Мой великий и коварный Бог огня

Мягкий звук дров, что потрескивали в очаге, захватил округу, заставляя мое сознание впитать те слова, что произнес Локи, а с этим и вызывая любопытство. Бог обмана подвел меня к кровати и усадил на нее, а сам стал напротив, явно ожидая, когда я начну задавать вопросы. — Ты был у Хель? — Хельблинди перенес мою душу, — Локи пожал плечами. Трикстер замолчал, а его взгляд стал хитрее. Я нахмурилась, чувствуя, что йотун опять хочет, чтобы я начала игру по вытягиванию информации. — Локи, — я вздохнула, — Сейчас правда не время. Йотун громко цокнул, закатив глаза, а после скрестил руки на груди и продолжил. — Ладно, золотко, — брови Бога свелись домиком, — Давай быстро и скучно. Я встретился с Хель в ее славном мире мертвых, — золотистые глаза вдруг сверкнули, напитавшись лукавостью, — А после предложил ей познакомиться с Энмирой. — Что? — я встрепенулась, а моя ладонь взмыла ввысь в вопросе. — Я привел Хель в сон Энмиры, — трикстер слегка наклонился вперед и ухмыльнулся, — Там они и познакомились. Я показал ей нашу дочь. Они пообщались, а после я вернулся вместе с Хель в Хельхейм, где и дал ей право выбора. Я нахмурилась, а легкая неприязнь прошлась по телу, оставив в душе липкий след. — Приводишь в сны Энмиры Хель, не посоветовавшись со мной? — Золотко, — йотун прищурился, от чего его глаза стали лукавее, — Они обе мои дочери. — Да, — я кивнула, — Обе. Вот только одна из них хочет убить ту, что и моя дочь тоже. Я против того, чтобы подвергать Энмиру риску. — Ничего же не случилось, — Локи быстро осмотрел меня, выпрямившись, — Никакой опасности, золотце, Хель просто.. — Что? Угрожает? Драугры - это просто угроза? И шкатулка тоже? — Лив, — глаза напротив стали темнее, — Все прошло нормально. Не стоит переживать из-за вещей, которых ты уже не можешь исправить. Я вздохнула, обдумывая слова трикстера, а после подавила в себе чувство негодования, понимая, что йотун прав, и я уже ничего поделать не могу. — Какой выбор, Бог? Я нахмурилась, сосредоточенно осматривая божество, а Локи довольно ухмыльнулся, от чего внутри меня все слегка взбурлило. — Начну с того, что я сказал Хель, что она, естественно, не обязана любить тебя и нашу дочь. Она не обязана считать Энмиру близким к ней созданием. И после, когда Энмира вырастет, если у них будут, — Локи замялся, посмотрев на меня пристальным взглядом, — Скажем, недомолвки, что ж, так тому и быть, — трикстер пожал плечами, — Но пока Энмира еще дитя, то я не позволю Хель угрожать и вредить ей или ее миру. И, если Хель хочет продолжить, а с этим и позволить мне вмешаться в этот конфликт, то она должна точно понимать чью я сторону выберу. Губы трикстера сложились в легкую улыбку, а мой рассудок стал стальным, понимая, что хотя бы на данный момент Локи всецело за мир между дочерьми, но, в случае чего, точно будет защищать жизнь Энмиры. — Однако все можно решить и без ссор. Приняв друг друга, — Бог обмана наклонил голову набок, внимательно наблюдая за мной, — Как бы там ни было, но мы ведь одна семья, верно? Локи вскинул свою медную бровь, а я лишь поджала губы, чувствуя, что неприязнь смешивается с надеждой, от чего я промолчала, толком и не понимая, а знаю ли я сама ответ на этот вопрос. Несколько раз медленно вобрав в свои легкие воздух, я постаралась успокоить беспокойное состояние и лишь продолжила буравить своим взглядом трикстера. — И что же Хель решила? Янтарные глаза пристально наблюдали за мной, будто пытаясь прожечь во мне дыру, а с этим в очередной раз заглянуть в душу, чтобы выведать все мои мысли и чувства. — Согласилась не трогать Энмиру, — трикстер скрестил руки на груди, а я облегченно выдохнула, — Что же до Ванахейма, то в этом мире нечисти будет ровно столько, сколько и во всех остальных мирах, — Локи развел руки в стороны, а меня вновь окутало подозрение, навеянное тем, что Хель уже однажды говорила похожие слова про мир ванов. — И я должна верить ей? — Нет, — йотун отрицательно покачал головой, вторя себе, — Ей не должна. Но мне ты верить можешь, золотко. Я отвела взгляд, чувствуя, что не понимаю как быть в такой ситуации. С одной стороны, я полностью верила Локи и тому, что он говорил. С другой стороны, Хель за столько времени успела выбить все возможное доверие к ее словам своими поступка, что даже Богу обмана было сложно меня убедить. — Что еще вы обсуждали? Я свела брови домиком и стала сосредоточенно следить за йотуном. Локи прищурился, а после призадумался, то ли вспоминая что-то, то ли делая вид, что вспоминает. — Ну-у, — Бог обмана коснулся указательным пальцем своей нижней губы, а после провел по своей бороде, — Кажется, более ничего важного. — Локи? — я вскинула бровь, испытывая подозрение. — Я не вру, золотко, — йотун стал вальяжно идти ко мне, — Можешь поверить мне. Хель была в ярости в самом начале, поэтому пришлось ее успокаивать, но ничего более. Я поджала губы, а после тяжело вздохнула, но тут же стала давить в себе неспокойное чувство, понимая, что Бог обмана вряд ли бы скрывал что-то, что связано с Энмирой, а потому решила довериться всему, что он говорил. — Хорошо, — я слегка кивнула, а на лице трикстера мгновенно появилась довольная улыбка, — Я верю тебе, Бог. — Вот и славно, — рыжеволосое божество присело рядом со мной, от чего успокаивающий аромат хвои и меда окутал меня, — А теперь моя благодарность. Бог коварства потянулся ко мне, но я отрицательно покачала головой, останавливая мужчину своими руками. Локи замер и нахмурился, а его лицо пропиталось недовольством. — Я вообще-то и свой приз после турнира не получил, а я его заслужил потом и кровью, — йотун притворно надул губы, а я слегка улыбнулась и потянулась к лицу мужчины. — Рассвет, Бог. Мои пальцы аккуратно коснулись скулы плута и я кивнула в сторону окна, которое медленно поднимало невидимую штору, что впускала блеклые лучи солнца. — Я хочу пойти к Энмире, Локи, — тело вмиг напряглось, а внутри дрожь стала бить меня, — Скоро придется проводить ритуал, а после сразу же отправить ее с Ванадис в твой мир, — мой голос стал слегка подрагивать, в то время как я пыталась стабилизировать свое состояние и не позволить чувствам вырваться, — Я обязательно отблагодарю тебя, Локи, но сейчас точно неподходящее для этого время. Янтарные глаза напротив меня вспыхнули, а черные зрачки стали захватывать радужку. Трикстер недовольно вздохнул, но после слегка кивнул, а я в ответ аккуратно коснулась губами его щеки, желая передать то, что, несмотря на легкую злость из-за Хельблинди, я благодарна, ведь Бог обмана не стал ждать и сразу же направился разбираться с Хель и, кажется, уладил конфликт. — Говоришь неподходящее время, но продолжаешь меня дразнить? — я отпрянула от мужчины, испытав смущение, а сам трикстер довольно хмыкнул, — Ладно. Локи аккуратно коснулся моей щеки, согревая ледяную кожу своими горячими подушечками, а после мгновенно вскочил, чем вызвал во мне растерянность. — Жди здесь, золотко. — Ты куда? Мои глаза с непониманием бегали по мужчине, а он лишь покрутил кистью и вышел из комнаты, оставив меня наедине с собой. Мгновенно множество мыслей атаковали меня своим раздражающим брюзжанием, выбив все остальное. Не могла ли Хель как-то обвести Локи вокруг пальца? Все же, как бы там ни было, но Бог обмана любит ее, а значит, мог попасть в ловушку и довериться словам о том, что она не причинит вреда Энмире. Действительно ли правительница царства мертвых готова отказаться от своих целей и смириться с существованием моей дочери, хотя бы до тех пор, пока та не станет взрослой и не сможет сама за себя постоять или как-то наладить отношения со старшей сестрой? Змеиный шепот стал наполнять мою голову: «Ты скроешь энергию Энмиры, а после отправишь ее в Йотунхейм. Вряд ли Хель сможет ее найти и навредить, поэтому, чтобы там Хель не задумала, но на то время, что тебя не будет рядом, Энмира будет в безопасности, а после вы с Локи сможете ее защитить. Подумай лучше о том, что Хель согласилась не трогать лишь Энмиру, но на мир ванов будет по-прежнему сыпаться рой нечисти, как и на другие миры. Кроме того, Хель может увеличить атаку и в других мирах, а с этим и сильнее нападать на Ванахейм». — Согласна, — я слегка кивнула самой себе, — С Ванахеймом по-прежнему остаются проблемы, ведь Хель продолжит насылать сюда нечисть. Значит, нужно перестраховаться и увеличить количество патрулирующих групп ведьм и ванов, что защищают мир сейчас. Однако и в плане Энмиры я чувствую какой-то подвох. Локи обещал ничего больше не делать за моей спиной и я ему верю. Однако не могу поверить, что Хель отступилась от своего, даже после разговора с отцом и знакомства с сестрой. В голове вновь стало гудеть: «Это твой материнский страх играет с рассудком. Расслабься и делай то, что можешь, а будет все равно то, что должно». Я слегка сжалась, испытывая неприязнь от таких мыслей и пытаясь понять, что я могу сделать еще для защиты дочери. Вдруг дверь в покои распахнулась, прервав мои размышления, а на пороге появился Бог обмана, который на руках держал спящее маленькое божество. Я сразу же бросилась к ним и помогла Локи уложить Энмиру в нашу постель, а после сама легла позади девочки, крепко прижав ее к себе и втянув в свои легкие приятный молочно-медовый аромат. Мгновенно на нас упало громадное покрывало, а крепкие руки обвили мою талию и я ощутила, что йотун взял в свои горячие объятия меня, а со мной и Энмиру. Мои пальцы неспешно касались мягких прядей дочери, которые были такими же огненными, как и у ее отца, от чего в моей душе разгорались нежность и любовь, а с этим и болезненный ком давил в области груди все сильнее. Минута сменялась новой, пока мои мысли окончательно не погрузились в тень новых переживаний. — Время слишком летит, Локи, — мой шепот был еле слышен, а к горлу подступил дрожащий сгусток нервов. — Это пока, — Бог коварства обжег мое ухо своим дыханием, — Но скоро ты будешь говорить мне, что время слишком долго льется. Я сжалась, сильнее прижимая к себе сопящее создание, а соленая вода стала наполнять меня, вырываясь наружу брызгами. Сердце встрепенулось, словно птица, и я слегка всхлипнула. — Тише, золотко, — пальцы йотуна стали спешно вытирать мои слезы, а после он слегка поцеловал меня, зарывшись в волосы, — Еще есть час. Просто засыпай, Лив. Сон заберет все невзгоды. Я вновь втянула аромат Энмиры, а горячие тиски сильнее прижали нас к Богу коварства, от чего мой рассудок провалился в темные глубины собственного сознания, что пропиталось усталостью. Будто минуту спустя, вернувшись в реальность, я услышала что кто-то активно шепчется рядом со мной. Слегка приоткрыв веки, я увидела, что Локи находился напротив меня, опираясь спиной на стену, а Энмира сидела у отца на руках. Я вновь закрыла глаза и просто желала немного насладиться этим спокойным моментом. Прислушавшись, я поняла, что трикстер рассказывает нашей дочери про Йотунхейм. Описывает удивительный Утгард и его исполинские горы, стены которых исписаны рисунками того, что было, есть и будет. Рассказывает про веселых и доброжелательных жителей, которые славились своей необычной внешностью и магией, а также удивительной природой, которая умудрялась совмещать в себе глубинные снежные пустыни, хвойные леса и скалистые местности. — Энмира, — голос трикстера был еще более хитрым, чем обычно, — А ты знаешь, что твоя мать давно проснулась и лишь притворяется, что спит? — Не-ет, — протянула буквы дочь своим тонким и веселым голосом, — Она с-спит. — Проверишь? Услышав слова Локи, на моих губах появилась легкая улыбка, которая сдала меня, и в ту же секунду я почувствовала, что на меня кинулось маленькое фыркающее создание. — Мама! — воскликнула Энмира, а я открыла глаза, перед которыми предстало фарфоровое лицо дочери, что было обрамлено рыжими прядями, — Ты пр-ритвор-рялась, — девочка стала улыбаться, весело взмахнув руками, словно маленький утенок. — Лишь чуть-чуть, — я прищурилась, а после вмиг села, обхватив руками дочь. Энмира обвила мою шею своими крохотными ладонями, а я стала быстро касаться губами ее щек, которые она подставляла под поцелуи. Еще некоторое время мы беззаботно проводили вместе. Энмира поделилась впечатлениями от знакомства с Хель, а Бог обмана рассказал нашей дочери историю про встречу Йормунганда и Тора, что произошла очень давно благодаря Гимиру. Когда солнце подходило к зениту, то было принято решение начать собираться. Локи отправился к Ванадис и Сагру сообщить, что им пора готовиться, а после вместе с Уллем стал собирать вещи для нашей дочери и Богини в поход в Йотунхейм к Тьяцци. Оставшись наедине с Энмирой, я принялась одевать дочь, но делала это крайне нервно, так как сознание вновь стало пропитываться болью от предстоящей разлуки. Я надела на Энмиру светлое широкое, но теплое платье, украсила ее голову рунной подвеской, которую сделала собственными руками для этого ритуала, а после помогла ей обуться и усадила на подушки напротив очага. — Энмира, — я обратилась к дочери из-за ширмы, — Мы с тобой идем на ритуал, а после тебе с Ванадис нужно будет отправиться в Йотунхейм, о котором тебе рассказывал твой отец. — З-зачем? — девочка протянула слово, которое было наполнено любопытством и легким волнением. Я оправила длинное белое платье, что было украшено рунным поясом и нитями из клыков лисиц, а после вышла из-за ширмы к дочери, попутно вплетая в волосы множество разных бус и подвесок с рунными камнями, клыками и перьями животных. — Нам с твоим отцом нужно отправиться в Муспельхейм за одним важным артефактом, — я пристально смотрела на Энмиру, которая свела брови на переносице, — А после мы должны встретиться с Одином. — Ты и папа говор-рили, что он зл-лой, — голос девочки вдруг стал хрипеть. Я вздохнула и мгновенно подошла к Энмире, обхватив ее своими руками и заглянув в встревоженные глаза. — Верно, — я кивнула, — И мы с твоим отцом должны сделать все, чтобы Одина больше не было и он не причинял вреда другим божествам. Для этого нужно, чтобы ты с Ванадис отправилась в Йотунхейм, куда мы с твоим отцом также придем, просто чуть позже и после того, как встретимся с Одином. Ты понимаешь меня? Глаза девочки стали наполняться водой, ее нижняя губа задрожала, а сам ребенок просто молчал. Я шумно сглотнула и крепко прижала Энмиру к себе, понимая, что сейчас произойдет то, чего я так боялась. — Тебе не нужно плакать, радость моя, — мой голос стал ниже от ощущения, что маленькое тело в моих руках стало содрогаться, — Считай, что это для тебя отдых от вечных занятий, которые я тебе назначаю. Ты познакомишься с миром своего отца, который примет тебя с радостью, ведь ты тоже часть Йотунхейма, — я оторвалась и впилась в крохотное лицо, которое было влажным и слегка красным от слез, — А когда мы с твоим отцом вернемся, то после мы все вместе отправимся в Асгард. В главный мир среди других миров. И больше никогда не расстанемся, слышишь? — Я не хо-очу, — девочка вновь стала плакать, всхлипнув, от чего я поняла, что нужно было все преподнести как-то иначе, лишь бы дочь не тратила слезы, — Я пойду с-с т-тобой! Вдруг дверь в комнату открылась и в покои зашел Локи, который замер, глядя на нас с Энмирой. — Что происходит? — Бог обмана нахмурился и быстро подошел к нам, сев на шкуру, — Почему ты плачешь, Энмира? — Мама уйд-дет. Мое сердце екнуло и я мгновенно крепко обняла дочь, пытаясь подавить те слезы, что рвались наружу, а заодно стала покачивать Энмиру, слегка успокаивая и ее, и себя. Девочка крепко прижималась ко мне, а ее крохотные руки обвили мою шею, в которую она сама также зарылась, пряча слезы. — Твоя мама вернется, — руки Локи стали гладить голову божества, но все было тщетно, — Энмира, послушай, — йотун оторвал от моих рук хнычущее создание и взглянул в заплаканные глаза своим янтарем, — Помнишь подвески, что я подарил тебе и маме? Девочка мигом закивала, а ее огненные пряди наполнились искрами. — Мама всегда будет рядом, — янтарные глаза Бога обмана стали гореть, — Просто касайся кристалла в те моменты, когда будешь думать о ней и она ответит тебе. Не стоит плакать. Она вернется очень быстро, ты даже не заметишь этого. Я смотрела на Локи, который нежно стирал с щек Энмиры слезы, и мое сердце точно таяло, но рассудок все равно дрожал, наполняясь горем. Бог обмана подхватил ребенка на руки и помог подняться мне. — В Йотунхейме очень красиво. Также там есть разные сладости и много веселья, — йотун прищурился, а на его губах появилась ухмылка, — А Ванадис.. ну, ее нужно слушаться, но если тебе вдруг сильно захочется карамельных тыковок или поджечь что-то, то мамы не будет рядом, чтобы тебе запретить. Понимаешь о чем я, Энмира? Вдруг девочка шумно всхлипнула, ее глаза стали громадными, а слезы перестали литься. Энмира посмотрела на меня, а я, глядя на дочь сквозь дрожащую пелену, улыбнулась ей и быстро закивала, подтверждая слова Локи и разрешая делать ей все, лишь бы она не плакала и ей было легче. — Твой отец абсолютно прав, Энмира, — я аккуратно поцеловала дочь в щеку, — Я не смогу ничего тебе запретить, поэтому наслаждайся, но все же слушайся Ванадис и постарайся не поджигать других божеств. — А когда мы вернемся, то я вместе с твоей мамой покажу тебе несколько тайных мест, Энмира, — вмиг подхватил мою речь Бог обмана, — Которые притаились в горах под Утгардом. Там спрятаны разные сокровища, которые охраняют тролли и великаны. Что скажешь, хочешь увидеть эти места? — Локи вскинул свою бровь, а Энмира в ответ закивала, постепенно успокаиваясь, хотя ее нижняя губа все еще подрагивала, — Хорошо, тогда мы с тобой договорились. Ты не станешь плакать, а после я открою тебе все тайны мира великанов. Еще какое-то время мы вместе с Локи успокаивали нашу дочь, а после, накинув шерстяные накидки, покинули покои и направились к входу из чертога, где нас уже поджидали Сагр, Улль и Ванадис. Лиод отправилась вместе с Хельблинди в поселение, так как Локи настоял на том, чтобы бывшая валькирия отвела его старшего брата подальше от чертога и тот не узнал, что происходит с Энмирой. Окончательно собравшись, мы направились в место, где нас уже должны были ждать другие ведьмы со всеми необходимыми для проведения ритуала атрибутами. Дойдя до рощи, чтобы была в минутах тридцати ходьбы от чертога, мы все вместе погрузилась в хвойно-лиственный мир, который окутывал своим богатством всех гостей. Густые еловые иглы стремились к чистому небу ввысь. Их темный цвет впитывал в себя горячие лучи солнца, от чего в округе витал приятный аромат теплой хвои. Я неспешно шла вместе с Локи, который продолжал нести на руках Энмиру, а мое сознание стало напитываться духом леса. Сняв обувь, мои голые стопы аккуратной поступью двигались вперед, окунаясь кожей в ковер из мха, что был украшен старыми опавшими листьями и желтой хвоей. Легкое покалывание вызывало дрожь по всему телу, успокаивая меня и наполняя жаждой действовать. По-весеннему звонкие голоса птиц доносились из разных углов, от чего нежная трель создавала свои путы, в которых мой рассудок окончательно застрял. Пройдя в самую глубь лесного мира, мы дошли до небольшого луга, земля которого уже поросла зеленой мягкой травой и ранними полевыми цветами, что издавали дурманящий аромат. В самом центре поляны стояло несколько ведьм и пара ванов, которые уже успели подготовить рунное место для ритуала. Локи и Улль отошли в сторону и стали осматриваться, выискивая недоброжелателей. Сагр вместе с двумя другими мужчинами стал позади меня, а Энмира и Ванадис остановились на определенных рунах, что я указала. Я надела на свою голову рунную повязку, что сделала мир более решетчатым, и оленьи рога, а после подошла к дочери, желая успокоить ее. — Слушай внимательно, Энмира, — я коснулась пальцами щеки ребенка, — Сейчас я проведу ритуал над тобой и Ванадис. Он поможет мне скрыть ваши энергии в мире между мирами. Это нужно, чтобы уберечь вас от злых божеств. Ты понимаешь? — Угу, — Энмира кивнула, а ее глаза загорелись жаром и холодом. — Чтобы не происходило, ты не должна бояться, — я аккуратно поцеловала дочь в щеку, — Все это делаю я. И я все контролирую. Однако, если тебе станет очень страшно, то просто закрой глаза и не смотри. Представь, что это лишь сон. Ты поняла меня, радость моя? Девочка быстро закивала, от чего яркие волосы ребенка задрожали, а я мгновенно собралась, чувствуя ответственность. Я вновь поцеловала ледяную щеку, а после отошла от Энмиры, встав напротив нее и Богини. Пристально впившись глазами в ребенка, я аккуратно коснулась подвески, что была подарена Локи. Глаза дочери расширились, а ее подушечки в ответ ухватились за холодный кристалл, от чего мое тело наполнилось теплом. Я улыбнулась, отпустив подвеску, а после кивнула девушкам, сообщая, что пора приступать. Несколько ведьм, одетых в рунные одеяния, стали вокруг Ванадис, Энмиры и меня. Почти каждая из них держала в своих руках оленьи рога, которые были добыты в тяжелом бою, где каждая часть павшего создания прошла возвышение. Одна из ведьм, что была позади Ванадис, взяла в свои руки крупный шаманский бубен, который был украшен нитками из кошачьей шерсти и из перьев воронов. Ваны, во главе с Сагром, взяли в руки рог, трещотку и установили перед собой пару больших кожаный барабанов, которые были подарены лично травнику Фрейром. Скинув с себя накидку, я на миг прикрыла веки, чувствуя аромат свежего ветра, который ловкой змеей прошелся по моей коже, от чего та покрылась мурашками, а тело стало тяжелеть. Неспешно выхватив пучок сухих трав из своей небольшой сумки, я посмотрела на Локи. Янтарные глаза сверкнули и на лице Бога обмана появилась коварная ухмылка, а после растения в моей руке на миг вспыхнули и тут же огонь потух, заставляя лоскут дыма потянуться вверх. Я аккуратно прошлась вокруг Энмиры, Ванадис, а после возле каждой ведьмы и каждого вана, окутывая их дурманящим и расслабляющим ароматом тлеющих трав. Ухватившись пальцами за бусы, которые всегда висели на моем запястье, я встала на свое место и пристально осмотрела Энмиру и Ванадис. Как только я выбросила догорающие травы, то тут же услышала низкий завывающий вой рога. Мгновение тишины и округу окутал бас Сагра, что мешался с голосами двух ванов, приплетая поддержку бубна и трещотки, к которым со временем присоединились удары барабанов. Рунные камни в другой руке позвякивали от того, что мои подушечки играли с ними. Каждый щебечущий звук рун затягивал голубое небо черными тучами, от чего белый день вмиг был погружен в темень силы Сейда, и нас всех окружили огненные шары, вызванные силой Бога обмана. С каждым ударом кровь внутри меня начинала кипеть, а новое звучное касание барабанной палки о сухую кожу вылилось в быстрый импульс, от чего я бросила рунические камни, окропив ими еще влажную землю. В этот же момент к голосу Сагра и других ванов, которые практически рычали, как дикие звери, примешались несколько еле слышных птичьих клокотаний, что рвались из грудей ведьм, а в моей руке оказался длинный посох, украшенный серебряными бусами, клыками павших зверей и лисьим мехом. Звучные удары играли на фоне, смешиваясь с низкими рунными словами от ванов, от чего сознание сосредоточилось на той силе, что была внутри меня и нарастала с каждым новым импульсом. Гортанное шипение с рыком рвалось из моего нутра, когда душа стала погружаться в темень миров, а уста спешно принялись произносить руны Старшего Футарка, которые постепенно перерастали в пение гальдов, поддерживаемое другими ведьмами и ванами. Гипнотизирующие ритмичные удары бубна и барабанов нарастали, от чего земля под ногами напитывалась энергией и силой Матери, а посох в моих руках стал вторить этим звукам. Моя душа стала неспешно доходить до мира мертвых, но руки натягивали невидимые поводья и тормозили путешествие, заставляя замереть на пути к Гьёллю. Мир вокруг стал чернеть сильнее, а темные силы, несмотря на то, что я еще не добралась до них, все же выбрались наружу и стали сгущаться. Ведьмы начали неспешно двигаться, повторяя за мной те слова, что быстро пели мои уста, а энергии Энмиры и Ванадис засветились перед моим взором, привлекая все силы к себе. Взмахнув рукой, я отбросила бусы, что с трепетом прицепились к Энмире и Ванадис, а на фоне послышалось низкое завывание одного из ванов. Я провернула кисть, а мой посох ударом прицепил к себе разлетевшиеся бусины, что стали медленно вытаскивать живые божественные энергии вслед за мной в мир между мирами. Сконцентрировав силу мертвых в своих ладонях, я направила их на души дочери и Богини, от чего тени схватились за них и стали удерживать в телах. Мой посох продолжал звучно биться в моих руках, а я все глубже погружала за собой знакомые энергии, наматывая их на собственные невидимые веретена, что висели между белыми корнями Мирового древа и темно-синей почвой мира мертвых. Удары на фоне становились четче и земля под ногами содрогалась, а пение стало резче, подчиняясь моей воле, от чего мой голос стал перекрывать голоса остальных и каждая руна лилась из меня мягким высоким потоком, словно неудержимая река. Похищаемые энергии тянулись ко мне все сильнее, от чего и мир вокруг стал ускоряться. Новый импульс и я с силой ударила посохом о родную землю, а все вокруг вмиг замерло и затихло. Как только я почувствовала, что энергии Энмиры и Ванадис зависли под корнями Иггдрасиля, то я мгновенно вернулась в свое сознание, а после стала успокаивать силы, стабилизируя себя и мир вокруг. Мои бусы собрались в единое целое на моем запястье, а я стала неспешно возвращать белый свет в Ванахейм, избавляя мир от громадных кучных туч. Когда зрение стало нормальным, я увидела, что напротив меня стояли встревоженные Ванадис и Энмира, которые внимательно следили за мной. — Как себя чувствуете? — я тяжело вздохнула, ощущая, что потратила слишком много сил, а усталость мгновенно нахлынула на меня, от чего я слегка оперлась на собственный посох. — Все хорошо, — кивнула Ванадис, а после перевела свой взгляд на мою дочь. — Энмира? Девочка ничего не ответила и лишь бросилась ко мне, обняв меня за ноги. Я посмотрела на всех ведьм вокруг и слегка кивнула им, давая понять, что ритуал завершился, от чего девушки несколько раз поклонились мне и земле, отходя в стороны, а я принялась нежно осматривать и поглаживать Энмиру. — Лив, — где-то сбоку послышался голос Улля, который шел ко мне и Энмире, от чего я слабо улыбнулась ему в ответ. Мгновенно, словно из воздуха, рядом появился Локи, который прижал меня к себе, позволяя почувствовать опору, скинул с моей головы атрибуты матриарха и мягко поцеловал меня в голову. — Ты умница, золотко. Я оторвалась от Бога обмана, посмотрев в его янтарные глаза, а тот в ответ ухмыльнулся и взял на руки Энмиру, которая встревоженно смотрела на меня. Вмиг рядом со мной возникла небольшая фляга, которую протянул мне Сагр, перехватывая посох из моих рук. Я взяла бутылку и отпила из горлышка, ощущая, как силы постепенно возвращаются. — Значит, все получилось, Лив? Подошедший Улль положил свою руку на мое плечо, слегка сжав его. — Сомневаешься? — голос трикстера звучал коварно и он свободной рукой скинул ладонь асгардца с меня, от чего я слегка вздохнула, не желая акцентировать внимание на лишнем. — Сейчас и узнаем, — я кивнула лучнику и после перевела взгляд на травника, — Сагр, я не чувствую их, но проверь и ты. Блондин припал своими руками к земле и стал сосредоточенно слушать ее, пытаясь выяснить есть ли энергии Энмиры и Ванадис. Светлые брови вана свелись на переносице, а его лицо стало еще более серьезным, чем было до этого. Внезапно веки травника распахнулись, а зеленые глаза впились в мои. Я с интересом наклонила голову набок, а сам ван довольно вздохнул. — Да, Лив, — Сагр слегка кивнул своей головой, — Энергий Энмиры и Ванадис больше нет в этих мирах. Я облегченно выдохнула, понимая, что часть с моей работой позади, но мое сердце тут же пропиталось болью и тревогой. Мгновенно, будто поняв, что происходит, мою талию обвила горячая рука, которая с силой прижала меня к Локи, от чего я смущенно и слегка растерянно захлопала ресницами. — Прекрасно, — у моего уха тихо прозвучал лукавый шепот, который вызвал ворох мурашек, что пробежались по моей спине, — Значит, настало тяжелое время, золотко. Время прощаться с нашей любимой дочерью.