***
Лю Цингэ посмотрел на Шэнь Цинцю, выглядевшего как юная леди в униформе ненавистного дворца. Вуаль все ещё хранила тайну его лица от окружающих, меч с цветочной рукоятью казался продолжением образа изнеженной госпожи. В сложной причёске Шэнь Цинцю сияли тяжёлые шпильки, дорогие на вид. Как бы то ни было бывший тактик Цанцюн ответственно подошёл к созданию новой личности. Лю Цингэ неспроста считал Шэнь Цинцю его же собственной сестрой. Вероятно, он научился большинству повадок в Теплом красном павильоне, с работниками которого сохранял сердечную дружбу. Иначе Лю Цингэ не мог объяснить, как ловко у него получалось быть женщиной. Нет, если задуматься, то и в прошлой жизни Бог войны не раз раздражался на изящные манеры Шэнь Цинцю, думая, что вместо совершенствования тот гоняется за внешним лоском. Ныне же Хуа Юань умело сочетала в себе новую женственность и ту тягучую элегантность Повелителя пика Цинцзин. Объект размышлений в этот момент аккуратно поправил многослойную мантию, переступая через корягу. Бесшумной тенью поблизости двигался Юэ Цинъюань, не подающий виду, что приглядывает за Шэнь Цинцю. Точно так же, как и сам Лю Цингэ. Группа заклинателей пересекала гористую местность, исследуя пропажу женщин района Шу. Как главная боевая сила, Юэ Цинъюань и Лю Цингэ держались так, чтобы каждый член отряда был в поле зрения. Лю Цингэ шел первым, чуть поодаль Хуа Юань, на данный момент единственная оставшаяся под надзором. Му Цинфан под защитой Ли Хао остался в деревне, заодно осматривая раненного свидетеля. Шэнь Цинцю был известен не только как Меч Сюя и мастер четырех благородных искусств. Его ученая степень и особенно познания о демонах и демонических монстрах были глубокими, именно поэтому Хуа Юань находилась за пределами секты, сопровождая их на задании. Нынешняя Леди Цинцзин была занята, а ее главный ученик оставался на пике для контроля. Повелитель Линъю и Повелитель Цзуйсянь уехали в столицу, точно так же оставив руководство пиком Мин Цинъи и Ши Циншуэю. Единственным доступным специалистом по тварям оказался Шэнь Цинцю. Ещё до того, как все недопонимания были развеяны, Лю Цингэ признавал, что познания Шэнь Цинцю полезны. Процент успешных миссий, совершаемых им, был очень высоким. До той злополучной ситуации с колодцем, они часто выбирались из секты вместе. Именно Шэнь Цинцю всегда брал на себя обязанности по налаживанию контакта с местным населением. У Лю Цингэ не было никакого желания это делать: смертные слишком хрупкие и в физическом, и в эмоциональном плане. Он до сих пор помнит, как однажды случайно довел юную деву до истерики, хотя до последнего не понимал как. В этот раз с ними присутствовал Юэ Цинъюань, однако скоро выяснилось, что женщины из деревни предпочитали разговаривать с Шэнь Цинцю. Внешний облик его вероятно внушал им доверие на фоне творящегося ужаса с исчезновениями. — Нам стоит отойти подальше, — сказал Юэ Цинъюань, наблюдая за диалогом между Шэнь Цинцю и дочерью кузнеца. Последняя была слишком нервной и испуганной, и Лю Цингэ согласился с ним. Издалека они не слышали, о чем шла речь, но было видно, как постепенно расслабилась девушка, как она доверительно склонилась к заклинателю в золотой одежде. Лю Цингэ внимательно отслеживал любые признаки недовольства Шэнь Цинцю. Ему совсем не понравилась тенденция искажения ци у людей, с которыми он просто хотел поговорить. Как бы он понимал, что с Юэ Цинъюанем это был необходимый разговор. Но что послужило триггером для Шэнь Цзю? Лю Цингэ был искренне доволен тем, что он снова получил Сюя. Он пришел в тот день и забыл все, о чем хотел поговорить, когда увидел тренировку Хуа Юань. Даже в чужеродной мантии и с женственным видом Шэнь Цинцю как никогда раньше напоминал того возвышенного Повелителя Цинцзин. Это ностальгически отозвалось в сердце Лю Цингэ, и он, не думая, приблизился к нему, а затем увидел Сюя. Дальше все произошло быстро: паника захлестнула шисюна, его ци начала скручиваться в зарождающемся вихре безумия. Если бы Лю Цингэ знал, что его смерть так тяготит Шэнь Цинцю, то… Нет, на самом деле он подозревал. Будучи призраком на страже Шэнь Цинцю, он не раз видел, по какой грани ходил Шэнь Цинцю. Но Лю Цингэ не с чем сравнивать, он до сего дня полагал, что это обычное состояние шисюна. Тревожащее, но не относящееся к нему. Что ж, жизнь снова плюнула ему в лицо. По сравнению с ним и с тем же Юэ Цинъюанем, Шэнь Цинцю знал, как остановить отклонение ци на начальных этапах или перенести его наиболее комфортно для себя. Это не говорит в пользу его развития в прошлом, когда Лю Цингэ всерьез переживал, как тот вообще справляется один. Лишь во время суда он узнал, что ситуация куда хуже. Его Шэнь-шисюн на самом деле поразительный человек. — Ее подруга пропала практически у нее перед носом, — задумчиво сообщил им Шэнь Цинцю. Его вуаль трепетала на ветру. — Обе путешествовали с караваном. Свидетельница находилась в окружении воинов и не заметила, в какой момент осталась единственной женщиной в группе. — Значит, она не видела самого нападения? — серьезно спросил Юэ Цинъюань. — Нет. Они спохватились поздно. — Как так вышло, что ее подругу похитили, а ею самой пренебрегли? — нахмурился Лю Цингэ. — Нам следует расспросить других членов каравана, — предложил Юэ Цинъюань, когда ответа не последовало. — К сожалению, караван покинул деревню, — покачал головой Шэнь Цинцю, и капелька нефрита закачалась в его шпильке в такт. Дальнейшие расспросы не дали полную картину происходящего. Нечто похищало женщин, не отдавая предпочтение определенному типу. Дочь кузнеца оказалась единственной, кто прошел по краю и вернулся домой. Им повезло в доме лекаря, где отлеживался перебинтованный мужчина среднего возраста. Белки его глаз были налиты кровью, когда он рассказывал, как его жену утащили веревки, вырвавшиеся из леса. Он пытался противостоять неизвестному, но лишь получил сотрясение мозга и перелом шейки бедра. По его словам, одна из веревок ловко опутала его и швырнула в ближайшее дерево. Когда мужчина пришел в себя, то уже был один. Му Цинфан остался с ним, помогая долечить травму двухнедельной давности. Лю Цингэ вернулся к нынешнему моменту, где они обыскивали близлежащий лес. Вдоль него проходил оживленный торговый путь, где и совершались похищения. Навскидку он мог предположить немного существ, которые отбирали жертв по гендерному признаку. Он представил свои идеи на суд острого ума Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюаня, но они не пришли к одному выводу. — Использование веревок намекает на функционирующий мозг, а также антропоморфное тело, — сказал Шэнь Цинцю. Он не знал, что значит «антропоморфное тело», и в некотором замешательстве решил промолчать. — Избирательность жертв может указывать на привлекательность именно женщин для монстра или демона, — предположил будущий лидер секты Цанцюн. — Потерявшие своих спутниц мужчины обыскивали лес, но не обнаружили следов длительного пребывания кого бы то ни было, как и останков пропавших. — Если мы имеем дело с умным существом, то оно могло спрятаться, когда обнаружило слежку, — продолжил Юэ Цинъюань и переглянулся с Шэнь Цинцю. — Но где находится его логово? Нападения происходили только в этом районе, оно не могло уйти слишком далеко, — вмешался Лю Цингэ. — Осматривайте деревья, — приказным тоном сказал Шэнь Цинцю. — Сегодня мы должны закончить с поисками в лесу. На том и порешали. Так как никто из них не подходил под критерии существа, Лю Цингэ был не против разделиться. Это не понравилось Юэ Цинъюаню, но он не стал ничего говорить, лишь бросил долгий взгляд туда, куда ушел Шэнь Цинцю. Будучи Повелителем Байчжань Лю Цингэ обучался навыкам выживания в дикой природе, чтению следов и охоте. Благодаря опыту он быстро закончил с осмотром своих территорий и вернулся к точке сбора раньше остальных. Прошло около десяти дней, как ученики других сект вступили за порог Цанцюн. На его пик не отправили никого, но он знал, что Шэнь Цинцю остался на Цюндине, Хуа Синьи на Цинцзине и недавно обнаружил последнего из Хуаньхуа на Цяньцао. Девушки из Тяньи отправились в Сяньшу, ну а между Чжаохуа и Кусином всегда существовала традиция обмена знаниями. Больше всего Лю Цингэ напрягали Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюань в одном пространстве. Он подозревал, что самый старший шисюн приложил руку к неожиданному межсектовому обучению. Часть Лю Цингэ в нетерпении ожидала встречи с объектом своих долгих поисков, другая часть настороженно следила за взаимодействием двух самых неоднозначных людей. В прошлом Лю Цингэ не нравился фаворитизм по отношению к стратегу Цанцюн. Непримиримый жестокий характер Шэнь Цинцю отталкивал, дерзкие выходки злили. Несмотря на это, ему нравилось спарринговать с ним, так как именно учёный предлагал ему новейшие тактики и никогда не сдавался. Сейчас Лю Цингэ понимал, что пыль вокруг Шэнь Цинцю размывала зрение, не давая увидеть истину. Эта миссия казалась благом. Лю Цингэ мог поговорить с ним без ощущения зудящего внимания на затылке, если не считать Юэ Цинъюаня. Право слово, он не понимал, какое дело у некоторых людей к чужим отношениям, но ему не нравилось быть под прицелом. Ци Цинци не скрывала любопытства, Вэй Цинвэй же больше смотрел на Шэнь Цинцю с какой-то необъяснимой эмоцией, а Му Цинфан всю дорогу до деревни вежливо разговаривал с ним. Не то, чтобы ему нельзя это делать, но раньше целитель не проявлял желания пообщаться. Изменился ли он из-за отсутствия Шэнь Цинцю и присутствия Хуа Юань? Слишком сложно. — Ты один? — нахмурился Юэ Цинъюань, появившись на поляне. — Шэнь… Хуа Юань не приходила? Лю Цингэ отрицательно качнул головой и тоже подобрался. К счастью, обсуждаемый вернулся раньше, чем они рванули бы искать его. В руках Шэнь Цинцю держал вервие бессмертных, точнее его обрывок. Они разом окружили находку. — Я обнаружила его у реки, — объяснил Шэнь Цинцю, небрежно зацепившись тонкими пальцами за растрёпанные мотки. — Разве река не далеко отсюда? — тут же указал Юэ Цинъюань, но Шэнь Цинцю только отмахнулся. — Это может быть совпадением, — сказал Лю Цингэ — Слишком много совпадений, — произнес Шэнь Цинцю. — Однако если с помощью этой вещи существо утаскивало своих жертв, то интеллект его ближе к человеческому. — Откуда бы монстру взять вервие бессмертных? Может оно осталось от случайных миссий заклинателей. — Вот и узнаем, — решительно постановила Шэнь Цинцю, направляя их группу обратно в деревню. Ночь вступила в свои права, когда их компания вернулась в домик целителя. Му Цинфан и Ли Хао ожидали их, не сомкнув очей, и поведали, что сумели договориться о постое с местными жителями. Гостиница тут имелась, на втором этаже небольшой таверны, где до сих пор сидела парочка выпивох. Туда-то и пошли заклинатели. Му Цинфан оплатил три комнаты, две на мужскую часть и одну для Шэнь-шисюна. Лю Цингэ держал губы сомкнутыми. Он неожиданно вспомнил о проблемах со сном Шэнь Цинцю. Если тот едва мог бороться с кошмарами в тишине Бамбукового дома, то вряд ли был рад пусть и одиночной, но чужой комнате в незнакомом месте. Ли Хао стал соседом Лю Цингэ, а Юэ Цинъюань остался на защите целителя. Ради безопасности они решили, что Хуа Юань займет комнату посередине, дабы каждый сумел вовремя среагировать. — Как прошло расследование? — поинтересовался шиди, когда они начали готовиться ко сну. — Почти безрезультатно. Шэ-… Хуа Юань нашла вервие бессмертных у реки, но это единственная зацепка. — Вы думаете, что нечто забирало своих жертв с помощью вервия? — засомневался Ли Хао. — Это просто предположение. — Может там были другие следы? — Я ещё не ходил туда. — Юэ-шисюн тоже ничего не обнаружил? — Мы разделились, у Юэ-шисюна была своя зона поиска, — Лю Цингэ снял верхнюю мантию и не уловил удивления Ли Хао. — Вы сделали что? Разделились? — недоверчиво спросил парень, остановившись в попытках цивилизованно уложить свою одежду. Кивок Лю Цингэ изумил его сильнее. — Я думал, лидер секты отправил вас с Хуа Юань, чтобы вы защищали ее. Будут проблемы, если главная ученица Хуаньхуа попадет в передрягу на миссии. — Она может себя защитить, — нахмурился Лю Цингэ. — Мы даже не знаем, с чем имеем дело! — Даже если и так, то едва ли Хуа Юань грозит опасность. Взгляд Ли Хао намекал на его подозрения в умственном развитии Лю Цингэ. Это не понравилось ему. Шиди, конечно, его первый друг в Цанцюн ещё с прошлой жизни, но он не понимал, чего тот хотел сейчас. — Напоминаю, что неизвестная тварь забирает женщин. Я, конечно, знал, что ты немного невнимателен в этом плане, но даже ты в курсе, что Хуа Юань — девушка. Лю Цингэ мысленно застонал. Игра Шэнь Цинцю до сего момента не доставляла ему неудобств, он лишь должен был следить за своей речью, когда говорил о нем. Но Лю Цингэ забыл, что для всех остальных Хуа Юань представитель женского пола. Пока тот не докажет обратное, действия Юэ Цинъюаня и Лю Цингэ будут казаться лишенными здравого смысла. Глава секты действительно направил Юэ Цинъюаня, чтобы фаворитка Лао Гунжу не пострадала, а теперь в глазах Ли Хао они просто бросили ее одну. — Хуа Юань не только девушка, — пытаясь быть уверенным в своих словах, начал объясняться Лю Цингэ. — Она сильный совершенствующийся. Мы сражались с ней против Священного демона. Друг не выглядел убежденным. — Тебе следует мягче относиться к леди, — заметил он. — Я думал, ты благоволил ей, а оказывается ты видел в ней того, с кем можно подраться. Ты безнадёжен, Лю Цингэ. — О чем ты? Перестань говорить загадками. Я отношусь к Хуа Юань должным образом. — Все понятно с тобой. Ли Хао отмахнулся от всех раздражённых вопросов, укладываясь спать. Смысл разговора ускользнул от него, но благодаря нему Лю Цингэ понял, что ещё ни разу не скрещивал мечи с Шэнь Цинцю в этой жизни. Ещё когда он не знал, кто такая Хуа Юань, ему хотелось сразиться с ней. Теперь это желание лишь возросло. Интересно, как сильно изменился стиль боя шисюна? Наверняка, тот перенял техники Хуаньхуа и выучил много нового. Тот Шэнь Цинцю, которого знал Лю Цингэ, использовал каждую крупицу своего времени максимально продуктивно. Настолько, что дух рядом с ним искренне переживал о его здоровье. Но Лю Цингэ не мог действовать необдуманно. Пока Шэнь Цинцю делал вид, что никакой предыстории между ними нет, поддерживая иллюзию нейтралитета, но кто знает, что случится дальше. Он не принял извинения Лю Цингэ. Шанса снова поговорить не выдавалось, да и Шэнь Цинцю не мог терпеть бессмысленные речи, за которыми ничего не стоит. Это показал пример с Юэ Цинъюанем, чьи действия ещё тогда напрягали Лю Цингэ. Доподлинно известно, что пять предложений — лимит, предоставленный лидеру секты. Что следовало за этим зависело от настроения Повелителя Цинцзин. Он мог промолчать и уйти в вихре негодования, а мог ударить словами так, что Юэ Цинъюань оставался поражённым в одиночестве. Лю Цингэ вовсе не хотел примерять на себя подобную динамику. Достаточно их перепалок по любому поводу. Миссия выпала вовремя. Он уже привлек внимание, слоняясь у пика Цюндин, не в силах придумать, как доказать свои намерения. Может быть за пределами секты выдастся удачный случай. Вместо сна Лю Цингэ выбрал медитацию, нуждаясь в успокоении своего нетерпения. Когда диссоциация возвращения в реальный мир прошла, Лю Цингэ услышал стук захлопнувшейся двери в коридоре. Затем шаги в соседней комнате. Он нахмурился. Шэнь Цинцю выходил куда-то? … Он надеялся, что это было по естественным нуждам, потому как одиночная прогулка под луной звучала не очень хорошо.***
Свернувшись калачиком на кровати, Шэнь Юань предавалась пустоте внутри. Ее мысли текли вяло, не останавливаясь ни на чём конкретном, как всегда бывало в бессонные ночи. Ее совершенствование позволяло длительно обходиться без естественных потребностей организма, однако с тех пор, как ее нога ступила на гору Тяньгун, не было возможности поспать. Пища поддерживала, но с ней приходили воспоминания о собраниях на Цюндине, где гостеприимный Юэ Цинъюань часто делал перерыв на чай. Шэнь Цинцю не любила их. Конечно, отношения с другими людьми не были наполнены ядом каждую секунду ее жизни. Частенько она могла спокойно обсуждать со своими боевыми братьями и сестрами что-то не относящееся к делам секты. Проще всего общаться с главой пика Цзуйсянь. Ши Циньсюань — человек лёгкого нрава и любитель праздных посиделок. С ним приходил и Мин Цинъи и его скупые рассказы о поведении приученных животных. Вэй Цинвэй часто составлял ей компанию на любом мероприятии, и его не отвращали критические замечания. Му Цинфан предпочитал вежливо направлять разговор в более умиротворённое русло, слишком зацикленный на проблемах Цяньцао, чтобы слушать негатив. Лю Цингэ и Ци Цинци были теми, кто подходили к ней в самом редком случае. Чаще это было связано с желанием сбросить на него своего собеседника (Лю Цингэ) или яростно посплетничать о чем-то на грани фола (Ци Цинци). Чу Циньнин был замкнут сам по себе, но иногда ему требовался взгляд со стороны на что-то интересное. Шан Цинхуа и Юэ Цинъюаня избегала сама Шэнь Цинцю, по разным причинам. А Повелитель Кусина большую часть времени проводил в закрытой медитации, как и его собрат алхимик. Таким образом, часть Шэнь Цзю, принявшая имя поколения Цин, поклявшаяся защищать Цанцюн, испытывала ностальгию по тем временам. Но это не значит, что она хотела вернуться. Как бы то ни было, связи были разорваны, и не с ее стороны. Ах… Лунная ночь слишком меланхолична и нагоняет подобное настроение. Шэнь Цинцю поднялась и, накинув верхнюю мантию, вышла наружу. Лёгкие шаги не тревожили тишину. Она прошла мимо закрытых дверей в комнаты своих спутников, дальше по коридору к лестнице и спустилась вниз. Стойка бармена пустовала, стулья были перевёрнуты на столы, создавая тени вокруг. Серебристый свет поманил девушку на улицу, где пустые улицы сняли груз воспоминаний с худых плеч. Шэнь Цинцю глубоко вздохнула и пошла, куда глаза глядят. Хоть ее взгляд рассеянно скользил по домам, она также была готова на случай нападения. Все равно она собиралась осмотреть деревню ночью, чтобы исключить существ, предпочитающих такой образ жизни. На окраине Хуа Юань остановилась. Яд обиды и боль предательства не давали ей трезво оценить Юэ Цинъюаня. На самом деле, чего ожидала Шэнь Цзю от почти подростка? Ци ушел из поместья Цю в пятнадцать лет, уже не самый идеальный возраст для начала совершенствования. Насколько она знала, на всех пиках существовал период так называемого карантина, когда новенькие ученики должны прожить год в секте без возможности покинуть ее. После чего они могли выходить под надзором наставника, в данном случае Юэ Мингуана. Учитывая его положение, ученики Цюндин нечасто выбирались наружу. Они больше посещали дипломатические встречи. Шэнь Цзю мысленно отсчитала три года на адаптацию Юэ Ци. Она сама вступила в секту в восемнадцать и получила духовный меч в девятнадцать. Шицзунь говорила, что это вполне приемлемо, но сейчас Шэнь Цинцю знала, что это… Удивительно. Если бы у нее был такой ученик, то она бы присматривала за ним… Леди Цинцзин делала именно это, объявив ее своим главным учеником. Юэ Цинъюань мог получить Сюаньсу за эти три года. Так что помешало ему прийти за ней? Почему он не мог просто сказать, что оставил ее, надо ли хвататься за свою репутацию?! Будто Шэнь Цзю побежала бы трезвонить о его лживой благородности. Вместо внятного ответа она получила очи долу, извинения и назойливые вмешательства в ее дела. Юэ Цинъюань так рьяно предлагал свою помощь и присутствие, что Шэнь Цинцю тошнило от его лицемерия. Что, во имя богов, скрывал и скрывает от нее Юэ Цинъюань? Право слово, она устала от злости, скручивающей внутренности. Предательство Ци-гэ отвратило ее от любого намека на отношения. Суд во дворце Хуаньхуа показал, что это взаимно. Никто не видел в ней надёжного человека, никто не хотел ей верить. Есть ли ее вина в этом? Может ли она винить их? Растерявшись от того, куда завели ее мысли, Хуа Юань уставилась на траву под ногами. А в следующий миг прищурилась. Маленькая белая змейка выползла навстречу, неуверенно коснувшись языком воздуха и поклонилась. Будь у той лапки — прижала бы к груди в нервном жесте. — Что ты тут потерял? — недовольно спросила Хуа Юань. Она забыла свою вуаль и теперь жалела, что вышла. Последнее, что она хотела, так это встретить змеиного генерала Тяньлан-цзюня. Чжучжи-лан увеличился в размерах на ее ладони. Она успела ознакомиться с личностью странного племянника Тяньлан-цзюня, который тоже являлся Небесным демоном. Такой же полукровка, как Ло Бинхэ, но его нрав был кроток, как у юной девы. И не скажешь, что его родственник столь распущенный весельчак. В кольце хвоста лежал свёрток, который Хуа Юань открыла с заминкой. «Моя очаровательная холодная леди, я с прискорбием узнал о вопиющей попытке украсть мою невесту со стороны этого недокормыша с северных районов. Я верю, что моя леди показала ему, где тут раки зимуют. Честно говоря, немного жаль, что его жалкая попытка заранее обречена на провал, я бы не отказался воспроизвести сценарий похищения невесты и последующего спасения благородным рыцарем. Ах, написал и теперь хочу повторить. Может быть я могу заставить недокормыша вернуться за тобой? Мы можем условиться, куда он тебя заберёт, и это будет нашим местом для будущих свиданий. Возможно, именно там будет зачат наш первый…» Огненная ци взвилась на полметра, сжигая письмо до тла и заставив Чжучжи-лана вздрогнуть. С нечитаемым лицом она повернулась к демону. Золотые глазки с опаской смотрели в ответ. — Если эта ересь — твоя единственная причина быть здесь, то можешь уходить. Передай ему, что фантазии когда-нибудь сведут его в могилу, — холодно сказала Хуа Юань. Чжучжи-лан покачал головой. Подумал. Обречённо кивнул, по опыту зная, что иначе жестокая заклинательница вообще его не отпустит. Порой Чжучжи-лан не понимал, что нашел в ней его дядя, но со смирением принимал участие в передачах любовных писем. Другое дело, что это была односторонняя переписка, что ничуть не расстраивало Тяньлан-цзюня. Удовлетворившись, она отпустила демона и проследила, чтобы тот уполз в чащу. Ради собственного спокойствия она не спрашивала, как тот ее нашел. Два Небесных демона не были тем, что она могла остановить голой силой. И, хотя она на всякий случай приготовила несколько схем для их уничтожения, пока Хуа Юань отпускала ситуацию.***
На следующий день группа заклинателей собралась на первом этаже. — Вы закончили с лечением пострадавшего? — поинтересовался Шэнь Цинцю, аккуратно перехватывая рукав правой руки, чтобы налить себе чай. Он никак не изменился со вчерашнего дня, и Лю Цингэ успокоил ночную тревогу. Белая кожа запястья выглянула и спряталась. Раньше он носил плотные наручи. Лю Цингэ задумался, почему он перестал это делать, и прослушал ответ Му Цинфана. — Нам нужно снова опросить людей, приходили ли заклинатели в эту деревню. Быть может вервие бессмертных принадлежало одному из них, — постановил Юэ Цинъюань, отворачиваясь от Шэнь Цинцю. Все согласились. Благодаря участию Му Цинфана и Ли Хао они быстро продвигались, но не в получении положительного результата. Хотя что в этой ситуации считается положительным? Ученики Цанцюн — первые за несколько месяцев, кто посетил деревню, а если и были бродячие заклинатели, то не все кричали об этом на площади. Лю Цингэ остановился у входа в рыночную часть. Он не понял почему, но его сердце дрогнуло, когда он заметил вдалеке бело-золотой отблеск. Шэнь Цинцю увидел его, но не отвлекся от своего занятия. Стоило Лю Цингэ приблизиться, как он понял, что это прилавок с украшениями. По большей части, на плотном полотне блестели женские шпильки, серьги, ленты свисали с подставки в стороне. Внимание Шэнь Цинцю было украдено чем-то прямо перед ним. В любопытном порыве Лю Цингэ навис над плечом шисюна. Прежде чем он понял, его грудь случайно коснулась худой спины. Прямой как палка, Шэнь Цинцю, казалось, выпрямился ещё сильнее, застыв с заколкой с минималистичным дизайном побегов какого-то растения. Лю Цингэ с заминкой отодвинулся. — Красивая вещь, — неловко нарушил тишину Лю Цингэ, не зная, что сказать. Ему внезапно стало душно, и он отвернулся от пронзительного взгляда Шэнь Цинцю из-за плеча. — Посредственно выполненная работа, — ответил он и вернул украшение на прилавок. Раздался щелчок, давно знакомый Лю Цингэ: веер оказался в руках Шэнь Цинцю, когда они прибыли в деревню. Это пристрастие к привычным предметам было в какой-то степени милым. — Тебе же понравилось, — поспешно отвлекся от своих мыслей Лю Цингэ. Шэнь Цинцю отошёл прочь, не утруждая себя ответом. Также он очевидно не ждал, что его догонят, двигаясь в одном темпе. Лю Цингэ поглядел ему вслед и посмотрел на заколку. Та и правда была красивой, и на его взгляд вполне подходящей нынешнему образу Повелителя Цинцзин. Он обнаружил шисюна неподалеку от компании в одинаковой униформе. У многих имелись мечи на поясе, и Лю Цингэ догадался, что это заклинатели из малоизвестной школы. Расстройство сквозило в их движениях, а лица были мрачными. Но, когда они заметили наблюдателей, то немного приободрились, поспешив к ним навстречу. Слово взял молодой парень. — Доброго дня, господа. Мы культиваторы из секты Юньмэн Цзян. Меня зовут Цзян Ли, — представился он, вежливо поклонившись. Колокольчик на его поясе издал тихий звон. — Добрый день, эту ученицу зовут Хуа Юань из дворца Хуаньхуа, — спокойно ответил Шэнь Цинцю. Цзян Ли не представил своих спутников, едва скрывая свое нетерпение. Лю Цингэ промолчал. — Прошу прощения за грубость, вы не видели никого в похожей одежде? Юная дева из нашего ордена, невысокого роста, с родинкой на щеке. Ее зовут Цзян Си. Догадка прошибла его. Неужели эта Цзян Си тоже пала жертвой неизвестной твари? — К сожалению, нет, — осторожно ответил Шэнь Цинцю. Плечи культиватора поникли, остальные за его спиной переглянулись с тревогой. — Ваша соученица пропала? — Дева Цзян должна была забрать заказ из лавки гончара, прошло уже достаточно времени, чтобы она вернулась. Цзян Ли поведал, что его шимэй гостила в семье своей боевой подруги. Далее произошла ситуация, из-за которой та в одиночестве отправилась забирать глиняные горшки, да так и сгинула. Спохватились лишь тогда, когда подруга вернулась в Юньмэн Цзян. Что за ситуация, никто объяснять не хотел. — Если все так, — задумчиво начал Шэнь Цинцю, раскрывая веер перед собой, — то, думаю, с моей стороны будет правильным рассказать, для чего мы здесь. Новость о пропажах потрясла группу. Глаза Цзян Ли в ужасе округлились, он замер как кролик перед удавом. Одна девушка судорожно вздохнула, выглядя так, будто собиралась расплакаться. — Хотите сказать, что нечто возможно похитило деву Цзян? — едва шевеля губами, спросил незнакомый парень. Он подался вперёд. — Я не строю никаких предположений, — отверг эту мысль Шэнь Цинцю. — Вы вольны считать так. — Это может быть совпадением, — дрожащим голосом сказала девушка, обхватывая себя за плечи. — Дева Цзян всегда отличалась боевыми умениями. — Нет, — строго произнес Цзян Ли, взяв себя в руки. — Мы не можем игнорировать такую возможность. Молодая госпожа Хуа, позвольте нам присоединиться к вам в поисках причины исчезновений женщин. Это не понравилось Лю Цингэ. По опыту он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Чужие культиваторы могли уважать авторитет их секты, а могли исходить черной завистью и саботировать лидерство Цанцюн. Так же он знал, что меньше всего Шэнь Цинцю любил вмешательство посторонних в его дела. — Я клянусь, мы перейдем под ваше руководство и будем исполнять любые задания, — словно отвечая его мыслям, сказал Цзян Ли. — Позвольте нам попробовать найти нашу соученицу. И помочь бедным жителям, потерявшим дочерей, жён и матерей. Лю Цингэ посмотрел на Шэнь Цинцю. — Пусть будет так, — согласился он, опустив ресницы.***
Небольшая река встретила заклинателей шелестом воды и назойливыми комарами. Члены секты Юньмэн Цзян бродили по берегу, с мрачной решимостью заглядывая под каждый куст, будто их пропавшая сестра может оказаться там. Му Цинфан и Ли Хао, а также дева из Пристани Лотоса, находящаяся на грани истерики, остались в деревне. Боевая группа из трёх человек пополнилась двумя парнями, которые странно поглядывали на Хуа Юань. Та настояла на том, чтобы их шимэй не шла на поиски, так как ее эмоциональное состояние внушало опасения. В подобном виде она легко могла стать следующей жертвой. До Юэ Цинъюаня дошла причина взглядов, когда он случайно подслушал разговор Цзян Ли и его шиди. — …Мы ведь слышали о главной ученице дворца Хуаньхуа. Может они верят в ее силу и способность защитить себя. — Это все равно неправильно. Неужели члены ордена Цанцюн используют молодую госпожу Хуа в качестве приманки? — Ну это как-то слишком, — с сомнением протянул первый голос. В чужих глазах все так и выглядело. Юэ Цинъюань переборол желание оглянуться на Шэнь… Хуа Юань, что пытался уловить любой намек на демоническую ци. Но даже так, Юэ Цинъюань был согласен с ними в одном: он бы предпочел, чтобы Хуа Юань остался с Му Цинфаном. Способности Шэнь Цинцю внушали уважение, он стал не только учёным, как того требовало учение Цинцзин, но и воином. Сюя не раз вызывал трепет, несмотря на подмоченную репутацию. Но Ци-гэ, которого он упорно пытался спрятать, никогда не хотел видеть травмы Сяо Цзю. Юэ Цинъюань тряхнул головой, отгоняя призрак упрямого мальчугана. Говоря о Сюя. Хуа Юань не взял его с собой, предпочитая использовать Цзюэхуэй. До сих пор о признанной связи с мечом Ваньцзянь знали лишь те, кто присутствовал в тот момент. Даже Лю Цингэ остался за бортом, и Юэ Цинъюань не мог ему рассказать, не боясь наткнуться на негодование Хуа Юань. Кто поймет, что за этим скрывалась досада на молчание Лю Цингэ. — Здесь следы, — подал голос шиди как по заказу. Они столпились рядом с присевшим на корточки Богом войны и посмотрели на… Юэ Цинъюань спрятал замешательство, не зная, куда ему смотреть. — Если это следы, улавливаемые чутким носом Лю Цингэ, то боюсь разочаровать тебя, — с лёгким раздражением сказал Хуа Юань, отказываясь составить ему компанию на земле. — Нет, я пока ничего не чую, — воспринял всерьез насмешку Лю Цингэ. — Вот здесь. Ветки кустарника проломлены, а трава примята в форме ботинка. Размер ноги большой, это либо мужчина либо высокая женщина, но судя по глубине утопленной почвы, она должна быть упитанной. Теперь Юэ Цинъюань видел. Действительно, явно мужская нога. Все переглянулись. — Так значит, всё-таки демон? — неуверенно спросил шиди Цзян Ли. — Пойдем по следу и узнаем. Лю Цингэ шел впереди всех, а остальные не смели мешаться под ногами у единственного охотника в группе. Юэ Цинъюань не мог подпустить чужаков к своей спине или спине Шэнь Цинцю. Благо, тот руководствовался теми же принципами, шагая за учениками Юньмэн Цзян и позволяя Юэ Цинъюаню замыкать цепочку. Почти доверие, утешал себя он, сглатывая комок в горле. Он все ещё не поговорил с ним. Но как он мог? Хотя решение было принято в дурмане после отклонения ци, после Юэ Цинъюань укрепился в нем. Вот только сказать легко, а сделать очень трудно. Слова будто убегали, когда он видел Шэнь Цинцю. — Мы поднимаемся в горы, — заметил Цзян Ли. Хуа Юань предполагал…а подобное, по плану после реки они все равно собирались пойти туда. Юэ Цинъюань приучил себя обращаться в женском роде к Хуа Юань, но мысленно постоянно сбивался. Сложно измениться после прошедших десятилетий. Лю Цингэ остановился через примерно одну сгоревшую палочку для благовоний, хмуро оглядываясь. Началась каменистая часть горного хребта, и он потерял след. До этого его способности помогали находить нужный путь, несмотря на исчезающие признаки прохождения тут демона. — Дальше нам придется идти вслепую, — подтвердил Лю Цингэ. Внезапно Шэнь Цинцю нахмурился. — Постой. Вся группа остановилась, обернувшись к девушке в цветах Хуаньхуа, что напряжённо вслушивалась. — Слабая ци, ведёт… Туда, — обрывчато сказал Хуа Юань и быстро обогнал учеников Пристани Лотоса. Юэ Цинъюань поспешил за ним. Роли поменялись. Тонкие чувства Шэнь Цинцю привели их к пещере, спрятанной от беглого взгляда скалой. Мох покрывал стены, уходя в темноту. — Я пойду первым, — выступил Лю Цингэ и подождал, пока Хуа Юань не кивнет. Минуты ожидания тянулись долго. Юэ Цинъюань следил, как Шэнь Цинцю стоит возле входа в пещеру в напряжённом молчании, окутав себя пологом неприступности. Что-то напрягало его, и Юэ Цинъюань ненавидел не знать что. Когда Лю Цингэ появился, все вопросы застряли в горле. Ярость пронизывала каждое движение заклинателя. — Что ты нашел? — тяжело спросил Шэнь Цинцю. Откуда-то Юэ Цинъюань понял, что тот уже знает ответ. — Вам нужно это увидеть, — коротко отрезал Лю Цингэ и пошел было обратно, как обернулся через плечо, обращаясь к чужакам: — Если есть проблемы с желудком, то придется потерпеть. Зловещее напутствие убедило присутствующих, что их ожидает непростая прогулка под горой. Юэ Цинъюань положил руку на Сюаньсу, отпустив свое постоянное внутреннее удивления от того, что прикосновение не таит в себе боли. Ци Шэнь Цинцю вырвалась из его тела маленькими огоньками, облегчая путь по темному каменному туннелю. А его нынешний рост позволял Юэ Цинъюаню видеть почти все, что ждало их впереди. Смутно знакомый запах пощекотал ноздри. Лишь пройдя ещё пять шагов, до него дошло, что это тошнотворный скопившийся запах крови. Когда коридор раздвинулся в стороны и ввысь, открывая небольшую пещеру, Лю Цингэ отошёл вбок. Логово было пустым. Тут и там лежали предметы обихода, намекающие на постоянное проживание в этом месте. Грязная обстановка вкупе с исписанными стенами создавала гнетущее впечатление. В одном углу кучкой лежала одежда, среди которой ярким пятном выделялась фиолетовая мантия. Однако не это приковало все внимание культиваторов. Прямо в центре комнаты лежал обнаженный труп изуродованной девушки, а под ним кровью нарисована печать с демоническими символами.