Семь минут в кладовке

В кладовке было тесно и душно, горячие тела прижимались друг к другу, они уже пропитались запахами духов и пота, а стоять так ещё долго. Оба тяжело дышали, с каждой секундой становилось всё невыносимее, но нужно было терпеть. Руки и ноги никуда не получалось двинуть, приходилось обнимать рядом стоящего, вклинивать колено между его ног и пытаться не шевелиться. Один из них издал какой-то очень громкий звук, сдвигаясь, приваливаясь к запертой двери. За куском фанеры раздались приглушённые голоса и тот резко распахнулся, позволяя людям вывалиться. Послышался мат и громкий смех, кряхтение и просьбы о помощи. — Ебал я ваши игры, сука. Лучше бы я скинулся, — из маленького помещения вывалился Хидан и Дейдара. Группа снова расхохоталась. — Откуда, с крыши? — Какузу подлил ещё водки всем в стаканы. — Иди в жопу, скупердяй, — Мацураси злобно пнул свою подушку ногой, но сел, раскручивая бутылку, — мы там чуть не выебали друг-друга. Дейдара снова залился смехом, падая на пол, держась за живот. — Ой бля, завались, — горлышко указало Итачи, — чё, брюнетик, пошли? Или ты по младшим братьям? Только успокоившийся Тсукури снова заржал. Его младший брат и брат Итачи встречались уже довольно долго, только вот когда-то Наруто застал братьев в довольно странной позе, и поползли слухи. По факту ничего между ними и не было — просто действительно странная поза была, но подкалывать Учиху никто не переставал до сих пор. — А давай, — тот сверкнул глазами в красных линзах, кои он гордо называл шаринганами, и улыбнулся, — или ты по богатым… — Завали хлебало, Учиха, — Хидан опрокинул в себя напиток и поднялся, шатаясь, доходя до кладовой. Итачи поковылял за ним, заходя в комнатку, а Сасори запер за ними дверь. — Всё, осталось семь минут и можем продолжать. В уно? — Яхико, он же Пейн, перемешал колоду карт. Все согласились, усаживаясь в кругу. На пьяную голову играть было веселее. И просчитывать тяжелее, и цифры путаются. По первому кругу почти вышел Кисаме, однако Конан оперативно докинула «+4». — Синий, Акула, — девушка ухмыльнулась. Хошигаки проскрежетал зубами, но положил. — Ха, уно! — Леви швырнул семёрку синюю, а потом сразу жёлтую, — казалось бы, при чём тут Украина. Из кладовой постучались и Сасори пошёл открывать, наблюдая за реакцией парней. Итачи ударился головой о пол, а блондин красиво приземлился сверху. — Видимо, у нас новая пара, — Леви поднял рюмку, — за Итахида. Остальные поддержали, чокаясь. Мацураси что-то крикнул против, но его уже не услышали. — Крути бутылку, инцестник, — Кисаме подал Итачи руку, вытаскивая того, — интересно, кто следующий. Стекляшка раскрутилась и медленно остановилась на Акугаве. — О, медик. Вали. Щас будешь не медик, а педик, — Хидан захохотал вместе с Дейдарой. Леви сверкнул медовыми глазами и залпом закинул в себя водку. — Щас вставит, пошли быстрее, — Итачи подхватил заваливающегося на бок парня, дотаскивая до кладовки. Дверь закрылась и щёлкнул замок, оставляя в темноте. — Ты с ним не целовался хоть? — блондин ухмыльнулся, и нежно заправил прядку смоляных волос за аккуратное ухо. — А ты щас тут пидорство разводить будешь? — Учиха подхватил того под бедра, усаживая себе на ногу — так было удобнее, проверено опытным путём. — Ты меня оскорбил? — Акугава снова улыбнулся, доставая из кармана худи ашкьюди, — будешь? Парень сделал затяжку, выпуская дым в лицо брюнету. Да, действительно, оскорбил. Акугава же гей. — Давай, — Итачи потянулся к сигарете, но та ушла из-под носа, а на её место стали чужие губы с привкусом кокоса. Ну да, конечно, это же его любимый вкус — «кокос дыня». Леви целовался медленно и тягуче, словно весь мир мог подождать, пока он не закончит. А Итачи наоборот, любил быстро целоваться, остервенело кусая губы, будто в последний раз. Будто если не поцелует — умрет. Но вёл обычно всё же Леви. Растягивая удовольствие, смакуя каждый момент, методично двигая языком. И глаза он не закрывал. Как и Итачи. Иногда это было смешно, когда они сталкивались взглядами, начинали улыбаться и поцелуй прерывался стуком зубов. А иногда, в такой атмосфере, когда их могут в любой момент застукать, взгляды лишь подсказывали — остановиться или нет. И сейчас Леви чётко говорил: остановишься — убью. И Итачи не останавливался. Поддерживал тот заданный ритм, словно в танце, руками скользил под худи, на голую кожу, сжимая худую талию. Акугава оторвался и снова сделал затяг, выпуская дым обратно в губы Учихи. На этот раз просто отпуская выдох, сразу отстраняясь. — Отпускай меня, время скоро закончится, — да, точно. Время. Это, вроде, наказание было. Или во что они там играли? Итачи не особо уже помнил, — нас скоро выпустят, на землю меня поставь. — Прости, задумался, — брюнет словил изящную ладонь, отсчитывая шаги, в такт им делая тяги, и когда начал щёлкать замок — повернулся и выпустил дым в лицо Сасори. Акасуна отмахнулся от густого пара, и двое аккуратно вышли. — Суки, каждый раз эти двое вдвоём не падают, а выходят, почему со мной так нельзя?! — - Хидан злился на кровати, будучи привязанным к былке. — Кто у него кляп снял? — прозвучало откуда-то с кухни. — Даже спрашивать не буду, почему монашка связан и что происходит. Мне в любом случае крутить, — Леви сел на место, беря чей-то стакан. Сейчас было не важно. Бутылка снова закрутилась, а горлышко снова указало на Итачи. — Что ж…