Шэнь Цинцю сбилась, когда именно все пошло не так.
Освещённая огоньками ци, униженная даже после смерти, использованная в самой темной практике.
Тело юной девушки, которой бы цвести и радоваться, не будь ее судьба столь жестока. Когда-то Шэнь Цинцю почти оказалась на ее месте.
Не было никаких сомнений, что тут произошло. Осталось найти тварь, бродящую на земле с погаными мыслями.
Она двинулась вдоль печати, оглядывая пещеру. Позади ученики Юньмэн Цзян изо всех сил зажимали себе рот, боясь то ли закричать, то ли выплеснуть содержимое желудка. Не ее забота.
Помимо кучи одежды ничего особенного не было. Она напоследок осмотрела потолок и вернулась к телу, без пиетета принявшись рассматривать его.
Хмурый Лю Цингэ стоял рядом, из уважения чуть отвернув голову, но его пальцы напряжённо сжимали рукоять Ченлуаня. Юэ Цинъюань подошёл с другой стороны.
— Я чувствую темную энергию, исходящую отсюда. Может не стоит приближаться?
Ей захотелось закатить глаза.
Только самообладание удерживало от нестерпимого желания бросить миссию.
Ей достаточно той позорной вспышки эмоций. Она, черт возьми, рыдала перед Лю Цингэ, как маленькая девочка. Просила не считать ее убийцей.
Мрачно подумав, что изрядно позабавила шиди своим видом, Шэнь Цинцю вернулась к осмотру.
— Тот, кто сотворил это, успел принять все последствия подобного противоестественного ритуала. Сейчас никому не грозит попасть под влияние энергии обиды, — степенно объяснила Шэнь Цинцю и сосредоточилась.
Кожа трупа покрыта множеством ран, расположенных в точках выхода ци, даже лицо затронули, из-за чего только Шэнь Цинцю поняла, кто перед ними. В ее интересах сдерживать эту информацию, иначе она вообще не сможет найти зацепки.
Без отвращения она окунула пальцы в кровь, не обратив внимания на тихий звук со стороны Юэ Цинъюаня.
— Он не ушел далеко, если только не имеет в своем распоряжении духовный меч, — сказала Хуа Юань, поднимаясь с корточек и тщательно вытирая руки.
Кровь все ещё теплая, наполненная остатками былой силы заклинательницы.
— Это отвратительно, — выдохнул Цзян Ли, задыхаясь от ярости. — Кто на свете мог сотворить такое?
— Любой демонический культиватор, — скучающим тоном произнесла Хуа Юань. — Едва ли он вернётся сюда, но не помешает кому-то остаться и проследить за входом.
Говоря это, она повернулась к Лю Цингэ.
— Ты намекаешь остаться мне? — внезапно удивился он.
— О нет, будет лучше, если в засаде посидит Юэ Цинъюань, — бросила Шэнь Цинцю, доставая из рукава кисть.
— Я не могу оставить… Мне поручено не оставлять тебя, — поправился Юэ Цинъюань, в добродушном изломе бровей которого появилась тревожная складка. — Думаю, молодой господин Цзян мог бы помочь нам в этом.
Прежде чем тот успел что-то сказать, Хуа Юань решительно отказалась от этой идеи. Юэ Цинъюань не осмелился спорить, хотя он выглядел так, будто ему есть что возразить.
Шэнь Цинцю не желала знать что, проблемы Юэ Цинъюаня остаются его проблемами, пока он держит их при себе. Она же не может допустить, чтобы Цзян Ли узнал в трупе свою шимэй. Люди склонны творить безумства в таких случаях.
— Лю-шиди, — задумчиво позвала Шэнь Цинцю, перебирая в уме достоинства Ли Хао, — насколько хорош Ли Хао?
— …Он способен защитить Му Цинфана, — после долгой паузы ответил Лю Цингэ.
— Тогда ты отправишься за ними. Му Цинфан пойдет с нами в качестве поддержки, Ли Хао останется караулить пещеру. Постарайтесь обернуться быстрее чем болезненные черепахи.
С необыкновенным энтузиазмом Лю Цингэ рванул в деревню, обгоняя ветер. Шэнь Цинцю с недоумением смотрела ему вслед.
Так как желудок младшего ученика Юньмэн всё-таки не выдержал, они вышли наружу.
Шэнь Цинцю изучала символы, смутно знакомые со времён У Яньцзы.
Существует несколько способов украсть чужое развитие.
Исходя из описаний демонических практик, в теле культиватора благодаря процессу очищения, передвижения и накапливания ци в конечном итоге формируется золотое ядро, дарующее бессмертие.
Разорение культиватора, другими словами использование природного потенциала печи для усиления своего развития, широко известно и глубоко порицается всем миром совершенствования.
Жертв подобного называют «человеческими котлами». Чаще всего это женщины, реже мужчины с сильной инь, так как эта практика требует возлечь с жертвой на ложе.
Другой вариант, где полностью извлекается золотое ядро и иссушаются запасы ци до полной смерти жертвы. Это требует определенной подготовки.
Золотое ядро не орган, который можно просто вытащить, разрезав кожу. Поэтому удивительно, что в таких грязных условиях, с наверняка минимумом инструментов, у преступника получилось это сделать.
— Все ли хорошо у Хуа Юань на пике Цюндин? — ворвался Юэ Цинъюань, шагнув ближе под скопление светлячков ци.
— Почему ты решил, что сейчас самое время для вежливых разговоров? — возвела очи к потолку она. — Перестань быть бесполезным и осмотри подступы к пещере.
Можно ли стать ещё более надоедливым?! Каким образом у Юэ Цинъюаня это получилось? Если бы был конкурс за самое раздражающее присутствие, то он дрался бы за первое место с самим собой.
Игнорируя этого человека (и застрявшую в груди колючку), Шэнь Цинцю закончила сопоставлять все, что знала.
Но будет полезно, если Му Цинфан тоже осмотрит тело.
Лю Цингэ оказался не безнадежным, притащив Му Цинфана и Ли Хао в сжатые сроки.
Целитель никак не выразил недовольства, профессионально взяв себя в руки перед трупом. Вдвоем они вынесли заключение, что смерть наступила в результате тяжёлых мучений ранним утром.
Ли Хао остался у пещеры, и компания получила возможность двигаться.
Лю Цингэ шел впереди вместе с Хуа Юань. Му Цинфан остался позади на попечении своего шисюна.
— Исчезновения девушек ведь не дело рук демонического культиватора? — тихо спросил Лю Цингэ в один момент и поспешил поправиться: — По крайней мере, остальных.
Наличие мозга и, более того, его умелое использование поразило Шэнь Цинцю, и та взглянула на него с удивлением.
— Какое похвальное наблюдение, — заметила она. — Это так.
Лю Цингэ кивнул, принимая ответ, и больше ничего не говорил. Его чувство справедливости было удовлетворено тем, что Шэнь Цинцю не отказался от поисков демонического культиватора в пользу их задания.
Конечно, до дня его смерти ещё много времени, но Лю Цингэ не хотел рисковать и случайно отпустить человека, разработавшего столь противную мелодию. Он был убежден, что умозаключения Шэнь Цинцю верны, и помимо него искал также любые упоминания заклинателей, следующих этому пути.
Так как ритуал воровства ядра произошел недавно, преступник ещё не стабилизировался достаточно, чтобы полностью скрыть излучение негативной энергии. Тонкие чувства Хуа Юань, развитые до предела, стабильно вели их по следу, не хуже охотничьих навыков Лю Цингэ.
Шэнь Цинцю не поняла, в какой момент начала погружаться в атмосферу ученических времен в Цанцюн. Ее восприятие стало размытым, нагоняя ощущение мантии Цинцзин на плечах.
Лю Цингэ заметил его первым.
Мужчина среднего роста и возраста, обросший волосами и одетый в темную одежду, неторопливо пересекал проездную дорогу. За его плечами висела котомка с припасами, а рот довольно скалился, когда он разговаривал со стариком на телеге, запряженной быком.
Старик не выглядел довольным, настороженно косясь на подозрительного типа, от которого буквально веяло чем-то нехорошим.
Бог войны Байчжань рванул в ослепительной вспышке вперёд.
— Давай, старик, отвези меня-…! Твою мать!
Удар пришелся ему вбок, отшвырнув от крестьянина, едва не поседевшего во второй раз.
Демонический культиватор рухнул наземь, прокатился несколько метров и с глухими ругательствами вскочил на ноги.
Когда он обернулся, Шэнь Цинцю сузила глаза.
Ухмыляясь разбитыми губами, на них с ненавистью смотрел У Яньцзы.
— Ты кто такой, пацан?!
Юэ Цинъюань вышел вперёд, не давая Лю Цингэ снова атаковать. Его спина загородила происходящее от девушки. Шэнь Цинцю приподняла бровь и стиснула зубы, заметив, как Сюаньсу легко выскользнул из ножен. Духовное давление вызвало коллективный стон боли у всех кроме Лю Цингэ и Хуа Юань. Му Цинфан схватился за голову, упорядочивая потоки своей ци. Как целитель он должен уметь выдерживать чужую силу в случае чрезвычайной ситуации, но он не ожидал, что будущий лидер в самом деле воспользуется Сюаньсу. Все знали, что он вытащил меч из первого зала, и теперь Му Цинфан воочию увидел, на что он может быть способен.
— Ты обвиняешься в похищении человека, участии в демоническом ритуале, убийстве невинного и воровстве чужого развития. По закону, я имею право убить тебя на месте.
Шэнь Юань не видела лица Юэ Цинъюаня, но его голос был далек от обычного доброжелательного тона, а смысл речи — от дипломатии. Казалось, он в последний миг остановил себя, чтобы сказать это, от того слова выходили резко и отрывисто.
— О чем ты толкуешь, сопляк, я едва понимаю твою речь! — взгляд У Яньцзы зацепился за униформу культиваторов. — Ты что решил, что раз из именитой секты, то можешь набрасываться на прохожих?
Надо признать, что совершенствующихся обычно сдерживает только собственный кодекс морали. Законы, прописанные Цанцюн, не способны сдержать от преступления, если нет свидетелей и наказания. В отличие от двадцать первого века, где существует полиция, улицы оснащены камерами, а людей так много, что дышать нечем, в этом древнем мире лишь хорошее воспитание спасает от полного беспредела.
Будь они одни, то никто бы не стал тратить на него время. Однако члены секты Юньмэн Цзян все ещё стояли сзади, а гражданский старик отполз подальше, но наблюдал.
Юэ Цинъюань тоже понимал это, хотя хотелось просто отрубить голову проклятому мерзавцу.
Даже спустя тысячу лет он не забудет лица тех, кто когда-либо обижал и оскорблял Шэнь Цзю.
У Яньцзы попал в переломный момент встречи двух братьев, стал доказательством верности Шэнь Цзю. Неважно, что этот человек — демонический культиватор, он также был наставником Шэнь Цзю, а ученики редко предают своих шифу.
Но он предал. Убил У Яньцзы, чтобы снова спасти своего бесполезного Ци-гэ.
Юэ Цинъюань не мог позволить, чтобы Хуа Юань снова столкнулся с ним. Теперь его черед пачкать руки.
— Его сумка, — шепот достиг ушей Юэ Ци и остался щекоткой на шее.
Не медля, он послал духовную волну, вынуждая У Яньцзы пригнуться.
Стремительно приблизившись, Юэ Цинъюань вырвал котомку из-за спины демонического культиватора, ударил того поддых и небрежно бросил отнятое имущество на землю.
Шэнь Цинцю подошла к сумке и, нисколько не смущаясь, принялась деловито рыться в ней.
— Вам что, в вашей дуралейской секте совсем денег не дают? — харкнул кровью У Яньцзы, скрывая панику в глазах. — К сожалению, я гол как сокол! С меня нечего взять.
На свет появились различные предметы: от простеньких талисманов розжига огня и вызова дыма до духовного кинжала. Последнего не было в первой жизни, видимо странствия без нее дали У Яньцзы много чего интересного.
Холодно взглянув на мертвеца, на десять лет дольше топтавшего землю, Хуа Юань подняла флакончик с кровью, внутри которого плавал сгусток света.
Теперь для нее все ясно.
У Яньцзы высосал всю ци из тела, извлёк золотое ядро и решил попробовать усилить его.
Лишь однажды Шэнь Цинцю видела золотое ядро: когда оно разбилось. Лучи света прорвались сквозь кожу, от напряжения та потрескалась, а затем на долю секунды очертания тела пропали. Тогда она и увидела эту картину.
Но даже не зная, каждый заклинатель подсознательно понимал, что за вещь перед ними.
Драгоценный источник бессмертия, результат титанического труда.
Лю Цингэ резким движением ладони вырубил У Яньцзы и сжал эту руку в кулак над бессознательным мужчиной. Он выглядел так, словно желал растоптать его.
— Золотое ядро, — презентовала всем Хуа Юань. Она выпрямилась, встретившись взглядом с Юэ Цинъюанем.
Сюаньсу вернулся в ножны, и теперь ничто не искажало привычный образ сердечного старшего брата.
Юэ Цинъюань кивнул.
Хуа Юань повернулась к Цзян Ли и протянула склянку ему.
— Оно должно быть у вас, — пояснила Юань.
Ученик Юньмэн Цзян принял флакон, непонимающе повертел его в руке и замер. Его опущенная голова скрывала выражение лица, но то, как задрожали его плечи, объяснило все.
Цзян Ли наконец-то понял.
— Преступник останется под нашей охраной, — постановил Юэ Цинъюань, подразумевая себя и Шэнь Цинцю. — Лю-шиди, Му-шиди, будьте добры сопроводить господина Цзян обратно в пещеру.
На том и разошлись.
Шэнь Цинцю аккуратно раскладывала подозрительные вещи, напоминающие артефакты. Она вытащила вервие бессмертных и сразу передала Юэ Цинъюаню, затем маленькую баночку со сверкающим порошком. На ее взгляд все, что сверкало, сияло, блестело в этом мире, было либо чрезвычайно опасно либо являлось афродизиаком.
У Яньцзы крепко связали и оставили лежать на обочине.
— Он не появлялся во время Конференции, — сказал Юэ Цинъюань, становясь рядом.
Значит, он не смог найти подельника и не рискнул соваться туда. Шэнь Цинцю задумчиво обмахнулась веером. Тихий звук привлек внимание к Юэ Цинъюаню, который быстро отвернулся. Но она успела заметить его взгляд.
Когда она положила с собой подарок Лю Цингэ?.. Этот веер он вручил во время Конференции Альянса, когда ее вуаль порвалась. Хуа Юань точно помнила, что бросила его куда-то и забыла, но каким-то образом он оказался в ее руках.
Решив не подавать виду, Хуа Юань продолжила игнорировать Юэ Цинъюаня.
Спустя сорок минут они услышали торопливый бег со стороны леса. Хуа Юань вздохнула, предвещая проблемы.
Цзян Ли выскочил из чащи с налитыми кровью глазами и быстро нашел У Яньцзы. Тот как раз приходил в себя, охнув когда культиватор в фиолетовом налетел на него словно буря.
От переполняющих эмоций Цзян Ли подрагивал, стискивая ворот одежды У Яньцзы.
— Гнусная тварь! — закричал Цзян Ли и ударил кулаком в лицо. — Ты убил ее! Я УБЬЮ тебя!
Не дав У Яньцзы опомниться, Цзян Ли пнул его в живот, отталкивая на дорогу. Затем прыгнул следом, вытаскивая духовный меч.
Его младший боевой брат стоял с распухшими глазами, крепко стискивая свёрток с телом. Он хотел присоединиться к вендетте, но не мог бросить свою шицзе.
— Как ты посмел убить ее? Как ты посмел украсть ее золотое ядро?! Такая мразь не должна жить, я убью тебя своими руками!
Цзян Ли вонзил меч в бедро демонического культиватора. У Яньцзы закричал от боли и задёргался, как пришпиленная муха.
— Пошел к черту!
Дальше все произошло очень быстро.
Вытащив лезвие с тихим чавком, Цзян Ли хотел снова ударить, но У Яньцзы взревел подобно дикому зверю и бросился на него. Он протаранил заклинателя из Юньмэн Цзян головой в грудь, из-за чего тот подался назад и упал прямо на сумку с вещами.
Флакон разбился, и сверкающий порошок разлетелся в воздухе, главным образом окутав Цзян Ли, Юэ Цинъюаня и Хуа Юань. Сзади послышался голос Лю Цингэ, но он уже ничего не мог сделать.
— Всем немедленно отойти! — быстро пришел в себя Му Цинфан, хватая Лю Цингэ за плечо прежде, чем он побежал бы к ним.
У Яньцзы замер в полуприсяде и хрипло рассмеялся.
— Интересно, сколько грехов успели собрать праведные собратья-культиваторы? Да начнется шоу!
Шэнь Цинцю словно песок в глаза насыпали, что недалеко от правды, учитывая консистенцию вещества. Против ее воли по щекам потекли слезы, вуаль прилипла к коже, и она поспешила прикрыться веером.
— Я сформирую воздушный клапан, чтобы не дать частичкам порошка рассеяться. Юэ-шисюн, молодая госпожа Хуа, молодой господин Цзян, я прошу вас соблюдать спокойствие и сообщать мне о любых признаках воздействия порошка, — четкий голос Му Цинфана не дал Цзян Ли удариться в панику или снова попытаться убить У Яньцзы. Которого Лю Цингэ оттащил подальше и придавил к земле сапогом.
— Не очень приятные ощущения песка в глазах, — начал говорить Юэ Цинъюань, то и дело поворачивая голову к Хуа Юань. — Также я чувствую лёгкую боль.
— Слезоточивость, — бросила Шэнь Цинцю, — температура тела повышается.
— Вас лихорадит? — тут же насторожился Му Цинфан. Судя по напряжению голоса, он начал формировать барьер. — Лю-шиди, попробуй узнать, что за порошок носит с собой этот человек.
Тот коротко кивнул и отошёл с У Яньцзы поодаль.
Хуа Юань задумалась о природе вещества. Было ли это Северное сияние? Блестящие частицы кожи Северного саблезубого медведя, способные свести с ума человека плохими воспоминаниями.
Или это личинки Головокрылой гигантской бабочки, паразитирующие в теле жертвы? Или может скальная пыль из Голубого кратера — самого красивого и опасного места в мире?
Картина леса испортилась черными мушками. Шэнь Цинцю моргнула, ее ресницы слиплись от слез, но изображение не изменилось. Наоборот, мушки становились больше, словно пожирая солнечный день и отбирая возможность видеть.
— Так чешется! Что это такое, ублюдок?! — воскликнул Цзян Ли.
— Прошу, не нужно это делать, — отозвался Му Цинфан совсем рядом. Его тихие шаги скрадывал воздушный барьер, который он потихоньку отодвигал от пациентов вместе с летающим внутри веществом.
Целитель начал осмотр с Хуа Юань, и та непроизвольно вздрогнула от прикосновения пальцев к лицу. Му Цинфан замер на долю секунды, более внимательней приглядевшись к девушке. Он не обернулся к У Яньцзы, о котором подумал в первую очередь, и продолжил осмотр, уже зная, на что обратить внимание.
Так его ци умиротворенно устроилась вокруг глазного яблока Хуа Юань, почти сразу обнаружив, как точечные чужеродные частицы атакуют сетчатку. Поток их скручивался в узел возле зрительного нерва, тонкой линией достигая головного мозга.
Такая же картина наблюдалась у Юэ-шисюна, но в меньшей степени, из-за чего Му Цинфан предположил, что он пострадал меньше.
У молодого господина Цзян частицы передвигались вяло, но он и выглядел нормально функционирующим. Его взгляд то и дело направлялся к преступнику, что не прошло незамеченным от целителя.
Имея дело с раненными и в чрезвычайных ситуациях, вроде вспыхнувшей эпидемии, Му Цинфан имел право брать на себя командование операцией. Однако сейчас он раздумывал, как поступить. Юэ-шисюн и Хуа Юань промолчали о своем состоянии, и он понимал, что могло двигать ими.
— Предлагаю завершить осмотр в деревне, — осторожно заговорил Му Цинфан. — Настоятельно рекомендую воздержаться от волнений и стресса, так как мы не знаем, с чем имеем дело.
— Я помогу мастеру Лю, — вызвался Цзян Ли.
Со всем безграничным терпением, которое имел Му Цинфан для тяжелобольных, он покачал головой.
— Как ваш лечащий врач, этот Цинфан просит сохранять подвижность ума и спокойствие тела.
— Верно, молодой господин Цзян, — наконец-то вмешался будущий лидер Цанцюн с мягкой улыбкой. — Нам нужно сосредоточиться на лечении, а вашему шиди на отдыхе от переживаний.
Только тогда Цзян Ли обратил внимание на оставленного в стороне парня, держащего труп его сестры.
— Надеюсь, вы не ожидаете, что я оставлю так просто убийцу своей сестры? — сквозь зубы запротестовал он. Его лицо исказилось в уродливой гримасе. — Я имею право убить его!
— Как только мы узнаем, что попало в наши тела, вы сможете забрать преступника, — предложила Хуа Юань.
— Цин-… Кхм, ты уверена в этом? — поспешно кашлянув, Юэ Цинъюань приобрел вид бодрый, не соответствуя допущенной ошибке. Однако язык его тела намекал на напряжение.
Повисла тишина, через которую протянулся приглушённый рык У Яньцзы.
— Выдвигаемся, — почти приказала Юань, и сморгнула тяжёлую каплю солёной воды. Это не помогло избавиться от темной завесы.
Обратная дорога прошла в беспокойстве Му Цинфана, которое Хуа Юань ощущала кожей.
Передвигаться, будучи полностью ослеплённой, не самая лучшая перспектива. Когда-то она ради интереса тренировалась с закрытыми глазами, но вот уже двадцать лет прошло с того времени.
Судя по Цзян Ли, симптомы были разными. Почему?
У Яньцзы сказал о грехах. Могло ли это быть связано?
— Тц, чего я ожидал от святош, не знающих реальную жизнь? — сплюнул тогда У Яньцзы.
Вуаль и веер помогали сохранить истинное положение дел в тайне. Хуа Юань чувствовала себя как прежде: самая уязвимая часть любой команды.
Так было всегда. Обиженные призраки устремлялись к ней, чувствуя перенасыщенную инь-природу, монстры предпочитали охотиться на неё, так как благодаря изломанным меридианам она ощущалась, как слабейшая и больная. Активировавшийся артефакт стопроцентно изберёт ее своей жертвой. Шэнь Цинцю настолько привыкла к жестокой школе выживания, что научилась видеть опасность везде. К сожалению, это не являлось абсолютным щитом, и она все ещё получала такие неприятные сюрпризы.
Любой стратег должен уметь правильно расставлять приоритеты. Поэтому она промолчала о своей слепоте. Жаловаться не имеет смысла, едва ли Му Цинфан захочет ее лечить прежде Юэ Цинъюаня.
Находясь в положении, где в их отряде присутствовал непредсказуемый демонический культиватор и убитый горем обладатель духовного меча, неизвестно, как ляжет карта, если о ее слепоте узнают. В момент доверия своей спины союзнику, тот может вонзить в нее нож. Быть заложницей Хуа Юань не хотела.
***
Юэ Цинъюань с тревогой шел позади всех. Перед ним Юань совершенно точно запнулся, он слышал звук перекатывания камешка, но величественный фасад шиди не дрогнул. Лишь покачивающийся в шпильке нефрит подпрыгнул.
Его беспокоила потеря зрения. Он едва видел размытые объекты, смутно различая по цвету мантий, кто где находится.
Два фиолетовых куска понуро плелись сбоку, сбившись в кучку. Впереди всех с У Яньцзы шел Лю Цингэ, длинный конский хвост его мотался в сторону, когда он поворачивал голову.
Чуть позади Ли Хао, младший боевой брат с Байчжаня, а следом Му Цинфан с бело-золотым облаком, за которое Юэ Цинъюань переживал больше всего.
Если оговорка У Яньцзы верна, то Шэнь Цинцю тоже мог потерять зрение. И он также не подал виду, продолжая идти с с достоинством.
Чем именно они отравились? У господина Цзян похоже не было таких проблем, взвинченный, на грани истерики, тот не стал бы скрывать слепоту.
В деревне стало сложнее скрывать потерю зрения. С помощью Му Цинфана, догадавшегося о проблеме, они сумели подняться наверх. Ученица Юньмэн Цзян, беспокойно ожидавшая их внизу, осталась на попечении боевых братьев, замыкая круг скорби и боли.
Он ничем не мог им помочь.
На самом деле, Юэ Цинъюань почти потерял самоконтроль, когда понял, что из себя представляет У Яньцзы. В прошлом он не прожил достаточно, чтобы его происки стали известны, да и в этой жизни непонятно, сколько ещё он мог бы скрываться. Им повезло, что он оказался именно в этом районе, и они сумели остановить его.
На ум пришел худой и злой Сяо Цзю, которого он встретил на Конференции Альянса с У Яньцзы. Тот дикий волчонок, узнавший, что его Ци-гэ жив и здоров и возненавидевший это.
Какие ужасы ему довелось увидеть в компании демонического культиватора? Он мог ясно представить, как Сяо Цзю приходится атаковать невинных дев для своего учителя, грабить и убивать.
Звук захлопнувшейся двери пробил дыру в воспоминаниях, разбивая образ юного Сяо Цзю.
— Можешь снова попытаться! — нахально бравировал У Яньцзы, брошенный на пол. — Давай! Хватит играть со мной в нежности, ты вообще умеешь держать в руке меч?! Где твои яйца, пацан?
Лю Цингэ ударил его кулаком в челюсть. Раздался тошнотворный хруст сломанной кости и вой У Яньцзы.
Юэ Цинъюань спокойно прошел через помещение, нашарил стул и сел на него, по расположению понимая, что это его комната. Утром он оставил часть мебели сдвинутой, когда собирался.
Лёгкий беспорядок всегда был частью его покоев, как намек на уют, который Юэ Цинъюань старался поддерживать в пустом доме. Он не умел создавать приятную и домашнюю обстановку.
— Лю-шиди, будет замечательно, если ты продолжишь допрос в соседней комнате, — дружелюбно предложил Юэ Ци.
— Поддерживаю решение Юэ-шисюна, — кивнул Му Цинфан.
Они дождались ухода боевого брата.
— А теперь этот Цинфан хотел бы услышать истинные симптомы отравления неизвестным веществом.
С внутренним вздохом Юэ Цинъюань согласился.
Спустя сгоревшую палочку благовоний в комнате было слышно только шелест мантии целителя, проводящего полную диагностику пациентов. Он уложил Юэ Цинъюаня и Хуа Юань на кровати и с помощью ци-техник создал барьер вокруг глаз. Почти сразу Юэ Цинъюань заметил, что жжение прекратилось, как и слезоточивость, однако боль в глубине черепа осталась.
Руки Му Цинфана крепко обхватили его голову. Он попросил Юэ Цинъюаня присесть.
— Юэ-шисюн, я должен предупредить, что дальнейшая процедура будет очень болезненная. Нельзя медлить, ожидая, когда этот человек заговорит и нет уверенности в том, что у него есть противоядие.
— В его сумке не было чего-то похожего, — согласился Юэ Цинъюань. Он не видел, но Шэнь Цинцю проверял вещи У Яньцзы, он бы сказал будь там что-то подобное.
— Тем более, — кивнул целитель, аккуратно направляя ци под кожу и дальше. — Я извлеку частицы порошка через цицяо, не затрагивая глаза и уши.
— Постой. Сначала необходимо вылечить молодую госпожу Хуа.
Почти физически Юэ Цинъюань ощутил заминку.
Му Цинфан опустил руки.
— Прошу прощения, Юэ-шисюн, однако в первую очередь этот Цинфан — член секты Цанцюн, принесший клятву верности. Это не значит, что состояние молодой госпожи Хуа ухудшится, пока я буду заниматься твоим лечением. Благодаря барьеру плотной ци отслойка сетчатки глаза приостановлена.
— Однако молодая госпожа Хуа — гость нашей секты, ее благополучие равнозначно благополучию любого члена семьи, — возразил Юэ Цинъюань, не способный принять помощь, пока Шэнь Цинцю молча страдает в стороне. — Я вынужден настаивать.
Щелчок веера напомнил, что Шэнь Цинцю все ещё здесь, и он терпеть не может упоминания своей слабости.
— Нет необходимости рисковать здоровьем уважаемого будущего лидера секты Цанцюн, — спокойно сказал он.
— Здоровье будущей хозяйки дворца является приоритетным, — не согласился Юэ Цинъюань, решивший принять на себя удар всех жестоких слов Шэнь Цинцю, но заставить его принять помощь.
— К сожалению, здесь только один Цинфан, и он не может разорваться, — доведенный до ручки целитель выпрямился. — Этот Цинфан подчиняется словам своего шисюна.
Шэнь Цинцю не возразил, когда бывший шиди фактически проигнорировал его.
Это будет очень дорого стоить. Но это неважно. Здоровье Сяо Цзю не должно снова оказаться на грани, как в прошлом.
Белое и золотое пятно загородила фигура в белом и зелёном и наступил тяжёлый момент неопределенности. Юэ Цинъюань вглядывался в пространство перед собой, пытаясь достроить изображение от первых брызг акварели до полноценной реалистичной картины Шэнь Цинцю и Му Цинфана.
Спустя очень долгий для него срок целитель снова заговорил.
— Хотя я полностью удалил чужеродные элементы, возвращение полноценного зрения не стоит ожидать в считанные мгновения. Так как мы не знакомы с природой вещества, я не могу прогнозировать точные сроки.
Тон Му Цинфана казался извиняющимся, что напрягло Юэ Цинъюаня.
— Это не станет проблемой. Юань побеспокоила вас, благодарю за заботу.
— Лучшей благодарностью для врача станет строгое следование моим предписаниям.
Далее последовал весьма обширный список, исключающий из себя передвижение в одиночестве, использование духовной энергии, стресс, другие негативные эмоции.
Когда Му Цинфан закончил лечить Юэ Цинъюаня, дверь распахнулась. По тяжёлым шагам было понятно, что Лю Цингэ закончил с допросом. Лёгкий запах крови попал в ноздри Юэ, когда Лю Цингэ прошел к свободному стулу рядом с кроватью.
— Он сказал, что порошок называется Сияние среди снегов, противоядия у него нет. Он вызывает потерю зрения в зависимости от накопленных грехов, вплоть до полной слепоты. Как твое состояние?
Едва ли Лю Цингэ спрашивал его, и судя по движению Му-шиди, тот собирался ответить.
— Какая глупая вещь. Сияние среди снегов — это ведь сорт столетней лилии? — недовольно отозвалась Шэнь Цинцю, перебивая Му Цинфана.
— Совершенно верно. Сведения Лю-шиди полезны, хотя кризис предотвращен, до полного выздоровления ещё далеко, — вежливо резюмировал целитель.
Они решили работать с тем, что есть.
— Верный путь к гибели, — на грани шипения отбил Хуа Юань желание Лю Цингэ отправиться на расследование в одиночку. — Впрочем, если ты снова спешишь на встречу смерти, то можешь попробовать. Убедись, что успеешь сделать что-то полезное.
— Это не может быть монстр мифического или божественного уровня. Присутствие такого рода монстра нарушило бы целостность природного цикла, — попытался оправдаться Лю Цингэ. — У нас нет иного выхода.
— Разумеется, так оно и было бы, будь планирование твоей сильной стороной, — более сдержанно сказал Хуа Юань, выставив веер перед собой. — Мы отправимся прежним составом.
— Но ваше с Юэ-шисюном состояние… — начал Му Цинфан.
— Небольшое препятствие, не более того, — молчаливое осуждение со стороны Шэнь Цинцю было таким знакомым, что Юэ Цинъюань невольно отреагировал на него привычным образом.
— Прости, Цин… леди Хуа, — повинился он.
На секунду все замолчали.
— У Яньцзы останется под присмотром Ли Хао.
В этом возрасте Му Цинфан был менее уверенным и склонным к доминированию над непослушным пациентом, чем пользовался Шэнь Цинцю.
Когда они вышли из гостиницы, Лю Цингэ неожиданно остановился.
— Ты сказал «У Яньцзы»?
***
Заклинатели Юньмэн Цзян отправились домой. Эта территория была на границе с их сектой и Цанцюн, из-за чего возникли небольшие прения по поводу того, с кем отправится У Яньцзы. Юэ Цинъюань настаивал на том, чтобы забрать преступника и мог продавить свое решение, так как Цанцюн обладал большим политическим весом. Лю Цингэ, после того, как узнал, кем является преступник, был полностью на его стороне. Это раздражало Шэнь Цинцю. Почему они вдруг стали такими упрямыми? У Яньцзы убил шимэй Цзян Ли, тот имел право забрать убийцу и наказать.
— Вероятно, будущий лидер Цанцюн забыл, однако именно Хуаньхуа является судебной властью в мире совершенствования. Как представитель дворца, я передаю преступника Юньмэн Цзян. Но вам предстоит отправить отчёт о вынесенном приговоре, и я надеюсь, наказание будет приемлемым, — закрыла тему Хуа Юань, не желая больше тратить время на своего бывшего учителя.
В конце концов, сколько можно мусолить эту тему?
У нее не осталось чувств к У Яньцзы. Когда-то он обманул ее, загубил развитие, поспособствовал усугублению сердечных демонов и даже использовал как батарейку ци.
Но она уже убила его.
Шэнь Цинцю могла быть очень мстительной, но она знала границы. Нет никакого смысла снова погружаться в черную дыру, пытаясь добиться раскаяния от У Яньцзы, она не будет мучить себя этим.
У Яньцзы никогда не признает свои прегрешения. Достаточно просто остановить его, как и любого другого преступника.
Шэнь Цинцю закрыла главу с его именем. Если у Юэ Цинъюаня есть какие-то претензии, он может лично отправиться в Юньмэн Цзян и высказать их.
Цзян Ли глубоко поклонился, и за ним поспешно повторили его шиди и шимэй, все с покрасневшими болезненными глазами.
— Спасибо, леди Хуа. Этот Цзян лично проследит за исполнением наказания и лично доставит протокол во дворец Хуаньхуа.
Шэнь Цинцю удовлетворённо опустила ресницы, прижав кончик веера к подбородку.
Когда они наконец-то покинули деревню в полном составе, то направились в сторону гористой части, дальше пещеры, в которой обосновался У Яньцзы.
