От танца до любви

      –С каких пор ты танцуешь фламенко? –спросила Эмма, тайком проникнув в гримёрку хореографа.       –С тех пор, как научилась его танцевать много лет назад, –усмехнулась Реджина. –Тебе понравилось?       –Ещё бы! Ты была великолепна.       –Я на это рассчитывала, –брюнетка повернулась спиной к девушке. –Поможешь?       –Конечно.       Блондинка убрала тёмные волосы с плеч, открывая себе доступ к замку на спине. Потянув за бегунок, оливковая кожа постепенно оголялась. Девушка невесомо провела пальцами вдоль позвоночника, что вызвало у хореографа мурашки и еле слышный рваный вздох.       –В Валенсии ты тоже будешь танцевать?       –Нет. Это одноразовый номер. Такое нечасто увидишь, но ради тебя можно и выступить.       –Ты это ради меня? –руки девушки перестали расшнуровывать тугой корсет.       –Да. Хотела, чтобы ты наконец увидела, на что я способна, –ухмыльнулась брюнетка, поворачивая голову на бок.       –Ты способна на многое. Даже, наверное, на всё.       –Может быть.       –Я соскучилась, –тихо сказала Эмма, обхватывая сзади руками хрупкую талию.       –Я тоже, но…       –Не здесь. Понимаю, –разочарованно выдохнула блондинка. –Знаешь, я бы могла заглянуть к тебе в номер сегодня вечером.       –У меня встреча с организаторами выставки в Валенсии, –ответила Реджина, продолжая стоять спиной к девушке.       –В такое время?       –Транспорт этих идиотов не могли предоставить раньше. Они должны были приехать сегодня утром, но, увы. Больше всего мне хотелось бы провести этот вечер с тобой. И не только вечер, –ухмыльнулась хореограф, наконец поворачиваясь лицом к Эмме. На губах её играла игривая улыбка, а глаза заговорщески сияли.       –Может, можно что-то придумать? –с надеждой спросила блондинка.       –Сегодня точно никак. Я уверена, что меня достанут через пять минут после их прихода. Никогда не любила такие встречи.       –Ладно. Я всё понимаю. Ты деловая женщина, у тебя есть обязанности, –Эмма опустила глаза.       В одно мгновение красные губы встретились с другими губами напротив, подавляя печаль, заставляя перестать думать о плохом. Руки девушек переплелись в крепком и надёжном замке, чтобы потом прикоснуться к лицам друг друга. Эмма медленно начала перемещать ладони к плечам хореографа, попутно их обнажая, медленно стягивая алое платье. Притянув девушку к себе, брюнетка зарылась в светлых волосах и углубила сладкий поцелуй. Через несколько секунд её платье оказалось у неё в ногах, а руки Эммы обводили изгибы почти полностью обнажённого тела невесомо, с присущей ей деликатностью и осторожностью, несмотря на то, какой она может быть: желающей брать всё и сразу, молча прося разрешения.       Девушки таяли друг в друге, забывая о том, где они и что творится вокруг. Однако, они все-таки в гримёрке хореографа, а не в зале, рассматривали картины. И как назло, в дверь постучали, и девушки вздрогнули от неожиданности.       –Мисс Миллс, можно войти?       –Черт, –тихо ругнулась Реджина.       –Что-то срочное, Сидни?       –Не очень. Просто я…       –Если нет, тогда зайди позже, –прервала журналиста брюнетка.       –Хорошо, –когда девушки услышали отдаляющиеся шаги, смогли с облегчением выдохнуть.       –Ну-с. Сколько у нас времени? –игриво спросила Эмма.       –Ты слишком нетерпелива, дорогая. Тебя наверняка скоро будут искать. Я не хочу, чтобы возникли новые вопросы от мисс Лукас, –ответила Реджина, наконец начиная одеваться.       –Да, ты права. Тогда мне лучше уйти сейчас, потому что потом я этого не сделаю, –улыбнулась девушка и, коротко поцеловав хореографа, выбежала из гримерки.       Как оказалось позже, Гласс заходил по какой-то банальной несерьёзной причине по поводу задержки привоза костюмов в Париж. Брюнетка лишь закатила глаза на нелепые оправдания. Видимо, мужчина думал, что она его убьёт за такую новость. Что за… идиотизм? Неужели её действительно так боятся? Это же просто нелепо! Полный абсурд! Правда, конечно, Реджина признаёт, что бывает слишком строга к окружающим и к себе самой. Но это только потому, что она пытается достигнуть идеала, во всяком случае, настолько, насколько это вообще возможно.       На самом деле, брюнетка когда-то задумалась о том, есть ли люди, которые её не боятся. Конечно же, первой на ум тогда пришла Эмма, хотя она была уверена, что девушка её побаивалась первое время. Её до сих пор умиляют широко открытые глаза и полный шок на лице Эммы после кастинга. Та скромность, граничащая с уверенностью и упорством блондинки, приятно удивили хореографа. Сказать по правде, Реджина тогда решила просто перекинуться парой фраз и освободить девушку, но всё получилось так, как получилось. Брюнетка не обиделась на весьма… интересное прозвище, наоборот, это её повеселило. В другой бы ситуации с другим человеком она бы давно испепелила нахала взглядом, но что-то в тот момент её остановило. Только сейчас хореограф понимает, почему. Эмма была ей приятна, когда ступила в зал и представилась, но сдаться вот так просто на милость Малефисент и Сидни вообще не хотелось, поэтому, держа свою отказную позицию, она чуть ли не лишилась самого прекрасного человека в её жизни.       * * *       Через несколько минут в свет вышла хореограф, обращая на себя внимание нескольких гостей. Среди них она увидела и Сидни, и некоторых инвесторов. Однако, к ней подлетела одна взбалмошная блондинка, начиная что-то тараторить на полпути.       –Ну ты даёшь, подруга! –высказалась она.       –Я тоже рада тебя видеть, Кэтрин, –девушки обменялись поцелуями в щеки. –Какими судьбами в Мадриде?       –Командировка. Но я так хотела попасть в Париж! Я так давно не была там, –жаловалась подруга. –Но когда узнала, что ты со своими тоже здесь, не могла пропустить эту скучную выставку.       –И откуда же ты узнала? –спросила брюнетка, покосившись на журналиста, который, поймав её взгляд, отвернулся.       –Сидни мне рассказал. Мы с ним встретились пару дней назад. Сказал, что у вас тут какая-то выставка, и я решила поддержать вас, ребята.       –Это очень мило.       –Слушай, а ты когда видела Малефисент последний раз? –спросила Кэтрин.       –Чуть больше недели назад. А что?       –Какая-то она странная. Недавно с ней пересекались, она спрашивала о тебе. Я подумала, что это не к добру.       –И что она спрашивала? –подняла бровь хореограф.       –Всё ли у тебя нормально. Она сказала, что ты была с ней слишком отстранённой последнее время, –пояснила подруга.       –Вот оно что… Я просто устаю на работе. Сама понимаешь, да и видишь, какой у меня график. Нет ни минуты покоя. Она, видимо, что-то не так поняла.       –Возможно. Но тебе нужно побольше отдыхать. Ты ведь знаешь лучшее лекарство от всех болезней? –усмехнулась блондинка.       –Кратковременный роман не входит в мои планы, –скептически произнесла Реджина.       –Да брось, тебе не впервой. В конце концов, Малефисент тебя этим никогда не смущала, –фыркнула Кэтрин.       –У меня с ней… другие отношения.       –Ты всегда так говоришь, а что в итоге? Пять лет вы «тесно» сотрудничаете, –девушка показала кавычки и закатила глаза. –Но я говорила и говорю до сих пор, что это ни к чему хорошему не приведёт. Это не баловство, Реджина. На что ты рассчитываешь?       –На взаимовыгоду. Больше мне от неё ничего не нужно. Мы обе получаем то, что хотим, и расходимся, –твёрдо ответила брюнетка. –Почему тебя это так беспокоит?       –Потому что ты моя лучшая подруга. Я хочу тебя уберечь от последствий. Сегодня всё хорошо, но ты не знаешь, что будет завтра.       –Завтра–это завтра, а пока что ещё сегодня. И если сейчас всё хорошо, зачем думать о плохом будущем?       –Говорит та, у которой план на жизнь был ещё с университета, –раздражённо произнесла Кэтрин.       –Мой план пошёл коту под хвост пять лет назад, –фыркнула хореограф. –Сейчас я не могу планы строить на далёкое будущее. Да, то, что группу приглашают на мероприятия, которые состоятся только через год, не значит, что это произойдёт при мне. И произойдёт ли вообще. Но меня это не беспокоит. Так проще.       –Рано или поздно ты себя угробишь тем, что делаешь. Пора бы остановиться.       –С каких пор такая легкомысленная девушка как ты, превратилась в того человека, который думает о чужом будущем? Своё бы устроила, –резко бросила Реджина, раздраженная указами подруги. –Кто ты мне такая, чтобы говорить, что мне делать, а что нет?       –Никто, –ровно сказала блондинка, но в глазах читались явные обида и боль.       –Вот именно, Кэтрин! Хватит этих нравоучений, которым нет конца и края! Уже сколько лет одно и то же! Ты мне всё твердишь, что мой образ жизни неправильный, пора бы остепениться, а сама? У тебя нет семьи, так чего ты от меня ждёшь?       –Жду, когда ты за голову возьмешься и повзрослеешь наконец.       –Это мне повзрослеть нужно? –негодовала брюнетка.       –Да, тебе. Ты всё ещё жаждешь чьего-то одобрения, лишь бы совесть была чиста. Но теперь ты сама за себя, не нужно пытаться скинуть вину на кого-то, от кого ты сможешь избавиться в любой момент, –пыталась вразумить хореографа подруга, но та лишь больше злилась.       –В этой жизни каждый сам за себя. И этот закон жизни появился ещё очень давно, а я ему следую.       –Я думала, ты поумнела, но нет. Всё продолжаешь решать сама, но только это снова приведёт тебя ко дну, подняться с которого ты уже не сможешь. Поверь мне, оно уже недалеко. Скоро ты вновь упадешь в эту яму собственных сожалений и проблем. Но теперь нет у тебя тех людей, которые могут тебе помочь. Хочешь вновь остаться одна–твоё право. Только потом не перебрасывай вину на кого-то. Совесть тебя всё равно замучает, –Кэтрин развернулась и быстрым шагов вышла из галереи, оставив хореографа кипеть от гнева и того, что подруга права насчёт всего.       С Кэтрин брюнетка никогда не ссорилась. Во всяком случае, не серьёзно. Обычно всё заканчивалось через пять–десять минут. Девушки не могли долго сердиться друг на друга, однако в этот раз всё пошло не так. К заботе подруги Реджина относилась нейтрально, можно даже сказать положительно, но конкретно в этот раз ей не хотелось ничего слушать и слышать, чтобы вновь не напоминать себе о том, что может повториться её падение, которое, возможно, станет решающим в жизни.       * * *       До конца вечера настроение хореографа оставалось не наилучшим. Помогали лишь переглядки с Эммой, которые длились по паре секунд. Только на это жалкое короткое время на её лице расцветала улыбка, не видная окружающим. Однако, за этим милым жестом девушка видела подавленность в поведении и мимике Реджины.       Эмма всегда хорошо считывала эмоции людей, поэтому и сейчас отчётливо видела, что с хореографом что-то не так. Но она призналась себе, что брюнетка отменно скрывает то, что чувствует на самом деле, оставляя на виду лишь важные для окружающих: натянутую вежливую улыбку и презрительный взгляд за спинами. Но вы не подумайте, что это лицемерие.       Если посмотреть, все люди в этом мире лицемерны в большей или в меньшей степени. Вот например, не нравится вам ваша коллега по работе. В лицо вы улыбаетесь для поддержания цивилизованных нормальных отношений, но за её спиной с подругой обсуждаете, какая она такая-сякая. В лицемерии есть своя выгода.       Порой у нас не остаётся выхода, кроме лести. Нахваливая кого-то, мы автоматически налаживаем отношения с человеком, который нам нужен для своих личных целей. Конечно, нельзя забываться и теряться в этом. Не стоит прибегать к таким методам слишком часто. Можно аккуратно высказать своё мнение о человеке так, чтобы это не закончилось скандалом, в результате которого вас могут уволить или сделать выговор, что тоже очень неприятно. Так человек будет знать, что вы не питаете к нему глубокой симпатии, но при этом не будет создаваться впечатление, что вы всех ненавидите.       Всё в этой жизни нужно делать красиво. В том числе, и говорить. Очень часто формулировка предложения влияет на мнение окружающих о вас. Обычный человек, смертный, так сказать, может что-то не уловить в сказанных словах, но тот, кто хоть что-то понимает, почти без труда уловит подтекст и сделает соответствующие выводы. Однако, вас могут понять неправильно, поэтому нужно быть осторожным в выборе слов и интонации, которая так же играет немаловажную роль в общении. Думаю, у многих была такая ситуация, когда задевали не столько слова, а сам тон, с каким было что-либо сказано. Это именно тот случай, который нужно вспоминать при общении с чужими людьми, которые могут расслышать раздраженность, заинтересованность, равнодушие и прочие эмоции. Поэтому нужно заниматься своим словарным запасом, который в жизни очень пригодится.       * * *       –Джина, всё в порядке? Ты сама не своя целый вечер, –спросила Эмма, практически пробравшись в номер хореографа после встречи с организаторами выставки, надеясь её увидеть хоть на несколько минут. И, отойдя от шока, девушку все-таки впустили в номер.       –Да так. С подругой поссорилась, ничего серьёзного, –отмахнулась брюнетка. –А тебе как?       –Скучно. Очень скучно. Как люди ходят на такие мероприятия?       –Мы далеки от мира высокого искусства. Нам этого не понять.       –Действительно. Но нам это и не нужно ведь?       –Да, дорогая, –улыбнулась Реджина, желая лишь оказаться в постели и уснуть, чтобы ни о чем постороннем не думать.       –Точно больше ничего не случилось? Ты выглядишь…       –Ужасно? –подняла бровь хореограф и усмехнулась. –Да, пожалуй, это так. С меня выжали все соки.       –Я не это хотела сказать. Но ты действительно очень устала. Ты себя вообще не жалеешь, так нельзя.       –Ничего не могу с собой поделать. Я трудоголик, и мне это нравится.       –А вот с этим спорить не буду, –улыбнулась Эмма. –Но всё равно нужно отдыхать побольше. Как вернёмся в Нью-Йорк, я за этим прослежу.       –Будешь жить у меня? –игриво подняла бровь Реджина, задумавшись.       –Нет, то есть… Это классно, конечно, но я не могу. Это слишком неудобно, да и из меня плохая соседка, –начала тараторить блондинка.       –Постой… А это мысль. Переезжай ко мне. Понимаю, может, это слишком быстро, но мне кажется, почему бы и нет?       –Ты в этом уверена?       –Вполне. В конце концов, ты моя девушка. А я не позволю, чтобы близкий мне человек находился так далеко от меня.       –Мы вместе работаем, –хихикнула девушка       –Это всё не то. Так будет удобней нам двоим. Да и что ты теряешь?       –Ничего такого, наверное, –пожала плечами Эмма.       –Отлично. Тогда так и сделаем. По приезду собираем все твои вещи и перевозим ко мне в квартиру.       –Может… –попыталась что-то возразить девушка.       –И это не обсуждается, –остановила брюнетка. –Как приедем, сразу к тебе за вещами.       –Ладно, –сдалась блондинка и нырнула в объятия хореографа, прижимающую её к себе посреди гостиной. –Но сначала нам надо выжить. Ты ведь загоняешь всех на тренировках.       –А как без этого? –улыбнулась Реджина. –Тебя я буду гонять больше остальных.       –Эй! Это нечестно! –возмутилась девушка, смотря на весёлое лицо брюнетки. –То, что я твоя девушка, не значит, что на мне можно выезжать на тренировках и репетициях.       –Именно поэтому я так и поступлю. А ты как обычно, где-то напортачишь, и я обращу на тебя своё внимание на глазах у коллектива.       –Ну… Ради этого можно и потерпеть, –улыбнулась блондинка, целуя хореографа. –А пока впереди Париж!