Я очень часто несу чепуху, Пишу плохие стихи, Ношу пальто на рыбьем меху, Холодные сапоги.
Теряю друзей, наживаю врагов, Плачу за газ и за свет, А кроме того, ищу любовь, Которой все нет и нет.
— Дома, дома... Проходи уже. — И вновь этот долгий и мучительный для обоих кашель. «Слава богу... Я так волновался!» Я захожу в комнату, нет! Я врываюсь в комнату, нет! Влетаю! И не просто, а в объятия «друга». — Чува-а-ак, не, я болею. Не хотел бы тебя заразить, — Постарался отольнуть Ларри от моих объятий. — Я так скучал! — Будто забыв о том месяце избегания Ларри, воскликнул я. — Я, если честно, тоже... Я... Чтоб ты знал, я люблю тебя, чувак. Ты лучший друг! — Хриплым голосом искренно провел свой монолог Джонсон. «Друг..?» «Серьезно?» «Может это шутка какая то?» «Или он просто сам не признал?» «Или боится?» «Или...» «Или нет?...» «Соберись, сопля!» — Ларри, я хотел сказать. Я люблю тебя не как друга. Чувак, ты же сам понимаешь... Я хочу быть с тобой. Мне с тобой лучше всех. — Чува-а-ак... — Джонсон расплылся в улыбке и еще крепче сжал меня в своих объятиях, — Я тоже.. Мне... Мне тоже тебя не хватало и... Я больше не хочу тебя терять... Но... Позволь? (Ларри дотронулся до протеза. Я не стал сопротивляться) Сал... Ты прекрасен. Ты прекрасен и без нее! Я понимаю, что это не лучшее зрелище, но... Для меня ты идеален... Почему ты так пугался показать мне это? Это даже круто. Зачет! — Джонсон еле докоснулся тыльной стороной руки до моей щеки. Я почувствовал его тепло. Это... Это было классно....