Семейные будни

«Послушай мой совет в формате мр3 — не жди, пока состаришься, скорей умри! Жаль, что твои родители не чайлдфри — гори в аду, в аду гори!». Один наушник зацепился между бинтами, невидимый для всех. Дети бегали вокруг мужчины, пока он собирал головоломку и не обращал на них внимания. Подарок Альберта практичен: стоило только пожаловаться ему на шум от непрошенных соседей, как тот тут же вручил новомодную технику, которую, если потеряешь, притянуть к себе за провод уже не сможешь. Одно ухо, к сожалению, пришлось оставить свободным — ведь всегда нужно быть начеку, — поэтому Огнепоклонник вздрогнул, когда ребенок навалился на него сзади и крикнул ему прямо в это несчастное ухо, а потом начал бешено хохотать и радостно спрашивать: — Испугались? Огнепоклонник сжал пальцы, сдерживая желание пустить в ход свои способности. Перед полицией и местными работниками нужно играть роль паиньки, никто не должен знать, на что он на самом деле способен. Если надоедливый ребенок внезапно умрет или сильно покалечится, без внимания это не останется. Телепат бы и рад проводить время где-нибудь в другом месте, но любимый брат слишком уж заботится о его репутации. Мол, дети тебя любят, и это может послужить доказательством, что ты хороший человек, который не мог совершить всех тех преступлений. Да, да, да, только из-за этого Огнепоклонник и терпел все эти крики в уши и злостное нарушение своего личного пространства. Детям скучно — кто-то лежал в больнице всего пару дней, а кто-то регулярно появлялся здесь каждый месяц. Каждый старожил считал своим долгом привести новобранцев к Огнепоклоннику и восхищенным шепотом поведать: «А этот дядя...». — Что, Витя? — Огнепоклонник повернул голову к повисшему на нем со спины ребенке, встретился взглядом с довольными хитрыми глазами и понял, что лучше бы он из комы не выходил... — Я хочу какать! — выдал ребенок и засмеялся, как припадочный. Другие дети подхватили его смех. На самом деле ничего этот малец не хотел, кроме как поиграть на нервах единственного взрослого в округе, который был готов все это терпеть. Огнепоклонник только глаза закатил. Ну неужели нет другого способа доказать на суде обществу, что он прилежный гражданин и не убивал людей с помощью телепатии? — Так сходи, — бросил Огнепоклонник без особой надежды. Ребенок, к счастью, с него слез и начал бегать по комнате, забыв, что кричал в чужое ухо минуту назад. После его вроде бы легких объятий ужасно разболелась спина: новая кожа только-только формировалась и была еще слишком чувствительной для таких нагрузок. Но мелкие пока не понимали, какой вред могли причинить другому человеку, сами того не желая. Зато они прекрасно знали, когда у медсестер обход, и когда можно хулиганить, а когда нельзя. Что бы они ни делали, Огнепоклонник их не выдаст. Наверное, поэтому они его и любили. Мужчина нервно прибавил звук в наушнике и закинулся дополнительными таблетками. В нем еще теплилась слабая надежда, что никто не станет его трогать, но она почти сразу же разбилась о жестокую реальность, когда дети, окрасившие свое лицо гуашью, бросились к нему с криками: — Шаман Красный Огонь! Шаман Красный Огонь! Научи нас чего-нибудь новому! Они сделали повязки из влажных салфеток, пачку которых оставил один из родителей. «Копья» скрутили из бумаги, а пещерами им послужили столы. Игра то в индейцев, то в пещерных людей — они не видели разницы, — была их самой любимой после того, как Огнепоклонник как-то сказал им: «Вы — просто дикари». — Хорошо, племя Радужных Единорогов… — «Я не могу поверить, что действительно это произношу». — Как вы знаете, выживает то племя, у которого есть оружие, и кто умеет обращаться с огнем. Ответьте мне, кто-нибудь из вас костер разводить умеет? — Я могу зажечь спичку! — чуть подумав, ответил один. — Раньше не было спичек! — возразил другой. — Они палочками огонь добывали. Я могу попробовать! — Я покажу, как надо, — Огнепоклонник хитро подмигнул. — Но вот в чем беда: другие племена захотят отнять у вас огонь. Никому не показывайте, чему научились, и берегите костер, как зеницу ока! Иначе у вас отберут и огонь, и жизнь. — Оооо, — протянули дети. Им бы вполне хватило огня понарошку, но для Огнепоклонника это было как-то слишком скучно. Он взял два камня, которые кто-то из ребятишек принес ему с улицы и подарил со словами: «Красивые, это для вас», и начал с силой ударять ими друг об друга. Когда-то так баловался, когда ни спичек, ни зажигалки рядом не было. Руки помнили правильные движения — искры летели, и ткань, обернутая вокруг камня, загорелась быстро. Правда, крохотный огонек пришлось сразу потушить во избежание пожара, но восхищенные лица детей того стоили. — Дайте!!! — дети отняли камни и начали добиваться нужного эффекта сами, таким образом, обеспечив Огнепоклоннику продолжительный отдых. Телепат расслабился, вставив наушник и во второе ухо. Музыка вместо детских криков и любимая головоломка позволили хоть ненадолго отрешиться от реальности и почувствовать, насколько жизнь прекрасна. Еще бы бинты так не натирали, и тело бы слушалось, и можно бы было сделать вид, что жизнь идеальна. Он бы даже заснул, наверное, но, стоило только его глазам начать слипаться, как знакомый посетитель начал аккуратно стучаться в дверь, а затем заглядывать в детскую игровую. — Здравствуйте… — Кризалис мялся на пороге, глядя на многочисленных маленьких человечков. Те, поприветствовав его вразнобой, с любопытством разглядывали гостя в ответ, слегка склонившись над импровизированным костром из детских игрушек в середине зала. — Ой, у вас тут что-то горит. Одни дети тут же начали затаптывать едва тлеющий огонь, а другие встали перед ними, пытаясь своими телами отвлечь внимание и скрыть преступление. Удивительное единодушие для тех, кто готов был вскрыть друг другу глотку, стоило только какой-нибудь игре пойти не так, как им хочется. — Володя! — Огнепоклонник улыбнулся почти искренне. Хоть одно лицо, которое действительно приятно было увидеть. Один из ребятишек — самый ответственный и желающий выслужиться, — пыхтя, подкатил его кресло к посетителю. — Бабочка! — вскрикнула одна из старожилов и повисла на Кризалисе. Множество маленьких дикарей окружили его, обнимая и пытаясь завалить, кроме тех, кто увидел его впервые. Те смотрели опасливо, не понимая, что в этом большом и страшном дяде такого хорошего. Правда, они и про Огнепоклонника так думали в первое время, но у них не осталось никаких шансов — только он рассказывал им сказки про гробы на колесиках и предупреждал, когда медсестры подходили к игровой. Огнепоклонник перестал улыбаться, когда из-за спины Кризалиса выглянул Поэт. От второго гостя веяло настороженностью и опаской, что совершенно не вязалось со спокойствием, которое он пытался источать своей улыбкой. — Что вы натворили на этот раз?.. В том, что действительно что-то натворили, сомнений быть не могло: эти двое уже месяц здесь не объявлялись, ограничившись парой звонков. Поэт поднял вверх руку, показывая кольцо. Огнепоклонник понял не сразу, пока не перевел взгляд на безымянный палец Кризалиса, пытавшегося в этот момент отлепить от себя особенно прилипчивого ребенка. Безуспешно, впрочем. — Мое благословение вам уже не нужно, а пить мне больше нельзя. Совсем-совсем, — Огнепоклонник иронично усмехнулся и кивнул паре, которая осмелилась, наконец, признать, что между ними нечто большее, нежели сотрудничество или сожительство. — Поэтому поздравляю просто на словах. Я-то думал, вы еще пару лет бегать друг от друга будете. Теперь я должен Кате десятку... «Десятку?..» — одними губами повторил Поэт пораженно. — Да мы не только за этим пришли, в общем-то… — Кризалис поднял над собой ребенка и закрутил того под громкие визги, от которых Огнепоклонник поморщился и пожалел, что еще одна таблетка обезболивающего могла стать для него последней. — На нас тут один человек по имени Рагнар точит зуб за то, что мы… забрали кое-что его. Не мог бы подсобить и заставить его о нас забыть? Огнепоклонник едва успел открыть рот, чтобы их послать, как около него тут же приземлился пакет с маркировкой Большого Гостиного Двора, а сверху, как вишенка на торте, упала групповая фотография каких-то людей. И подкупили, и интересную задачку подсунули. Он почти забыл, как с ними бывает приятно иметь дело! — Учитесь, пока я жив, сосунки. Этот ваш Рагнар еще пожалеет, что связался с вами. Огнепоклонник поднял фотографию к глазам, пристально ее рассматривая и не замечая, как Поэт и Кризалис вопросительно переглянулись. Девочка-отказница, нагло забравшаяся к Кризалису на руки, начала довольно размахивать ногами и теперь совершенно отказывалась с него слезать.