Ангельский поток

Ничего не получилось Питтсбург, август 2005 г. Брайан последовал за трахом к его машине, припаркованной на Баркер-Плейс, где не было уличных фонарей. Это была темно-синяя «Хонда Цивик». Брайан покачал головой. Что сегодня стало с педиками? Все хотели быть в безопасности. Нормальными. Чтобы смешаться в толпе со всеми натуральными клонами среднего класса. И этот парень не был исключением. Темно-синяя «Хонда Цивик», парень? Трах отпер дверь и начал забираться внутрь. Но потом остановился и испуганно огляделся. — Что это было? Брайан прислушался. Вдалеке послышался вой сирены. Но в городе постоянно выли сирены. Штурмовики Стоквелла сновали в любое время дня и ночи, особенно в центре города. — Ничего страшного, — сказал Брайан, — залезай уже. У меня нет всей гребаной ночи, — Брайан скользнул на пассажирское сиденье и расстегнул ремень. Он достал свой член, который уже наполовину затвердел и снова взглянул на часы. Было поздно. Он надеялся, что этот парень достаточно талантлив, чтобы быстро отделаться от него. Но не тут-то было. Трах нервничал и нервно сосал член, периодически останавливаясь, чтобы оглядеться. Он не мог сосредоточиться, и это сбивало Брайана с настроя. — Послушай, это займет целую вечность? — наконец спросил Брайан. — Потому что, если это так, я должен идти. — Подожди, — сказал трах, — а мы не можем поехать ко мне? Это всего в пяти минутах езды. Тогда у нас будет целая ночь, чтобы расслабиться. И там нас никто не побеспокоит. — Я не хочу идти в твою гребаную квартиру! — раздраженно сказал Брайан. — Не хочу смотреть видео с тобой, или смотреть твои домашние фильмы, или делать попкорн с тобой! Я хочу чтобы мне отсосали! И это все! Так что если ты не можешь этого сделать, забудь об этом, и я уйду. — Извини, — сказал трах, наблюдая, как Брайан застегивает джинсы, — давай я дам тебе свой номер. Я все еще хочу как-нибудь встретиться. Брайан недоверчиво покачал головой. — Ты, должно быть, шутишь? — Нет, правда, — настаивал парень. Он пошарил в карманах брюк, чтобы вытащить бумажник, — у меня здесь есть бумага, — он открыл бумажник и заглянул внутрь. — Что это такое? — Брайан нахмурился, увидев что-то в бумажнике парня. Он протянул руку, чтобы посмотреть. — Не трогай! — воскликнул мужчина. — Ничего страшного, — он сделал паузу, — это не то, что ты думаешь. Но Брайан взял бумажник и открыл его. Внутри был значок. И удостоверение личности. — Так ты же полицейский. Чертов коп! — Ну и что? — ответил трах. — Если это и так? — Ты работаешь под прикрытием? — сердце Брайана бешено колотилось. — Это что, подстава? — Если бы это была подстава, я бы справился гораздо лучше, — простонал полицейский, — нет, я не на дежурстве. Господи! Я все время думал, что нас могут арестовать. Тогда моя задница действительно оказалась бы в дерьме! — Твоя задница? — сказал Брайан. — А как же моя задница? Мне плевать на твою задницу! И что ты пытаешься сделать? — Пытаюсь трахнуться с тобой, — тихо сказал полицейский, — стараясь не попасться на этом. — Ты жалок, — с отвращением сказал Брайан. — Я знаю, — коп взял бумажник и засунул обратно в карман брюк, — но что, черт возьми, я должен делать? Что? — Не знаю, — ответил Брайан, думая о том, как он помог Джиму Стоквеллу стать мэром. О том, как проваливалась кампания, пока ее не возглавил Брайан. Он был таким самодовольным, когда Стоквелл победил. И думал только о тех обещаниях, которые дал ему Гарднер Вэнс, если их клиент победит. Новые счета с наличными. Огромный бонус. Нью-йоркский офис, который возглавит Брайан. Кое-что из этого сбылось. У них было много новых клиентов, и агентство зарабатывало много денег. Но когда пришло время открывать нью-йоркский филиал «Вангарда», Гарднер выбрал другого — молодого человека, найденного в местном агентстве, который уже знал территорию и который должен был привести им несколько высокопоставленных клиентов из Манхэттена. Но что касается всего остального, что произошло после выборов… Брайан совершил большую ошибку и понял это почти сразу. Стоквелл набил свою администрацию гомофобами и правыми* психами. Он позволил копам разгуливать по Либерти-авеню, пока она не стала немногим лучше, чем полицейское государство. И толпами загонял людей обратно в шкаф** или вообще не давал им возможности выйти. — Я не знаю, что тебе делать, — повторил Брайан, — уволиться. Уехать из города. Дать отпор. Какого хрена? Но не впутывай меня. Брайан вышел из «Хонды» и захлопнул за собой дверцу. Он вернулся на Либерти-Авеню. Сирены вдалеке зазвучали громче. Ближе. Слишком близко. Брайан продолжал идти. *В политике правыми (наиболее крайние формы называют ультраправыми или праворадикальными) традиционно называются многие направления и идеологии, противоположные левым: правые выступают за общественное неравенство и придерживаются принципов капитализма **Быть в шкафу — скрывать свою ориентацию.