«В глазах каждой зимующей птицы,
Что улетала на юг, созерцал отражение
Зарницы тех душ, что напрасно погибли в бою
За идеи, за пламя в душе, но самих не нашедших приют…»
Пока Эррор метался между антипустотой и Оутертейлом, под рёбрами стойко сохранялось ощущение, что ещё немного, и сердце остановится от ненавистной обиды. Художника хотелось прикончить просто потому, что тот разок совершил что-то абсурдное, и теперь каждый его вздох воспринимался как призыв к войне! О, эти невозможные красноречивые глаза, вечно заляпанные чем-то красящим кости, идиотские шуточки, звонкий смех и, самое страшное, желание жить! И что же поменялось от того, что он вывалил из себя груз злобы, пока бранил друга? От гортанного рыка и до судорог сжатых на лучевых костях фаланг? Ровным счётом ничего. Потому что когда ему снова предстоит заговорить с любовником, эту ярость он быстро потушит. Пройдёт одна перезагрузка, вторая, да и сойдут все нападки на «нет» Звёздное небо колыхалось, потому что перед глазницами как никогда всё полыхало и тлело. Выстроенные карточные домики из оправданий будто сдуло одним неосторожным порывом ветра. Вдох. Выдох. И по новой… Разрушитель наивно полагал, что раз они с хранителем теперь нередко делят дом и даже спальное место (зачастую нечаянно), то его никогда не упрекнут в том, что он делает что-то неправильно. Ну как можно было предположить такой бред?! Несуразный, взбалмошный черный скелет, которого обошел переходной возраст, а гормоны продолжили бурлить! Вдох. Мягкая травка приятно примялась на краю парящего островка. Отсюда было видно всё. Всё — это без преувеличений. Вот на соседнем нижнем клочке земли расположился чей-то дом. А вот слева проложили качающийся мост до одного из горящих городов. Замечательная картина, от которой глюк теперь вряд ли когда-то избавится, даже в силу своих способностей. Как бы ни хотелось, но даже за этот мир придется вести игру в «догони меня кирпич», которую они с Инком ввели. Скрипя зубами, стоило признать, что его бросить он будет уже не в силах. Выдох… Успокоение? Здесь, в полной тиши сумрачного пространства, в голове сделался отчетливым гул голосов. Они перебивали друг друга, спорили. Одним словом, не ожидали, что когда-нибудь Эррор обратит на них внимание. А он обратил: — Эй, ребят, по очереди… Сначала в чертогах разума приятно затихло. Так приятно, что виски запульсировали болью от непривычной идиллии. Но блажь продлилась недолго, потому что наружу полезли все самые смелые твари: — Опять какие-то приключения на свою глючную задницу откапал, Эррор? — раздался одинокий голосок, от которого родилась новая волна раздражения. — В любом случае, я очень надеюсь, что всё обойдётся малой кровью и главной твоей проблемой останется поведение Инка. Инка… Разрушителя вынудили вновь вспомнить об этом ходячем недоразумении, которое даже вдогонку, удивительно, за ним не бросилось. А ведь были все шансы поймать его за шкирку и усадить обратно за стол, он бы от такой наглости опешил да сидел, уподобившись оловянному солдатику. — Я бы предпочёл тягаться с проблемами иного рода, — выдохнул дестрой в ответ. Голоса снова неистово взбунтовались, потому что, как это так — разрушитель вселенных соизволил с ними поговорить?! Всё равно, от скуки ли или от скверного настроения, что, между прочим, обидно. — Слышишь меня? — позвал уже другой голос. Скелет вскинул голову, силясь разглядеть хоть малейшее присутствие живности рядом. — Эррор, слышишь? Как на счет немного пояснить на счёт того, что происходит в этой мультивселенной в последнее время? Цифры плывут, коды ломаются, барьеры падают? Что происходит на техническом уровне? И что творилось совсем недавно? Недовольно проворчав, Эррор заглянул на панель управления, чтобы свериться с показаниями. Ничего будто бы и не рушилось… Душок нулевой бесконечности тоже остался в недалёком прошлом. Он пожал плечами, даже не пытаясь оправдать свою беспомощность в данной ситуации. — Я просто почувствовал, как замок, наложенный на границы, стал слетать. — Он нервно перебирал пальцы, опуская глаза. Им повезло, что закончилась история не внезапной кражей волками чего-то (или кого-то) для них ценного. Снова оказаться там, где тебе не рады даже самые примитивные существа — сомнительное удовольствие. Он всё-таки нашёлся с объяснениями, по прошествии четверти минуты: — Знаете, не самое приятное чувство — чьи-то попытки взломать твою систему. Которая тебе, как родная. Как часть тебя, чёрт подери. Я с самого начала понял, что что-то идёт не так… Это был лишь вопрос времени — когда к нам зайдут погостить. Во всем мире не нашлось бы слова, способного описать смятение, которое испытал разрушитель, когда понял, что в барьере уже проделана лазейка, а латать поверх — абсолютно бесполезное занятие. — Я пытался перешифровать код доступа, но любезные прихожане быстро разгадали ключ. Скорее всего совсем не на хакерский манер. Шли в лобовую за счёт могущества. Понятия не имею что за силу применил Импрув и его блохастая питомица… Могу только догадываться… Кто-то из голосов, самый тихий и неприметный, шепнул дестрою, что он прав в своих догадках. Тот даже не удивился. Новый голос без труда перебил его размышления: — Привет, надеюсь ты не будешь против ответить на неудобный вопрос. Почему ты не сказал Инку о поломке кода? Это ведь вопрос безопасности всей мультивселенной. Думаю, её хранитель должен о таком знать. — Хах! — прыснул со смеху разрушитель, как только один из сотен собеседников замолчал. — Узнал бы он и что дальше? Дриму бы рассказал? Вместе бы сидели, плакали? — Разрушитель чувствовал себя клоуном на арене цирка. — Да этот мешок с костями век бы паниковал и заваливал вопросами вместо того, чтобы реально как-то помочь. Да и… — он вскинул бровь. — Какой же из него помощник в деле, где даже я разобраться не смог? Думаете, раз ему лапки закоротило, так он теперь глюк-номер-два? Не смеши-и-ите. Мозги бы только проел! Забавно подрыгав пальцами, он назвал чернильного тараканом. Признаться, порой, поболтать с Создателями было весело. Они, бестолковые, думали, что на любое событие могут повлиять, поскольку обо всём знают и всё их ласковым зенкам доступно (смущающий факт). Но на деле задавали тупорылые вопросы, после которых болел от смеха живот, а череп раскалывался от высшей степени идиотизма. А ещё считают себя!.. Да обычные нахальные божки, ни более, ни менее! Желающих подхватить эстафету опроса ошибки ждать не приходилось, они окружили его, как стервятники, расклевывая, словно побитый грецкий орех: — Глючный, это внезапное вторжение «извне» выглядит подозрительно, но неужели даже на грамм так сложно поверить на секунду Импруву? А вдруг правда это важно? Что тебя так смущает? Наконец сложив руки на коленях, он постарался лишний раз не полыхать праведным гневом. Раз божка́м нужна раскрытая настежь грудь, значит, они проверяют правильность своих решений. Или чьи это вообще решения? Ладно, это ни капли не успокаивало… — Вы разве не видели, что делает с Инком его бездушие?.. Когда мы встретили Импрува, я и предположить не мог, что душа Инка способна сделать из него адекватного монстра. Получается, что я видел ту его версию, которой можно довериться. Но теперь Импрув тоже с пустым брюшком. Я просто не знаю чего можно от него теперь ожидать и за что хвататься. Ладно я, но разворотить мой дом я не позволю. И плевать, что некоторое время назад его главной задачей было, как раз, «разворочение» своего дома. Это другое. — Тааак. Что ты думаешь об идее переселения жителей нулевой бесконечности в вашу мультивселенную? Это может быть угрозой? Если честно, он ещё не успел хорошенько это обдумать. Поэтому возвел глаза к звёздному куполу, чтобы считать с него ответ. — Я… Я бы не доверял теперь двум бездушным, — с сомнением протянул он, позвоночником ощущая беду. — Я не знаю что там у Импрува за план, но если он пойдет Роббер под хвост, то все мы можем закончить крайне трагично. Даже в Андерновелле таких финалок не встречается, которая ждёт мультиверс. Как-никак, здесь не обошлось без теневых тварей. А уж они-то обещают веселое времяпровождение. Сидеть на любимом острове вдруг стало менее комфортно. Пора было закругляться с этой «акцией невиданной щедрости», которую он здесь нежданно-негаданно развернул. — Алё, Разрушитель, как идут дела с зачисткой мультивёрса, — загалдел бодренький Создатель, - после вашего внезапного отпуска в летнем лагере, после которого вы вернулись, держась под ручки? Ты оставил свои цели и идеалы? Напыжившись, глюк пророкотал: — Кажется, ещё после возвращения из того адища, я монстячьим языком объяснял это Инку. Мне не сложно повторить, но после такого я с чистой совестью могу усомнится в ваших способностях, о всевышние! Кажется, голоса начинали переходить границы недозволенного, быть неосторожными в подборе тем для сей «светской беседы» Оказывается, перемены удивили не только разрушителя. Кто ещё достанет его вопросом о сломанном предназначении? Голоса и не думали останавливаться: — Эррор! Эррор, у вас с Инком сейчас, конечно, распри и всё в этом духе, ты держишь на него обиду, да, но может стоит отложить это, пока ситуация находится в напряжении? Если они обратятся к тебе за помощью, ты придёшь? А вот и тема, которой он так боялся — перепалки с Инком. Эррор и сам не подозревал что стоит на это ответить, что уж там… По-настоящему дорогой монстр стал самой колкой иглой в сердце? Пха, абсурдней некуда! было бы, если бы это не было постыдной правдой, которую хотелось унести с собой в могилу, а не обсуждать с самовлюбленными голосами в черепушке. — Я сам решу, что буду с этим делать, и не горю желанием раскрывать вам свои замыслы, ясно? — Он упрямо, но очевидно избежал слова «чувства», надеясь, что никто не заметит. Однако толпу это только больше раззадорило. — Эрр, даров, кусочек глюков. В «глотке» у скелета заклокотало. Да что они себе позволяют?! Но как он открыл рот, так же и захлопнул… — Накопились вопросы личного характера. Вы, с твоим Инком, получается, всё это время были очень близки. Но как же его бездушие, Эрр? Тебя не смущает, что он может вертеть тобой как придётся, используя твои чувства (чем он обделён)? Нет, всё норм? Ту-дум… Ту-дум. Ту-дум!.. Эррор, шатаясь, подобрал потяжелевшие кости, едва не ухнув с края, но быстро сгруппировался, находя вертикальное положение. Глаза снова заволокла пелена ошибок, а душа затарахтела, как старинный холодильник. Он поспешил сбежать, совсем позабыв, что от Создателей ему никогда не избавиться. Эти отвратительные божества умеют попортить жизнь! Да… его сильно смущало многое в поведении Инка. И, между делом, именно это каждый раз так резало по иллюзорным нервным окончаниям параноика. Эррор боялся, что однажды Инк скажет: «это была игра, подобная игре на фортепиано» И тогда музыканту придется переломать пальчики, а слушателю, развесившему уши, свои ребра***
— Ну когда же ошибочка прекратит раздувать ноздри и примет грамм помощи от монстров, которым и вправду можно доверять? — ругался себе под нос хранитель, который почему-то бегал совсем не по тем АУ, в которых мог прятаться возлюбленный. — Наверно, сколько бы времени ни прошло, он всегда будет относится ко всем с предостережением… Инк, конечно, стал точкой отправки со станции глобального страха протянутых рук, но чтобы, наконец, пожинать плоды содеянного, следовало знатно потрудиться! Знать бы ещё зачем он всё это делает… Не имея чувств, кажется, полюбить нельзя. Да даже привязаться невозможно! Но почему-то Инк ощущал к Эррору то же, что и к своим друзьям — необходимость быть рядом. Только в этом случае их отношения смахивали на защиту АУ — хранитель знал, что обязан дарить любовь и поддержку. Разрушитель отказываться перестал, да ещё и взаимностью ответил. Можно ли назвать преступлением охмурение одушевлённого бездушным?.. Глюк ведь никогда не сможет получить столько любви, сколько отдаст сам. Это вот художника и гложило на протяжении их недолгих странных отношений. Переставляя глючащие ноги, радужный исследовал мультвёрс, силясь найти Эррора, но тот как сквозь землю провалился. Сколько бы Инк ни общался с Эррором, одного ему было не понять — почему, когда он был так нужен… Минуточку… Заглянув в его родную антипустоту и завидев чернеющие кости, радужный вспомнил — именно здесь и стоило искать в первую очередь. Ой как жаль потерянного времени! — Хэй, Руру? И когда Эррор решил повернуться, Инк увидел в его глазах что-то нездоровое. Такое, что почти кричало: «я уже долго тебя жду!» Вот только для чего это?.. — Ты пришел извиниться за свои выбросы? — прибавляя в лагах, вопросил развалившийся в гамаке Эррор. — Да, я хотел бы… Не успел хранитель и шага ближе сделать, как разрушитель брякнул: — Тогда раздевайся. Инк так опешил, что чернила решили покинуть фантомный желудок. Утирая перчаткой рот, он ошарашенно переспросил: — Ч-что, прости? — Будешь извиняться, — беззаботно ответил Эррор. Вот вам и отношения с психически-нестабильным существом… Криво улыбнувшись, чтобы успокоить себя, Инк беззастенчиво стянул с плеч свой любимый, но такой неугодный на данный момент шарф…