Ветвь ольхи, венец из дуба

У воды привкус соли, но Лия ничего не говорит — улыбается и пьёт, пьёт и улыбается. Она знает, что будет, если пытаться что-то сказать: ты выдумываешь — ты привлекаешь к себе внимание — ты ищешь, как пренебречь своими обязанностями… Лия улыбается — глоток за глотком — выверенные жесты, выверенные выражения… Лия ест. Лия поддерживает беседу. Лия благодарит. Лия учится. Лия — наследница славного рода. Лия должна соответствовать. К тому дню, когда она обретёт взрослое имя, её детское — должно уже что-то значить. Кто же ты, Лия? Чародейки из тебя пока не выходит… Лия знает, что с ней что-то не так, и признаков с каждым днём — всё больше и больше… особенно когда она начинает идти лунной кровью. Соль — так привычно, соль — даже славно! Ядовитые шипы, проросшие на парковых розах — куда неприятнее… Потом — сорняки, пробившие мрамор террасы, и чайки, загадившие его помётом… хотя откуда вообще здесь чайки? Откуда взялась паутина над её дверью? Лия не дура и знает: кого-то порадовали бы эти… таланты. Лия не дура и знает: взрыв не за горами, и бурю в шкатулке не утаишь, — но поделать ничего не может. Её “таланты” беспечны, и непоследовательны, и хаотичны, словно крапива, разбившая в клочья мрамор. Эти таланты украли у Лии её судьбу.