Попаданец. Часодеи

Утро не предвещало беды. Маар мог спокойно посидеть прочитать выданную Мендейрой стопку толстезных учебников, в которых были все знания тех уроков, которые он умудрился пропустить за тот срок, что находился в другой стране. В Японии между прочим. Малышка Огнева, как только услышала об этом — «Был в Японии целый гребаный месяц! Непростительно!» — закатила такую истерику с метанием ножов, что парень едва унес ноги. Честно, эта девчонка была такой же отбитой, как и Гроза. Обе терпеть не могли носить платья, ненавидели сюсюкаться, этикет, громкие праздники… Неудивительно, что он и с Василисой смог быстро найти общий язык. Так же быстро, как и с Грозой. Удивительно, что они еще не познакомились. Огнева с самым обиженным на весь мир видом сообщила, что здесь не было никого из людей, кроме Королевы, естественно. А еще она с мрачным выражением лица подметила, что «Будто все люди просто вымерли». Огнева была интересной, если не смотреть на все ее закидоны. А с ними она становилась вообще идеальной подругой. Она часто жаловалась на своих — таких же отбитых — друзей, которые ей «отравляли» жизнь. Парень прочитал только первую половину книги, когда в комнату влетела взъерошенная, с шевелящимися на затылке от гнева или страха волосами подруга. Она оперлась о захлопнувшуюся дверь и вытаращенными глазами обвела комнату. А в следующий момент принялась подпирать несчастную дверь всей мебелью, которую только могла найти. Маар не вмешивался, с хихиканьем наблюдая за этим бардаком. Естественно, Василиса сразу опомнилась и прожгла уничтожающим взглядом. — Хуле ржешь? Там между прочим Мендейра рвалась и тебя откормить своей стряпней. Смех блондина сразу перерос в кашель. — Ты чего сразу не сказала?! — На твою реакцию хотела взглянуть, — та с ухмылкой наблюдала, как друг подорвался с кровати и принялся помогать строить барикаду. — Но я сомневаюсь, что это ее задержит, — даже как-то флегматично проговорила она, наблюдая за трясущейся мебелью после каждого удара в дверь по ту сторону. Маар поморщился и покосился на единственное окно в комнате. Вот его они захлопнуть не смогут, и рано или поздно Мендейра додумается воспользоваться им. — Думаю, нам стоит выбираться отсюда, на еще один забег по замку я не соглашусь даже под страхом десятилетнего отсутствия конфет и печенья в этом мире, — подруга очень четко уловила его настрой, поймав взгляд, направленный на еще один способ забраться во внутрь. — Но.? — вопрос оборвался сам по себе, когда Маар наткнулся взглядом на зеркало. — И куда сбежим? — А черт знает, — та предвкушающе оскалилась. — Стоит поспешить, а то крепость продержится недолго — это факт. Постройка из мебели действительно многообещающе шаталась, и парень старался не представлять, что будет, если они все-таки не успеют сбежать до ее падения. Огнева как всегда права — им стоит поторопиться, если не хочется попасть в загребущие лапы одной лютки. Долгое время Маару пришлось рыскать по всей своей комнате в поисках пары Вавилонских свечей, без которых переход через зеркало был неосуществим. Когда же взъерошенный и усталый он повернулся в сторону кровати, где подруга отсиживалась, чтобы не препятствовать поискам, то радостное выражение лица мигом сменилось на обреченное. Подойдя к спящей подруге, он наклонился над ней и… — РОТА ПОДЪЕМ! В следующий момент пришлось резво уворачиваться от подушки. — Ве готово? — сонно поинтересовалась Огнева. Она поморщлась. — Нельзя было, блин, разбудить меня в самый конец?! Теперь я должна скучать, пока ты будешь все настраивать! — Ты сама любезность. — А ты сама очевидность. Нигде я не высплюсь, все вы мужики одинаковые. Маар закатил глаза, но комментровать это выражение не стал, хоть и прекрасно помнил совершенно недавнее «Ты лучше тех дибилов, честно, я подумываю остаться здесь и помучать тебя немножко». Хотя Огнева говорит весьма правдивое «Ты зря меня воспринимаешь всерьез, уже на следующий день я могу сказать совершенно противоположное вчерашнему». И в этом она была совершенно права. Когда две свечи были зажжены, а напротив зеркала стояло второе, образуя бесконечный зеркальный коридор, Маар повернулся к подруге лицом и поперхнулся, боясь расхохотаться в голос. Сидит, чертовка, свесив язык чуть ли не до изумрудного покрывала с разморенно-замученным видом. — Жа-а-арко, — просипела она. — Пошли уже. — Очень надеюсь, что мы попадем куда-то, где холодно… — Огнева скатилась с кровати и червячком подползала к зеркалам. — А я надеюсь, что это будет не Антарктида, и мы не замерзнем на смерть сразу же, как только вылезем из перехода. — Звучит заманчиво… — Ну Василис! — Я знаю свое имя, не обязательно было напоминать.

***

Стоило парню вылезти «на свет белый» за подругой, как почти сразу нога предательски подскользнулась и он полетел на… нечто, что служило здесь полом/землей. Назвать «это» чем-то определенным он не мог, так как в глазах потемнело прежде, чем он успел осмотреться. — Что произошло? — для достоверности Броннер еще раз потряс головой, чтобы в глазах прояснилось. — Падение, — послышалась снизу недовольное. Маар содрогнулся и опустил глаза. Под ним с удобством расположилась донельзя мрачная Василиса. — Кто-то очень ловко упал прям на меня, — продолжала подруга, а парень тем временем медленно сполз с нее и медленно поднимался на ноги, не сводя глаз с потенциальной опасности. — И мы вырубились, ударившись головой об лед. Они вскочили почти одновременно и даже открыли марафон по заледеневшему материку, но упали через пару шагов, подскользнувшись. Оба. Огнева мгновенно разразилась хохотом. — Видел бы ты свое лицо! — Не такое уж оно и ужасное без макияжа, — процитировал одну из любимых фраз подруги тот. Раз уж девчонка не пытасется распространять свою жажду убийства, то и бояться ее уже не надо. Что странно, никакого холода Маар не ощущал. Вот вообще. Ни капельки. И причину он даже не пытался понять — меньше знаешь — крепче спишь. Конечно, это могло быть какой-то особенностью, которая касалась именно его, но подруга не была похожа на ту, кто был при смерти из-за обморожения. Так что все было в порядке. Чтобы не подскальзываться при первом же движении — и не распрощаться со своими зубами, — ребятам пришлось прейти-переползти в зону, где был снег, и они могли встать на ноги. — Нкогда не любила жару, — Василиса улыбалась, как кот обожравшийся сметаны и не поучивший за это тапком. — Повезло мне быть час… — она запнулась и резко затормозила, уставившись вперед. Поскольку у лучшей подруги была привычка подвисать, Маар, зная, что она не ответит, перевел взгляд в ту же сторону и, не сдержавшись, присвистнул. Перед ребятами открылся прекрасный вид на скалы, сплошь покрытые льдом. Перед ними находилась одна из них. В середине нее находилось что-то большое и темное. Размерами и формой это «нечто» напоминало часового ящера, но все же это был не он… — Дракоша! — разлетелось эхом счастливое Василисино восклицание. Она уж было рванула к прозрачной, как стекло, природной тюрьме, но когда ее ладонь коснулась льда, по протранству вокруг пошли круги, и ее отбросила не видимая сила. Несильно, просто чтобы показать, чем это может обернуться для нежданных гостей. — Уверена, то тебе нужны неприятности? — флегматично поинтересовалася Маар у безбашенной подруги, пока та с прищуром, обещающим что-то нехорошее барьеру — а это был именно он, — который посмел ее оттолкнуть. Остановить сейчас Василису на пути к так горячо любимым ею неприятностям — значит подписать себе смертный приговор. — А без них что за жизнь? — вылетела из ее рта очередная цитата какого-то фильма, пока сама девчонка осторожно пошла вдоль куска льда, вытянув руку к нему, но не прикасаясь в упор, будто прощупывая воздух. Маар ледил за действиями Ваасилисы с нескрываемым интересом. В искустве часовщиков участвовали и всякие виды барьеров. Их всех по разному надо было накладывать, и по разному снимать. Видимо, подруге были известны способы снятия именно этого. Она вдруг остановилась, принюхалась и, вызвав стрелу, прикосулась концом к тому месту, где недавно к воздуху прикасалась ее рука. Барьер исчез. На это четко указывала довольная мордашка Огневой, которая беспрепятственно прикасалась ко льду. — Ты его убрала? — А то, — Василиса гордо задрала нос, пока Маар на пробу постучал костяшками по поупрозрачной гыбе. И на глазах у пораженных ребят, прям на месте соприкосновения появилась небольшая вмятина. От нее вверх начала ползти, будто молния, огромная трещина. — Либо ты был Халком, либо нам чего-то неизвестно, — негромко пробормотала Огнева. Маар едва услышал ее сквозь грохот ледяных глыб, которые медленно откалывались от скалы и летели вниз, стремительно набирая в скорости и с грохотом приземляясь вокруг ребят. Те мгновенно рванули прочь. Какими бы безбашенными они ни были, и так было понятно, что безопаснее было отойти на расстояние, с которого их не могло задеть. Уже оказавшись на безопасном расстоянии от места происшествия, они обернулись на странный рев, пытаясь рассмотреть его причину. Там, поднявшись на задние лапы и раскрыв крылья, ревел самый настоящий дракон, переливаясь перламутровой чешуей. Ребята одновременно присвистнули, а затем их лица стремительно переменились, когда прямо на глазах со скал начал ползать снег. Постепенно это разрасталось в лавину, что Маара ничуть не обрадовало. А вот Огнева хитро ухмыльнулась. — Раз уж тут такой хаос, самое время приблизиться к нашему знакомому, — она вызвала крылья и полетела к дракону. — Ты серьезно? Идти на встречу тому, кто обрушил на нас это бедствие? — вопреки словам, Маар полетел следом. И не потому что ему нравилось происходящее, а потому что «Кто ж за тобой, идиоткой, проследит тогда?». За такие слова ему нечасто доставалось, но что поделать… — Во всяком случае, я не собираюсь уворачиваться от этого «снегопада», — уже находясь на голове «зверушки», крикнула девчонка. Дракон так громко ревел, что даже не замечал двух людишек, которые с удобством расселись у него между рогами. Лавина подступала со всех сторон, и вскоре затопила дракона по самые рога, только затылок виднелся из-под сугробов. Ребят нисколько не задело, и Маар уже обирался слезть, но подруга придержала его за плечо. — Погоди немного, — она выглядела довольно мрачной, а потому перечить ей парень не стал — себе дороже. Впрочем, ее настроение можно было понять — нашли такую громадину, а она почти сразу распрощалась с жизнью. Тут любой, не только ярый фанат, будет огорчен. Василиса оказалась права — через некоторое время туша под ними зашевелилась, а затем снег взметнулся вверх, и дракон снова взревел, раскрывая крыья и вставая на дыбы. Рев на некоторое время оглушил их, и пришлось изо всех сил цепляться за выросты на голове. Кажется, чудо — от слова «чудовище» — совсем не замечало их, потому Маар и переживал, что тот с катушек съедет и во время своих психов незаметно для себя раздавит их, но с другой стороны… Может, дракоша побуянит и успокоится? Как-то не хотелось узнать, что тот сделает, если увидит их. Зверушка начала мотать головой, и тут волей-неволей… — ДА УГОМОНИСЬ ТЫ НАКОНЕЦ! ВЕДЕШЬ СЕБЯ, КАК НЕРАЗУМНЫЙ! СОВСЕМ МОЗГИ ОТМОРОЗИЛ ЗА ВСЕ ТО ВРЕМЯ, КОТОРОЕ ПРЕБЫВАЛ В ЛЬДЫШКЕ?! ЗАКОЛЕБАЛ УЖЕ! Дракон успокоился, а Маар просто закрыл глаза. Он даже не пытался молиться богам или проклинать про себя нетерпеливую Огневу, которой эти пляски быстро осточертели. Вот и пришел песец.