***
Пов Лили Поттер Она была на кухне, нарезая овощи небольшим красным ножом. При готовке Лили не часто использовала магию, так было и в этот раз. Звук открывающейся двери вызвал удивление. — Джеймс? Ты рано. Что-то случилось? — Положив нож и вытерев руки о фартук, она вышла в прихожую. — Остолбеней! «Почему я не ношу с собой палочку?» — Это была её последняя мысль перед потерей сознания. Лили очнулась, чувствуя, как затекли руки. Она была крепко связана. Открыв глаза и слегка поморщившись от яркого света, осознала себя на стуле, в гостиной. Мысли заметались в голове, как растревоженный пчелиный улей. Двое людей. Пожиратели? Лица не прячут, плохой знак. Толстяк ел яблоко, аккуратно отрезая кусочки маленьким красным ножом, которым она ранее резала овощи на кухне. Второй пристально смотрел на неё, поигрывая палочкой. — Ну, здравствуй, Лили Эванс. Что делать? Руками сложно шевелить, палочка где-то в спальне. Она вспоминает, что в последний раз пользовалась ей вчера, когда читала при свете люмоса. — Грязнокровки, как ты, — продолжил вторженец, — не имеют права называться чистокровной фамилией, пусть речь и идет о таком мерзком предателе, как Джеймс Поттер, — имя её мужа он буквально выплюнул. Своей речью Пожиратель, теперь нет никаких сомнений, подтвердил её самые худшие опасения. В прошлый раз, когда приходил Тот-Кого-Нельзя-Называть, она не успела испугаться. Всё произошло мгновенно. Вот она баюкает Гарри, а вот очнулась от аккуратного похлопывания по щеке Альбусом Дамблдором. — У нас не так много времени, — он вытащил красивые, отделанные рунами и камнями часы на цепочке, — сейчас 10:36, а в 15:40 будет заседание Министерства по обсуждению получения гуманитарной помощи от США. Мы приглашены! Но немного времени, конечно, готовы уделить тебе. — Он усмехается и поднимает палочку: — Круцио! Невыносимая боль поражает каждую клеточку тела, мышцы выворачивают судороги, она кричит, не может не кричать, слезы самопроизвольно брызгают из глаз. Кажется, что раскалёнными железными щипцами медленно разрывают кожу, дробят кости. Глаза готовы лопнуть, она ничего не видит от слез, лишь дёргается, не в силах остановиться. Но тут приходит ощущение, что кто-то держит её за горло: всё закончилось? — Где лорд?! — вместе с криком на лицо попадает слюна, но она не чувствует это, голова пуста и тяжела, прояснившийся взгляд смотрит в одну точку на стене. Там царапина, трещина? Видимо, когда вчера шутливо перебрасывались с Джеймсом чарами, что-то могло попасть на стену, нужно починить Репаро. — Где лорд, ты, дрянная сука! — её ударили по лицу. Пощёчина звучит неожиданно звонко, приводя мысли в порядок. — Погоди ты. — К ней подходит толстяк, он доел яблоко и вялым движением втыкает нож в журнальный столик. — Пусть придёт в себя, видишь, взгляд бегает, она вообще не соображает, что происходит. — Пфф… мы так до вечера просидим. — Ты что, не участвовал в… — Да знаю я, просто думал, что будет чуть быстрее. О, вроде бы пришла в себя, — он снова хватает её за горло, сильно сдавливая и вызывая кашель, — где лорд?! — Кха-кха, я не знаю… — удар в живот прошёл раньше, чем она успела договорить. — Круцио! Уши заложило от своего же крика, горло уже охрипло, она задыхается. Кажется, потеряла сознание. Голос Пожирателей раздаётся, как сквозь вату. — Ну, в палачи тебя бы точно не взяли, они буквально чувствуют жертву, каждый её вздох, движение… — Не нуди, я что, похож на того, кто всю жизнь тренируется в подвале на маглах? — Согласись, что небольшие тренировки тут бы не повредили. Кстати, насчёт повреждений, посмотри, как вывернулись руки в этих веревках. Пережимают кровоток, думаю, их лучше снять. — Ладно. Лили чувствует, как веревки исчезли, даря рукам боль в затекших мышцах. Кажется, она снова кричит и падает со стула, вывернутые руки дрожат, голос хрипит. — Доволен? Она ещё живой нужна, — мужчина с большим носом подходит к ней и проверяет пульс, сильно ткнув пальцев в шею. Толстяк саркастично замечает: — Серьёзно, Свенсон? Пульс? А то, что она хрипит и дрыгается, тебе не по глазам? Ох, — он машет рукой, отходя к шкафу. — Ну-ну. — Свенсон поднимается на ноги, пиная её по ребрам, Лили отлетает, переворачивая столик, чашки катятся по полу, кухонный красный нож, воткнутый в него толстяком, отлетает под диван. — Пора заканчивать, — носатый приподнимает её голову и смотрит в глаза, — говори, где Лорд, или отведаешь Круцио, а потом снова и снова, пока не сдохнешь. — Он пристально смотрит прямо на неё, и Лили не сомневается в его словах. — Он был здесь… — Это я знаю! Где он теперь?! — ещё одна пощечина, губа разбита, кажется, потекло из носа, она видит, как Свенсон поднимает руку с палочкой и торопливо выкрикивает, понимая, что готова на всё, лишь бы не чувствовать боли снова. — Дамблдор! — Что Дамблдор? — Пожиратель выглядит чуть заинтересованно, даже толстяк оторвался от обыска шкафа, повернув голову. — Дамблдор… он был здесь, до Того-Кого-Нельзя-Называть, он наложил защитные чары на спальню, где был Гарри, он что-то сделал, он говорил, что Лорд исчезнет… — Где он?! Она старается говорить быстро и более правдоподобно: — Его аппарировало! Принудительно, — она проглатывает буквы, голос дрожит и сипит одновременно, — это был расщеп, часть его тела осталась в комнате, но её забрал Дамблдор, он говорил, что его выкинуло на какой-то остров, там барьер, как на Англии, чтобы не выбраться. Это специальная тюрьма, как для Гриндевальда, он заперт там! — Тюрьма? Похоже на Дамблдора. Но почему Лорд ещё не дал о себе знать? Почему метка практически исчезла?! — Защитный барьер ослабляет связь, метка слабеет. Сам-Знаешь-Кто был ранен, и у него забрали палочку, — от длинного разговора с содранным горлом она едва говорит, скорее шипит. «Нос» переглядывается с толстяком. — Предположим, — медленно проговаривает толстяк, — предположим, всё так и есть. Если это правда, то нужно как можно скорее сообщить Внутреннему Кругу и заняться поиском. Создатель поможет. Второй Пожиратель согласно кивает. Он поворачивает голову к Лили, она понимает, что сейчас будет решаться её жизнь. — Что задумал Дамблдор? — Он хочет разрушить барьер над Англией и наводнить её наёмниками, обыскать каждый камень и поймать всех оставшихся Пожирателей. Свенсон молча бьёт её, опять в живот. Лили кашляет, вместе со слюной изо рта вылетает что-то красное, это кровь? В глазах всё плывёт. — Ага, — пожимает плечами толстяк, — ну, вряд ли Дамблдор делился бы своими планами, верно? Лорд же не делился. — Может, и предыдущая информация такое же вранье? — Про Лорда звучало убедительно, да и она же была свидетелем, по-любому всё видела своими глазами. — Значит, и про Дамблдора должна знать. Круцио! Руки и ноги девушки задёргались в разные стороны, кричать было сложно, но она старалась. Кажется, от спазмов что-то хрустнуло, она явно слышала хруст. Это у неё? Может, кто-то из Пожирателей что-то сломал из мебели? Спустя какое-то время она осознала, что пялится в потолок. Слух резко вернулся, и девушка поняла, что слышит шаги вокруг себя и лениво растянутые слова, как обычно говорил Малфой: — …иначе. Так от женщин немногого можно добиться. Если, конечно, они что-то знают, — раздался смешок, — тут надо действовать тоньше, Винцула Рупис! Она чувствует, как одежда разрывается на части, прямо на ней, она полностью обнажена, нет, только не это, только не так… — А теперь смотри на реакцию. — Она интуитивно пытается прикрыться, руки дрожат. — А грязнокровка хороша, то-то Поттер так слюной истекал в школе, — носатый прошёлся взглядом по телу девушки. — А теперь поговорим. — Толстяк подкатил кресло поближе и уселся на него. — Где Гарри Поттер? — Я не знаю, — Лили чувствовала, как дрожит от ужаса, от одной только мысли, что может произойти, — Дамблдор сказал, что его нужно спрятать от Пожирателей, что они будут мстить. Он сказал, что я не должна знать, где он, так как за мной могут проследить. Он поступит в Хогвартс, не зная о себе ничего, и лишь потом ему раскроют правду. — даже несмотря на угрозу жизни и насилия, Лили не собиралась выдавать информацию о нахождении сына, но она мешала ложь с правдой, чтобы звучало достоверно, она надеялась, что им этого хватит, что будет быстрая смерть, легкая… — Вот видишь, — толстяк удовлетворенно улыбнулся, — всего-то и делов. — Да, ты умеешь работать с женщинами, Великан. Эти слова сразу привели толстяка в гнев: — Закрой рот! Я хоть не истекаю похотью, глядя на мерзких грязнокровок или магловских шлюх, а та девка была чистокровной! И вообще, — его голос стал более спокоен, кажется, он взял себя в руки, — в таком возрасте уже заключают браки. — Помолвки, — его собеседник злорадно ухмыльнулся, — в двенадцать лет заключают помолвки, но никак не «скрепляют» браки, причём принудительно. Взгляд толстяка застыл. — Их семья предала Лорда. У тебя есть сомненья? Кажется, носатый перегнул палку, что он и сам понял, примирительно подняв руки: — Всё-всё! До маглов я, кстати, ни разу не опускался, но вот грязнокровку можно и попользовать. — Тьфу, — сплюнул толстяк на пол, тут же взмахнув палочкой и уничтожив плевок, — да делай что хочешь. — Остаток фразы он говорил, уже уходя в сторону столовой. — Как можно добровольно прикасаться к такой гадости… — Старина Джозеф довольно привередлив, — Свенсон злорадно улыбается, глядя на стройное и подтянутое тело Лили, — но я считаю, что всегда найдётся место исключению, верно, сучка? Лили пытается отползти, падает на пол, но конечности не слушаются, лишь впустую скребя по полу. — Нет, я же все рассказала, просто убей… — Тс-с, — он хватает её за плечи, приподнимая и смотря в глаза, — всему своё время, — после чего отбрасывает в сторону дивана, разворачивает к себе спиной и ставит на колени, — вот так, да, — приговаривает Пожиратель, расстегивая мантию. Он хватает Лили за голову, наклоняя её вниз, лицом в подушки, а сам пристраивается сзади, — грязнокровок и иметь нужно по-грязному, — проговорил он, — как сучек… да, сучка? Девушка молчала, она чувствовала, как в неё проникает Пожиратель, как рвет её внизу, она не может кричать, лишь хрипит. — Да-а, а ты горячая штучка. Все рыжие такие? — С лица Свенсона не сходит улыбка, он продолжает методично трахать её, время от времени шлёпая по заднице свободной рукой. Вот он прекращает держать её голову и начинает использовать вторую руку тоже. Когда голову перестали фиксировать, Лили смогла повернуть ее. В этот момент заплаканные глаза Лили резануло что-то необычное. Что-то, чего на полу быть не должно. Красное… кровь? Её кровь? Нет… красная рукоять. Это же кухонный нож! Нож, которым она резала овощи до того, как… им чистил яблоко толстяк, а потом бросил на столе — это её шанс! Надежда позволила ей избежать готовой выплеснуться истерики. В голове возникает план. Она начинает постанывать. — Ого, да сучке-то нравится! Что, твой предатель-муженек совсем импотентом был? Наконец-то чувствуешь настоящего мужчину? — воодушевленный Пожиратель переворачивает девушку лицом к себе, начиная лапать грудь. В момент переворота Лили ловко подбирает нож с пола, несмотря на дрожащие руки. После чего она без слов и почти без замаха вбивает нож прямо в глазницу насильника-неудачника. Труп беззвучно падает на неё, пачкая кровью. С десяток секунд потребовался Лили, чтобы осознать случившееся. Окончательно в себя её привел слабый шум в столовой. «Есть ещё один!» — эта мысль пронзила сознание девушки, новый план мгновенно появился в голове, и она, поднапрягшись, сбросила труп на пол. Падение было громким. — Нет, пожалуйста! Я всё сделаю сама, не надо бить! — выкрикнув это, она стала споро обыскивать труп, вытащив из кармана палочку. «Надеюсь, не подведет». — С этой мыслью она, шатаясь пошла в столовую. Не думать. Думать буду потом. Потом. Гарри… Джеймс… простите меня… Аккуратно подойдя к входу в столовую, она выглядывает из-за двери, видя, как толстяк сооружает себе бутерброд. — Секо, — как только она начала говорить, Пожиратель поворачивает голову на звук, облегчая ей работу. Кровь хлещет во все стороны из перерезанного горла. Попытавшийся вытащить палочку толстяк роняет её и заваливается на пол, булькая кровью и пытаясь зажать горло. Разбросанные части бутерброда лежат в крови, будто в кетчупе. Потрепанная, избитая и изнасилованная голая девушка подошла к нему вплотную, ступая босыми ногами прямо по луже крови и заглядывая в глаза. Что она хотела увидеть там — неизвестно, но увидела лишь отчаяние в постепенно стекленеющем взоре.***
Открывшаяся дверь вызывает непроизвольную дрожь, палочка лежит в руке. — Я дома! Ох, пришлось задержаться, мотался на вызов под самый вечер. И хоть бы толк какой был. Сумасшедшей старушке показалось, что к соседу в дом нагрянули Пожиратели, а это был его сын, в новой парадной мантии. Так, а что у нас на ужин? Я сейчас бы и дракона съел! — Ужин… — Лили кладёт палочку на стол, «тот самый стол» — набатом бьётся мысль в голове, спустя миг палочка вновь оказывается у неё в руке, она осторожно кладёт её в карман, — да, сейчас сделаю… омлет. — Но он был утром! Ты что, ничего не готовила? — Джеймс закатывает глаза, экспрессивно взмахивая руками, — я, конечно, понимаю, что тебе сейчас сложно: Гарри, Дамблдор, Пожиратели… — на последнем слове девушка дергается, но Джеймс не замечает, продолжая свою «обличительную речь»: — …но это не повод игнорировать работу! Я ведь не требую от тебя куда-то устроиться, денег нам хватает, даже с учётом отсутствия наследства, но что-то элементарное, такое, как ужин и уборка-то, делать нужно! — Уборку я сделала, — Лили оглядывает идеальный порядок в гостиной: всё было на своих местах, нож с красной рукояткой был на кухне, в подставке… — Хоть так, — Джеймс недовольно дернул плечом, — давай омлет. Лили идёт на кухню, по дороге прикрывая дверь шкафа, где лежит аптечка. «Нужно докупить лечебные зелья». Руки почти не дрожат, поэтому ужин готовится быстро. Через полчаса они сидят в столовой, поглощая нехитрую еду. Джеймс пересказывает свой день, постоянно сыпет шутками, не забывая отвешивать двусмысленные фразы. Лили выдавливает улыбку, мыслями она где-то далеко. — Лилс, всё в порядке? — Джеймс пристально заглядывает в лицо своей супруге, пытаясь отыскать там что-то, подсказку её необычному поведению. — Да, милый, просто устала, — она натягивает улыбку, отводя взгляд, но через секунду возвращает его, смотря прямо ему в глаза, — всё в порядке, — уже более уверенно говорит она. — Хорошо! И насчёт ужина… — Такого больше не повторится, Джеймс. — Что? Нет, я хотел извиниться, устал на работе и прозвучал несколько грубо. — Он чешет затылок с глупой улыбкой. После ужина, сидя в гостиной, Лили смотрит на каминную полку, где рядом со статуэткой толстой неряшливой крысы стоят ещё две: одна имеет более вытянутый нос, а вторая несколько пухлый вид, но на обеих надеты забавные чёрные колпаки. От раздумий её отвлек голос Джеймса: — Лили! Кажется, мы вчера слишком заигрались, посмотри на эту царапину на стене! Даже не знаю, уберет ли её Репаро. Непроизвольная улыбка появляется на лице Лили: — Ха-ха-ха, да… — по щекам текут слёзы.