Отставленные последствия

Гэвину хотелось сбежать. Просто выскочить сначала в коридор, потом на улицу, а потом бежать дальше, бежать и бежать до тех пор, пока Хэнк, Коннор и все сотрудники отделения полиции Детройта, а, желательно, и сам Детройт, не останутся в его прошлой жизни. Или — пока его не собьет какой-нибудь другой случайный грузовик, из-под колес которого его никто уже не выдернет. — Где он мог заполучить этот чертов вирус? — Хэнк тем временем продолжал допрашивать несчастного техника, нависая у того за плечом, вместо того чтобы попытаться задушить Гэвина. Это было странно — почему он не пытался убить его прямо здесь и сейчас? Гэвин не сразу понял, что Хэнк просто-напросто ничего не знал. Это только ему самому казалось, что провинность высвечена у него на лбу огромными буквами, но откуда в самом деле Хэнк мог знать? Он никому ничего не говорил о том случае. …Кроме Тины. Вот черт. — Можно попробовать отследить источник, — задумчиво бормотал техник, продолжая что-то настукивать — да сколько уже можно было насиловать несчастные клавиши? Можно подумать, если клацать по ним достаточно быстро, это хоть чему-то поможет! Гэвин чувствовал, как все плыло у него в голове. Отследить источник? Он сказал, отследить источник? Не исключено, что этот самый источник до сих пор хранился прямо у Гэвина на рабочем столе. Он даже не потрудился отправить его в корзину. Зачем — ведь он все равно не сработал. Так казалось ему тогда. — Но мы не знаем, сколько прошло времени. Придется анализировать большой объем информации. Все файлы, которые он получал… — работник задумался ненадолго и честно сказал: — Которые он получал в последнее время. Но совершенно непонятно, какое именно. Сложно сказать, сколько вирус был в его системе. — Да почему ты заладил, что этот сраный вирус в нем давно? — никак не унимался Хэнк. Он почему-то был странно спокоен: не то взяла верх его фирменная выдержка перед лицом опасности, не то обычный компьютерный вирус не казался ему чем-то по-настоящему страшным. — Хотя… он почти ничем таким не занимался с тех пор, как… — он не нашелся со словами и только бросил на Гэвина быстрый невеселый взгляд. — Я же сказал — вирус, скорее всего, быстро размножился, пока он был в стазисе. До этого его программы, очевидно, достаточно успешно его отслеживали и пытались уничтожить. Настолько успешно, что, скорее всего, это вообще никак не проявлялось, так? — Хэнк кивнул. — Насколько это опасно? — услышал Гэвин свой голос. Оказалось, что он и в самом деле толком не знал, как работает эта дрянь — только знал, что она причиняла вред. Тогда этой информации оказалось достаточно для него, чтобы он отправил файл без дальнейших раздумий. — Некоторые андроиды отключались без возможности восстановления, — у Гэвина ком встал в горле на этих словах. — Но это были самые первые… и относительно устаревшие модели. Такой совершенный прототип, как Коннор, даже не почувствовал его воздействия, его система достаточно продвинута для продолжительной нейтрализации… была. Пока после обширных повреждений ей не пришлось переключиться на другие задачи. И стазис тогда… только усугубил ситуацию. — Значит, если бы его не сбила машина, все было бы в порядке? — сухо спросил Андерсон. В этот раз он даже не посмотрел на Гэвина. — Скорее всего, со временем вирус был бы полностью уничтожен. Но в силу ряда… обстоятельств число его копий значительно увеличилось. Настолько, что теперь нет уверенности в том, что система Коннора сама справится с ним. — Так помогите ему! — не выдержал Гэвин. — Сделайте программу, которая удалит вирус, и дело с концом. — Думаете, это так просто? — подозрительно спросил техник. — Нужно изолировать вирус и разработать противодействующую программу специально для него. Хотя… — он задумался на мгновение. — Может быть, она уже существует. Этот вирус был весьма популярен одно время. Несколько месяцев назад. Три месяца, подумал Гэвин. Примерно три месяца назад он отправил Коннору этот файл. Это был понедельник, он помнил это как сейчас. Понедельник сразу перед обеденным перерывом, в который Коннор его и скачал — ведь он не ходил обедать. — Проблема в том, что тогда никто особенно и не пытался создать антивирус. Позиции андроидов… скажем так, еще были шаткими, никто не заботился о них, как сейчас. Тогда просто наказали создателей и попытались пресечь пути распространения, но только для того, чтобы слишком много андроидов не вышло из строя, и работа не встала. — А те, кто все-таки его подхватил? Значит, часть все-таки справилась? — У нас нет никакой статистики. Но даже такая передовая система, как у Коннора, не смогла полностью уничтожить его сразу. Хотя, вероятно, была очень близка к этому. Наверняка есть и другие случаи успеха. В основном, полагаю, из новых моделей. Гэвин сделал несколько осторожных шагов назад, все еще раздумывая о спешном бегстве. Он не просто навредил Коннору — в конце концов, он сделал это дважды. И если во второй раз не по своей воле, то в первый… это его пальцы щелкали на кнопку «отправить», его и ничьи другие. — Но откуда я мог его скачать? — вдруг раздался голос, и у Рида волосы едва не встали дыбом. Он на мгновение забыл, что объект их разговора срочно пробуждался, чтобы не стало еще хуже, хотя куда уж хуже? Кажется, он даже успел услышать конец их разговора. — Я знаю о протоколах безопасности. И проверяю все файлы, которые попадают в мою систему. — Даже здесь? — уточнил Хэнк, и в этот раз Гэвин просто бессильно поразился тому, как быстро все приближались к разгадке. — Да… обычно, — ответил Коннор не без некоторой заминки. Гэвин помнил, что это был понедельник. Это был понедельник очень трудной и очень загруженной недели, ужасной с самого первого своего часа. Никто ничего не успевал — и даже Коннор, который просматривал файлы так быстро, что со стороны было видно только мельтешение на экране. Едва ли он проверил тот файл, положившись на внутренние системы их рабочей сети. Ведь он не знал, что Гэвин принес его на собственной флэшке извне. Он помотал головой. Ему нужно было прямо сейчас бежать к своему рабочему терминалу и заметать следы. Никто не удивится, если источник вируса так и не будет обнаружен, ведь так? Он почувствовал, что Коннор внимательно смотрел на него. Тот был переговорщиком и должен был уметь считывать человеческие эмоции — что, если он уже обо всем догадался? Но ведь он не догадался, что Гэвин изменился и уже давно не испытывал к нему неприязни? Может быть, ему просто помешало то, что Гэвин и сам этого не понимал? Но сейчас он отчетливо ощущал свою вину, и это наверняка было написано на его лице. — Я должен остаться здесь? — негромко спросил Коннор. — Желательно находиться под наблюдением. — Но Коннор, обычно исполнительный, никак не желал смириться с этим: — Я в порядке. Хэнк, я хочу вернуться домой, — попросил он. Андерсон сверкнул глазами: — Под наблюдением человека, который не распознал вирус и все усугубил? — недружелюбно уточнил он. Гэвин нервно вздохнул. Среди них был только один человек, который был виноват. — Что случилось с принципом «нужно быть жестоким во благо»? — уныло спросил он. — Ты ведешься на его печальные глаза, а что если ему снова станет хуже, и помощь не подоспеет сразу? — да, соблазн отправить Хэнка с Коннором подальше, чтобы замести следы, был велик. Но все же Гэвин был не настолько отвратительным существом. — Детектив Рид прав, — немедленно вмешался техник, и Гэвина передернуло. Прежде «детективом Ридом» его звал только один человек. Вернее, только один не-человек. Тогда ему казалось, что это его безумно раздражает. — Вирус имеет свойство размножаться волнами. Поэтому может возникнуть мнимое ощущение, будто все сошло на нет. — Но ведь программа Коннора самообучающаяся и все такое, разве нет? — Да, — быстро согласился Коннор. — Это значит, что каждая ее попытка будет успешнее предыдущей. — Все не так просто, — но техник, кажется, понемногу начал уставать от этого спора, потому что махнул рукой. — Впрочем, отчасти вы правы. Не так многое можно сделать сейчас. Мы попробуем поработать над антивирусом. Коннору лучше в это время находиться в спокойной привычной обстановке, чтобы у его систем не было необходимости приспосабливаться, и вместо этого можно было потратить всю энергию на изоляцию вируса. — Ясно, ясно, — сказал Хэнк, уже особенно не вслушивавшийся в этот диалог. — Если что-то понадобится я позвоню. — Если это такая попытка искупить чувство вины за то, что вы разрешили погрузить его в стазис… — пробормотал Гэвин, и Андерсон немедленно вскинулся: — Да что ты, мать твою, знаешь о чувстве вины?! Это был неожиданно весомый удар. Гэвин знал, что Хэнк ничего определенного не имел в виду — просто сорвался; но так уж вышло, что жестоко при этом ошибся. Потому что прямо сейчас Рид мог бы написать о чувстве вины целый трактат. — Так ты идешь? — а вот этого он никак не ожидал. Хэнк в самом деле… спрашивал его об этом? Как будто для него самим собой разумеющимся стало его присутствие где-то поблизости. — А?.. — Ты вечно таскаешься хвостом, вот я и спрашиваю, идешь ты с нами или нет, — Хэнк нетерпеливо постучал по полу ботинком. Коннор не сводил с него внимательного взгляда. — Пожалуйста, Гэвин?.. — казалось, что он специально сыпал соль на рану. Но, очевидно, Коннор так ничего и не понял. Рид помотал головой. — Прости, я занят здесь, — пробормотал он. — Загляну потом как-нибудь, — произнося это, он вполне понимал, что, наверное, этого не случится. Даже если никто ничего не узнает, как он мог… теперь? Все было кончено, толком и не начавшись. — Ну, как знаешь, — буркнул Хэнк и подтолкнул Коннора перед собой. Гэвин догадывался, о чем тот думал. Наверняка он считал, что он струсил, растерял свой запал и отступил перед новыми трудностями. Он еще не знал, насколько все на самом деле ужасно обстояло. Оказавшись за терминалом, Гэвин удалил всю переписку одним махом. Это было глупо — потому что подозрительно, но все хорошие идеи покинули его уже давно, судя по тому, что подсунуть Коннору какой-то непроверенный вирус показалось ему таковой. И потом, на терминале Коннора наверняка осталась копия, по которой можно будет отследить путь файла. Но если Гэвин вдруг начнет копаться в чужом терминале, это будет еще подозрительнее. Вместо этого, едва переставляя ноги, он поплелся в кафетерий, где наткнулся на Тину. — Налей воды, — попросил он, падая за стол, и та неожиданно послушно набрала стакан — и через мгновение вода оказалась у Гэвина на голове и за шиворотом. — Ай! Что за… — о да, она уже знала. Сплетни и в самом деле распространялись по их отделу с немыслимой скоростью — а Тина была неплохим копом, она умела запоминать и сопоставлять. — Я сейчас только разминаюсь, — предупредила она и в самом деле хрустнула костяшками пальцев. Гэвин не сомневался, что она и в самом деле могла бы зарядить ему в нос. — Вперед, я не буду сопротивляться, — сказал он. — Даже наоборот, жду с нетерпением. Приступай. Тина вяло размахнулась, уронила руку и вздохнула. — Ты ведь не знал, что так будет, да? — Конечно, я не знал! — огрызнулся он. — Я думал… да я вообще не думал! Это была как игра, понимаешь? Я был зол на что-то, и тут мне попалась… эта дрянь. И я просто взял и… сделал то, что сделал, — он грохнул кулаками по столу, потом еще раз и еще. — Почему, черт возьми, он не мог просто откинуться тогда, когда мне было насрать? Меня вышвырнули бы из полиции — и прекрасно, я бы начал сидеть на асфальте с картонкой, упиваясь ненавистью. Но нет, это обязательно должно было случиться, когда мне не все равно. Почему всегда так?! — Ну ладно, — Тина, кажется, всерьез начала опасаться за целостность мебели. — Я приму твои слова за выражение раскаяния. С поправкой на то, что ты не умеешь выражать свои чувства, — она нахмурилась, пожевывая нижнюю губу. — Я никому ничего не расскажу, — сказала она. — Но только при одном условии. — Гэвин уныло ожидал. — Ты прямо сейчас отправишься к Коннору и поможешь ему справиться со всем этим. — Нет. — Да. — Как я могу ему помочь? Я же не могу просто взять и повернуть нужный тумблер у него в голове. — Тот, кто помогает больному, тоже не борется с болезнью. Но я уверена, что у тебя есть способы сделать его участь немного лучше сейчас. Пусть даже пока ты о них не знаешь. — Да я ни хрена не знаю, — Гэвин оперся локтями на стол и стукнулся о него лбом — но уже с меньшей силой, его ярость угасала и уступала место усталости. — И я к нему не пойду. Когда я вижу его, то ненавижу себя еще сильнее. Я… опять думаю только о себе, да? — Да, — мрачно подтвердила Тина. — Но раз уж на то пошло, тебе станет лучше, если ты придешь к нему. Поверь. — Я знаю, от чего мне станет лучше, — медленно сказал Гэвин и поднялся. — Если я все скажу как есть. Если утаю, все будет как тогда с грузовиком, только хуже. Буду унылым куском дерьма, вечно ждущим плохого и считающим, что все только и говорят о нем за его спиной, — он хмыкнул. — Хотя все, что я произнес, выглядит как вполне рядовая ситуация. Тем не менее… — Подожди, не глупи, — Тина озабоченно преградила ему путь. — Ты же минуту назад своими руками хотела меня убить. — Хотела. Но поняла, что это бессмысленно. Ты сам себя закопаешь с куда большей эффективностью. И потом, я беспокоюсь о Конноре. Ты подумал о том, как он воспримет все это… сейчас? Если вы нужны друг другу, может быть, лучше начать с чистого листа? — Ничего, он сильный и справится, — Гэвин упорно пытался обойти Тину, а та упорно пыталась встать у него на пути. — А вот я не очень. Я сдохну, если буду думать об этом до конца жизни. Так что пропусти-ка и дай облегчить совесть. Тина посмотрела на часы, вздохнула и сдалась. — Ладно, я все равно не могу стоять здесь вечно, — она задумалась ненадолго. — Так что выбирай сам. Но, мне кажется, ты делаешь это не только для очистки совести. И уж точно не для того, чтобы расставить все по полочкам перед тем, как навсегда попрощаться. — Гэвин вопросительно уставился в ответ. — Я думаю, ты надеешься, что, совсем наоборот, это поможет вам остаться вместе. Если Коннор останется жив, мысленно закончил Гэвин. Впрочем, подумал он парой часов позже, стоя на пороге Андерсона и глядя в его разъяренное лицо, этого условия будет недостаточно. Желательно, чтобы при этом жив остался он сам.