Вместе

Бэйзил? Пока ОМОРИ тянули за руку куда-то сквозь лес, он усилием воли пытался вспомнить кто же такой этот БЭЙЗИЛ, ради которого он и его друзья бегут уже минут пять к ряду. Но вот очередная странность ― с ним не ассоциировалось ничего, кроме слова "цветы". Странно. И что это вообще должно значить? Компания двигалась быстро, прыгая сквозь пушистый, словно ковёр, лес, в траве которого ноги немного утопали. Впрочем, парой минут спустя они миновали его, оказавшись на цветочном огороде. Всюду стояли грядки с высаженными аккуратно в ряд цветами: белыми, синими, жёлтыми и красными. Высокими, низкими, с обыкновенными и чудаковатыми листами. ОМОРИ наслаждался цветами, проходя мимо них, но вот цепляла его одна мысль: он понятия не имеет, как называется хоть один из этих цветов. В голове словно бы разом мелькало с десять разных названий, но только отрывками, из которых невозможно было сформировать целое слово. ... Здесь паре цветов не хватает полива. ... А здесь и целой грядке. ... Ох... В этой, кажется, один засох. ... Ботинок. Дом в виде ботинка. Или наоборот? На мгновение, сама идея этого показалась странной, но затем всё стало на свои места. Почему вдруг БЭЙЗИЛ не мог бы жить в таком доме? Компашка вломилась в дом быстро, несмотря на некоторую нерешительность ОБРИ и ХИРО, сетовавших на несоблюдение сохранности личной жизни. А внутри... В необъяснимо маленькой для такого большого дома комнатке стояла кровать, в которой мирно спал зелёноволосый лохматый юноша того же возраста, что и ОМОРИ. Его вид немного поражал, в том смысле, что он выглядел столь хрупко, что его вот-вот раздавило бы собственное одеяло. Хм. Нужно сказать, что он спал лишь до того момента, как- ― БЭ-ЭЙЗИЛ! НАМ НУЖНА ТВОЯ ПО-ОМОЩЬ! КЕЛ закричал настолько громко, что испугал ОБРИ ― и законно получил по шапке от неё же. БЭЙЗИЛ тут же вскочил, будучи в совершенном непонимании того, что же здесь происходит. ― Всё хорошо, это всего лишь мы. ― Поспешил успокоить его ХИРО. ― Я понимаю, что это очень внезапно, но ты не знаешь, где ****? После этой фразы все в комнате, кроме БЭЙЗИЛА, замерли. Нет, скорее "пропали" ― хотя ОМОРИ краем ума понимал, что они никуда не исчезли, его голова словно бы не хотела осознавать этого, вычёркивая их из окружающего мира. Лицо зеленоволосого юноши исказилось, его черты лица вытянулись в гримасе, сочетающей ужас, сожаление и смех одновременно. А затем говорил не своим, совершенно нечеловеческим голосом. словно бы став химерой из всего, чего "здесь" быть точно не должно. ― Я думаю, что лучше всего знает СА- Он, вернее, оно прервалось. Руки вытянулись, почернели, заросли щетиной и когтями, из-под которых сочилось что-то чёрное. Это что-то порадовало, но оно лишь хмыкнуло и продолжило. ― ОМОРИ. Хаха, ОМОРИ, не скажешь ли нам, где твоя любимая ********? ОМОРИ запаниковал. Он словно бы уже не смотрел на чудовище, но он видел его сквозь веки, видел, как оно смеётся, хлопает в "ладоши" если их так ещё можно было назвать, и подбирается ближе к нему. Не было ни единого звука, но гримаса становилась ближе и ближе, пока в паре сантиметров от лица ОМОРИ не закричала. Вопль пронзил уши мальчика, проникая в разум и уничтожая мыслительный процесс. Но уже мгновение спустя всё вновь стало на круги своя. ― Ты... ведь помн... ишь? ― Прошептал нечеловеческий голос, прежде чем исчезнуть. У ОМОРИ ещё несколько секунд оставалось сильное желание разрыдаться, но сразу после к нему вернулось обыкновенное спокойствие. Кажется. Почему я вообще хотел заплакать? В руке появилось что-то немного увесистое. Белый параллелепипед, знакомой длины и оттенка. Да, это клавиша пианино. Хм. Пахнет... Орхидеями.