***
— Принимайте доставку! — возопила я голосом прокуренного алкашика Валеры из заветного села — который постоянно составлял нашей четверке (Арт, Дима и Нати) ебнутых компанию, — влетая в номер Захарры и держа в вытянутой руке за шкирятник несчастного мокрого треугла, искупавшегося в реке за то времяпрепровождение со мной раз пять, если не больше. Я не позволяла ему превращаться в человека — да и он сам не горел желанием узнать, за какую человеческую часть тела я буду его удерживать, если он превратиться прямо в моих руках в «себя», — а когда он пытался вырваться из моей железной хватки, мокала в воду в наказание. Кошак полетел на двухспальную кровать и, стоило его лапам коснуться одеяла, походкой бухой балерины, запутавшейся в шторах, прошлепал под комод, чуть не зарыв носом в пол. Захарра наблюдала за этим редким зрелищем разинув рот, пока я не попрощалась в своей манере «Любить, кормить, в случае отказа от дрессировки топить» и не рванула в обратную сторону, заблудившись в попытке — неудачной — найти комнату, чтобы переодеться и подготовиться к выходу в свет. Наверное, оббежала весь замок пару раз, но после того как я в третий раз прошла мимо входа в большой зал, где должен был состояться бал, решила, что не очень то мне и нужно переодеваться в гребаное платье и смело шагнула во внутрь. Тут уже во всю порхали фиры и феечки. Играла легкая музыка, служащая фоном. Вечер официально начинался в девятнадцать часов, но хоть этого оставалось пару минут, народу было предостаточно. Так, вроде никто не смотрит. Я воровато оглянулась и проскользнула мимо снующих туда-сюда двуногих, подобравшись к столам с вкусняхами. Я ведь здесь только ради них так-то… — Огнева, мать твою! — проорали мне в ухо. Оп-па нас услышали, а если Белая королева узнает, что ее вспоминали таким способом… — Мою мать не трогай, — флегматично отозвалась я и едва успела ухватить свои вкусняхи, когда Захарра утащила меня к Маару и мрачному Нику на балкон. Не удостоив холопов и толики своего царского взгляда, я забралась на перила, бесстрашно свесив ноги вниз. — Сейчас будет шоу, — уведомил меня Кудряшевич и попытался стащить у меня печенюшку, но я, не глядя, вцепилась ему в руку. — Грабли держать при себе. — Так точно, мэм. Я довольно кивнула. Интересно, в этой реальности Фэш тоже устроит театр с заигрываниями к Маришке? Но вдруг я подметила Марка, летевшего сквозь танцующих фиров и фей к нам. И че он здесь забыл? Посягает на мои печеньки? Не позволю! Маар захихикал и пихнул меня в бок. — Ты что, бессмер,.. — тот зажал мне рот и повернул лицом в сторону. Это он типо показывает мне кого-то? И правда, там уже был Вик. Он направился в сторону Марка… И ТОТ СУКА ПОКЛОНИЛСЯ ЕМУ, ПРИГЛАШАЯ НА ТАНЕЦ! Фиры и феечки провожали кружащихся в вальсе голубков (я теперь поняла, что это слово походит от «голубой») — которые делали это с каменными лицами, недоумевая, почему это на них так смотрят, — ахеревающими от жизни взглядами, а я чуть не свалилась с перил, начиная истерически хихикать. У меня такая особенность, что если меня начать смешить во второй половине дня, то я буду угорать над всем подряд. А если у меня при этом будет болеть от напряжения живот, то я просто сдохну на месте. Меня вообще в такие моменты лучше не спрашивать не о чем, потому что когда я предпринимаю попытку говорить, то моим хохотом можно будет Эйфелеву башню сносить, а на то, что я заткнусь, можно и не надеяться. Я смеялась почти беззвучно, рвано вдыхая и всхлипывая от смеха, но смешок Маара над ухом послужил спусковым крючком и меня прорвало вместе с ним. Мы почти заткнулись и даже задержали дыхание, едва не начиная хохотать от напряженного живота снова, но… В такие моменты, когда все успокаиваются, не надо доверять этой тишине, потому что малейший прыск, и все пойдет по-новой. Вот и в этот раз мои попытки и надежды хоть немного успокоиться нарушила… Захарра, тоже издавшая сдавленный писк. Теперь прорвало всех троих, и сколько бы мы не пытались успокоиться, каждый раз во время затишья кто-то издавал еще один смешок, и все начиналось с начала. Пока мы задыхались от смеха, я краем глаза (и с поплывшим от слез смеха зрением) подметила Маришку с Фэшем. Все-таки они вместе будут устраивать театр, мда… Но я такого издевательства не выдержу. Лопну еще от смеха… — Пошли отседова, — с трудом выдавила я, снова сгибаясь пополам с хохоту. Маар был полностью со мной солидарен, а потому мы, покачиваясь аля «Великий и бухой», поспешили покинуть это место. В коридоре мы переглянулись и снова взорвались хохотом, оперевшись о стену. Теперь ясно для чего они тут. Оставив Кудряшевича умирать в нашем номере в гордом одиночестве — так было безопасней, ведь когда мы видели друг друг, смеясь, то становилось до жути ржачно, — я поплелась на качели. Надо же встретить Фэша, а то еще надумает, что я обиделась на него из-за Маришки, и тогда опять начнет нас всех избегать, как до этого. Я, конечно, это исправила, обматерив его на празднике в честь спасения мира, после чего он пересмотрел свои приоритеты, но мало ли… Кто знает, что ему в голову взбредет. Или вобъют, если будет замешан Астрагорович. На качельках было спокойно, и я могла безпрепятственно усесться, не боясь, что наткнусь на бухого фира, котороый по доброте душевной предложит мне выпить, и тогда прости-прощай Диана, потому что на эту просьбу ответить отказом я точно не смогу.***
Честно, Фэш даже не ожидал, что прийдется нянчиться с хрустальной ключницей. И предложила это безумство именно Захарра, до этого утверждавшая, что он и Василиса идеальная пара, и Драгоций должен сделать все, чтобы добиться ее «руки и сердца». И он многого ожидал от подруги, даже пытался представить ее реакцию на глупые ухлестывания за Маришкой, однако когда повернулся посмотреть на рыжую во время танца с девчонкой, та вместе с двоюродной сестрой и новым другом ухохатывалась над чем-то так заразительно, что «мимокрокодилы» еще долго ухмылялись. Когда всех распустили, объявив заложницей Маришку — Огнева бы точно поражалась нелогичности выбора, так как эта хрустальная ключница никому ни на кой черт не сдалась — Фэш направился искать рыжую подругу. Надо было срочно обсудить план по спасению Дианы. Так еще и вытерпеть подколы Василисы на тему всяких щур-мур с Маришкой. Девчонка оказалась на качелях, которые так обожают шестикрылые часовщики. Она все еще была одета в любимые черные джинсы и толстовку того же цвета. — Приветик, - лениво отозвалась Василиса. Драгоций кивнул в ответ и бухнулся на деревяшку рядом по правую руку. - И комфортно тебе? - он кивком указал на босые ступни подруги. - Не жалуюсь. - она усмехнулась, ехидно щурясь. - Как тебе Маришечка? Последние мозги там не вынесла? - Старалась. Огнева издала веселое "Пф-ф" и резко встала на ноги, вглядываясь вперед. - Проведешь свою деву до речки? Меня уже ждет Черная Королева, а самой лететь как-то скучно... Мозги выносить не кому... - "Деву"? - "опешил" парень, хитро щурясь. И принялся демонстративно вертеть головой, приложив руку козырьком. - Не видно что-то... Ты о ком? - Пошел к черту, - ощетинилась та, подарила тычок под ребра и спрыгнула вниз, быстро исчезая в темноте. - Удачи! - крикнул парень, прекрасно догадываясь, что если погонится за подругой - от него ни рожек, ни ножек не останется. В ответ слабо долетело "Кому здесь и понадобится удача, так это тебе". Он еще некоторое время вслушивался в почти незаметный удалающийся шелест крыльев, и потом все стихло. Что ж, остается верить, что у Огневой все получится.