меня забросить, чтобы местные поняли все «так»? Похоже, теперь мне прямая дорога на аукцион. Вот черт, что пираты, что дозорные, везде расисты, которым лишь бы в рабство сдать.       Во время обеда я смогла пообщаться с другими мужиками, благодаря урокам Киру. Они рассказывали мне о своих плаваньях, о семьях, родных островах. Хоть я и все равно не разбираю многих слов, мне было крайне интересно слушать о том, как каждый из них в одиночку уложил морского короля, повязал по дюжине пиратских команд и пощипал бога за мягкую попку. Мне не сложно было сделать вид, что я наивная глупая дурочка, а работяги мне за кукольные глазки отдавали лишний кусок хлеба, чему я была очень рада.       Как-то раз я наблюдала за тренировками одного бойца, что здорово стрелял по бочкам из лука. Мне до того понравилось, что я напросилась к нему в ученики. Он лишь кивнул и отдал мне в руки лук и пару стрел, а сам уселся на ящики и наблюдал.       Хорош учитель, хоть бы объяснил чего. —Как? — спросила я со свои аборигенским акцентом. Понимать-то понимаю, а вот разговаривать на местном я еще не научилась.       Он опять кивнул.       А, так бы сразу, теперь понятно.       Да чтож такое-то? Ни разу до этого не держала в руках оружие, сложно объяснить основы?       Я попыталась взять лук так, как держали его герои фильмов и игр, но вышло что-то нелепое и глупое. Я не знала, как поставить стрелу, как натягивать тетиву и как целиться так, чтобы стрела не уезжала вбок. Когда я попыталась пустить стрелу, то она просто упала на пол. Тогда мужчина встал с ящика, подошел ко мне и стал поправлять мои руки. Он пытался объяснить что-то, жестикулируя, но при этом не издав ни звука, от чего я еще больше ничего не поняла. — Ты говорить?       Мужчина отрицательно покачал головой и открыл рот, в которм не оказалось языка. Меня это отрезвило (и, мягко сказать, удивило), я отвела взгляд на бочки, снова поставила руки, как меня поправил мужчина, выстрелила.        Стрела упала снова.       Тогда немой моряк взял еще один лук и начал целиться, показывая правильную стойку, а я повторяла за ним.

***

      Всю неделю я то и дело стреляла по бочкам, не попав ни в одну. Стрелы то недолетали, хотя стояли в трех метрах от меня, то просто падали из рук. Устав, я дала знак Лучнику, что время отдохнуть. Он кивнул и я в обиде на себя села возле бочек. Мой учитель сел рядом и открыл металическую коробку с ланчем, протянув мне один бутерброд с вяленым мясом.       Это мясо совсем не то, что готовила я. Специи так хорошо сочетались с говядиной и хлебом, я зажмурилась от удовольствия и улыбнулась, пережевывая пищу. —М-м-м, Delicious! When I was cooking, it looked like the salty bark of a tree. I can't get used to normal food. (Восхитительно! Когда я вялила мясо, оно было похоже на древесную кору. Не могу привыкнуть к нормальной еде) — на эмоциях вырвалось у меня.       Мужчина хмыкнул и стал жевать свой бутерброд, вероятно, не почувствовав вкуса.       Между уроками стрельбы и уроками языка я наблюдала за моряками. Как они поднимают или опускают паруса, как старшие курят трубку, смотря за горизонт и юнги носятся туда-сюда с нелепыми поручениями. Во мне просыпался детский интерес, когда я выглядывала из-за ящиков на командора, что-то воодушевленно говорящего или гневно отчитывающего. Тем не менее, моряки часто смеялись, выпивая или просто улыбались и молча смотрели вдаль, думая, как будут рады снова увидеться со своими женами и детьми, встретить старого сухопутного друга и провести вместе вечер в знакомом баре.       Это все навевало тоску. Где сейчас мои друзья и моя родня? Увидимся ли мы снова? Как долго мы будем плыть? Какой сейчас год?       Тем не менее, в этом мире, наверняка есть тот, кто сможет отправить меня обратно и даже объяснит как я сюда попала. Нужно только поискать, на дороге такие люди не валяются.

***

      Мы плыли еще месяц. Кир рассказал мне, что лучника зовут Несговорчивый Джо и семь лет назад пираты отрезали ему язык за неповиновение. Я не плохо поладила с этими двумя. Кир продолжал учить меня языку, а я старалась впитывать как можно больше информации, а Джо так же учил меня обращаться с луком. Недавно я впервые попала в бочку, правда стрела отскочила и упала на палубу, но это все равно маленькая победа. Кир, наблюдавший за тем, как я тренируюсь, очень обрадовался за меня, а Джо и бровью не повёл, вот же... Крутой дофига, да?       Вечером все матросы ушли в трюм, а я как всегда улеглась на палубе за ящиками и приготовилась ко сну. Вот только, уснуть мне не вышло. — Пираты! — закричал один из дозорных, оставшихся на ночном дежурстве…