Трансконтинентальный рейс Ландинум-Ревишоль

Я вышел из кареты, в голове крутилась одна мысль: «Я наконец свалю отсюда!». Я оглянулся вокруг, передо мной предстал центральный вокзал города Ландинум. Вокзал выглядел величественно и одновременно гнетуще из-за пандемии. Я приехал в этот проклятый город ради изучения хвори. Я забежал по огромной лестнице в здание вокзала. Здание было действительно огромным, и оттого пара человек выглядела ещё меньше, я искал кассы, но тут мой взгляд уцепился за табло, на котором горящими буквами по волшебному зеркалу было написано, что все рейсы кроме трансконтинентального, отменены (господи ужас какой, это буквы отзывались тысячью кинжалами прямо в сердце). Я, осознавая, что ничего нельзя поменять, пошёл к кассам, как неудивительно я был тут один. Я двигался медленно, ведь мне некуда спешить, но тут кассирша меня ошарашила. «Мужчина, быстрее, вы задерживаете очередь!» Чё? Я оглянулся, никого не было, я хотел указать на это, но тут… «Быстрее, мужчина, очередь!» Такая наглость меня смутила, и я быстро заплатил за билет и ушел быстрым шагом, рассматривая билет, на котором были написано <БИЛЕТ №32| Название рейса: Трансконтинентальный путь через Хомворолд| Ландинум-Ревишол >. Дойдя до почти полностью пустого зала ожидания, я уселся на скамью, не зная, чем себя занять на протяжении часа. Я почувствовал, что эти полгода были очень тяжелыми, держать язык за зубами, чтобы не сболтнуть лишнего, было тяжело, особенно если всю жизнь говорил то, что думаешь (чертова борьба Бриона с иномыслием!). А ещё эти лица… я эпидемиолог, нам на практических занятиях многое показывали, но это было уже слишком. Полностью изолированные районы, где больные томились в ожидании смерти, их туда со всего города свозили. Чудом сдержав рвотные позывы, я посмотрел на часы половина седьмого. Неужели я так долго рефлексировал, аж полчаса! Ну что ж, ладно, я решил поесть и выпить чаю. Встав, я огляделся вокруг — внутри вокзал выглядел ещё хуже, в зале на пять тысяч сидело от силы человек двадцать, а светокамни окончательно создавали мрачную атмосферу, тихо потрескивая и мигая. Я задумался — неужели они весят тут уже пять лет, ведь рудники светокамня Северной коалиции закрылись в начале пандемии, а запасов у Бриона не было! Дойдя до фудкорта, я увидел ряды закрытых забегаловок и уже думал повернуть, но заметил лавку еды с архипелага Кейлу. Честно сказать, я не очень люблю восточную кухню (да-да, знаю, что вы скажете «да ты просто не разбираешься»), но выбора у меня особого не было. У лавки с непонятными иероглифами на мигающей вывески стояли двое, первой в очереди стояла фигура в плаще, скрывающем тело и голову, а за фигурой стоял мужчина в белой хлопковой рубашке и черной шёлковой жилетке. Что-то взяв, фигура удалилась быстрым шагом, а мужчина (скорее его можно было назвать парнем) повернулся ко мне и, улыбнувшись, сказал: «Извините, я быстро». В его улыбке так и сквозила фальшивость и вымученность, хотя это, наверное, из-за того, что брионцы часто нас предавали, и у нас выработалась стабильная подозрительность. Он взял заказанный им красный чай (дичь какая, кто вообще пьет красный чай!) и повернулся, чтобы уйти, но нечаянно обронил билет. Он быстро поднял билет, но я успел разглядеть время выдачи — 3:24. Теперь мне была понятна причина столь вымученной улыбки (хотя мне-то какая разница!). В лавке я заказал синий чай Чанг-шу (в принципе лучший чай в мире и единственное, что я пью из восточной кухни) и вагаси (боже, что это вообще?). Получив свой заказ, я расплатился с продавцом и собирался уходить, но задумался, что я так редко пробую что-то новое, и заказал ассорти восточных сладостей на два килограмма и ещё шкатулку чая. Когда я вернулся в зал ожидания, на часах гордо красовалось время 7:00, то есть до посадки оставалось полчаса. Я уселся поудобнее и начал пить чай, а сладости отложил на долгую поездку. Мне пришла идея осмотреть зал ожидания, просто из любопытства. За то время, что меня не было, зал сильно наполнился, аж на 80 лиц (вы можете возразить, что это немного, но это рост на 400%). Полчаса пролетели на удивление быстро, и вот я уже усаживался на мягкий диван из драконьей кожи и с подлокотниками из костей драконов. Я удивился было такой роскоши, но тут же вспомнил, что лет десять назад по призмовизорам рассказывали, что в Брионе сделали поезд с вагонами в честь древних охотников на драконов. Присмотревшись, я понял что это кожа артемивских мягкокрылых драконидов (большое спасибо Ливись, все-таки та командировка на целое лето в долину Артемий была чуть-чуть полезной). А ведь это не только браконьерство, потому что это вымирающий вид, но даже и подделка, ведь дракониды — это совсем другое семейство. Тут поезд прервал мои размышления, начав движение, вагон слабо покачивался, а мертвые городские пейзажи быстро сменились на мертвые поля (похоже, эта страна правда проклята — самые тяжёлые последствия пандемии, а ещё эпидемия деструктивита хлорофилла). Я решил оглядеться, ведь тут мне провести ещё три месяца, а то и больше, ведь на территории Северной коалиции дорогам угрожает то горный обвал, то снежные заносы. Вагон выглядел богато — пол выложен красным деревом, на котором лежал ковёр из шерсти высокогорных лапу (господи, откуда я это знаю?), столик из черного мрамора с серебряной отделкой, с другой стороны от столика такой же диванчик, ближе к двери шкафчики, уже из черного дерева, в которые вмонтированы холодильник, микроволновая печь (на черта? Пафос ради пафоса. Может, они и будут дешевле и удобнее в будущем но сейчас они дороже и капризнее в использовании, чем печи на огнекамне), всякая мелочь типа часов и будильника, и наконец призмавизор. Я так и не понял, как они работают, но если я правильно помню, то там что-то про связующие способности призматита и магма-волны). Закончив осматривать купе, я почувствовал то, чего не чувствовал уже полгода — расслабление. Ведь всего две недели через Брион — и вот она, свобода. Тут я понял, что не спал нормально уже полгода, и тут же вырубился.