Прости, так надо.

Девушка с окрашенными в фиолетовый волосами сидела на стуле напротив блондинистого паренька и завороженно смотрела на то, как он перебирает струны на своей гитаре. Уже не новой, но звучала музыка превосходно, по крайней мере, так считала Лиза. Она обожала, когда Пашка играет свои собственноручно написанные песни, под которые он, к тому же, сам подобрал аккорды и ритмы. Влюбленные музыканты – просто чудо. Которую по счету ее молодой человек написал для нее песню? Лиза ужасно жалела о том, что не встретила Пашу раньше. Несмотря на ее молодой возраст, отношений, особенно неудачных, у нее было достаточно. В итоге она всегда оказывалась оставленной, несмотря на все приложенные усилия. Ей всего лишь хотелось получать все тоже самое, что давала она, в ответ! Сперва девушка даже и внимание не обратила на этого невысокого паренька с гитарой, потому что тогда собиралась брать перерыв от попыток строить личную жизнь. Но он был так настойчив, что та дала ему шанс. И ни разу не пожалела. Несмотря на то, что Пашка младше Лизы, он оказался очень заботлив и обходителен. Даже спустя почти год отношений, он ничуть не изменился, все также ведёт себя, как истинный джентльмен. Сначала Лизе это казалось странным, но, познакомившись с его родителями, все вопросы отпали. Паренек просто брал пример со своего отца – очень доброжелательного мужчины, что, казалось, души в своей жене не чаял. Как и она в нем. В общем, идиллия. Такое редко встречается. Несмотря на достаточно неформальный вид девушки, те заваливали ее, кажется, искренними комплиментами. Для Лизы это было удивительно. Так часто родители ее молодых людей оскорбляли ее, называя дешевой прошмандовкой из-за вызывающего макияжа и одежды, что она к такому просто привыкла. Да что уж говорить о других, если даже ее собственные родители любили вставить язвительный комментарий по поводу ее внешнего вида. – Ну как тебе? – улыбнувшись, спросил Пашка. А в глазах его была такая надежда, будто бы он не знает ответа. Такой хороший. – Изумительно, как и всегда, – девушка искренне улыбнулась в ответ. Она привстала со стула и пригнулась ближе в парню, оставляя след фиолетовой помады у того на лбу, а после села обратно. – Знаешь же, мне очень нравятся твои песни. Сыграешь ещё что-нибудь? – Ничего нового нет... – Паша слегка поник, будто бы разочаровавшись в себе. – Могу твое любимое. Если тебе, конечно, не надоело. – А можешь Цоя? – Да, ей нравились авторские песни паренька, но то, как он пел такие родные для нее тексты... Не то, чтобы она фанатела от творчества Виктора Цоя, но вот ее родители – да. И, несмотря на натянутые отношения с предками, девушка ощущала тепло, когда слушала их любимые песни. Всё-таки в детстве к ней так пренебрежительно не относились, да и на семейных праздниках отец часто садился за гитару, а группа Кино – единственное, что он играл. – А что конкретно?.. – Пашка был в замешательстве. Он знал, конечно, достаточно их песен, ведь аккорды и бои были у них незамысловатые, но все же уточнить лишним не считал. – На твой выбор, солнце, – Лизу всегда так умилял этот паренек. И чем она его, такого чудесного, заслужила? Сначала блондин немного задумался, видимо, вспоминая, какие песни знает достаточно хорошо, чтобы сыграть без ошибок. С первых же нот девушка узнала, что тот собрался исполнить. Не потому, что она была ее любимой, но вот Пашке она нравилась безумно. Было слышно, что он в эти слова вкладывает всю душу, просто потому, что строками этими обращается к своей даме сердца. Музыка в союзе с мягким и чистым юношеским голосом окутывали с головы до ног, вызывая приятные мурашки. Все это казалось сном. Такие моменты для Лизы были безумно дороги, только поэтому она пыталась уловить и запомнить все. Солнце, выглядывающее из-за облаков, просачивалось в комнату парня. В лучах была видна пыль, а сами они падали по большей части на девушку, тем самым грея ее бледную кожу. В целом комнатка была не очень большой: в нее чудом уместились неширокий стол у окна, одноместная пружинная кровать, шифоньер, да комодик. У изголовья кровати всегда стояла акустическая гитара. На стене, у кровати, висел ковер, который даже как-то придавал особую атмосферу комнатке. Бардак Пашка не любил, так что везде всегда был порядок: на столе, на полу, даже внутри шкафов и то безупречная чистота. В лучах светлые растрепанные волосы Пашки выглядели до умиления забавно, так же, как и след губ у него на лбу. Глаза у парня были прикрыты, уголки губ – приподняты, а брови, казалось жили своей жизнью, то хмурясь, то поднимаясь, в зависимости от слов и их интонации. Такая картина вызывала немыслимых размеров волны нежности внутри девушки. В такие мгновения она понимала, что вот он – человек, с которым она бы хотела провести всю жизнь и в которого по уши влюблена. И он в нее – тоже. – Возьми меня с собой в этот рай, – на последней строчке юноша открыл глаза, встретившись с теплым взглядом Лизы. Эти глаза – словно омут. Серо-голубой омут, что был способен утащить в самые глубины. Когда Пашка встретился с ее взглядом впервые, пока они ещё не были знакомы, он ещё тогда понял, что эта девушка необыкновенна. И кто знает, что было бы, не дай ему Лиза шанс спустя нескольких старательных попыток ей понравиться? Наверное, Паша был бы разбит. Он впервые такое чувствовал. И так хотел, чтобы эти ощущения не прекращались! Юноша поставил гитару на пол. На душе было тепло. Ведь его девушка имеет неплохой успех у парней, но она выбрала его! Хотя он был ниже ее, младше, да и харизмой особо похвастаться не мог. Но, тем не менее, будучи с ним, она игнорирует других и грубо отшивает очередных пикаперов. Дама его сердца села рядом и крепко обняла Пашу. – Спасибо, было чудесно, – прошептала она. От чувства тепла чужого тела и рук, что легонько прижимали к себе, словно боясь повредить, девушку клонило в сон. – Может, чаю? – так же тихо спросил блондин, поглаживая сонную Лизу по волосам. – Ты не голодна? В ответ – невнятное мычание. Засыпает. Юноша аккуратно отодвигается от девушки и укладывает на кровать, почти сразу ложась рядом с ней. Предварительно он поставил инструмент на свое законное место. Паша бережно снова прижался к Лизе, и продолжил поглаживания по голове. Ее волосы были измучены химикатами, что содержались в осветлителях и красках, но пахли очень уж вкусно. Именно поэтому парень примостился так, чтобы его лицо находилось выше, а ее – зарывалось ему в шею, слегка щекотя дыханием чувствительную кожу. Сам он тоже спустя пару минут задремал, окутываемый такой спокойной атмосферой.