Экзамен. Как выжить?

Впереди тонкую тропку неспешно переползал уж, поэтому Виолетта остановилась. Чёрная чешуя змеи переливалась под лучами солнца, которые без труда проникали сквозь неплотную хвойную крону сосен. Со стороны горных хребтов подул прохладный ветер, путая собранные в хвост русые волосы девушки. В густых прядках виднелась пара-тройка тонких сосновых иголок, попавших на голову, когда ветки на пути оказывались слишком низко, и Виолетта задевала их макушкой. Плотность леса, по которому они шли, была неравномерной. Деревья вдоль притоптанной тропинки то стояли плотной стеной, то пропадали на три-четыре метра, то на протяжении какого-то участка росли практически на ювелирно одинаковом расстоянии друг от друга. От коричневого и зеленого у Виолетты уже рябило в глазах. Куда ни глянь, взгляд натыкался либо на клочки светлой, песочно-коричневой почвы, либо на высокую молодую сочно-зелёную траву, либо на стволы деревьев, серо-карие, с желтоватыми пятнами, либо на ветки сосен и елей, хвоя на которых была не однородного цвета – новые, свежевыросшие в этом сезоне иголки пока ещё имели салатовый оттенок (и приятный кисловато-хвойный вкус, как Виолетта из личного опыта знала ещё до этого путешествия), а чем ближе к стволу дерева, тем темнее становились хвоинки. С периодичностью мелькали и бело-чёрные худые стволы берёзок, но от их вида рябь в глазах только усиливалась, потому что идти приходилось довольно быстро. Ритмичное шуршание травы позади, резко выбившееся из тихо-томного сонета лесных звуков, заставило Виолетту чуть повернуть голову. – Чего? – Богдан подошёл со спины, нагнав Виолетту после того, как сходил с тропы, чтобы попробовать поймать зайца. – Да вон, – она махнула рукой в сторону, где в метре от них в более высокой, никем не примятой траве уже скрывался тёмный хвост. – Не хотела беспокоить змейку. Он, наверное, и людей-то ни разу в жизни не встречал. Девушка повернула голову, чтобы посмотреть на одноклассника. Он вглядывался в то место, где исчез уж, хмурил брови, а потом наконец выдал: – Думаю, змеи не так уж плохи на вкус. Виолетта пожала плечами: – Наверное, рано или поздно нам придётся попробовать. Но пока же, вроде, не помираем. Так ведь? Одноклассники встретились взглядами. Богдан в очередной раз за эти дни подумал, что у Виолетты чертовски странный цвет глаз – ярко выраженный, отчётливый зелёный. А Виолетта в этот момент еле удержалась, чтобы не передёрнуть плечами под изучающим взглядом Богдана, потому что его чёрные, как самая тёмная ночь, глаза, казалось, не отражали свет, а поглощали его, создавая иллюзию бесконечных, засасывающих в смертельную ловушку чёрных дыр. – Идём, – разорвав зрительный контакт, отрывисто бросил Богдан. Парень хмуро посмотрел вперёд – там узкая тропинка изгибалась меж стволов деревьев, сворачивая вправо. Не задерживаясь, он двинулся в ту сторону. Виолетта же помедлила. Её раздражение с каждой минутой всё угасало, а совесть поднимала свою зубастую голову, готовясь, словно стая пираний, вгрызться в сознание девушки. Однако вид на уверенно выпрямленную спину одноклассника немного прибавил твёрдости, поэтому она двинулась следом за ним, так ничего и не сказав. День выдался облачным, солнце то пряталось, то неожиданно появлялось, подло ударяя своими ярко-жгучими лучами по глазам, вынуждая щуриться. Но даже когда оно заходило за облака и переставало печь, что, к счастью, случалось довольно надолго, дышать легче не становилось, потому что и тут, под сенью леса у подножья полулысой от зелени и накрытой белой шапкой снега на самом кончике вершины горы, царила предгрозовая духота, делая воздух густым и тяжёлым. Изредка меж деревьев проносился порыв прохладного ветерка, даря блаженство, а иногда и вызывая россыпь мурашек вдоль позвоночника. – Ветер так и охватывает временами, – пожаловалась Виолетта, чуть пригибая голову, чтобы пройти, не задев тонкой, раскинутой между ветками паутины. – Как бы не заболеть. – М, – идущий впереди Богдан выразил своё согласие. Ещё какое-то время они шли в полном молчании. Звуки леса – шелест листвы, приглушённый свист ветра, поскрипывание деревьев – ласково и ненавязчиво касались сознания обоих. Виолетта бы вполне могла слушать умиротворённое щебетание птиц со всепоглощающим наслаждением, если бы не дискомфорт от духоты, из-за которой открытые участки кожи даже после того, как их протирали водой, быстро покрывались липким слоем пота. Особенно девушку беспокоило её лицо. Виолетте подумалось, что в таких условиях, да ещё и без увлажняющих средств, её капризная кожа уже через несколько дней будет изобиловать прыщами, от которых потом крайне тяжело избавиться. До кучи её периодически передёргивало, когда ветер доносил до них тошнотворную смесь запахов тухлого мяса, гниения и сырости. Девушка всё гадала, берётся ли эта вонь от болот, что незримо для неопытных глаз прячутся где-то между деревьев, или же запах так хорошо разносит ветер, пригоняя аж сюда затхлый воздух от гниющих топей в нескольких километрах от них. Богдана редко ощущаемая болотная вонь не волновала. Он её почти и не чуял. Поглубже вдыхал перманентные запахи хвойного леса и влажной земли, испытывая удовлетворение от лёгкой боли в мышцах, которая бывает после хорошей тренировки. Да, они идут быстро, идут много. И у него это получается лучше всех. Единственное, что невыносимо раздражало Богдана – назойливое жужжание насекомых. Хотя здесь оно ещё было сносным. Виолетта будто бы прочитала его мысли. – Хорошо хотя бы, что здесь комаров не так много, – снова заговорила она, хлопая себя по щеке, убивая маленького кровопийцу. – Всё-таки тут не так влажно, как на болотах в низине или у ручья. И слава богу! – М! – более эмоционально одобрительно согласился Богдан, даже слегка оглянувшись на одноклассницу. Виолетта ещё во время учёбы заметила, что этот парень не особо разговорчив, а за прошедшие несколько дней непосредственно близкого общения доподлинно в этом убедилась. И при этом довольно быстро научилась различать звуки согласия и несогласия, которые одноклассник часто использовал вместо слов. Затем в молчании они шли по тропинке ещё около получаса. Виолетта пыталась отвлечься, разглядывая травинки у себя под ногами, чтобы наступать аккурат на следы Богдана. Иногда они были хорошо видны, иногда трава была слишком короткой и легко возвращалась в свою первоначальную форму, не приминаясь. Атмосферное давление постепенно начинало словно стискивать череп, вызывая легкую ноющую головную боль. Хотелось подышать лёгким свежим воздухом. Давление, которое Виолетта ощущала со стороны собственной совести, было не менее агрессивным, да и увеличивалось в геометрической прогрессии. Поэтому, когда Богдан сказал: “Смотри”, – и указал на то, что тропинка начинает забирать вверх, девушка не выдержала. Сведя брови к переносице, она озвучила то, что давно вертелось у неё на языке: – Мы должны вернуться. Богдан замер, медленно повернулся к однокласснице и посмотрел на неё нечитаемым взглядом чёрных, как будто бы покрытых матовой плёнкой, глаз. – Мы час сюда шли, – сказал он, не мигая. – Я знаю! – взорвавшись, всплеснула руками Виолетта. – Но, как видишь, они нас не нагнали. Мы должны за ними вернуться. Мало ли что могло или может случиться. Парень нахмурился и немного прикусил внутреннюю часть щеки. Затем на секунду коснулся кончиком языка уголка рта. Тяжело вздохнув, он заговорил: – Слушай, Летта. Ты же понимаешь типа... Тимур не пошёл по этой дороге потому, что её предложила ты. Его же типа бесит, что тебя как бы назначили капитаном отряда. А он сам хочет быть главным. Вот пусть теперь спасает свою тупую задницу и задницу Арсения. Одноклассники несколько секунд сверлили друг друга взглядами. – Мне всё равно на звание капитана, я уже об этом говорила, – вздохнула наконец Виолетта, скидывая лямку рюкзака с одного плеча, чтобы достать атлас. – И не забывай, что мы не сможем сдать экзамен без этих двоих. И, как минимум, надо вернуться ради Арсения. Он же пошёл с Тимуром, только чтобы тот не оставался совсем один в таком месте. Девушка уже в который раз за ближайшее время открыла атлас на сорок шестой странице и вгляделась в пометки. Даже много лет занимаясь подобным, в данной ситуации Виолетта чувствовала неприятное сомнение: а вдруг знания и опыт, накопленные ею на стольких тренировках и соревнованиях по ориентированию, сейчас подвели её и она ошиблась, а Тимур был прав. – Ну, посмотри же! – воскликнула девушка, поднимая руки выше, чтобы картинка оказалась на уровне глаз Богдана. – Вот, здесь, это же обозначение болота. Однозначно болото! Да ведь? – Да, да, – спешно отмахнулся парень, еле сдерживаясь, чтобы не закатить глаза, потому что подобного подтверждения одноклассница требовала уже раз пять, когда они только разошлись с теми двумя. А сам Богдан в этих картах ни черта не понимал. – Вот, именно, что там болото, – взволнованно закончила Виолетта. – А они как раз туда и пошли. Мне... не спокойно. Давай вернёмся за ними. Пожалуйста. Богдан отвернулся, чтобы не смотреть в умоляющее лицо девушки. Но через пару секунд раздумий громко выругался и ответил: – Ладно. Надеюсь увидеть, как этот засранец тонет в болоте. А то он так был уверен, что там просто поле, – узкие губы парня искривились в усмешке, своими изгибами сделавшись похожими на недавно замеченную ребятами змею. Виолетта слегка улыбнулась в ответ и уже сделала пару шагов в обратном направлении, но Богдан ухватил её за рюкзак, остановив. – Сначала воды. После произнесённых одноклассником слов Виолетта вдруг осознала, что действительно сильно хочет пить. Язык уже прилипал к нёбу, в рту было сухо. Так и обезвоживание заработать не долго. Надо быть внимательнее к деталям. Ребята устроили быструю остановку, сбросив рюкзаки со своих плеч, размяли спины и шеи, сделали несколько мелких глотков из бутылок с водой, а затем снова отправились в путь. Что-то внутри Виолетты так и кричало об опасности. И громкость этого голоса всё нарастала с каждой минутой, тревога усиливалась, подгоняя девушку. Поэтому обратно она шла первой, точнее – практически бежала, иногда подпрыгивая и бросая нетерпеливые взгляды за спину, где Богдан демонстративно отставал от неё на пять-шесть шагов. Вскоре лесная чаща начала редеть, деревья росли всё дальше друг от друга, а вот трава становилась выше и гуще. Тропка, которая скорее всего была проложена зверьём, а не людьми, стала более расплывчатой, иногда разделялась на несколько параллельных линий или прерывалась. Постепенно угол наклона местности начал увеличиваться и вскоре Виолетте пришлось сбавить скорость и ступать осторожнее, чтобы не покатиться кубарем с холма прямо в низину. Хотя на склоне изредка всё же попадались деревья, но проверять, насколько хорошо за них можно будет зацепиться при падении, девушка не хотела. – Слышишь? – вдруг настороженно спросил Богдан, догоняя одноклассницу и вырывая её из потока беспокойных мыслей. Виолетта замерла и даже задержала дыхание. Через пару мгновений до её ушей донеслись приглушённые голоса. Их обладатели о чём-то рьяно спорили, кричали, но разобрать слова было пока невозможно. Девушка сперва облегчённо выдохнула, радуясь, что пропажа нашлась. Ну или почти нашлась. Но затем она ойкнула: – Не дай бог подерутся. Надо поспешить. – Да хрен с ними, – мрачно хмыкнул Богдан. – Как бы охотники не нашли нас из-за их ора. Виолетта внутренне содрогнулась. Ежедневные трудности пути по дикой безлюдной местности настолько выматывали, что она предпочитала даже не думать о том, что, помимо всего этого, есть и ещё одна немаловажная, а может быть и самая главная, проблема – следующие за ними по пятам охотники, которые спят и видят, как нагонят и поймают их всех. Хотя на самом деле Виолетта сильно сомневалась в том, что охотники действительно спят. В отличие от её команды, непростительно часто делающей привалы, потому что даже тело Богдана – самого спортивного из них – пока ещё не привыкло к такой регулярной нагрузке. Спустившись в низину от опушки леса, ребята несколько минут мчались по дну в ту сторону, откуда раздавались приглушённые знакомые голоса. Здесь Виолетта пропустила Богдана вперёд. Парень ещё перед выходом из леса обзавёлся длинной палкой и теперь ловко пользовался ею, пробуя прочность почвы под ногами, прежде чем ступить туда. Виолетта шла за ним след в след. Теперь это не вызывало труда, так как земля тут была водянистая и мягкая, но пока не настолько, чтобы увязнуть. Нога проваливалась максимум на два-три сантиметра. А если учитывать довольно высокую объёмную подошву их грубых походных ботинок, то проблемы в этом не было вовсе. Разумеется, кроме того факта, что они оставляют следы, по которым охотники могут легко их отыскать. – Сделай уже что-нибудь! – в этот раз крик раздался достаточно отчётливо, чтобы разобрать смысл слов, но всё равно ещё приглушённо. Виолетта сразу же узнала голос Арсения. От его испуганной, практически истеричной интонации у неё сжалось сердце. – Давай поднимемся, – бросила девушка, тут же сворачивая влево. Она в три быстрых прыжка преодолела расстояние до склона и начала карабкаться по нему, иногда по необходимости хватаясь рукам за длинную траву. К счастью, эта сторона лощины имела не такой сильный угол наклона, как та, по которой они спускались. Но и деревьев тут было значительно меньше, и все они в основном – ещё молодые, так что удобная опора в виде толстых корней не встречалась даже изредка. Богдан быстро нагнал одноклассницу, почти без труда взбираясь по склону широкими мощными шагами, слегка пригнувшись к земле. Виолетта с лёгкой завистью подумала, что он, должно быть, даже не запыхался. Хотя ей, на самом деле, стыдно жаловаться. Из всей их команды именно она в своё время провела кучу времени, бегая по лесам и разыскивая контрольные пункты. Резкий порыв ветра заставил Виолетту слегка покачнуться, но она отмахнулась от этого, как от досадной неприятности, потому что крики ребят становились всё отчётливей. Вдруг из-за туч показалось солнце, поэтому девушке пришлось немного прикрыть глаза, когда она вскинула взгляд на высокую фигуру Богдана, который обогнал её и первым достиг вершины. Солнечные лучи слепили, ореолом оттеняя темнеющий силуэт одноклассника, но по направлению звука его голоса Виолетта поняла, что он смотрит на неё. – Эти тупицы конкретно вляпались, – весело хмыкнул парень, подавая однокласснице руку и одним мощным рывком помогая ей оказаться на вершине. Даже не дав себе отдышаться, Виолетта быстро пересекла неширокий хребет лощины и глянула вниз. С этой стороны склон оказался более отвесным. Да и дно находилось куда ниже и имело в ширину не менее двух сотен метров, а следующий земляной вал даже на таком расстоянии казался ужасно высоким. Его тень падала на протяжённую низину, полностью скрывая её от солнечных лучей. Поэтому кое-где там белели небольшие островки нерастаявшего снега, а примерно с середины до подножия дальнего склона по всей поверхности стелился тонкий слой молочного тумана. Именно там, чуть дальше границы, где постепенно начинал клубиться туман, и находились сейчас Арсений и Тимур. Они были слишком заняты, чтобы смотреть по сторонам, поэтому ещё не заметили присутствия одноклассников. Одного взгляда на них Виолетте хватило, чтобы она с ужасом поняла: Арсений тонул. Он неистово размахивал руками, поэтому дымка тумана вокруг него рассеялась, позволяя девушке даже на таком расстоянии разглядеть, что одноклассник по пояс погружён в болото. Он вяз медленно, но неумолимо. Тимур в нескольких метрах от него хаотично метался по ещё более-менее твёрдому берегу, прыгая от одного молодого метрового деревца к другому и пытаясь выдернуть их из земли. – Прекрати возиться! – орал при этом Тимур на одноклассника. – Ложись на живот! Ложись! – Не могу! Я не могу! Я утону! Тут вода! Вода! – во всю мощь лёгких отзывался Арсений, продолжая яростно размахивать руками, поднимая в воздух тучи брызг и отсыревшие жёлтые травинки с поверхности болота. Виолетта бегом бросилась спускаться по склону. Она даже не глянула, последовал ли за ней Богдан. Он же, увидев, как девушка сломя голову помчалась вниз, закатил глаза, подумал с секунду, и двинулся следом за одноклассницей, но куда более осторожно, не желая скатиться вниз кубарем и сломать себе что-нибудь. – Ребята-а! – закричала девушка, уже несясь по дну лощины, перепрыгивая сомнительные на вид кочки и ямы. На то, чтобы качественно проверять дорогу, времени не было. – Летти! – Арсений первый отреагировал на её приближение. – Помоги! Помоги мне! – Замри! – прокричала она в ответ. – Просто не шевелись! Не шевелись! Я тебя вытащу! Только замри! Не обращая внимание на сбившееся дыхание и горящие огнём лёгкие, Виолетта мгновенно принялась оценивать обстановку, как только оказалась рядом с Тимуром, который перестал метаться и с надеждой уставился на одноклассницу. – Сколько он уже там? – тяжело дыша, спросила девушка, внимательно присматриваясь к почве под ногами, чтобы максимально приблизиться к краю трясины. – Он сам виноват, что попал..., – начал было объясняться Тимур, но Виолетта его перебила. – Сколько?! – Не знаю я! – раздражённо рявкнул одноклассник в ответ. – Не больше пары минут. – Быстрее, алё! – испуганно вскрикнул утопающий и грязно выругался. Девушка посмотрела на него. Трясина уже затянула свою жертву по грудь. Скорость засасывания оказалась просто чудовищной. – Ты кидал ему палку? – быстро спросила Виолетта, глянув на Тимура. – Конечно кидал, я же не идиот, – прорычал он. – Разуй глаза, там верхний слой – вода. Он просто потопил палку под своим весом, это не помогло. Нужна длинная палка, чтобы он схватился, а мы вытащили его с берега. – Верёвка, – мгновенно среагировала Виолетта. Она спешно обернулась в сторону, из которой прибежала и метнулась к подходящему к ним Богдану. – Быстрее, я уже не могу! – раздалось со стороны Арсения истеричное, с нотами накатывающей паники. – З-заткнись и не дв-двигайся! – тут же заорал в ответ Тимур, даже не заметив, что начал заикаться. – Верёвка же у тебя? – скорее для формальности спросила Виолетта, уже забегая за спину однокласснику и открывая его походный рюкзак, пока он замер, так ничего и не ответив. У девушки тряслись руки, а в ушах громко и ритмично стучала кровь, словно древние племена решили устроить ритуальные пляски, не жалея сил играя на тамтамах. В глазах плясали пятна, а пальцы не слушались, поэтому даже нашарив верёвку в портфеле одноклассника, Виолетта не сразу смогла отцепить её от других вещей и вытащить наружу. – БЫСТРЕЕ! – голос Арсения сорвался на высокий фальцет и перешёл в визг, заставляя девушку закусить губу, чтобы самой не потерять рассудок и не сбивать лишний раз дыхание ответным криком. – Ч-чего т-ты к-к-копаешься?! – схватившись за голову руками, уже не имея сил сдерживать накрывающий его сознание страх, закричал на Виолетту Тимур. Она ничего не ответила, сосредоточенно на ходу разматывая верёвку. – Хватайся! – остановившись у самой кромки болотной мочажины, девушка со всей силы бросила один конец верёвки в ту сторону, где находился Арсений. И только тут, проследив за полётом спасительной верёвки, Виолетта заметила, что над водой больше не торчит рыже-русая растрёпанная голова с бледным испуганным лицом. По поверхности теперь лишь нелепо шарили руки в слепой попытке ухватиться хоть за что-нибудь. Девушка помедлила ровно секунду, а затем стремительно обернулась и молча всунула конец верёвки, что остался у неё в руке, стоящему позади Тимуру. Потом она в считанные мгновения скинула со своих плеч походный рюкзак, а с ног – тяжёлые ботинки, ловко подтянула к себе утонувший в воде конец верёвки, несколько раз обмотала его вокруг ладони и зажала в кулаке. Всё это заняло не больше нескольких секунд, и Виолетта уже опустилась на четвереньки возле края мочажины, когда сильная рука рванула её за плечо. Недоумённо вскинув брови, Богдан ледяным тоном, не стесняясь в выражениях, поинтересовался, не сошла ли Виолетта с ума. Девушка рефлекторно поморщилась из-за ненормативной лексики. – Сама вместе с ним утонешь, – крепче сдавливая её плечо, сказал Богдан. Сказал так, будто это была самая очевидная вещь в мире, которую его одноклассница почему-то не понимала. – Ты сам хочешь? – нахмурившись, немного раздражённо спросила девушка. Время утекало. – Тем более нет, – усмехнулся Богдан и отступил назад. – Помоги Тимуру вытянуть нас, – не терпящим возражения тоном бросила Виолетта, не оглядываясь, а затем плавно скользнула в чёрные болотные воды. Всё тело мгновенно обожгло холодом, а в нос с особой силой ударили тошнотворные запахи гниения и стухшей воды, запахи влажной травы и ила. Вода оказалась до жути ледяная, и в первый миг у Виолетты от неожиданности спазмом сковало горло, а по спине пробежалась волна паники. Но девушка видела в нескольких метрах перед собой всё ещё барахтающиеся над поверхностью руки одноклассника, поэтому титаническим усилием воли не позволила себе испугаться и отступить. Главное – дышать ровно. Главное – держаться горизонтально и не коснуться вязкого дна. Тимур правильно сказал, что верхний слой – вода. Пусть и с водорослями, с тиной, с гниющей травой и мхом. Девушка чувствовала, как всё это липнет к ней, мёртвыми змеями обвивает ноги, туловище, плечи, руки, приклеивается скользкими щупальцами к лицу. С каждым гребком она раскидывала в стороны зеленеющую траву, что плешивым ковром покрывала поверхность мочажины, маскируя её и создавая тем самым идеальную смертельную ловушку. У Виолетты все силы уходили на то, чтобы контролировать своё тело. Она напрягала пресс и бёдра, стараясь держать ноги как можно ближе к поверхности, и практически не шевелила ими, двигаясь вперёд лишь благодаря рукам. Выходило медленно, зато минимизировался риск увязнуть в плотном илистом дне, что держит свою жертву как вцепившийся зубами бульдог. Девушке этот заплыв показался утомительно долгим, выматывающим, будто она пересекла Атлантический океан. Но на деле прошло не больше двадцати секунд. В голове Виолетты мигающим красным табло билась мысль о том, что она должна доплыть и всунуть конец веревки во всё ещё хаотично шарящие руки Арсения. Однако она ошибочно недооценила степень паники почти полностью погружённого в болото человека. Стоило её руке коснуться руки одноклассника, как его ледяные пальцы судорожно впились в её запястье и потянули на себя. Виолетта даже не успела среагировать, как чужая ладонь нащупала её голову и, с силой надавив, погрузила её в воду. Она словно сунула голову в зиму: морозные иголки впились в лоб и затылок, проникая в разум. Не ожидая такого резкого погружения, девушка по инерции вдохнула воздух. Однако вместо него в нос хлынула обжигающе холодная тухлая вода. Всё это случилось за доли секунды. Виолетта распахнула под водой рот, глухо крикнув от испуга, а затем рефлекторно забарахталась в воде, принимая вертикальное положение, попутно ударяя рукой по телу своего одноклассника. Куда именно она попала – девушка не поняла, да и даже не задумалась об этом. Её голова снова оказалась над поверхностью, в горле защипало. Она закашлялась, чувствуя, как из носа выливается вода. На фоне Виолетта различила голос Тимура. Одноклассник кричал что-то, но девушка не вслушивалась в его слова, с ужасом ощутив, что касается чего-то плотного стопой вытянутой ноги. Взвизгнув, девушка резко поджала ноги к груди, оказываясь на поверхности в виде поплавка. В полуметре от неё руки Арсения продолжали поднимать тучу брызг. Присмотревшись, Виолетта с облегчением увидела, что на поверхности снова показалась голова одноклассника. Видимо, оперевшись на Виолетту и потопив её на краткий миг, он смог немного подняться из трясины. Сейчас Арсений стоял, запрокинув лицо вверх, жадно хватая губами воздух. Вода плескалась на уровне его ушей, поэтому Виолетта решила, что сейчас он её услышит. – Спокойнее! Слышишь? Его взгляд метнулся в сторону знакомого голоса. В серых глазах парня Виолетта увидела бешеный, животный ужас, испугавший в ту секунду и её саму. А дело было в том, что Арсений провёл в ледяной воде и не менее ледяном иле энное количество времени, из-за чего у него начало сводить судорогой левую ногу. – Я сейчас дам тебе верёвку и ребята тебя вытащат, слышишь? Успокойся. Только не топи меня, иначе мы оба умрём. Ты меня понял? – Виолетта старалась говорить спокойно и уверенно, но слышала, как жалко звучал её дрожащий от холода голос. Тогда ей пришлось прикрикнуть: – Быстрее! Ты меня понял?! Арсений, снова медленно уходящий под воду, вздрогнул, услышав повышенную интонацию, и перестал хаотично размахивать руками. Он бросил более осмысленный взгляд на увешанное травой и тиной лицо своей одноклассницы, и коротко кивнул. Снова распластавшись по поверхности, Виолетта в один гребок оказалась рядом с парнем и, разжав кулак, быстро перекинула уже сделанные петли со своей руки на подставленную руку одноклассника. Затянув посильнее, она велела ему сжать верёвку крепче, а потом чуть отплыла в сторону. – Тяните! – как можно громче крикнула Виолетта, как только увидела, что Арсений вцепился в верёвку двумя руками. Девушка легла на спину, внутренне сжимаясь и пытаясь сдержать бьющую её крупную дрожь. Мочажина была достаточно широкой, чтобы Виолетта смогла начать спешно грести к берегу, не мешая одноклассникам вытягивать Арсения из трясины. – Только не останавливайтесь! – мгновенно предупредила девушка, увидев, как натяжение верёвки вдруг ослабло. – Продолжайте тянуть в любом случае, иначе он может увязнуть глубже. Арсений, а ты не перебирай ногами там внизу, сделаешь только хуже. Подтягивайся на руках. Виолетта видела, как был напряжён её одноклассник, изо всех сил цепляясь за верёвку и пытаясь подтянуться, словно лез по канату. Его голова показывалась над поверхностью всё больше и больше, и к тому моменту, как девушка достигла берега и принялась выбираться, вода плескалась на уровне плеч Арсения. Оказавшись на более-менее твёрдой почве, Виолетта тяжело выдохнула, потом глубоко вдохнула и, подскочив на ноги, метнулась к Тимуру и Богдану, что, сцепив зубы и уже истекая потом, шаг за шагом вытаскивали Арсения из оков смерти. Встав перед одноклассниками, девушка из последних сил вцепилась во влажную верёвку, один раз обернув слегка провисшую часть вокруг ладони и плотно прижав локтем к телу уже прилично натянутое её продолжение. Ноги девушки в тонких хлопковых сиреневых носках то скользили по пропитанной влагой траве, то, на следующем шаге назад, с мокрым чавкающим звуком утопали по щиколотку в мягкой, покрытой узорчатым мхом почве. Парни, обутые в ботинки с широкой подошвой, с такой проблемой не сталкивались. В этот миг Виолетта невольно подумала, что хотя бы обмундирование Империя им предоставила качественное, подходящее для условий, в которые их бесцеремонно швырнули, не спросив разрешения и даже не предупредив. Тяжёлое, хриплое, свистящее дыхание одноклассников доносилось со спины, постоянно напоминая Виолетте, что она не одна в этой беспощадной битве с природой. Кожу на полминуты назад оледеневших ладонях теперь обжигало огнём и щипало, стёсывая от трения о жёсткую верёвку. Девушка сама уже тяжело дышала сквозь стиснутые до боли зубы, но продолжала тянуть, шаг за шагом отступая назад, потому что перед глазами у неё маячило красное от холода и напряжения лицо Арсения, с горящими до жизни серыми глазами. Виолетте казалось, что мышцы рук у неё вот-вот просто порвутся. Но она скорее действительно позволила бы этому случиться, чем отпустила бы верёвку сейчас, когда вода доходила Арсению уже до пояса, и он был готов в любую секунду поплыть к берегу, как только ноги тоже окажутся на свободе, спасённые из засасывающего, вязко-бетонного ила. На самом деле прошло всего лишь около двух минут в этой выматывающей битве на выносливость, но подросткам казалось, что их тела так перегружены, что скоро откажут. Им начало чудиться, что они уже не чувствуют своих рук, что пальцы вот-вот разожмутся сами собой, перестав слушаться своих хозяев. И в этот момент напряжение вдруг резко спало. Арсений издал удивлённо-радостный возглас, за его спиной болото противно чавкнуло и булькнуло, выражая своё разочарование по поводу упущенной жертвы. Ребята на берегу по инерции сделали несколько неуклюжих шагов назад, прежде чем смогли остановиться и начать быстро подтягивать верёвку руками. Но долго этого делать не пришлось. Виолетта первая разжала занемевшие пальцы и бросилась вперёд, подхватывая Арсения подмышки и помогая ему вылезти на берег. Парень прополз ещё с метр, желая оказаться подальше от воды, и распластался на земле, перевернувшись на спину и громко, надсадно, тяжело дыша. Рядом с ним повалилась и Виолетта, неосознанно счастливо улыбаясь. – Всё! – победно произнесла она, уложив ладонь правой руки себе на грудь, чтобы ощутить, как под пальцами бешено бьётся сердце. – Всё, – устало повторил Тимур, усаживаясь рядом с одноклассниками на мокрую траву. Богдан же лишь присел возле них на корточки, кулаком упираясь в землю, обеспечивая себе третью точку опоры. Несколько минут ребята не двигались, восстанавливая дыхание, физические и моральные силы. Каждый думал о своём. – Хочу переодеться. Холодно – охренеть можно, – первым нарушил тишину Арсений. – А я очень хочу знать, каким образом ты вообще оказался в этой мочажине, – невозмутимо отозвалась Виолетта, лёжа с закрытыми глазами. – Ох, слово-то какое. Что это вообще значит? – пробурчал Арсений, но затем, почему-то, замолчал. – Ну? – неожиданно суровым тоном бросил Тимур, посмотрев на одноклассника. – Сам скажешь или мне сказать? – Я, вообще-то, тут чуть коньки не отбросил, – возмутился Арсений, садясь и растирая руками замёрзшие плечи. Услышав движение, Виолетта открыла глаза и тоже села, следя за переглядками двух одноклассников. – В чём дело? – нахмурившись, прямо спросила девушка. Тимур многозначительно посмотрел на Арсения. – Ладно-ладно! – взорвался рыжий, всплеснув руками. – Я утопил рацию! Довольны? Повисла тишина. Виолетта открывала и закрывала рот, шаря пальцами в мокрой траве и не веря своим ушам. Богдан же холодным оценивающим взглядом прошёлся по лицу одноклассника и переспросил: – Что? Арсений набрал было в грудь воздух, его посиневшие от холода губы дрожали, но вместо ответа он лишь махнул рукой: – Я не буду повторять это ещё раз! И вообще, если бы Тимур не пытался вырвать рацию у меня из рук... – Если бы ты не полез трогать её в такое неподходящее время! – повышая голос, Тимур стукнул кулаком по земле, раздражённо глянув на одноклассника. Виолетта, сидящая между ними и уже несколько секунд наблюдающая за странной рябью на чернеющей поверхности мочажины, резко поднялась на ноги. – Хватит, – тихо, но твёрдо бросила она. – Расскажете подробности позже. Давайте убираться отсюда. Как можно скорее. Нужно скрыться в лесу, переодеться и развести костёр. Солнце скоро сядет. Все трое парней как по команде вскинули головы к небу. – Да, – подвёл итог Богдан, щурясь на начинающий розоветь горизонт. Какие бы разногласия не царили между этой четвёркой днём – наступление ночи делало их самыми близкими людьми в этой всеми забытой глуши.