часть тридцать первая
полюбишь меня?
минхо и хёнджин потихоньку сближаются. ли, полностью убедившись в том, что джин слушал все его рассказы о котах (хван сумел без ошибок пройти сиюминутно придуманную минхо викторину, содержавшую несколько каверзных вопросов относительно пушистиков), признает хёнджина достойным кандидатом на звание хорошего знакомого, ведь никто до этого не был способен вытерпеть долгие монологи, в которых воспевалось величие трех мяукающих созданий — суни, дуни и дори. а своих питомцев ли слишком любит, поэтому не подпускает к себе людей, которые не проникаются его искренними чувствами к представителям кошачьих. после минхо совсем добреет, поскольку хван продолжает звать его поесть с упоминанием того, что готов иногда угощать коллегу за свой счёт. хёнджин, конечно, пытается убедить сокурсника в том, что отплачивает таким образом за заботу в непростое для хвана время, однако оправдания ли не принимает, понимая, что и ему, и джину нравится их общение. может, минхо и не перестаёт язвить, но хёнджин уже проще относится ко всем его репликам: молодой человек не злится на шутливые высказывания, целью которых точно не является желание собеседника задеть или как-то обидеть его. ли часто говорит, что устроился работать в центр, чтобы насолить джину (и плевать, что хван стал его коллегой лишь через год после того, как сам минхо начал свою практику), а хёнджин с этого по-дурацки хихикает, вызывая у другого парня улыбку. ещё минхо обожает талдычить о том, что хван был послан ему для выработки терпения, и в такие моменты джин беззлобно бьёт его по плечу, умоляя замолчать. потом опасливо косится, однако ли ничего не делает в ответ. другие работники центра все чаще подмечают, как тесно начали общаться эти двое, потому что в перерывах они занимают лучшие диванчики рядом с кофемашиной, попивая горячие напитки, неприкрыто смеются с откровенной ерунды и периодически покидают помещение в компании друг друга. даже господин пак удивляется переменам в мимике минхо (раньше ходившего с каменным лицом), когда ли оказывается в радиусе менее метра от хвана. хёнджин не боится делиться с минхо тем, как развиваются его отношения с ликсом. ли обычно закатывает глаза, готовясь слушать поток радостных возгласов хвана насчёт ёнбока, за что ожидаемо получает красноречивый взгляд от джина, надеющегося на поддержку. и минхо ни разу не удивляет, что хёнджин краснеет от одного лишь воспоминания о том, как ликс сказал ему, что старший пахнет для него домом. а ещё ли театрально охает, когда их с хваном субботний план посмотреть вышедший недавно в прокат фильм про жизнь кота, от лица которого и идёт повествование, срывается, потому что феликс отправляет джину короткое сообщение с просьбой увидеться: — ты оставишь меня здесь одного с кучей попкорна? эх, негодник! на что я подписался, когда доверился тебе? — ли осуждающе качает головой, держа в руках небольшое ведёрко, заполненное до краёв. — я могу остаться с тобой, но ты ведь понимаешь, что я весь фильм буду дёргаться от любого оповещения и стабильно смотреть в экран телефона в ожидании нового сообщения? — джин выглядит взволнованным. — прости, я не хотел, чтобы наша первая вылазка за пределами работы так закончилась, — хван с видом побитого щенка смотрит на минхо. — мне кажется, с ним что-то произошло. — во-первых, мы с тобой так-то в первый раз выбирались после работы в бар, если ты забыл, — ли громко вздыхает, будто слова хёнджина вонзились заточенными ножами ему в самое сердце. — во-вторых, за этот промах ты стопроцентно должен будешь посмотреть вместе со мной фильм в один из выбранных дней. и никаких отговорок! — ли печально провожает взглядом шумные компании, направляющиеся на свои сеансы. — беги уже, дон жуан. — спасибо, — хван, подойдя ближе к минхо, обнимает последнего, вкладывая в прикосновения всю имеющуюся в нем благодарность. — только не называй меня дон жуаном, пожалуйста, — студент отдаляется от приятеля и, помахав ему на прощание, убегает. несмотря на то, что джин слишком быстро смывается, ли остаётся с довольной улыбкой на лице, потому что в такие тёплые объятия его давно не затягивали. он готов принять свою участь на ближайший вечер, пусть чутка подпорченный выходкой хвана. хёнджин без памяти запрыгивает в первое остановившееся у торгового центра такси, называя адрес своего дома. редко место встреч хвана с феликсом меняется, потому что так привычнее. старшего не покидает плохое предчувствие, ведь он не верит в то, что без весомой причины ликс написал бы ему: «можно приехать к тебе?» парень ругает себя: неужели было обязательно бросать еле-еле открывшегося ему минхо? ли выглядел счастливым, когда с горящими глазами следил за разворачивавшимися в трейлере фильма событиями, которые кассиры кинотеатра уже наизусть помнят. а хёнджин просто ушёл, пусть у него и была договорённость с приятелем. благо минхо не стал ругаться и понял рвение хвана увидеться с ликсом. чем ближе к квартире подбирается хёнджин, тем быстрее бьётся его сердце. он практически без сомнений может сказать, что ликс наверняка уже ждёт его у входной двери, как в одну из прошлых ночёвок. и джин оказывается прав — мальчишка сидит на полу с поникшей головой, не обращая никакого внимания на громкие шаги старшего. тот начинает бояться ещё больше, но причина игнора ёнбока заключается всего лишь в том, что подросток на полную громкость включил музыку, которую и слышит хёнджин, когда подходит впритык к юноше. хван легонько касается плеча ли, чтобы отвлечь его от играющей в наушниках песни, и ликс, чертыхнувшись, наконец-то смотрит на того, кто решился потревожить его: — ты чего? — в первые секунды в глазах ли отчётливо прослеживается испуг, позже сменяющийся радостью. — почему такой взъерошенный? ты бежал сюда? — феликс не спешит вставать. — если оно так, то не стоило. я думал, что у тебя другие планы, поэтому был готов подождать твоего прихода, честно, — он незаметно для джина разбирается с проводами, закидывая наушники в открытое отделение рюкзака. — я подозревал, что ты будешь мёрзнуть в подъезде, потому и торопился, — хван протягивает ликсу руку, чтобы тот мог подняться с пола, однако мальчишка медлит, избегая зрительного контакта со старшим. — что-то не так? — хёнджин внимательно изучает каждую деталь в образе ли, но юноша, решительно мешая данному процессу, съёживается, подтягивая колени к груди и пряча голову в капюшоне куртки. — феликс? — какое-то время молодой человек продолжает стоять перед ёнбоком, а потом присаживается на корточки (что не очень-то удобно делать в длинном пальто), чтобы их лица были на одном уровне. — это… так вышло, — феликс наконец-то высовывает руки из карманов верхней одежды, причём правая перевязана бинтом, на котором отчётливо видны застарелые пятна крови. все надежды хёнджина на то, что теперь ликс способен справляться с аутоагрессией, в миг рушатся, оставляя место неприятной горечи от увиденного. ли, отметив некоторое замешательство хвана, пытается оправдаться, пока на это есть силы: — понимаешь, из-за матери… — так, притормози, — джин, перебив ликса, вкладывает его повреждённую ладонь в свою, мягко поглаживая свободные от повязки костяшки. — давай мы с тобой лучше зайдём ко мне, а ты расскажешь, что произошло, хорошо? — дождавшись утвердительно кивка ли, парень находит на дне холщовой сумки ключ-карту, после чего встаёт и помогает сделать то же самое феликсу, у которого он забирает вещи. открыв дверь, хёнджин пропускает ёнбока вперёд, следя за тем, чтобы тот ненароком не навредил себе ещё больше. раздевшись, они отправляются прямиком к тем локациям, с которых обычно начинаются все их посиделки. хёнджин больше не спрашивает, какой чай заваривать ликсу, потому что младший пристрастился пить только обыкновенный черный в пакетиках (облепиховый ему, конечно, понравился, однако организм в итоге воспротивился чему-то новому). феликс молча сидит на диване, давая парню время собраться с мыслями. чайник кипит, и через минуту хван оказывается рядом с ли, ставя чашки с горячими напитками на стол. — ты же помнишь, что я не стану тебя торопить, правда? — хёнджин аккуратно опускает руку на оголённое предплечье феликса, одетого в безразмерную черную футболку. — знаю, — ликс ободряюще гладит хвана по тыльной стороне ладони, хотя в этой ситуации роль утешающего должна была достаться другому человеку. — но лучше прояснить все здесь и сейчас, иначе не решусь. — хорошо, — обе чашки перекочёвывают со стола к парням. — кажется, мать начала пить в одиночку. я не знаю, по какой причине, однако алкоголь не идёт ей на пользу, — юноша шумно выдыхает воздух, набираясь духу продолжить рассказ. — она… она столько всего высказала мне, когда была пьяная, — ликс чувствует, как к горлу подступает ком, и он затихает, стараясь заглушить невольные всхлипы. мальчишка давно не был настолько восприимчивым к ругани родительницы. — самое паршивое здесь то, что в её словах есть доля правды. старший забирает из рук феликса чай, оставляя и свой поблизости, после чего крепко обнимает подростка. тепло, исходящее от хёнджина, действует лучше любых успокоительных, и ликс обмякает в объятиях того, кто имеет на него огромное влияние. — лучше пока помолчать, — предлагает хван, и согласившемуся с этим ликсу становится чуть лучше от мысли, что не придётся в красках описывать проведённый в компании наён вечер. феликс никогда бы не подумал, что отсутствие разговора может быть приятным. он ловит каждый вздох хёнджина, концентрируется на том, какой звук получается, когда парень поглаживает его по спине через одежду, и с удивлением замечает, что желание вновь расплакаться перед хваном постепенно отступает. а сам хёнджин вообще оставляет попытку что-либо проанализировать, потому что ёнбоку нужно не рациональное решение проблемы, а поддержка в виде нежных касаний и ласковых обращений. студент находит в себе смелость отстраниться от младшего: — ликси, — хёнджин говорит шёпотом, чтобы не разрушить атмосферу. он впервые зовёт феликса таким образом, поэтому ли смотрит на него изумленно. — мой ликси, — молодой человек обхватывает руками голову ёнбока, наклоняя её к себе и целуя того в лоб. школьник с рвущимся наружу сердцем прикрывает глаза, чуть позже расслабляясь и позволяя хвану делать с ним всё что угодно. а джин, не собираясь останавливаться, избавляется от глупого стеснения и открыто демонстрирует феликсу, что тот является важной частью его жизни. хёнджин не убирает рук с головы ли, сокращая расстояние между их лбами. когда последние все-таки сталкиваются, ликсу начинает казаться, что теперь он точно делит с хваном одно дыхание на двоих. руки феликса поднимаются с дивана, перемещаясь на шею джина, и по телу хёнджина пробегают первые волны мурашек, которые следуют одна за другой, словно ли запустил цепную реакцию. старший, шумно сглотнув, трётся носом о нос ликса, и ни один из парней не ответил бы, кто из них выглядит более нуждающимся в этих коротких мгновениях, когда весь огромный мир сосредотачивается на одном человеке. в последний момент хёнджин отступает, поскольку неожиданно закравшееся сомнение в том, что момент для поцелуя он выбрал не самый подходящий, слишком сильно давит, поэтому парень, легко чмокнув феликса в веснушчатый нос и заправив тёмные пряди ли за уши, немного отодвигается от ёнбока, чтобы оценить, совпадают ли его желания с желаниями младшего. феликс, ощутив, что рядом больше нет привычного тепла, открывает глаза, глядя на улыбающегося хёнджина, раскрасневшегося после недавних событий. ликс тоже не может сдержать улыбку, хотя проявившаяся нерешительность хвана немного разочаровывает его. подросток оставляет беседу о матери на будущее, когда говорить о наён будет не так больно, а сейчас ему приходится идти ва-банк с девизом «все или ничего», потому что кружить вокруг да около с хваном — то же, что и терять время зря. — если я попрошу сделать самую глупую на свете вещь, которую могу предложить только тебе и никому другому, ты согласишься? — ликс готовится к тому, чтобы дать хёнджину время на размышления, однако тот отвечает без промедлений. — соглашусь. ликс встаёт с дивана и без помощи хёнджина выключает свет во всей квартире, оставляя работающими лишь небольшие светильники над кроватью старшего. к ней он и подводит хвана за руку, чтобы посадить того на мягкое одеяло. под изучающим взглядом хёнджина подросток стягивает с себя джинсы, закидывая их в ближайший шкаф с одеждой и оставаясь в футболке и черных боксерах. хван не в первый раз видит феликса без большей части одежды, однако сейчас все чувствуется иначе. особенно когда ли говорит ему ненадолго подняться с постели, а сам занимает его место: — надеюсь, я не стану для тебя каким-то чудиком, — на этом моменте ликс осознает абсурдность ситуации, но непоколебимая уверенность в том, что хёнджин все равно сделает так, как он попросит, вселяет веру в лучший исход. — ты ведь знаешь, что с недавних пор я не особо люблю свои шрамы, д-да? — ли начинает запинаться от волнения, поэтому джин неосознанно протягивает руку к волосам феликса, чтобы погладить его по голове, ведь этот жест всегда успокаивал мальчишку. — допустим, — хёнджин спускается пальцами к щеке ли, очерчивая ими скулу. — как т-ты считаешь, я с-смогу их принять, если человек, к-который мне нравится, поможет м-мне в этом? — хван даже не успевает ничего сказать, как ликс уже жалеет о том, что выбрал подобный способ признаться в чувствах. хёнджин замирает, переваривая информацию. долго размышлять ему не позволяет феликс, скованный страхом перед неизвестностью, как минимум. однако и так очевидный факт того, что парни видят друг друга не просто приятелями, подталкивает хвана к ответу: — сможешь, — молодой человек в последний раз касается лица ликса, а потом прячет руки за спиной, чтобы больше не лезть к ли. — в таком случае… поцелуешь? — голос феликса предательски дрожит, но он так давно мечтал о том, что кто-то нежно коснётся его шрамов, что сейчас не может не просить об этом. теперь для ли показать кому-то следы от самоповреждения — что-то очень личное. интимное. джин понимает, на чем именно настаивает ликс, поэтому он становится на колени перед парнем и смотрит в глаза последнего, после чего проходится чуть шершавыми губами по засохшим корочкам и старым ранам, сплошняком покрывающим запястья и бедра ли. совсем невесомо, словно боится причинить боль. от разворачивающейся картины ёнбоку становится хуже: хёнджин с каждым следующим касанием окончательно рушит защиту, благодаря которой феликсу удавалось стойко держаться перед хваном. теперь же ликс надрывно плачет, а джин устало утыкается тому в живот своим лбом, желая, чтобы любимый мальчик больше не страдал. — ликси, — звук теряется где-то в ткани феликсовой футболки, но ёнбок слышит, как его мягко зовут. ли, утерев слезы, запускает пальцы в волосы хёнджина, чтобы показать, что все нормально. — ликси, — хван повторяет приятное уху имя, поднимая голову. он наконец-то видит следы недавних рыданий, которые разбивают его морально больше, чем плохие события из прошлого, вместе взятые. парень забирается на кровать к ликсу, опираясь спиной на изголовье. хёнджин привлекает внимание ли к себе, приглашающе похлопывая по одеялу рядом с собой. — иди ко мне, — хван тихо зовёт мальчишку, и тот с полным доверием подбирается ближе к старшему. хёнджин обнимает его сзади, заключая руки вокруг чужой талии в кольцо и прижимаясь к подростку ещё больше, чтобы между ними не было свободного пространства. ликс чувствует, как джин ведёт дорожку поцелуев от плеча до шеи, заставляя его забыть о том, что приносит так много печали. вместо бабочек в животе — удивительное умиротворение, будто все происходит так, как должно быть. мальчишка растворяется в новых ощущениях, которые дарит ему хван: напряжение покидает тело юноши, а сам феликс позволяет себе положиться на хёнджина, показывая ему ту уязвимость, которую люди обычно прячут, чтобы никто не смог найти их слабые места. — джинни… мне можно называть тебя так? — ли, судорожно выдохнув, обводит пальцами каждую венку на кистях и предплечьях хвана. — конечно, — джин млеет от того, каким ласковым может быть феликс. — прости за внеплановую истерику, — мальчишка хрипло смеётся. — знаю, тебе не привыкать, но мне неловко, что я постоянно показываюсь тебе в заплаканном виде. — ничего страшного, — по интонации хёнджина ликс делает вывод, что тот улыбается. — я ведь знаю, что жизнь знатно потрепала тебя и твою нервную систему. — это точно, — феликс аккуратно выбирается из плена, в котором он добровольно находился под присмотром хвана, и разворачивается лицом к молодому человеку. хёнджин садится в позу лотоса, поскольку подозревает, что младший хочет что-то сделать, а ёнбок повторяет за ним. — жаль, что ты не видишь, как красиво огоньки от светильников отражаются в твоих глазах, — хван ласково треплет юношу по щеке. — врушка, — положив руку поверх большой и горячей руки хёнджина, ликс отводит взгляд. — кстати, мы совсем забыли про чай! — неожиданный комплимент вынуждает феликса перевести тему. — хочешь сказать, больше всего тебя в данный момент волнует незаконченное чаепитие? — замечание ли веселит джина, однако он не подаёт виду, с наигранной обидой выпячивая губы. — нет! — ликс отвечает слишком громко, из-за чего хёнджин все-таки прыскает со смеху. — то есть, нет, — уже тише произносит ли. — ясно, — джин смиряется с тем, что он вместе с феликсом погряз в бездонном болоте под названием «влюблённость». — наверное, нужно было раньше спросить у тебя разрешения, — внезапно беседа перетекает в другое русло, — но можно мне… — да, — подросток следит за тем, как взгляд хвана бегает то к его глазам, то к губам, поэтому он все понимает без лишних объяснений. хёнджин без спешки наклоняется к ликсу и клюёт носом в подбородок и щеки ли, пока феликс от лёгкой щекотки хихикает. но после того, как хван притягивает оживившегося мальчишку к себе за затылок, на лице ликса не остаётся ни тени былой весёлости. стоит только ёнбоку приоткрыть рот, как джин сразу же пользуется возможностью утянуть юношу в тягучий, медленный поцелуй. губы хёнджина хранят вкус облепихи, и ликс даже успевает подумать, что его прошлые догадки по поводу бальзама оказались ошибочными. то, как несмело отвечает невинный феликс на действия старшего, опьяняет последнего сильнее любого сидра. хвану не верится, что это происходит в реальности: его ликси сидит перед ним, снося ему крышу. ликс улыбается сквозь поцелуй, что заставляет хёнджина отстраниться. они оба пытаются отдышаться, когда ли шепчет: — ты мне нравишься, джинни, очень. парень лишь кивает, вновь припадая к давно желанным губам младшего. хёнджин заваливается назад, из-за чего ликсу приходится последовать за ним и лечь на джина. феликс становится приятной тяжестью для хвана, не собирающегося отпускать мальчишку из своих объятий. «ты мне тоже, ликси», — с этой мыслью хёнджин теряется в ёнбоке окончательно.