Любимый кот-барашка

      — Ну что, Антош? Рассказывай, чего ты на лавочке ночью делал? — Антон, если честно, уже надеялся, что Арсений об этом и не вспомнит, но, видимо, не тут то было.       — Я уже говорил, я спал, — решил, как и всегда, построить дурочка Шастун.       — А почему ты там спал? — вставила Алёна, которой было не менее интересно, почему подросток спал на холодной лавке возле подъезда ночью, а не дома в тёплой кровати.       — А это уже не вашего ума дело. — чётко и ясно. Алёна, конечно, вызывала у Антона больше доверия, чем Арсений, но то, где он спал, как считает Шаст — его личное дело и никаких там Поповых оно не касается.       — Тош, расскажи, пожалуйста, и мне, и Арсению это очень важно, — всё ещё пыталась выпытать у подростка информацию Алёна.       — Я всё, что считал нужным, сказал, больше я вам ничего говорить не собираюсь, — Шастуна уже начинали подбешивать эти пытки, и он бы уже вовсю крыл Поповых хуями, но наличие Кьяры на кухне его останавливало. — Спасибо, что приютили, а теперь, будьте добры, отпустите меня, мне в школу надо.       — Антон, если ты не забыл, то мне тоже надо ехать с тобой в школу, поэтому никто тебя не отпустит, мы поедем вместе, — подал голос Арсений, — так что, сиди и, пожалуйста, расскажи, почему ты собирался спать на улице? У тебя что-то случилось? Тебя из дома выгнали?       — Никто меня не выгонял, отвалите, я просто гулял, а потом решил прилечь, потому что устал, — придумал отмазку Антон.       — Тош, ну я же вижу, что ты врёшь, скажи правду, — продолжал давить Попов.       — Да правду я говорю! Это Ваши проблемы, если вы мне не верите! — перешёл на крик Шастун.       — Антося, не кричи, пожалуйста... — послышалось справа от Антона. Повернувшись, Шастун увидел, что у, недавно бегающего и смеющегося, метеорчика-Кьяры начали капать слёзки. Видимо, девочка не привыкла к крикам и сильно напугалась.       — Чёрт, Кьяр, прости, я не хотел тебя напугать. — Антону, почему-то, стало жутко стыдно за то, что он так напугал это маленькое чудо с глазами цвета океана, прям как у Арсения. — Арсений Сергеевич, я хочу сам дойти до школы, не хочу Вам мешать, можно я пойду?       — Антон, ты уверен, что найдёшь дорогу до туда? — решил уточнить Арсений.       — Да, если вдруг что, то у меня есть гугл-карты, я по ним дойду, — убедил Попова Антон.       — Ладно, хорошо, только не задремай на ещё какой-нибудь лавочке. — усмехнувшись, подмигнул Арсений.       — Уж постараюсь. — Шастун вышел из-за стола и пошёл одеваться в коридор. — До свидания, Арсений Сергеевич и Алёна, пока, Кьяра, — попрощался он.

***

      Выйдя на улицу, Антон закуривает сигарету, замечая, что в пачке осталось только две штуки. Поэтому, сейчас Шастун ищет на гугл-картах в телефоне не школу, а какой-нибудь ближайший магазинчик, где можно купить новые сигареты. На часах 7:26, а значит, если он пойдёт за сигарами, то не успеет в школу, а если пойдёт на поиски школы, то не купит сигары и останется без, такой необходимой, порции никотина. Выбор очевиден, поэтому, Антон направляется в ближайший магазин, до которого идти минут десять. Весь путь от двора Поповых до магазина Антон думает о бабушке. О том, как они с ней, в такой же семейной обстановке, как у Поповых, сидели по утрам и ели блинчики, которые Татьяна так любила готовить внуку. О том, как он, точно так же, как и Кьяра у Алёне, летел к ней через весь дом с обнимашками, тогда, когда ещё отец был жив. Тогда, когда всё было хорошо. Тогда, когда Антон не сбегал из дома из-за Вити и мамы. Тогда, когда Антон искренне, громче всех, смеялся. Тогда, когда не было той душераздирающей пустоты и, вместе с этим, той боли, которая буквально съедает изнутри. В глазах больно щиплют слёзы, которые, одна за одной, стекают по щекам Антона.       Больно.       «Лучше бы я забрёл в другой двор, и меня бы там досмерти изнасиловал какой-нибудь маньяк, чем эти ебаные Поповы напоминали мне о том, чего у меня никогда уже не будет», — проскальзывает у Антона в мыслях, пока он докуривает сигарету и, уже по привычке, тушит её о запястье, немного шипя от боли.       Быстро смахнув слёзы и проморгавшись где-то минуты две, чтобы не потекли новые слёзы, Антон открывает дверь магазина и заходит внутрь. Немного прогулявшись по самому магазину и убедившись, что денег ему хватит только на сигареты, Антон идёт на кассу.       — Здрасьте, мне пачку Бонда, красную, — в последнее время Антон подсел именно на эти сигареты. Он сам не знает, как так вышло, но это даже хорошо, потому что эти сигареты стоят относительно недорого.       — Здравствуйте, 18 есть? — видимо, чисто для галочки спросила кассирша, так как сама уже пробила пачку.       — Ага, — как и всегда, соврал Шастун.       — Оплата наличными или картой? — так и не проверив паспорт, начала задавать вопросы из типичного списка кассирш женщина за кассой.       — Наличными, бонусной нет, пакетик не нужен, — сократил поток бесконечной речи Антон.       — С Вас 122 рубля ровно, — попросила кассирша, после чего, получила оплату.       — До свидания, — попрощался Антон и, не дождавшись ответа, ушёл из магазина.

***

      Дым приятно обжигает лёгкие. Антон не помнит, какую по счёту сигарету он курит, но в новой пачке осталось чуть больше половины никотиновых палочек, а значит, выкурил Шастун немало. Первые четыре урока успешно прогуляны, а на телефон трезвонят, беспокоящиеся за друга, Ира и Дима. Антон не хочет брать трубку, он хочет побыть один и посидеть, ни о чём не думая, чем он, собственно, сейчас и занимается. Пока Шастун курил, он опять забрёл в какие-то ебеня, но эти ебеня ему очень даже понравились. Это место находится достаточно недалеко от недодома Антона. По-идеи, это должно было быть чем-то похожим на домик на дереве, но, из-за старости и непосещаемости данного строения, это "что-то" почти разрушилось. Где-то стена была целая, с окошком, а где-то, и вовсе, стены нет. Внутри домика написаны признания в любви какой-то Лере и Оле, чьи-то номера телефонов, даты посещения этого домика, рисунки, по типу мужского полового органа, и многое другое. Антон просто сидел на полу этого домика, курил и рассматривал то, что там написано и нарисовано. Гнилые стены этого домика уже, наверное, полностью провоняли запахом никотина. Телефон уже чуть-ли не взрывается от входящих сообщений, поэтому, Антон, всё таки, решает посмотреть, кто и зачем ему пишет. На главном экране высвечиваются сорок девять пропущенных от Димы и двадцать семь от Иры, сообщений сто из общего чата друзей и десять сообщений от неизвестного номера. Именно на уведомление от неизвестного номера нажимает Антон, а не на уведомления от друзей, сам не зная почему именно так. Неизвестный:       Привет, Антош, почему тебя нет в школе?       8:51 Неизвестный:       Антон, ответь!       9:25 Неизвестный:       Шастун, а ну живо ответь на мои сообщения!       9:37 Неизвестный:       Антон, ты где?       9:59 Неизвестный:       Тош, пожалуйста, ответь.       10:16 Неизвестный:       Антон.       10:23 Неизвестный:       Антош, тебя друзья ищут.       10:49 Неизвестный:       У тебя всё хорошо?       11:21 Неизвестный:       Ответь, пожалуйста.       11:34 Неизвестный:       Ну где же ты, Барашка?       11:58

Вы: Кто это? 12:03      

Неизвестный:       Ну наконец-то! Антош, с тобой всё хорошо? Ты где?       12:04

Вы: Я первый задал вопрос. Кто это? 12:04      

Неизвестный:       Это Арсений Сергеевич. Тош, ты где?       12:05

Вы: Не важно, откуда у Вас мой номер? 12:05      

Неизвестный:       Один из твоих одноклассников дал.       12:06       «Вот же пидор. И Арс, и тот долбаёб, который дал Арсу мой номер», — Антон сильно разозлился на одноклассника, ведь теперь у Попова нет ограничений по доёбыванию до Антона.

Вы: Понятно. До свидания. 12:08      

Неизвестный:       Антон, так почему ты в школу не пришёл?       12:09

Вы: Решил провести этот день с мамой. 12:10      

      «Он всё равно хер проверит, так что похуй, — размышлял Антон. — И надо бы его переименовать».

«Вы создали новый контакт — "Пидр-Попович"»

      «Шикарно я считаю», — улыбнулся Антон. Пидр-Попович:       Антон, ну ты же врёшь.       12:12

Вы: Тоесть, Вы думаете, что я не могу провести день со своей мамой? У Вас с головой всё в порядке? 12:13      

      Лучшая защита — нападение, правильно. Пидр-Попович:       Ладно, прости, просто, сложно поверить. Завтра приди, пожалуйста.       12:13

Вы: Я подумаю, до свидания. 12:14      

Пидр-Попович:       Пока, Тош.       12:14

***

      Посидев ещё где-то час в домике, Антон решил, на свой страх и риск, пойти домой к маме и Вите. После выкуренных десяти, а то и больше, сигарет, не хотелось ничего. Было абсолютно всё равно на то, что с ним сделает Витя. Изобьёт, порежет, убьёт — плевать. Поэтому, Антон направляется к дому. На телефоне десять процентов, поэтому вернуться домой, хотя бы чтобы зарядить телефон, надо. Во дворе, как обычно, серо и траурно. Прям как у Антона на душе. Шастун подходит к подъезду и набирает номер какой-то квартиры в домофоне, чтобы его впустили в подъезд. К счастью, трубку взяла, на удивление, понимающая девушка и, услышав, что Антон забыл ключи, открыла дверь. Быстро поднявшись на пятый этаж, Антон делает глубокий вдох и нажимает на дверной звонок. По подъезду раздаются отголоски звонка, исходящего из квартиры. Из-за двери слышны шорохи и тяжёлые шаги. Витя. Дверной замок с громким стуком поворачивается, и, скрипя, открывается дверь.       — Неужели! Явился, пиздюк малолетний! — тяжёлая мужская рука резко тянет Антона за русые кудри в квартиру, а вторая закрывает дверь на замок. — Какого хуя, твоей матери с утра пораньше трезвонят какие-то пидоры со школы и говорят, что ты, сука, уроки прогуливаешь?! — в челюсть Антона прилетает кулак. Антон молчит. — Ты совсем ахуел?! Тебе делать нехуй?! — второй удар прилетает в районе солнечного сплетения. Антона складывает пополам, и он начинает тихо скулить. — Где ты шлялся всю ночь и день?! — в руках Вити, хрен знает откуда он вообще взялся, появляется ремень. Мужчина со всей силы пихает Антона в стену. Удар тела о стену. Витя начинает медленно подходить, пытаясь навести ужас. — Где. — удар по рукам. — Ты. — удар по животу. — Сука. — ещё один удар по животу. — Был?! — удар кулаком по рёбрам.       В ушах звенит. Антон чувствует металлический привкус во рту, видимо, начинает идти кровь из рта. Боль отдаётся по всему телу. Кружится голова. Нет сил даже просто сказать слово.       «Всё в порядке, сейчас вырубишься и ничего не будешь чувствовать», — уверяет сам себя Антон.       Витя, кажется, продолжает бить куда попало ремнём по телу Антона, но Шастун не чувствует этого. В глазах мутнеет. Антон вспоминает бабушку с папой и, почему то, Арсения Сергеевича. Мгновение. Пустота. Не больно.