Снежная слезам не верит

Коломбина о Предвестниках: Ах, не спрашивай меня, мы все с «приветом». Кого-то можно понять, а у кого-то никогда не будет путей к искуплению. Всё же, мне кажется, это не мы несправедливы и жестоки, а этот мир.

***

С любой точки страны виднелся величавый Заполярный Дворец. Он находился на утёсе ледниковой горы, гордо вздымаясь ввысь к небесам. В обычные дни верхушка его башни плотно скрывалась за облаками. Обычно. Однако не сегодня. Сегодня было самое ясное утро, какое только могут вспомнить все жители Снежной за последний год. Такому редкому явлению есть небольшие догадки, ведь именно в этот день должно состояться ежегодное собрание Предвестников Фатуи. Обычно в этих землях бушевала метель, ну, или как минимум, пушистые толстые снежинки томно кружились в воздухе, оседая и превращаясь в новые сугробы. Сейчас же – ничего. Лишь выбравшееся из морозных оков на свободу солнце понемногу растапливало вместе со снегом сердца северных граждан. Видимо, и леденящую душу самой Царицы что-то пригрело, иначе как объяснить сие чудо? В любом случае, все Предвестники и им служащие Фатуи были благодарны своему Архонту за такой радушный подарок, в противном случае дорога до столицы была бы попросту невозможной. – …всё понял? – развернувшись, уточнила Коломбина. Какая жалость, ни то, что не понял, он даже не слушал что девушка там безостановочно трындит идя спереди. Его как-то больше волновало то, что происходит сзади, а точнее невыносимо манящий вид плавно виляющих бёдер. Стыдно? Пф-ф-ф, не смешите. Он бы и рад дальше продолжить бессовестно таращиться на упругие ягодицы Предвестницы, да вот только картина сменилась, к сожалению. – Ладно, тогда я пошла, – тяжело выдохнув, так и не дождавшись от Тартальи ответа, она приняла молчание за согласие. Взяв себя в руки, сделала несколько быстрых шагов вперёд и толкнула огромные, нет, здоровенные дверные ставни. Они с трудом поддались миниатюрной девушке, кое-как распахиваясь вперёд. В глаза в ту же секунду ударили яркие лучи солнца, заставляя её неприятно морщиться и прищуриваться. Первые секунды ничего не видно – лишь несколько силуэтов стоящих друг напротив друга. Для полного счастья не хватает только словить солнечного зайчика сквозь блестящие, покрытые ледяной коркой в пол окна. Всему виной это чёртово ясное небо! Кто бы мог подумать, что коренная жительница Снежной будет жаловаться на столь редкое явление в этих краях как хорошую погоду. – Миле-е-е-ди! Голубка моя, я уж стал переживать, что с тобой случилось нечто недоброе, – эхом прогорлопанил во весь приёмный зал Иль Капитано. – А… И ты здесь, – уже привычным голосом с ноткой пренебрежения добавил он, глядя куда-то за спину девушке. Так, стоп. Этот тон ей знаком. Не Тарталье ли он случаем сейчас адресован?.. – И я вас всех безумно «рад» видеть, – откровенным сарказмом ответил рыжий, закатив глаза. «А какого хуя, извините?» – читалось во взгляде Коломбины, посланному Одиннадцатому Предвестнику. Она для кого всю дорогу до замка объясняла что, как и почему им следует зайти раздельно, и, желательно, хотя бы в маленьком промежутке во времени? Впервые захотелось его придушить, без шуток, обвить бы сейчас его длинную шею и сжимать-сжимать-сжимать… Кажется, только она одна думает и заботиться об их общем положении. Нельзя же, чтобы у кого-то появились хоть малейшие мыслишки на счёт них, иначе беды не миновать. Ну, а ему хоть бы хны. Он и так переступает через себя, держа рот на замке, ведь будь бы его воля, то он бы уже давным-давно кричал всему свету о своей любви. – Доброе утро, – опомнилась Третья Предвестница, прежде чем у всех остальных возникнут какие-либо вопросы. – Кажется, мы не единственные опаздывающие? Миледи – присвоенный титул Коломбине удивительно хорошо ей подходил. Будучи достаточно образованной и умеющей вызывать повышенное внимание окружающих, ей всегда легко удавалось ладить с людьми: будь то раздражительный Скарамучча или же противоположно неунывающий Арлекин. Со всеми она старалась найти общий язык. С кем-то она проводила приличное количество времени, берясь за одно общее задание, а кому-то хватило понимающего взгляда и доброго слова в нужный момент. Или почти удавалось… – Могли бы поучиться манерам. Тоже мне, «уважаемые люди Снежной». Позорище, – тихая брань заполнила собой всё пространство. – Вы не достойны ни этого звания, ни какого либо другого. Ваше место у пар… У параши, мы поняли. И как свезло не услышать этого наяву, не хотелось портить настроение. Эти возмущения миниатюрной девушки Сандроне прервала не менее возмущенная Синьора, что чуть ли не пинком открыла двери: – Разорались-то, ей богу, как на базаре, – она вальяжно вышагивала по бордовой ковровой дорожке, параллельно наматывая на палец светлую прядку волос, – От вас голова начала болеть, поскорее бы уже это сборище закончилось. Тем временем собрание ещё даже не началось. Вот оно всё «дружелюбие» нашей Госпожи. Зато она честна перед собой и перед другими, некоторые даже могли бы позавидовать такому. Пока горделивая блондинка разглагольствовала с товарищами, буквально следом входные ставни отворились вновь и из-за них выглянула седая, с лёгкой примесью бирюзы, макушка Доктора. Следует отметить, что каждый последующий входящий морщился от солнечного света, машинально прикрываясь рукой. Выглядело это в какой-то степени даже забавно. – Мм, сколько раз ему говорили, что в масках мы просто так не ходим? – положив руки перед грудью, недовольно отозвался на появление коллеги Панталоне. – Он просто урод. Пусть носит, – усмехнулся Скарамучча. Эдакая ты зажигалочка, Шестой Предвестник… Ну, вот нормально же всё было, что опять началось? Неужели ты не мог промолчать? Очевидно, что не мог. Для него было за радость тыкать пальцем кому угодно в кровоточащую рану, при этом издевательски спрашивать: «больно?». Нет, блять, приятно. А то он без твоего ежедневного напоминания не знал, что рожей не вышел, словно зеркал до сих пор ещё не изобрели и он живет в затмении своего внешнего превосходства. – Tuam matrem feci*, – на латинском сквозь зубы прошипел Дотторе в ответ низкорослому. – Чё?..– нахмурив брови непонимающе спросил Сказитель. – АХАХАХАХА! – конкретно разнесло Арлекина, как только он мысленно перевёл смысл услышанных слов. И тут началось… Из уст каждого Предвестника стали сыпаться не то оскорбления, не то упреки в стороны друг друга. Каждый имел свой собственный списочек претензий, казалось, что никто не намеревался молчать ни секундой более. Будь-то какие-то мелкие обиды или же крупные проступки, замеченные за товарищем в ходе работы или личной жизни. «Как с цепи сорвались» – теперь это высказывание полностью могло их описать. Поднялся почти неразличимый гул. Кто-то, как Панталоне, упрекал всех в неуместной растрате бюджетных средств, которыми он заправлял. Кто-то, как Синьора, Капитан и Скарамучча, бахвальствовались, донося до всех остальных, что без них всё бы тут посыпалось прахом. А кто-то, как Тарталья и Арлекин, оказались втянуты в скандал совершенно случайно, лишь потому что в какой-то момент громко заржали и в ответ на их смех полились множество предъяв, мол, вам идиотам то уж точно точно смеяться не над чем. Лишь одна Коломбина стояла в сторонке и наблюдала за всем происходящим цирком. Ей не смешно и не грустно – она думает лишь о том, что не опять, а снова всё закончилось этим. Разнимать и успокаивать их она тоже не стремилась, хоть и не особо нравилась вся ситуация. Лучше вообще не лезть, иначе тоже попадёшь под раздачу как некоторые. Будем считать, что они просто все соскучились друг по другу, так проще всего. Она пыталась сделать вид чем-то глубоко заинтересованного человека, разглядывая Инеевый трон в противоположном конце зала. Бегло оглядев всех присутствующих, отметила, что вместе с ней в приёмной сейчас находится десять человек. Не хватает только одного, самого главного из них военачальника. Однако, стало как-то холодно… – Её Величество, правительница ледяных земель, Великая хранительница Снежной, одна из семерых, Крио Архонт – Царица! – громко объявил появившийся, как черт из табакерки, служащий, за которым распахнулись ставни. В ту же секунду настигла смертная тишина. Все Предвестники как по щелчку пальцев умолкли, склонили головы и, выровняясь в две ровные симметричные шеренги, встали на одно колено. Они все смиренно устремили свои взгляды в пол и, положив руку на сердце, высказывали тем самым свои хранящиеся под ним почёт, уважение и любовь к своей повелительнице. Если во всём Тейвате кого-то и можно назвать больными фанатиками, то только их. Они поклялись своими жизнями исправно служить ей, выполнять поставленные перед собой цели любой ценой. Сделать что угодно, лишь бы не посрамить славное имя своего покровителя. Другим их никогда не понять, как бы они не пытались. Такой самоотверженности своих приближённых лиц может с опасной завистью позавидовать любое другое божество. Она – их всё. Её слово – закон. Любые её мечты и цели – стали и их стремлениями. Но… Она не такая, какой её себе представляют другие. Бордовая ковровая дорожка с каждым цоком каблуков превращалась в ледяной узорчатый настил. С такого ракурса видно лишь как мимо тебя медленно перемещаются высокие хрустальные сапоги, а вслед за ними еле тянется длиннющая мантия-шуба, полностью украшенная морозными узорами, такими, как словно морозец на окнах рисует причудливые картины. Холодно. Ледяной пар распространился в воздухе. Мурашки покрыли все тело от резкого перепада температур. Даже ресницы и передние прядки волос у девушек вдруг побелели, покрываясь холодящей коркой льда. Но, несмотря ни на что, на душе было тепло и уютно. – Я рада вас всех видеть в добром здравии, дети мои… – начал тихий чуткий голос, где-то в районе Инеевого трона. – Пожалуйста, поднимитесь. Я хочу на вас взглянуть.