Вместе

В небольшом городке уже третий день подряд стояла непогода. Америку одолевал очередной циклон, свойственный южным её частям. Поэтому, несмотря на середину июля, было прохладно. ― Температура воздуха опустилась… Девушка-синоптик в телевизоре продолжала что-то бубнить, но КЕЛСИ был уже где-то далеко, словно бы он смог как-то покинуть гостиную. КЕЛСИ не витал в своих мыслях ― не его стезя. Это была всепоглощающая скука. Серое ничего, просто пожиравшее все мысли, эмоции, идеи. Из этого мутного состояния его вытащил ГЕНРИ, открывший входную дверь. Судя по звукам, снаружи была не просто непогода, а лило прямо как из ведра. Хоть ГЕНРИ и был в дождевике, но, тем не менее, промок до нитки. С него монотонно капала вода. Родителей дома не было, иначе бы те устроили старшему сыну взбучку. Или… нет? ГЕНРИ выглядел и без того плохо, поэтому они, скорее всего, просто попросили бы не вымокать так сильно под дождём. ― ХИРО? Как прошло? ― спросил КЕЛСИ. Он, в общем-то и так видел, ведь выражение лица ГЕНРИ говорило за себя. ― Плохо. Она снова… проигнорировала меня. Некоторое время стояла тишина, пока ГЕНРИ снимал с себя и убирал сушиться мокрую верхнюю одежду. ― Но она в этот раз взяла моё печенье! Хотя бы… ― О-о! Может быть, в следующий раз получится поговорить? ― обрадовался КЕЛСИ. ГЕНРИ промолчал. ― Вряд ли, ― сухо ответил тот. ― О-оу… КЕЛСИ откинулся на диван под звуки телевизора. Девушка-синоптик сменилась пожилым мужчиной, который рассказывал про точки на кораблях. Кажется, он должен что-то сделать, но эта пустота, эта скука… Здесь можно и остаться подольше. Скоро пойдут мультики, и всё будет хорошо. Завтра можно увидеться с ОБРИ. Нужно просто подождать, нужно только отдохнуть. Вернётся МАРИ, улыбнётся ХИРО. САННИ… Всё будет хорошо. Точно будет хорошо.

***

― ОБРИ! Живо оттуда слезай, мерзавка! Чёрт. ― Ты жрать собираешься?! Или от голода подыхать будешь? … ― Быстро, я сказала! …! Тщетно пытавшаяся прятать голову под подушку, ОБРИ отшвырнула ту в стену, словно бы старая вещица была виновна во всём происходящем. ― Иди к чёрту! ― закричала ОБРИ. ― Хватит! Снизу послышался шумный вздох. ― Ах так…? Я поняла. ОБРИ снова залезла под подушку, надеясь на то, что за этим всем ничего не последует. И не последовало. Секунда за секундой, минута за минутой. Время шло, а чем дольше ОБРИ лежала лицом в подушку, тем сильнее оно растягивалось. Порой ей казалось, что прошёл уже не один час, и тогда она с усердием приподнималась с кровати, ожидая заметить какие-либо изменения вокруг. Но за окном ничего не менялось: лил дождь, а комки серых облаков сменяли друг друга так, словно бы были братьями-близнецами. Часов в комнате девочки не присутствовало, поэтому точное время оставалось неизвестным. Ну, было что-то около двух часов дня. Двух часов… А что после? У ОБРИ не было совершенно никаких идей, как этот день мог выправиться. Либо сидеть и дальше наверху, игнорируя всевозможные взаимодействия с матерью, либо спуститься и попытать себя ещё в одной ссоре… Варианты не ахти. … Деревянная лестница поскрипывала под ОБРИ. Просто в силу своей старости и не очень высокого качества. В ответ ОБРИ двигалась медленно. Столь медленно, что не наблюдающему данное действо вживую могло показаться, что скрип лестницы исходит не из-за движения по ней, а просто так, от случайного сквозняка. Ну или же ОБРИ так казалось. Ей было страшно. После всех криков ранее, казалось, что если мама увидит её, то просто раздавит на месте. Вся уверенность и силы к сопротивлению испарились без следа. В её голове мелькали мысли о том, что стоит сразу извиниться. Затем мысли, что даже разговаривать не стоит, нужно просто выйти в окно и бежать подальше от дома. Следом мелькнула мысль, что всё может идти куда подальше, а она просто выйдет из дома, игнорируя её. Мать ни разу не била девочку. Да и ругала не столь часто, как можно подумать. Даже так ― образы в голове последней становились всё трагичнее и серьёзнее, пока… Она подошла к гипсокартонной тонкой стене, сквозь которую было слышно почти всё. За ней находилась гостиная. И кухня. И прихожая. Но важнее ― там была её мама. Прислушалась. … … Сначала она решила, что ей показалось. Всё-таки дождь, ветер создавали приличное количество шума, сквозь который мало что пробивалось. Но нет. Это не был дождь. ОБРИ слишком хорошо знает этот звук. Сдавленный плач. Прерывистые всхлипы. Изредка тяжёлый вдох, сопровождённый дрожащим выдохом. Она не смогла стоять и слушать, не могла просто ждать. Ноги сами понесли её туда. Она стояла у комода. В руке трубка телефона, а в ней ― тишина. Красное лицо, мокрые глаза. Сбитое дыхание, немного заложенный нос. ― Мам…? ― едва слышно спросила ОБРИ. ― А-ах… ОБРИ… ― она попыталась улыбнуться, но тщетно. ― Ты не злишься…? ОБРИ промолчала, выжидая чего-то. ― Да, знаешь… Из больницы позвонили. ― Из больницы? Из-за- ― Из-за папы, да. Щёки женщины снова зарделись, а в глазах навернулись новые слёзы. ― Он… Кажется, ОБРИ уже знала, что ей скажут. Чувствовала, но что-то не давало ей поверить до самого последнего мгновения. ― Он не смог. И ни одна буря с дождём не смогли бы описать то, что почувствовала девочка и её мать в этот момент.