Объявляю перерыв!

      День начинался не как обычно — Майя не забыла полить злосчастного Чарли, растение с благодарностью раскинуло листья с чутка подсохшими концами под лучи палящего из окон солнца. Феникс в кои-то веки выспался, прошлым вечером девушка решила не затягивать его в марафон по очередному детскому сериалу, давая возможность отдохнуть перед текущим заседанием. В целом, можно сказать, что он был готов к предстоящему делу.       Как и ожидалось, улик было катастрофически мало — приходилось выкручиваться на каждом слове свидетеля, придираться к любым небольшим прорехам в показаниях и выдвигать новые теории произошедшего под недовольный взгляд прокурора в противоположном конце зала. В какой-то момент судья объявил перерыв на пятнадцать минут.       В зале ожидания подсудимых адвокат с удивлением приметил, что на часах уже почти обед — за уточнениями в показаниях он совсем не заметил как пролетело время, за которое он успел заработать мигрень от тупости увиливающего паренька на месте свидетеля. В довесок желудок жалобно заурчал, похоже, завтрака не хватало. В голове проскочила настойчивая мысль: после заседания стоило бы заскочить в ближайший фудкорт с вечно голодной Фэй, она точно будет рада большой порции фастфуда.       Через прозрачные занавески окон, что располагались аккурат под лавочками в коридоре, пробивалось палящее солнце, мешая вглядеться в фигуру на деревянной поверхности мебели, но даже несмотря на это можно было заметить, как подсудимый подавлен: слегка сгорбленная спина даже не опиралась на край подоконника, ладони были скреплены в крепком замке на ровно сложенных друг к другу коленках. При приближении к клиенту мужчина слегка напрягся, озадаченный его состоянием — губы слегка подрагивали, а брови встретились над переносицей. Все его лицо передернуло, будто подсудимый вот-вот заплачет.       — Мистер Стоукс, Вы хорошо себя чувствуете?       Нельзя сказать, что Райт хороший психолог, но нужно было сделать хоть что-то, чтобы в зале суда не увидели его клиента в таком состоянии. Нельзя падать лицом в грязь раньше времени.       Мужчина дернулся, словно его пробило током, он оторвал взгляд от пола и вгляделся в лицо напротив. Ему понадобилось какое-то время, прежде чем заговорить.       — Я не знаю откуда там мои отпечатки. Это выглядит так, будто виновен я. — Не получив ответа от адвоката, он с еле слышимым вздохом вернулся к рассматриванию неровностей плитки на полу. — Простите, Мистер Райт.       Феникс был уверен — мужчина не мог совершить убийство. По наставлению Мии он всегда свято верил своим клиентам и этот случай не был исключением. Дело нуждается в необычном подходе, стоило бы потом расспросить болтливого Гамшу, если прокурор не помешает его допросу. Может, он получит от детектива допуск к месту преступления, если сильно попросить.       — Да что же Вы…не унывайте, придумаем что-нибудь.       Из приоткрытой двери зала суда выскочила до боли знакомая физиономия. Края бордового пиджака развивались от столь резвой походки, подол соприкасался с брюками, издавая тихое шуршание, а цокот каблуков от лакированных туфлей слышался на весь коридор.       Двое полицейских, до этого расслаблено болтающих между собой у входа в зал, отпрянули друг от друга и отодвинулись, дабы не столкнуться с явно враждебно настроенным прокурором.       Мужчина остановился всего в паре десятков сантиметров от лица адвоката — и без того напуганный Феникс мысленно собрался в комочек, готовый к очередному словесному оскорблению. Эджворт вовремя рассматривания дела не был способен на что-то иное.       — Не придумаете, Мистер Райт. Я не имею право разглашать о материалах дела, но точно знаю, что Вам его не вывезти. — Прокурор слегка прищурился, приподнимая подбородок. — Вы не могли бы со мной отойти? У меня есть разговор, который не терпит чужих ушей.       Феникс шустро отодвинул рукав пиджака с рубашкой — судя по наручным часам, оставалось в районе десяти минут. Конечно, мужчина был растерян от подобной просьбы, но старался держать себя в руках. Не хватало еще показать свой испуг в здании суда, иначе Эджворт совсем почувствует себя королем положения.       Кивнув в согласие, адвокат последовал за вышагивающим в быстром темпе прокурором — он шустро ретировался к выходу из зала ожидания подсудимых. Еще пара каких-то поворотов, хлопок двери, за которой пропал мужчина, и до Феникса потихоньку начало доходить очевидное — разговора в мужском общественном туалете не стоило ожидать.       Мысленно помолившись всем возможным богам, Райт схватился за ручку двери — адреналин, непонятно по каким причинам плескающийся в крови в большом количестве, будоражил каждую клеточку кожи. И без того торчащие волосы на голове словно приподнялись вслед за смесью мимолетного интереса и испуга.       Не успел он сделать шаг на чистейшую плитку в общественном туалете, как его схватили за края алого галстука — один рывок и он оказался в помещении. Пришлось слегка нагнуться и притопнуть ногой, чтобы выровнять равновесие и не познакомить пол со своим лицом, хотя, похоже, эта участь его итак не ждала — в районе грудной клетки на пиджаке оказалась чужая ладонь, крепко охватившая ткань, мгновенно смявшая ее в складки. Рука немного оттолкнула, заставляя адвоката встать в полный рост, после чего прокурор прильнул к мужчине — подбородок оказался на чужом плече, давая возможность Райту услышать сбитое глубокое дыхание. Свободная рука Майлза заерзала за спиной оппонента, наощупь нашла защелку, после чего пальцы торопливо ее повернули, чтобы вернуться к начатому — ладонь на груди заерзала в поисках пуговиц, а вторая рука легла на затылок, перебирая острые концы прядей.       У Феникса участилось дыхание, пока мысли хаотично проносились в голове, одна из которых так и тревожила — насколько это безопасно?       По шее заскользили губы, окончательно выбивая сознание из реальности.       — Майлз, подожди…нас могут заметить…       Зубы прокурора нарочито нежно обхватили мочку, слегка задевая хрящ ушной раковины, с губ адвоката слетел еле слышимый протяжный стон.       — Если будешь тихим — не заметят.       Дорожка из поцелуев медленно поднималась к лицу, иногда меняя траекторию — первоначально вниманию удостоился подбородок, затем губы заскользили по краю нижней челюсти, словно поддразнивая. На виске остался последний поцелуй, прежде чем губы накрыли алую полоску Феникса. Пришлось прикусить кожу вокруг губ, но мужчина не собирался поддаваться.       — Что случилось, Майлз?       Послышался рык, прежде чем в приоткрытой от слов рот, по сути, настойчиво ворвался язык — до этого от возбуждения блаженно прикрытые веки Райта распахнулись, а челюсть с небольшим усилием сжалась, прикусывая мышцу.       Эджворт мгновенно отпрянул, прикрывая рот рукой, которая до этого какое-то время тормошила волосы — конечно, укус был не до крови, но приятного мало. Ему нужно было какое-то время, чтобы поднять на адвоката переполненный злобой взгляд.       — Что ты себе позволяешь?       Не будь они в закрытом помещении, пожалуй, Феникс бы не услышал этот шёпот.       — А что ты себе позволяешь?       Складки на лбу прокурора расслабились, похоже, подобный тон на него благоприятно действовал — по крайней мере, он сделал шаг назад, выпуская из крепкой хватки мужчину. Райт глянул вниз, с удивлением отметив, как шустро Майлз расстегнул все пуговицы, выставив напоказ белоснежную рубашку, уже смятую под таким натиском в хлам. Утренней глажки будто и не было.       — Времени мало. Давай после суда поговорим.       Будто с новыми силами, Эджворт схватил несчастного за грудки, разворачивая в сторону — лопатки неприятно соприкоснулись с поверхностью стенки, выбивая из адвоката дух. На самом деле, сопротивляться не было никакого желания да и, скорее всего, в случае с Майлзом ни имело никакого смысла — он частенько получает то, что хочет.       С противоположной стороны помещения в зеркале над раковиной Феникс мог рассмотреть свое уставшее выражение лица — да, ему стоило бы взять отпуск от своей работёнки, где над ним издеваются все, кому не лень. Прокурор умудряется достать его даже вне зала суда.       Чужие пальцы быстро расправились с пряжкой ремня. Единственная пуговица чуть не отлетела в попытке ее расстегнуть, а как только послышалось как расстегивается молния, Райт прижался затылком к стенке, прикрывая глаза в мгновение отяжелевшими веками — чужая рука под резинкой трусов заскользила, вынуждая прикусить нижнюю губу, чтобы не оповестить всё здание суда о том, что происходит в мужском туалете.       Пальцы сжались у основания члена, приподнимая его и отодвигая край трусов, чтобы не запачкать ткань. На пробу двинув рукой, Майлз приподнял уголок губ — каждым участком кожи он прочувствовал, как пульсируют вены, а член окончательно затвердел, иногда дергаясь, словно вымаливая внимание. Пришлось размазать предэякулят, до того как ладонь быстро задвигалась. Сначала Феникс пытался отпрянуть, явно не ожидавший такого темпа, однако прокурор заботливо прижался, давая возможность адвокату схватиться на чужие плечи — по его лицу было видно, как ему хочется издать хоть какой-то звук.       Парочки минут подобного издевательства хватило, чтобы Райт хрипло задышал.       — Майлз, я сейчас…       — Да, я вижу.       В последнее мгновение у Эджворта не хватило выдержки — губы вернулись к шее, слегка обхватывая кожу, после чего на участке сомкнулся ряд зубов. Под финальный стон, отдающим легкой писклявостью на фоне болезненных ощущений в районе шеи, адвокат излился в ладонь прокурора. Его хватка на плечах тут же ослабла, а ноги словно стали ватными — стоять ровно было невозможно, так что мужчина слегка заскользил по стенке. Все удовольствие словно смело, как только Майлз отлепился, направляясь к раковине — послышалось журчание воды. Точка опоры пропала, так что пришлось выровняться, натягивая трусы со штанами. Феникс нахмурился, рассматривая спину прокурора.       — Встретимся в зале суда.       Не перекрывая воду, Эджворт тут же оказался у двери. Щелчок замка, хлопок двери — его тут будто и не было. Райт был уверен, что Майлз собой доволен — теперь смотреть в глаза прокурора во время заседания будет чуточку труднее.