***
Проверка памяти девчонки показала именно то, на что мы рассчитывали, — она волшебница. Правда, не умеет осознанно использовать магию, что, кстати, норма для большинства магов. Также всплыл не очень приятный факт. Слабые закладки держатся только до первого магического выброса. Не знаю, как Реддл обходил этот момент в Хогвартсе, со своими однокурсниками, возможно вычитал что-то в книгах по легилименции либо просто был магически более силен. Сейчас же что мои, что Тома закладки вымывает в течение нескольких дней, с первым же применением девочкой силы. Сильные закладки ставить нельзя — ибо Дамблдор. Слабые — не успевают закрепиться. Жаль. Оставить её как есть? Это вызов для моих способностей ментального мага! В данный момент экспериментирую с Джонни. Его поведение отпугнуло большинство других детей. Сильные перемены настроения и общая агрессивность не позволяли завести друзей бывшему изгою. Теперь он сидит в своей комнате, а я напротив, как в старые добрые времена. — Посмотри мне в глаза, Джонни, — в этом нет особой нужды, но продолжаю отыгрывать свою роль. Подопытный с некоторой злобой уставился на меня. Ну-ну, посопротивляйся ещё тут… Использую закладки в виде рисунка — память Иви дала новые идеи. Рисунки напитываю ментальным фоном с эмоцией грусти, тоски, печали. Нужные эмоции было бы сложно симулировать, если бы не окклюменция. Сейчас задать себе верный настрой достаточно просто. Это лишь тратит каплю магии, с ментальным окрасом. Чего я добиваюсь? Хочу понять, насколько сильно можно незаметным образом воздействовать на сознание. Сейчас Джонни уже сломлен: он нестабилен, психика неустойчива. Но какие в человеке самые сильные и крепкие рамки? За что цепляется больше всего? За свою жизнь. Сейчас я вношу в сознание парня минимальные изменения, которые должны подтолкнуть его в нужную сторону. Рисунки, хотя скорее — реалистичные фото, где Джонни висит в петле, прямо в своей комнате. Рисунки выполнены на сером фоне, напитаны депрессией, тоской и горечью. Их не много, но они расположены на самых видных местах. Что можно сделать ещё? Тексты пока применять не хочу, это проба новых сил. Свежая идея появляется, когда рассматриваю проломанный стол, который как-то потрескался по краям. Откуда трещины? Это уже не я и не Реддл. Значит, его внутренний мир разваливается? Или это временное явление? Мало информации! Решаюсь на продолжение опыта, создав радио. Ментальной силы на это убил неожиданно много. Небольшое радио крутило несколько фраз: «Я устал», «Всё надоело», «Унылая жизнь», «Хочу умереть». Закольцевав запись, я заметил, что, в отличие от рисунков, радио — это как генератор. Генератор, работающий на моей силе. Он расходует энергию, магию, которую я в него вложил. Когда она полностью закончится, то, видимо, предмет просто исчезнет. Приемлемо. Выхожу из сознания Джонни. В этот раз я один. Том пошёл за книгами в библиотеку. Сегодня за завтраком миссис Коул сообщила, что через неделю, если ситуация не ухудшится, карантин снимут и продолжат школьные занятия. То, что эпидемия утихла, — просто замечательно. Пора сходить на дело, лавочники уже небось позабыли каково это — недостача товара; усмехаюсь. Да, я немного заскучал, хоть мы и регулярно выходим на тренировки. Еще и витамины заканчиваются. Сами таблетки мы почти не пили, лишь после вынужденного общения с больными. Шприцы с лекарствами же и вовсе остались нетронутыми. Пусть лежат, может, когда-то пригодятся. За это время в приюте умерло еще шесть человек. Довольно много, но как я слышал, в столице вымерла пятая часть населения. Это действительно серьёзно. Впрочем, это относится большей частью к беднякам, которых особо никто не считает. Сегодня мой день рождения. Можно было бы заставить весь приют праздновать, но это бессмысленная трата сил. Меня поздравил Том, и этого достаточно. В качестве подарка получил учебник по немецкому языку, который парень добыл сам, видимо в один из одиночных походов по Лондону, так как книга была абсолютно новой и не имела библиотечного штампа. Вечером листал новый учебник — теперь буду понемногу открывать Реддлу своё знание языков, изображая, что учу их. Хоть кое-что действительно стоило освежить в памяти — учил язык я в прошлой жизни, когда не имел навыков окклюменции. В комнату постучались. Переглядываюсь с Томом, обмениваясь мыслеобразами. Открываю дверь — Синтия. Она рассказала довольно интересную информацию: к ней сегодня подошли знакомые парни, не приютские, с улицы, которые хотели бы заказать девочек — пятерых старшеньких и пару помоложе. Платить готовы по двадцать фунтов за каждую старшую и пятьдесят за совсем девочек. Им обещали не причинять вреда, да и ситуация довольно стандартная. Синтия бы и не думала как-то иначе относиться к этой задаче, если бы не закладки, заставляющие передавать нам любую важную информацию. — Они и раньше подходили ко мне, — рассказывает девушка, которой я любезно налил чаю, предложив печенья. Конечно, она согласилась и теперь довольно им хрустела. Том отнесся к этому нейтрально, приняв некоторые мои «заскоки». Ловлю его взгляд, отправляя ментальный пакет, где информирую, что когда-нибудь он поймет важность подобных расшаркиваний и «наработки положительного образа» среди нужных людей. Он лишь пожимает плечами. Рассказ Синтии был коротким. Она уже второй год является лидером женского крыла приюта Вула, а раньше была одной из подручных Рэйчел — прошлого босса, «держащего всех девок в кулаке». Она переняла её опыт, начав довольно жестко контролировать свой коллектив. Несогласных ломали, резали и частенько прибегали к помощи парней. Сломавшихся использовали, отправляя «на отработку» кого в бордели, кого попрошайничать на улицах — девочкам традиционно деньги давали чаще. Тут была целая система: свой маленький бизнес, свои связи и правила. В эту клоаку я лезть не хотел, Том меня в этом поддерживал. Своих забот хватает. В этот «бизнес» Синтии, разумеется, часто влезали другие, более старшие, опытные и взрослые. Она отлично понимала, что её «власть» эфемерна и она является очень мелкой рыбкой в этом большущем море, полном настоящих акул и китов. Сейчас у неё похожий случай — покупка молоденького мяса. Через приют это дешевле, чем в борделе, да и подобрать можно почти на любой вкус. Вот только, в отличие от реальных шлюх, этих нельзя портить. Портить слишком сильно. Как-никак, за ними следит администрация, поэтому внешний облик у девочек должен сохраниться в приемлемом виде. Еще и без залетов постараться обойтись. — Понятно, — кивает Том, он уже подсел к нам за стол, тоже налив чаю, — и сколько ты заработаешь? — Двести фунтов, — быстро озвучивает она. Всё уже подсчитано, не удивлен. — Сотню отдаешь нам, — произносит Реддл, — остаток дели как хочешь, всё ясно? — Да, — она кивает как болванчик, в глазах ни одной искры недовольства, воспринимает всё как должное. — Отлично, — Реддл довольно ухмыляется, — тогда иди, подбирай персонал. Синтия быстро покидает комнату, оставив нас одних. — Ну что, дон Вейбер, — Реддл шутливо кланяется, — и как только на свете живется столь уважаемым людям? — Зря смеешься, Том, — чуть улыбаюсь уголком рта, — тут крутятся огромные деньги… — Предлагаешь пойти по нарастающей, обрабатывая мозги всё более крупным шишкам? — Том убрал всё печенье, которым уже заинтересовалась Шайса, пробуя воздух языком. Он прошипел ей что-то, я же тем временем собирал чашки, собираясь их помыть. — Пока что нет, — качаю головой, — сейчас есть свои дела: нужно получить среднее образование, жилплощадь, освоить, хоть на бумаге, какую-то профессию. А деньги… Это ерунда. Ты уже сам видишь, что мы можем добыть их столько, сколько нужно, не особо при этом напрягаясь. Если лет до пятнадцати, — тут я специально обозначаю сроки, чтобы не выйти за рамки своей легенды перед Томом, — нас никто не побеспокоит, — имею в виду магию, — то тогда можно начать действовать более нагло. — Почему пятнадцати, а не двадцати? Или десяти? — Дадим им фору, — собрав все чашки, ложки и иную посуду, беру полотенце и направляюсь их мыть. По дороге понимаю, что надо было попробовать почистить магией. Жалко только будет, если разобьются. Вспоминаю, как чистили стену и пол подвала после трапезы Мерзости, там точно снимался ещё и верхний слой самого камня. Вздыхаю: опять всё упирается в недостаток знаний, нужен Хогвартс!***
Хлоя Макфи ПОВ Всё обернулось хуже, чем я считала. Приют оказался ужасным и мерзким местом. Общаться было не с кем, другие девочки смотрели на меня и кривились, распуская сплетни за спиной, мальчишки не реагировали никак, но это младшие, старшие же частенько пожирали алчными взглядами. Это всё из-за того, что я физически привлекательна?! Нет, в приюте были другие симпатичные девушки, например Синтия, которая имела густую гриву черных волос, правильные черты лица и заметные в нужных местах округлости. Но основная масса была менее приятна. Худые или истощенные лица, кривые желтые зубы, поломанные ногти, прыщи и шрамы. И это только про девочек! Внешность большинства парней была гораздо хуже. Когда я поняла, кто меня окружает, то стала бояться, что и сама стану такой. Ухаживать за телом было трудно, но пока что справлялась, хоть принимать душ каждый день было сложно. Оказывается, здесь была своя очередь, и я тратила чью-то воду. Тут ограничение даже на неё?! Однако мне ничего не сказали, вместо этого я смогла подслушать, как эту тему обсуждали с моей соседкой — Оливией. Ожидала разборок, но пока что до них не дошло… С едой тут тоже большие проблемы, чувствую, что за неделю похудела на пару килограмм, что же будет дальше? Тем удивительнее было видеть вполне физически развитых парней — неких Вейбера и Реддла, которых мы встретили, заходя в женский блок. Также мне стало известно, что их часто навещает Синтия. Если девушка явно добывает еду где-то на стороне, то парней кормит сама администрация! Отлично было заметно, как прямо в столовой им готовят и предоставляют отдельные, нормальные порции, гораздо большего размера, чем остальным! Вопрос, который задал один из новеньких, пришедших сюда вместе с нами, повис в воздухе. Адекватный ответ получить не удалось. В чем причина такого отношения? Эта тема волновала меня пару дней, прежде чем произошло… это. — Собирайся, Хлоя, — подозрительно ласковым голосом сказала Оливия, — сегодня вечером тебе предстоит немного поработать. — О чем ты? Разговор проходил в нашей комнате, Оливия явно сидела тут и дожидалась меня. Я же, как и всегда после завтрака, сначала проводила Иви. — Как это о чем? — соседка начала хмурится, на её лице возникла жесткая складка, — ты пришла в наш приют, устанавливаешь здесь свои законы, ходишь где хочешь и ведешь себя как пожелаешь, — она начала постепенно повышать голос, — а потом ко мне приходят девочки и жалуются, что ты нарушаешь наши правила, тратишь чужую воду, ведешь себя заносчиво и задираешь нос! Скажешь, не так?! — она вскочила, подойдя ко мне, сидящей на кровати, и нависла, словно скала. Она была меньше меня по росту и младше на год, но почему-то было страшно. — Я не задираю нос, — тихо говорю в ответ, — со мной почти никто не общается, я же говорила тебе это, — мощная пощечина едва не заставила скатиться на пол. — Заткнись, — мягко проговорила она, осторожно приподнимая меня за руку, которой рефлекторно зажала место удара, и внезапно отвешивая ещё одну пощечину, с противоположной стороны. — А-а! — слезы на глаза навернулись уже после первого удара, после второго же они брызнули сами собой. — Хватит! Прекрати! Она, не слушая, хватает меня за ноги и стаскивает с кровати, после чего начинает бить. Сил хватает, только чтобы прикрывать голову, поджав под себя ноги, пряча живот. Била она недолго, наконец довольно выдохнув: — Фух-х! А знаешь, — обращается она, — даже полегчало как-то! Верно Син говорит, что нужно время от времени спускать пар, ха-ха-ха!***
Приют Вула, взгляд со стороны В комнате номер четыре происходила обыденная для приюта Вула вещь — драка. Одна из девушек валялась на полу и плакала, в то время как вторая довольно стояла рядом и смотрела на неё взглядом победителя. Вот наконец она начала говорить, но вторая на это лишь скулила, не в силах подняться. — Так о чем это я? — Оливия садится на кровать своей соседки, ставя на её лежащее рядом тело ноги. — Сегодня вечером отправляем тебя на отработку, — она вытаскивает из кармана мешочек с табаком и кусок бумажки, ловко скручивая, — поедешь с несколькими другими девками, — достает коробок спичек, поджигая получившуюся сигарету, — там будет какое-то сборище, — она кривится, — но это неважно, просто потусишь, потом тебя трахнут пару-тройку раз и вернут обратно, со всеми остальными, — она довольно выпускает облачко дыма. — Работа на пару-тройку часов, а все косяки сразу простят, шикарное предложение-то, а? — она подняла с Хлои ногу, а потом резко опустила вниз, ткнув её острой пяткой старого башмака, — что молчишь?! Добавки захотела? — сигарета переместилась с одного уголка рта в другой, — так я это мигом организую! Хлоя могла лишь плакать от боли и страха, толком ни на что не реагируя. — Эх, — Оливия пальцем тушит сигарету, осторожно откладывая её на тумбочку. Она опускается на корточки и кладет руки на плечи девушки, — так, а ну прекрати реветь! Тц… корова домашняя, я разве сильно тебя била?! Так, нежно, даже синяков не останется, тебе же работать ещё сегодня… Наконец она смогла поднять девушку и посадить на кровать. — Ну и ну, сказал бы мне кто, что я буду так какую-то сучку выхаживать… нос бы сломала, — бурчит она, вытирая Хлое лицо платком. — Проревелась? Хорошо. По своей отработке всё поняла? — она грозно смотрит на заплаканную девушку со слегка раздутыми от пощечин щеками и грязными разводами на одежде. — Д-да… — Не слышу! — Оливия воинственно оскалилась, хватая девушку за подбородок, больно впиваясь острыми ногтями в нежную кожу, заставляя смотреть себе в глаза. — Да! — взгляд Хлои бегал, она старалась отвести его, но железная рука Оливии надежно держала её. — Ну вот, — она ухмыльнулась, — тебе ещё и понравится. Не залети только, — она забирает затушенную сигарету с тумбочки, заново поджигая её, — а то будем тебе аборт делать, коллективно, ха-ха-ха! Хлоя дрожала, сидя на кровати и поджав ноги, невидящим взглядом смотря в одну точку. Она не обращала внимания, что пачкает кровать своей обувью, не обращала внимание на что-то говорящую Оливию, которая, докурив сигарету, покинула их общую комнату. Не обращала внимание и на пришедшую сестренку, которая не увидела её на обеде и обеспокоилась. — Хлоя! Что с тобой? Хлоя, очнись! — Иви теребила сестру, пытаясь вызвать реакцию. Она очень испугалась, увидев девушку в таком состоянии. Её цепкий взгляд не упустил и следы ударов на лице, испачканную одежду, а также общий вид. Несмотря на свои восемь лет, она успела проникнуться жизнью в трущобах и потерей отца из-за неё же самой. Она не была такой оптимисткой, как её старшая сестра Хлоя, что сейчас дрожит и плачет у неё на руках. Она сразу поняла, насколько ужасен этот приют, где всем на тебя плевать. Успела наслушаться о царящих здесь нравах. А также о местной «королеве» приюта — Синтии Лосано, которая на данный момент держала всю власть в своих нежных женских ручках. Единственные, кто никак не попадал в прицел её понимания, были двое парней — Вольфганг Вейбер и Томас Реддл. Кто они такие? Почему советоваться с ними бегает сама Синтия? За что им такие преференции от приютской администрации? Ответов не было. Ещё Иви хорошо понимала, что ведет себя и мыслит старше, чем дети её возраста. Стоит только сравнить со школой, чтобы это сразу было заметно и бросалось в глаза. Возможно, так на неё влияют её способности? — О, Син, смотри-ка, тут уже и пополнение есть! — Девочка едва начала получать от сестры какую-то осмысленную реакцию. Времени на это ушло много. Успела вернуться Оливия. Иви прищурилась, это она сделала с сестрой? Вернулась, правда, она не одна, за ней зашла печально известная Синтия, которая мельком оглядела её, остановившись взглядом на Хлое. — Ты не подготовила её, Оли, — голос Синтии звучал холодно и жестко. Неукротимая мулатка чуть вздрогнула, услышав его. — Всё будет в порядке, Син! Дай мне пару минут, — она угрожающе хрустнула пальцами, злобно смотря на Хлою. «Не допущу» — думает Иви, сжимая кулаки. — Эй, девочка, — мулатка подходит ближе, — вали отсюда, не мешай взрослым тетям вести дела, — она скалится, — или, может, будешь отрабатывать за свою сестренку, э? — Она наклоняется ниже, нависая над девочкой. Иви чувствует противный запах табака. — Син, нам же двое малолеток ещё нужно, — она чуть задумчиво рассматривает Иви, — мы же можем отправить и эту, верно? От Синтии раздается лишь хмык, она молча смотрит, как её «зам» разбирается с поставленной задачей. — Ты, как всегда, холодна, подруга… — Оливия распрямляется, повышая голос, — Хлоя! Тупая овца! Поднимай свою жопу, умывай морду и бегом во двор! Уже все собрались, сейчас вот-вот подойдет клиент, а ты ещё не готова! Или, может, нам забрать твою сестричку? Думаю, она будет не против повеселиться за тебя! — Не трогайте её, прошу, — впервые за долгое время слова Хлои были тихими. Голос подрагивал, она сдерживала слезы, начав подниматься с кровати, — я всё сделаю. — Ну вот, сразу бы так, — Оливия засияла улыбкой, как начищенный самовар. — Нет! — Иви подскочила, закрывая сестру своим телом, — она никуда не пойдет! Оливия молча сделала рукой замах, собираясь впечатать ладонь прямо в лицо девочке и откинуть её в сторону, как ненужную куклу. Однако случилось странное: едва она замахнулась, как некая сила подхватила её, буквально выметая из комнаты, жестко бросая на пол, в коридор. Дверь в комнату опасно заскрипела и закачалась, но осталась на петлях. Если бы она не была открыта, то Оливия могла пострадать гораздо сильнее. Иви тяжело дышала, сжав кулаки. Она пристально смотрела на Синтию, куда более опасную и непредсказуемую цель. Она лишь на первый взгляд казалась милой и прелестной. Иви уже слышала, что она творила со своими конкурентками, борясь за власть над женским крылом и денежной кормушкой. Скольких она порезала, а сколько просто пропало, «сбежав» из приюта. Синтия хорошо владела ножом, всегда имела их несколько штук. А, по слухам, ещё и метала. Теперь Иви со страхом ожидала следующего шага «королевы», надеясь, что сумеет повторить свой прием или хотя бы отразит брошенный нож. Однако реакция Синтии её удивила. Та молча развернулась и покинула комнату, будто бы не произошло ничего необычного. — Вставай, Оли, — услышала Иви её голос за дверью. — Возьмём Марию из седьмой комнаты. — Конечно, Син. — Голос тёмненькой девушки звучал глухо: кажется, она слегка хрипела, произнося это. — Я с ней тоже общалась, она готова. — Вот и хорошо, — услышали сестры ответ, после чего их больше не беспокоили. — И что это было? — Хлоя падает обратно на кровать, притягивая к себе напряженное тело сестры. — Не знаю. — Иви не зря была напряжена. Творилось что-то странное, что-то, что она не могла понять. А всё, что она не могла понять, вызывало ступор. — Что делать, Хлоя? — Мы будем бороться, сестренка. — Хлоя постаралась улыбнуться, но получилось не очень, судя по нахмурившемуся личику Иви. — Извини меня за это, — она махнула руками, как бы обхватывая ими всё вокруг, — за это место, что не уберегла тебя и что разревелась тут, будто это я младшая сестра, а не ты… — Нет-нет, всё хорошо! Хлоя, ты лучшая сестра в мире! — Иви порывисто обняла свою старшую сестру, постаравшись сделать это крепко-крепко, — мы обязательно во всем разберемся! Ведь странное — это не всегда плохо, а? Помнишь, когда я только применила свою магию, ты тоже думала, что это очень странно! Все так думали! А потом папа… — Не думай о нем, — поспешно поправила её сестра, быстро постаравшись поменять тему, — действительно, они будто бы каждый день сталкивались с чем-то подобным. Да и сам приют представляет из себя то ещё место. Ты думаешь, тут может быть замешана такая же сила? Магия? — Всё может быть, — Иви кивает головой, — я даже знаю, с чего начать. Нужно подойти к одной известной тебе паре мальчишек, думаю, они могут что-то знать. — Она хитро улыбнулась. — А если к тебе ещё раз кто-то полезет, сразу зови меня! — Защитница ты моя, — Хлоя ласково погладила Иви по голове, поцеловав в лоб. — Мне нужно привести себя в порядок, потом уже и займемся… Пока сёстры приводили себя в порядок и устраняли последствия драки с применением магии, наступил вечер. Решив, что важные дела лучше не решать на ночь глядя, они пошли спать, пропустив ужин. Иви решила остаться на ночь с сестрой, в одной кровати. Хлоя же опасалась, что вернется Оливия, снова начав над ней издеваться. Но, как ни странно, за эту ночь их никто больше не побеспокоил. Утром, перед завтраком, сестры отправились узнавать информацию. Первую её часть они смогли узнать уже около угловой комнаты, комнаты Реддла и Вейбера. Уже подходя к ней они, благодаря отличной слышимости, узнали голос Синтии. — …чти все. У Мишель была порезано лицо, но большая часть заживет хорошо, Оливия полночи обрабатывала ей порезы. Впрочем, красавицей она и до этого не была, так что плевать. Со Стейси же ситуация иная, полностью замкнулась в себе, но оно и неудивительно, ей всего девять лет. Умом не блещет, как и какими-то особыми навыками, вот и выбрали её. Теперь за ней придется приглядывать, чтобы не наложила на себя руки. Отправим её на следующую такую же «вечеринку», а там и пообвыкнет. — Доплату за травмы взяли? — незнакомый мужской голос подавлял, хоть и чувствовалось, что его владелец ещё крайне юн. — Да, доплатили тридцать фунтов. Вот деньги за девушек, — было слышно, как что-то брякнуло о деревянную поверхность, — а вот и доплата. — Доплату забери себе, — второй мужской голос, более теплый, — потрать на приведение девушек в норму, может лекарства или ещё что, на свой выбор. — Хорошо, — ответ Синтии. Сестры понимали, что подслушивают что-то явно лишнее. Иви потянула сестру за руку, разворачивая её в противоположную сторону. Они аккуратно отступали, стараясь не шуметь, осторожно ступая по скрипучему полу. Но вот дверь в комнату мальчишек открывается, и Иви встречается глазами с Синтией, выходящей из неё. Однако она не обратила на сестер внимания, просто отправившись по своим делам. Не такую реакцию они ожидали. Что происходит?***
20 мая 1934 — 9 сентября 1934 года — Оформление опеки будет проходить в несколько этапов… Миссис Коул детально объясняла мне с Томом суть процесса. В это время он, безусловно, был проще, чем в моём будущем. Однако и тут хватало своих подводных камней, благо что директриса и наша будущая приемная мать взяла их на себя. Мы же, в свою очередь, передали ей половину наших текущих средств. Этого должно хватить на покупку дома. У миссис Коул есть своя недвижимость — квартира недалеко от приюта. Но это нам не подходит. Она маленькая и о ней знает достаточно много людей. Наш новый дом должен быть максимально неизвестным. Хотя бы на этом этапе. В будущем, после Фиделиуса, явно придется заменить в нем электронику на магические аналоги, как и много всего другого. А может, мы и вовсе найдем более интересный вариант. В конце концов, каждому из нас понадобятся собственные дома и убежища. — Всё понятно? Тогда идите, ко мне в два часа ещё должны подойти новые спонсоры, желающие взять ребенка… Жизнь наша вновь вошла в привычную колею. Эпопея с эпидемией закончилась успешно, закладки на обитателях приюта встали и закрепились. Как мы и предполагали, они были незаметными и почти необнаружимыми. На это у нас ушло около полугода. Двоим магам на обработку шести десятков маглов. Полгода! Огромные временные затраты. Разумеется, никто из «настоящих волшебников» не будет так заморачиваться. Есть в сотни раз более простые и удобные способы. Которые нам пока не подходят. Джонни Шейдер совершил самоубийство. Он повесился в своей комнате, дождавшись, пока его соседи уйдут. Использовал украденную бельевую веревку. Подвесить было не за что, поэтому зацепил её за угол кровати. Смерть была медленной, он приложил много усилий, чтобы не остановиться. О произошедшем мы узнали одними из первых. Закладки сработали спустя две недели, он долго сопротивлялся. Впрочем, закладка не была особо сильной, а радио, которое звучало в его голове, пропало уже спустя три дня. Я не особо напитывал его. Теперь ещё один потенциальный след, ведущий в нашу сторону, оборван. Конечно, можно было бы оставить его в живых, но что бы выросло из морально неуравновешенного мальчишки? Скорее всего, он рано или поздно кого-нибудь бы убил. Так что, можно сказать, что я спас чью-то жизнь. А Том всё же повесил кролика. В одном из пустующих помещений, в которых изначально, видимо, планировалось проведение детьми совместного досуга в виде игр или чтения книг, но которые никак по итогу не использовались, так как там даже отсутствовала мебель (а зимой тут ещё и стоит страшный холод), утром был найден пушистый любимец женского крыла. Кролик был подвешен на неиспользуемый крюк в потолке, где должна была быть лампа. Он висел крайне высоко, и снять его смог лишь дворник, мистер Хант, специально ходивший за лестницей в складское помещение во дворе. В отличиие от канона, реакции почти не было, даже Ева не плакала, как в глубине души надеялся Том. Он пристально смотрел на неё на протяжении всего процесса вытаскивания дворником кролика, но не увидел адекватных эмоций. — Тебе заняться было нечем? — спрашиваю Тома, когда «шоу» закончилось. — Скучно, — пожал он плечами. Скучно ему… а мне вымарывать память целой полусотне людей, заставляя воспоминания поблекнуть. Благо что из-за закладок это событие и так практически никем не было замечено, только сестрами Макфи, младшая из которых пилила Реддла взглядом на протяжении всего процесса. Как он только сам не заметил? Ах да, он же следил за Евой… Будет постарше, сведу их вместе. Мысленно усмехаюсь. Это таким образом малолетние Темные Лорды дергают девочек за косички? В дальнейшем ещё несколько раз использовал «ментальное радио», когда в приют переводили новичков. Оно хорошо играет свою роль, в течение нескольких дней наполняет голову нужными мыслями, а потом исчезает. Под эти мысли отлично работают самые простые, «бумажные» закладки, текстового формата. Рисунки лучше действуют, когда нужны простейшие и долгоиграющие задачи. Например: учеба какой-то профессии или навыку, тяга к алкоголю, либо наоборот — отвращение к нему. Проверено на Оливии, которая бросила курить. С Иви Макфи ситуация подвисла. Я периодически замечаю её косые взгляды, но дальше них ничего не заходит. Мы не подходили к ней, не раскрывались. Время от времени пробуем новые идеи, чтобы незаметно влезть в мозги, но закладки по-прежнему долго не держатся. Из-за этого пришлось подзабить и на её сестру. Если она изменит поведение, то такое не пройдет мимо внимания малолетней волшебницы. Девочка поступит в Хогвартс, будет учиться, рано или поздно наткнется на ментальную магию. Она всё поймет и может создать проблем. Устранять её пока нельзя. Её имя уже должно отображаться в Хогвартской книге магии, через которую отправляют письма всем детям, имеющим магические наклонности. Если её имя пропадет… может быть, ничего и не случится, а может, будет какая-то магическая проверка, этого я не знаю. Если проверка будет тщательной, то могут выйти на нас и наши дела. «Проблемно», — вздыхаю я. На Хлою Макфи применяю лишь небольшую, постепенную коррекцию личности. Таким темпом она изменится, придет к нужному состоянию, но так медленно и незаметно, что её сестра ничего не сможет понять. Личность самой волшебницы не трогаем, лишь время от времени читаем мысли — поверхностно, не углубленно. Даже не удивительно, что мы столько упустили! Про подслушанный сестрами разговор мы узнали только через три недели. Совершенно случайно, из памяти Синтии. Она в очередной раз пришла к нам, чтобы обсудить несколько вопросов по приюту. Но в этот раз странно среагировала на шаги в коридоре, резко открыв дверь и выйдя посмотреть. Этим действием напугала Герберта Уилсона, семилетнего мальчишку, живущего в соседней от нас комнате, который вздрогнул, но всё-таки нашёл в себе силы пойти дальше. Поведение Синтии было необычным. Переглянувшись с Томом и ментально обсудив происшествие, заглядываю девушке в разум. Лицо непроизвольно скривилось, пересылаю полученную информацию Тому. — И за это время девка ничего не предприняла? — Том был чуть удивлен, но быстро пришёл в себя, — а впрочем, что она бы могла сделать? Про закладки не в курсе, а магию свою она применять осознанно не может. — Меня больше беспокоит тот момент, что Синтия ничего нам не рассказала, став свидетелем этой сцены, — бросаю взгляд на девушку, которая молча стоит у двери, изображая болванчика, ждущего указаний. — Причем закладки-то не слетели, с ними всё в порядке. — Хм, — Том кидает быстрый взгляд на Шайсу, выглянувшую из-под кровати, она подросла ещё больше — напитывание магией не остается без результата, — нужно детально проверить память — по дням, часам. Тяжко вздохнув, приступаю к проверке. Несмотря на то, что время в ментале почти останавливается, это достаточно скучный и утомительный процесс, особенно если тебе не интересна жизнь объекта проверки. — Вот оно, — сообщаю Реддлу спустя пять минут реального и, наверное, трех часов ментального труда. — До того, как столкнуться в коридоре с сестрами Макфи, она и Оливия стали свидетелями магического выброса младшей — Иви. Наши закладки требуют «не обращать внимание на странности», поэтому ситуация была проигнорирована. Причем настолько, что в будущем Оливия ещё трижды пыталась лезть или задирать старшую Макфи — Хлою. Последняя выходка была пять дней назад, из-за Иви Оливия попала в лазарет, сломано запястье. Нам информацию не передавали из-за этого же: «на такое не стоит обращать внимание». — Забавно. Кажется, произошел конфликт директив… — Реддл задумчиво почесал подбородок, — или, точнее, не конфликт, мы просто недоработали, не предусмотрели такое. — Согласен, — киваю ему, — но переделывать всё с нуля будет глупо. — Снова полгода корректировать всю систему? Ха-ха, — Том машет рукой, будто отгоняет назойливую муху, — нужно просто проконтролировать этих Макфи отдельно. Мы и так за ними следили, просто не ковырялись в мозгах столь активно… — Угу, в поверхностных мыслях ничего такого не мелькало, а лезть в голову, чтобы узнать все подробности, не было никакой нужды. — Интересно, Дамблдор также лазает по головам во время приема пищи в Большом Зале? — Пусть развлекаются, — Том усмехается, — хотя нет, Синтия! — Слушаю вас, — болванчик очнулся, преданно посмотрев на моего друга. — Скажи Оливии, чтобы отстала от сестер Макфи, пусть игнорирует их. Свободна. — Том повелительно указал на выход, девушка быстро кивает и выбегает, приступая к выполнению приказа. — Чем это может нам грозить? — Достаю тетрадь, где мы обычно расписываем планы и задачи. — Ничем, — Том расслабленно встает из-за стола, подходя к окну и рассматривая залитый светом двор приюта, — она необученная слабачка, ничего из себя не представляющая, — он чуть морщится, — раньше, до встречи с тобой, Вольф, я бы нарезал вокруг неё круги, — он присаживается на подоконник, начиная вырисовывать пальцем по стеклу, — а сейчас я вижу, насколько она жалкая, — он чуть запинается, — я был таким же. Смотрю на разоткровенничавшегося пацана, задумчиво уставившегося в горизонт. — Я ничего не делал, лишь кичился своей силой, — продолжает Том, — сейчас же я чувствую её каждой клеточкой своего тела. Я стал сильнее, — спокойно улыбается, — сто сорок два люмоса, Вольф. Скоро придется переходить на чуть более сложную систему. Нужны какие-то универсальные чары, которые соответствовали бы трем-пяти люмосам, для измерения резерва. — Но-но, сто сорок два — это ещё не много, ты пока не догнал меня, чтобы придумывать какую-то новую систему. Но идея хорошая. — У тебя их сто сорок восемь! И это при том, что ты сливаешь резерв в химеру. — Взгляд Тома возвращается обратно, к окну. Он вновь задумчиво рассматривает двор. — Эта Иви… давно мы не совершали никаких новых безумств. Давай займемся ею? — Про кролика и малышку Еву уже забыл? Был бы ты старше, я бы тебя понял. Да и о каких безумствах речь? — похоже, тетрадка всё же не пригодится, убираю её обратно, — все наши планы были продуманы и работали, словно швейцарские часы… — Где бы ты их видел, Вольф, часы эти… Ева — решенный вопрос, а про младшую Макфи, — он фыркает, — я имел в виду более кардинальный вариант… — он внезапно прерывается, вскакивает с подоконника, подбегает к двери и открывает, проверяя коридор, — чёртов приют. Теперь, после проверки памяти Синтии, мне кажется, что нас в любой момент могут подслушать. — А ведь ты прав. Это проблема. — Что делать? Чары против подслушивания мне неизвестны, и всё снова упирается в Хогвартс. Ох, и почему я не захотел попасть в аристократа с огромной библиотекой.? Ладно, в сторону левые мысли, как это можно решить? — Нам нужен страж, — говорю Реддлу, — чтобы мог предупредить о чем-то подобном. — Предлагаешь взять кого-то из ребят? Можно будет выставить хоть того же Уилсона, — он задумывается, — но надо снова корректировать ему сознание, тогда там вообще робот получится. — Проще создать химеру, — отметаю мысль Реддла о перепрошивке чьих-то мозгов. — Взять маленькую, крысу… нет, — хмыкаю, — они быстро растут, лучше насекомое. Попробую химеризировать таракана или муху. Да, муха лучше, она летает, — задумываюсь. — Типа посадить её на стену или потолок? И если что-то заметит… — Да, сразу предупредит меня, — киваю ему, — таким образом мы хотя бы будем уверены в относительной конфиденциальности. — Ну, вариант, — соглашается Том, закрывая дверь, — а знаешь, о чем я ещё подумал? — М-м? — Мыслями я уже ставлю эксперимент: нужно поймать насекомых, пока ещё лето и тепло. Но поймать, не убив. Нужна ловушка? Да. Так-так, как делали в моем первом мире? Как я сам делал в детстве? Пластиковая бутылка, пара капель сильно пахнущего сладкого сиропа — и ловушка готова. Хм, а где взять бутылку? Пластика-то еще нет… можно найти стеклянную, сироп взять на кухне… — Работать с болванчиками совсем не интересно. Сам посуди, мы захватили приют, превратили остальных в собственных марионеток, которые могут только слушаться приказов! Безусловно — это круто, и первые пару недель мне до ужаса нравилось происходящее. А сейчас? Деньги нам приносят, мы уже давно не выходили «на дело». Никаких проблем ни с кем нет, все стараются угодить. Даже с миссис Коул всё прошло легко и просто. Теперь и мысли крутятся — вроде как «а зачем нам вообще усыновление, если можно промыть мозг городскому чиновнику, и тот просто выдаст нужные документы?», или вот, ещё лучше — «а зачем нам вообще что-то делать, если можно промыть мозг королю Англии?». А потом и другим лидерам всех стран мира! Это же конец. Тогда только и останется, что сидеть и плевать в потолок. Мы УЖЕ можем так сделать. — Том, — мне пришлось бросить планы по созданию новой мини-химеры, — ты этим ради интереса, что ли, занимаешься? — Нет, конечно, — он экспрессивно махнул руками, — но ты только посмотри, к чему всё идёт! Ментальная магия захватывает мир! — А разве у тебя нет какой-то глобальной цели? Ты не хочешь что-то поменять в этом мире? — Власть оказалось взять так просто, как печенье с верхней полки, что теперь я совсем не ценю её, — он ухмыляется, — у меня нет вызова, я разочарован… зачем мне столь жалкие подданные? Столь никчемные восхваления? Теперь я понимаю, почему в сказках маги жили в лесах или в горах. Им не нужны эти простаки, эти… люди! — он распаляет сам себя, глаза сверкают гневом, — они никчемны! Просто корм, бесправный скот! Скажи мне, Вольф, ради чего мы всё это делаем?! Упс, важный момент. Не удивлюсь, если корни его желания уничтожить маглов идут от похожей истерики. Эта мысль Волдеморта из канона всегда казалась мне крайне глупой, но сейчас, в текущей ситуации, она даже приобрела какой-то смысл. Смотрю в его глаза, отправляя ментальный пакет про оставленный родителями моего тела медальон, про то, что он закрыт на неизвестные чары и не открывается стандартными способами. Про то, что если его запечатали, то знали как. А ещё знали, что я рано или поздно смогу его открыть. Их обучали этому, значит, будут обучать меня. Значит, есть другие волшебники, некое закрытое сообщество. Может, их много? Может, целый отдельный мир? Значит, нужно рвать жилы, чтобы войти туда максимально подготовленными, чтобы быть готовыми к тому, что там найдутся гораздо более серьёзные соперники, намного более сильные маги, что могут одной лишь мыслью стирать с лица Земли горы и осушать океаны. Властвовать мы должны в первую очередь над ними, остальное — тлен. А вот дальше — бесконечная вечная жизнь, наполненная изучением тайн мироздания, открытие нового и познание всевозможных магических искусств. Становление всемогущими волшебниками, богами, творцами… Реддл вздрогнул, осознав полученное. Руками он обхватил голову и как следует потер виски костяшками пальцев. — Фух, спасибо, Вольф. Мне стало легче. — Обращайся, Том. Я на сто процентов уверен, что мы не одни такие. Пример Макфи — отличное тому доказательство. Магия встречается чаще, чем можно подумать. А ты говоришь о контроле мира… Может, все эти лидеры правительств, королевы, президенты уже чьи-то марионетки? Может, весь мир в руках опытных кукловодов! Каждый наш шаг может контролироваться ими, древними могущественными магами, дергающими за ниточки, решающими судьбы стран и народов. Мы же… лишь песчинки перед лицом бури. Будущий темный лорд выпрямился, на его губах появилась привычная ехидная ухмылка. — Ты прав. Чего это я? Мне нужно догнать хотя бы тебя! Когда пойдем на тренировку? Тренировка прошла хорошо: снова отрабатывали щиты, раздумывали над концепцией Реддла о более сильных универсальных чарах, записали пару идей в тетрадь, включая варианты ловушек для насекомых-химер, потом провели ментальное сражение… стандарт. А ночью, когда мы уже спали, кто-то постучался в дверь.