Снежная слезам не верит

Морозно. Яркий солнечный свет простирался по всей Снежной. Витали крохотные снежинки-осколки, неприятно впиваясь в неприкрытые участки кожи. Воздух был наполнен морозной свежестью, пробирающей до глубины души. На небе, как ни странно, не было и облачка. Даже этот многолетний толстый лёд под ногами казался очаровательно приятным. Редко можно проснуться раньше будильника от учащенного сердцебиения в предверии какого-то события и при этом не чувствовать себя овощем весь день, однако, сегодня было именно так. Ничего, на удивление, не раздражало глаз, как обычно, если встаёшь на ноги не выспавшимся, а как раз таки наоборот — что-то сегодня грело душу в этих холодных землях, оставляя низкую температуру где-то за бортом. Это утро поистине можно было бы назвать прекрасным, если бы не одно «но»… — Собрание скоро начнётся, — выдохнув горячий пар, как огнедышащий дракон своё пламя, обречённо произнесла девушка. — Я в курсе-е-е, — будучи увлечённым подлёдной рыбалкой, игриво протянул рыжеволосый парень. — До него ещё примерно полчаса, не будь вредной, принцесса, дай мне насладиться твоими покрасневшими щеками и сопливым носом ещё немного, — он повернул голову в её сторону и искренне улыбнулся. «Засранец» — чуть было не сорвалось с женских губ, но сопля и впрямь наровила вытечь из ноздри, так что она просто шмыгнула носом, параллельно проводя тыльной стороной руки над губой. Неприемлемо низкая температура в Снежной мгновенно заставила бы слечь в кровать любого человека из другого региона и это не было шутками. Девушка хоть и была кровной уроженкой северной страны, но если ты простоишь несколько часов у холодных ветров возле реки, то и у тебя рано или поздно начнут замерзать конечности, а многие вообще замерзали насмерть в этих землях стоя на одном месте. Этому факту свидетельствовали маленькие горбы льда, которые раньше были этими людьми, что можно встретить в бескрайних снежных лесах. — Нет, Тарталья, ты правда заебал, — она недовольно сложила руки перед собой, сверля взглядом по-прежнему спокойно рыбачащего парня. — Во-первых, не называй меня так. А во-вторых, я больше чем уверена, что тебя вновь отошлют за тридевять земель. И, вместо того, чтобы… Чтобы провести время с пользой, мы морозим свои задницы и передницы здесь! Я бы ещё поняла, если бы ты был огромным любителем рыбных блюд, так нет же! Ты ее потом выпускаешь обратно восвояси! Скажи мне, как часто на тебя в детстве снежные валуны обваливались? На что в ответ он лишь громко рассмеялся, мысленно ответив: «Не чаще, чем на тебя, подруга». Ведь, если подумать, то она только строила из себя здравомыслящего человека, а на деле ничем не отличалась от него и других Предвестников. Иначе как объяснить тот факт, что только одержимость граничащая с бредом или даже выходящая за его пределы, могла заставить её присоединиться к метяжникам против небесных законов, связывая всю свою оставшуюся жизнь испепеляющим Глазом Порчи? Очевидно, она, как и другие, поглощена жаждой власти и является самой настоящей садисткой. — Сразимся после сия мероприятия? — не изменяя самому себе, с ноткой надежды в голосе спросил Чайлд. Серые глаза бросили на парня свой пронзительный взор. Их цвет не представлял собой ничего особенного, напоминая лишь грязный снег или же пыль у дороги. В этом тёмном омуте никогда невозможно было хоть что-то разглядеть: ни то, что они выражают, ни то о чем думает их обладательница, ничего. Ничего и в одночасье всё. В них отражалось всё на что она смотрит: бескрайние белоснежные поля Снежной; тлеющий огонь в печи; ночное звёздное небо; блеклые лица простых прохожих; весь мир и, конечно же, ты сам. Одиннадцатый предвестник любил эти глаза и по особенному ценил те моменты, когда она вот так на него ими смотрит. — Я одного не могу понять… — всё сильнее вглядываясь в своего товарища, начала та: — Когда ты уже наконец научишься считать? Вопрос, естественно, был риторический. Никогда. Его не волнуют звания, либо же чины и уж тем более цифры. Ему всё равно Архонт ты или какое-то чудище из Бездны, клал он хер подавно на то ,какой номер имеешь в рядах Предвестников. Этого адреналинового наркомана хлебом не корми, а лишь дай с кем-нибудь сравниться силушкой. Его можно понять — так он совершенствуется и не стоит на месте, ведь в его планы не входит зациклиться лишь на звании «Предвестник», он грезит о том, что однажды весь мир окажется у его ног. Похвальное стремление однако же… Парочка улыбнулась друг другу и, прежде чем вновь обменяться колкостями, навстречу к рыжеволосому была протянута маленькая ладонь, дабы тот смог подняться. Ухватившись за тонкие пальцы в перчатке, Тарталья выпрямился отряхнувшись. Он начал, как маленький мальчик, улыбаться упавшему с одежды снегу. Девушка не стала ждать пока тот растележиться, сразу же направившись медленными шагами в нужном направлении. Солнце светило по-прежнему ярко, выделяя хрупкий девичий силуэт идущий ему навстречу. Казалось, что в лучах этого ясного утра её длинные пшеничные волосы напоминают нечто далёкое и одновременно родное. Шевелюра всегда была всклокоченной. Не то, чтобы она не пыталась за ними ухаживать или как-то подбирать в причёски, ведь, если пыталась сделать что-либо, результат всегда был один — всё торчало в разные стороны и вообще выглядело так словно девушка только что проснулась. По итогу пришлось смириться и оставить всё как есть, выпуская свою воздушную капну на свободу, лишь забирая передние пряди заколкой, дабы те не мешались в работе. Они хаотично колыхались вслед за хозяйкой, что шла вперёд наперекор северному ветру. «Какое завораживающее зрелище» –отметил для себя Чайльд. Жаль, что придется намеренно прервать эту самодовольную походку. — Коломбина! — задорно выкрикнул Тарталья, одновременно кидая в её сторону заранее слепленный снежок. Не успела она обернуться, как ей прямо в затылок прилетел снежный ком. Он больно ударил в голову, заставляя опустить свой взгляд на уровень ног. Стоит отметить: рыжий кидал снаряд не жалея сил, прям со всей душой. Да так, что на мгновение показалось, что будто не самых больших размеров мозг сделал сальто внутри черепной коробки. — Да я тебя… — сквозь зубы прошипела девица, моментально накидываясь на забияку. Тот слетел с ног, плюхаясь своей пятой точкой на лёд слегка припорошенный ночным снегопадом. Он знал, что так будет. Знал, что ей только нужно дать повод для того, чтобы перестать прятаться за маской отведенной ей роли. Знал, что она без раздумий бросится на него и потому преждевременно раскинул руки для широких объятий. Он знал, что она чувствовала себя немного неловко из-за весьма долгой разлуки, поэтому решил таким образом разбавить атмосферу. И у него это получилось, безусловно. Теперь она лучезарно улыбалась, звонко хихикала и грозилась перерезать горло во сне за совершенную проделку. Ну одним словом — милота. Предвестница нависала над ним плотно прислонив парня к промозглому до костей льду. На её лице он вновь увидел радость, ту самую детскую, непорочную и чистую, которую он сам уже давно позабыл и лишь мог увидеть нечто подобное на ее не имеющим ни кровинки, не павшем перед морозами, лице. Это и было основной причиной их так называемого союза. Они возвращали друг друга в сознание от ловушки своих Глаз Порчи, которые практически незаметно стирают истинное «я». Рядом друг с другом им было не страшно, что однажды их разум попадёт в ловушку и забудет всё благородство. — Кажется, вы куда-то торопились, юная леди? — издевательски произнёс парень, проводя правой рукой по слегка порозовевшей от мороза щеке девушки. Он смотрит так, словно она — последнее, что он увидит в своей жизни, пытается запомнить каждую деталь, каждую неровность на лице. Этот подлец намеренно изображал из себя сдавшего бойца, готового на любое наказание, лишь бы его выпустили живым из плена. Если про кого-то и можно сказать «волк в овечьей шкуре», то только про него. Сейчас его безжизненные синие глаза казались такими тёплыми, наполненными жизнью, а не, как обычно их все привыкли видеть, пустыми. — Я скучал, — чётко произнёс он, крепче сжимая и направляя ближе к себе подбородок девушки. — И буду убиваться тоской по тебе вновь, — точно зная, что следующая его миссия будет происходить где-то в далёких краях, неприлично близко к губам с придыханием произнес на выдохе Чайльд. -Прекрати. Это единственное что она смогла выдавить из себя, опустошённо прикрывая глаза. Ей хотелось прильнуть к его влекущими губам, но… Всегда есть какое-то «но», и у них оно было. Оба прекрасно понимали, что если переступят эту невидимую черту, то в дальнейшем крупно пожалеют об этом. Ведь Предвестники — самые уважаемые и одновременно ненавидимые народом люди. Они вселяют как и непонимание, так и благодарность и страх. А как известно, страх двигает людей на многие поступки. В любой момент за твоей спиной может оказаться нож, намотанный тем самым страхом или же ненавистью. И ладно бы если только у тебя, черт с ней, с твоей гнилой душонкой, верно? Однако холодное лезвие скорее всего окажется под сердцем у дорогого тебе человека, чью утрату, очевидно, ты с трудом сможешь пережить. — Мы тут одни. Так неужели нельзя быть поласковее, Миледи? — облизываясь, не отводя внимательного взора от бледного лица девушки, полушепотом сказал парень. Нельзя. Нет-нет-нет, ни в коем случае! Иначе всё полетит в ебеня, в Бездну. Ведь, если она перестанет держать саму себя в железной хватке и будет жить так, как тому велит душа, то в конечном счёте пожалеет об этом. Всю оставшуюся жизнь будет корить себя за то, что не устояла перед палящими желаниями, забыв о истинной цели ради которой проделала столь долгий и утомительный путь. Она не может позволить себе такой роскоши как свобода чувств. Только не сейчас. Не сегодня. Когда-нибудь потом. Когда-нибудь никогда… Суровая окружающая действительность уже какой раз вдребезги разбила все сентиментальные надежды и мечты этой чуткой юной барышни, но так просто она не сдастся. Это далеко ещё не финал. Коломбина непременно продолжит вести свою игру, навязывая всем свои собственные правила и быть выше всех окружающих обстоятельств. — На вечернем пиршестве, — аккуратно прислоняя свой лоб к чужому, завораживающе прошептала сероглазая. — На нём я обязательно буду ласковой. Рыжеволосый какое-то время не мог поверить в услышанное, но как только до него дошёл смысл слов, то на его утонченном лице появились самые настоящие надежда и тихая радость. Неужели она наконец перестанет бегать от него и притворяться? Это не сон? Она не шутит и все взаправду? В голове не укладывается, однако не стоит мучать себя догадками и выносить мозг. Лучшее, что он сейчас может сделать — дождаться момента истины. Тарталья ближе прижал своими крепкими руками миниатюрную девушку к себе. Казалось, что время для него остановилось. Он будто боялся хоть на каплю разжать свой тесный плен из рук, словно она тут же ускользнёт от него, опять растворится в череде хаотично текущих событий жизни, оставив после себя лишь мимолетное воспоминание в виде запаха Сессилий. Тем временем, ежегодное собрание Предвестников Фатуи уже должно было вот-вот начаться.