Ангельский поток

Брайан занимает позицию Питтсбург, день спустя, ноябрь 2005 г. — Спасибо, что подвез, — Джастин выскочил из «корвета» и посмотрел на часы. Смена начиналась через десять минут, так что у него было достаточно времени, чтобы переодеться и привести себя в порядок. — Без проблем, — ответил Брайан, — я заеду за тобой в четыре. Джастин обошел машину со стороны водителя, а Брайан опустил стекло. — Помни, что я должен вернуться сюда к обеду. — Я знаю, — Брайан раздраженно сморщил нос, — слушай, тебе не нужно брать эти чертовы двойные смены. У нас достаточно денег. Ты себя изматываешь! Джастин усмехнулся. — Единственное, что измотано — это моя задница! Не будь таким занудой. Я могу справиться с двумя сменами. В конце концов, я молод, бодр и полон сил! — О, так вот чем ты полон? — Брайан поднял бровь. — Я думал, это что-то другое. — Заткнись! — он быстро поцеловал Брайана через окно. — Эй, это было вкусно. Дай еще разок, — Джастин снова поцеловал Брайана, на этот раз дольше и медленнее. Брайан ухмыльнулся. — Разве тебя не кормят в этом дешевом гашишном домике, Солнышко? — Не так, как меня кормишь ты, — прошептал Джастин, протягивая руку за добавкой. Но Брайан неохотно отстранился. — Тебе лучше уже пойти, пока Кларенс не вышел и не начал орать на меня за то, что я занимаю место на его гребаной парковке. — Хорошо, — кивнул Джастин, — завтра я работаю утром и вечер у меня свободен, так что мы можем пойти на день рождения Майкла. Я уже завернул его подарок. — Не напоминай, — проворчал Брайан, — вечеринки на Степфорд-террас — это всегда плохие новости. Разве мы не достаточно пострадали от Деб вчера вечером? И завтра мы собираемся лечить мой желудок отвратительной едой Майки и профессора! — Майки и профессор — разве это не старый комедийный сериал 1970-х годов? — шутливо спросил Джастин. — Нет, это плохой гей-ситком 2005 года! — ответил Брайан. — Держу пари, Дзен-Бен подаст блюдо с карри-запеканкой из коричневого риса и тофу с соусом из зеленого чая. Ням! Будьте готовы к сытной вечеринке! — Ничего из того, что готовит Бен, не входит в твою диету, Брайан, — заметил Джастин. Брайан вздохнул. Эта чертова диета станет для него смертью. — Спасибо, что констатируете очевидное, доктор Тейлор. Я закончу тем, что буду приносить еду в гребаном пластиковом контейнере, как какая-то суетливая, старая, мнительная королева! И никаких замечаний по поводу того, что я уже суетливый старый ипохондрик! — Это ты сказал, а не я, — возразил Джастин, — мне нужно поторопиться. Пока! Люблю тебя! — Да, — сказал Брайан, — все. Шевели задницей! Брайан подождал, пока Джастин вошел внутрь «Уотермарка», прежде чем уехать. Теперь он стал чересчур заботливым, что было чертовски абсурдно. Питтсбург не был настоящим раем для педиков, но и не настолько опасный. Ну, не слишком опасный, если быть осторожным. Он становился ебаной пиздой, когда дело касалось ребенка, боялся выпустить его из поля зрения. «Прекрати сейчас же, Кинни! Эта одержимость должна закончиться. Ты ему не сладенький папик, Джастин взрослый человек. Он может сам о себе позаботиться. И ты это знаешь. Так позволь ему это». Брайан завел двигатель Корвета — он звучал грубо. Машина нуждалась в регулировке, но он все откладывал. Пусть новый владелец регулирует ее, кто бы это ни был. Были веселые времена, но иногда приходится отпускать их. Пришло время быть практичным. Как раз вовремя. Он поехал на Корвете в центр города и въехал в гараж хорошо знакомого здания. Будет не очень приятно, но это было необходимо. Чертовски необходимо. — Брайан, — сказал Гарднер Вэнс, провожая Брайана в личный кабинет и закрывая за ними дверь. На его лице играла мягкая улыбка, но голос был ледяным, — чему я обязан этим глубочайшим удовольствием? Брайан сел в предложенное Вэнсом кресло и расстегнул кожаную куртку. — Я знаю, что ты хочешь беседовать со мной не больше, чем я хочу беседовать с тобой, так что перейду к делу. Я хочу все уладить. И готов принять твое последнее предложение. Скажи своему адвокату, чтобы он позвонил моему адвокату, и я подпишу бумаги как можно скорее, после того как мы проработаем детали. Вэнс был искренне удивлен. Он был готов поспорить, что Брайан будет бороться за свою полную долю до тех пор, пока не заколотит крышку его гроба, но все же он был здесь, бросая полотенце*. — Хорошо, Брайан, я сделаю это немедленно. Но могу ли я быть настолько смелым, чтобы спросить, что привело к этому ошеломляющему изменению сознания? «Типично для Вэнса хотеть знать все кровавые подробности», — подумал Брайан. Но Гарднер никогда не был настолько великодушным, чтобы оставьте все как есть. — Мне предложили работу в фирме «Ларч, Келлер и Конвей Ассошиэйтс» в Сан-Франциско. Это не партнерство, но достойная позиция и деньги хорошие. Поэтому я решил сократить свои потери здесь и взять что есть. Вэнс нахмурился, глядя на своего бывшего партнера. — «Ларч, Келлер и Конвей»? Я никогда о них не слышал. Брайан стиснул зубы. — Это потому, что они не рекламное агентство. Это агенство по связям с общественностью и консалтинговая фирма, специализирующаяся на гей-акциях. После трех месяцев рассылки щупальцев в каждое крупное рекламное агентство в стране, я признаю поражение. Поздравляю! Ты сумел извалять мое имя в грязи везде, кроме гей-сообщества. Так что я больше не собираюсь с этим бороться. Честно, я устал от борьбы. Тони Конвей связался со мной лично, когда услышал, что я ищу работу. Шесть лет назад я работал с ним над большой рекламой, которую Райдер делал на Белой вечеринке в Майами. Конвей думает, что я получил от тебя сырую сделку, и я согласен. Он думает, что я преуспею в связях с общественностью, и снова, я согласен. Это должно быть прямо по моей аллее, так сказать. Работа там даст мне шанс восстановить мою репутацию в дружественном для геев городе, вдали от гребаного Джима Стоквелла, его штурмовиков и всего остального «семейного» дерьма. И это шанс для меня начать все заново. Так что я собираюсь принять предложение. Все очень просто. — Ну, — Гарднер встал и направился к своему бару, — не хочешь чего-нибудь выпить? — спросил он, наливая себе большой «Канадский клуб»**. Брайан хотел — очень сильно. Но в животе у него булькало. Если бы у него действительно развилась гребаная язва, он бы послал Вэнсу счет за его лечение! — Нет, спасибо. Для меня это немного рановато. Вэнс снова удивился. — Я думал, что для тебя никогда не бывает слишком рано, Брайан. Твое здоровье! — Вэнс поднял бокал и сделал большой глоток. Он знал, что должен был бы праздновать, но победа казалась пустой. Да, он выгнал своего соперника с поля, тот потерпел поражение, но он также потерял своего лучшего рекламщика. Пожалуй, лучшего рекламщика на Востоке, за исключением его самого, конечно. И в результате страдал «Вангард». «Браун», «Айконик», «Ремсон», «Open Fire» — все это были контракты Брайана. И все были недовольны тем, как проходили их кампании без него во главе. Денди Лаб была так недовольна, что они уже забрали свои контракты и ушли в другое место. А Лео Браун спросил его всего несколько дней назад, когда вернется Брайан. Ему не нравилось, как Кен Уилсон и Фил Миллард ведут его контракт. Проблема с Уилсоном и Миллардом заключалась в том, что они были компетентны, но и только. У них не было вИдения Брайана. Или яиц Брайана. Больше никто в «Вангарде» так не видел. И клиенты это знали. — Это может показаться странным, Брайан, — осторожно произнес Вэнс, — но мне бы хотелось, чтобы ты пересмотрел первое предложение, которое я положил на стол. — И что же это было за предложение? — Брайан наблюдал, как Гарднер расхаживает взад-вперед со стаканом в руке. Обычно он не нервничал, но сегодня он был похож на тигра в клетке. — То, которое позволит тебе вернуться сюда. Брайан закрыл глаза. — Нихуя себе! После того, как ты играл со мной последние несколько месяцев? То, как ты бросил меня сушиться из-за ебаной диеты Мистера Саттона и фитнес-центров? Размазал меня по всей индустрии? А теперь ты хочешь, чтобы я вернулся? Мне нравится трахаться, Гарднер, но только на моих собственных условиях. И никогда без большого количества смазки! — Я сделал тебя своим партнером, потому что знал, что ты лучший, Брайан, — признал Гарднер, — ты все равно лучше всех. Ты растратишь свой талант на связи с общественностью. Особенно когда ты нужен мне здесь! Брайан больше не мог слушать эту чушь ни секунды. Он встал. — Ты зажимал меня здесь! И обращался со мной как с лакеем! Просто, как с еще одним пидором! И в этом городе это означает меньше, чем человек. Может быть, эта работа в «Ларче, Келлере и Конвее» не все и не конец моих карьерных устремлений, но, по крайней мере, они не разъяренные гомофобы! По крайней мере, я буду жить в городе, где меня не считают уродом, буду работать с людьми, которые меня уважают. А на данный момент в моей жизни это очень много значит. Но ты никогда не поймешь, как много это значит, потому что ты не педик. Гарднер Вэнс отвел взгляд, допивая остатки своего напитка. — Я позвоню своим адвокатам в понедельник. — Благодарю, — Брайан встал и застегнул куртку. Пора убираться отсюда на хуй. — Итак, — сказал Ванс, не в силах удержаться от желания последний раз копнуть, — а как насчет твоего маленького «домашнего партнера»? Как там его зовут? Джастин? Ты собираешься взять своего белокурого мальчика, Джастина, с собой на западное побережье? Или едешь, как холостяк? Неужели орда потенциальных сексуальных партнеров в Сан-Франциско слишком заманчива, чтобы отказаться? Зачем тянуть себя вниз с цепляющимся мало значимым довеском, когда ты можешь быть свободным, как птица среди сверкающих стай у залива? — Брайан уставился на Вэнса. Он действительно был гребаным засранцем! — - Ну так что? — подколол Вэнс. Ему нравилось выводить Брайана из равновесия. Это был единственный раз, когда он смог почувствуйте себя по-настоящему выше него. Брайан может быть высоким и красивым, желанным и талантливым, но Вэнс все еще был боссом, а Брайан никогда бы им не стал, если бы ему было что сказать по этому поводу! — Или ты еще ничего не решил? Бьюсь об заклад, вы даже не обсуждали это с ним, не так ли? Нет, по твоему лицу видно, что нет, он, наверное, проснется однажды утром, а тебя не будет, ты исчез. Пуф! Прямо как по волшебству! Бедный маленький мальчик! — Ванс горько рассмеялся. — Знаешь что, Гарднер? — сказал Брайен низким и зловещим голосом. — Что? — Ответил Вэнс, улыбаясь, как змея. — ПОШЕЛ ТЫ НА ХУЙ! — Типично, — фыркнул Вэнс. — О, — добавил Брайан, — и Счастливого Дня Благодарения! Брайан повернулся и вышел. *В боксе: выброшенное на ринг полотенце означает сигнал о немедленном прекращении боя. Обычно это делает тренер боксера, если понимает, что продолжение поединка для его подопечного становится опасным, поскольку грозит его жизни, или чревато получением серьезного увечья. В бизнесе: для компании «бросить полотенце» может означать, что придётся объявить о банкротстве. Компании придётся предпринять юридические шаги, чтобы объявить о своей неспособности расплатиться с долгами. **"Canadian Club» («Канадский клуб») — самый известный канадский виски.