Мой великий и коварный Бог огня

Локи Темная аура Сейда, который недавно захватил мир вокруг, стала испаряться, оставляя в воздухе лишь мелкие частицы, как напоминание о том, что матриарх ванов недавно проводила свой особенный обряд. Я оторвался от Лив, а она посмотрела на меня своими выцветшими глазами, которые стали потухать и наполняться знакомым холодом. — Энмира. Ведьма мгновенно перехватила из моих рук нашу дочь и стала шустро ее целовать, при этом нашептывая на ухо ребенка слова нежности и любви. Я смотрел на то, как Лив подавляет переживания, чтобы не тревожить и не пугать крошечное создание, а внутри меня стала колыхаться темная сила, что постепенно захватывала сознание. — Ты помнишь о чем мы с тобой говорили до ритуала, верно, радость моя? — голос ведьмы был твердым и скованным, а наша дочь быстро закивала, отвечая на вопрос матери, — Хорошо. Тогда время пришло, Энмира. Дева ванов поставила ребенка на ноги, прикрепила к ее поясу торбу с травами для защиты от нечисти, что подарил Сагр, а после коснулась своими пальцами подвески на голове Энмиры и быстро прочитала защитные слова на языке ванов. — Постарайся не снимать, хорошо? — Угу, — дитя закивало, а лучи Соль стали играть с рыжими локонами, превращая их в родную для меня стихию. Лив поднялась и бросила взгляд на Ванадис, которая поправляла сумку с припасами, что передал ей Улль, а также небольшую торбу с отварами, которую дал деве Сагр. — Ванадис, у меня есть кое-что для тебя. Лив протянула Богине небольшой мешочек, который дева-береза тут же перехватила своими пальцами, от чего торба издала щебечущий звук. Ванадис раскрыла лен, а ее глаза расширились. — Это ведь руны Гулльвейг, — дева-береза поджала губы, — Ты отдаешь мне руны бывшего матриарха? Я слегка нахмурился, услышав этот вопрос и понимая, что Лив отдает этот атрибут для дополнительной защиты Энмиры, но все же чувство неприязни от утраты столь ценного предмета прошлось по моему телу темным пламенем. — Да, — Лив слегка кивнула, — Считай, это благодарность за то, что ты будешь рядом с Энмирой. И, Ванадис, — ведьма протянула руку к деве-березе, которая вмиг ухватилась за ладонь матриарха, — Они увеличат твою силу, поэтому я прошу тебя сделать все.. — Чтобы защитить твою дочь, — Богиня быстро кивнула, негромко договорив слова вместо Лив, — Не сомневайся, что я сделаю все для ее безопасности. И даже больше. Тем более, — дева-береза нежно улыбнулась, а после аккуратно погладила Энмиру по голове, — С такими-то рунами. Уголки губ Лив дрогнули и две девы обняли друг друга, а после Ванадис пошла прощаться с Сагром и Уллем, которые уже успели пожелать напутствий моей дочери. Я присел к Энмире и легко провел костяшками по ее ледяной щеке, привлекая внимание ребенка, который рассеяно наблюдал за всем, что творилось вокруг. Дитя смущенно мне улыбнулась, вызвав огонь, который теперь был не просто частью меня самого, но и частью этого маленького божества. — Готова к путешествию? — я вскинул бровь в вопросе, а ребенок кивнул, слегка поджав свои бледные губы, — Хорошо, помнишь, Энмира, чему я тебя учил? — я наклонил голову набок, — В случае опасности, что нужно делать? — Покр-рыть с-себя огнем и бежа-ать, — дитя с серьезным лицом произнесло важный урок, что я ей преподнес. — Умница, — я ухмыльнулся, — Поверь, Энмира, этот метод ни разу не подводил меня, а значит, и тебя не подведет. — О, да, — вдруг послышался мягкий голос матери моей дочери, — Слушай своего отца, радость моя, он точно знает толк в таких делах. Рядом с нами оказалась Лив, которая на миг посмотрела на меня своим нежным взглядом и вновь поцеловала Энмиру в щеку, от чего юное создание быстро зарылось в волосы матери и шумно вздохнуло, а ведьма зажмурилась и тяжко сглотнула. Я коснулся своими пальцами плеча Лив и аккуратно провел по руке вниз, привлекая ее внимание, а после кивнул, говоря о том, что не стоит больше тянуть, а иначе будет лишь больнее. Лив шмыгнула носом, отрывая от себя дочь и улыбаясь ей. — Я люблю тебя, Энмира, — дева слегка кивнула, — Слушай то, что говорит тебе Ванадис, особенно в пути. И знай, что мы совсем скоро вновь встретимся. Девочка быстро закивала, а после взглянула на меня. — Помни, Энмира, — я слегка ухмыльнулся и указал пальцами примерно на ту область, где висела подвеска дочери, которая должна была связывать Лив и ее. Как только прощание подошло к концу и густые ветви елей скрыли в своей пучине силуэты Энмиры и Ванадис, то по моему телу прошелся знакомый ток неприязни. Я обернулся к Лив и увидел, что ее глаза стали громадными, а уголки губ вмиг опустились. Казалось, что вся радость покинула ее душу, а ледяная боль и горе наполнили сердце. — Золотко. Едва я успел произнести слово, как ведьма ванов шумно вздохнула и отрицательно покачала головой, а после развернулась и направилась в сторону чертога, потянув за собой меня, Улля и Сагра. Я шел позади юного матриарха, а внутри все разгоралось в желании остановить Лив и притянуть ее к себе, понимая, что сейчас ей тяжело. Вздохнув, я щелкнул пальцами, от чего на плечи девы упала шерстяная накидка, а сам вырвался вперед, догоняя ведьму, и обвил ее талию своей рукой. — Ну что, золотце, — я ухмыльнулся, — Вижу ты совсем без сил. Как насчет меда и остаток часа провести в наших покоях? — У меня есть еще работа, Бог. Лив сосредоточенно смотрела прямо, но в ее глазах колыхались крупные кристаллы, которые, казалось, вот-вот опадут, если дева хотя бы на миллиметр отведет свой строгий взгляд. — Нужно успеть раздать всем последние наказы и убедиться, что все готово к тому, что я покину чертог и Ванахейм. — Золотко, — я громко цокнул, — Это вообще никуда не годится. — Лив права, Локи, — позади послышался бас Сагра, от чего я обернулся и недовольно насупился, — Матриарху должно раздать напутственные поручения. — Ц, Сурт, а как же мед? Нам утром выходить, и что же? Никакого мало-мальски веселого вечера? — Выпьешь с кем-то другим, плут, — недовольный голос Улля разрезал пространство, — Лив и Сагру надо работать. Видишь ли, не все привыкли заниматься лишь тем, что мед пить, да в постелях нежиться. — О, а вот и вновь проснулся наш великий форинг, — я прищурился, глядя на асградца, от чего его брови свелись на переносице, а сам лучник недовольно фыркнул, отводя взгляд, — Золотко? — Прости, Локи, — Лив пожала плечами, а ее взгляд стал еще более обреченным, от чего моя душа похолодела, — Но дела действительно важнее всего. Час еще будет для меда. Дочь валькирии бросила на меня свой расстроенный взгляд и замолчала, навесив тем самым нас нас всех вуаль безмолвия. Оказавшись в чертоге, Лив и Сагр тут же отправились по своим делам, а я вместе с асгардцем направился в трапезную, где и стал проводить время с Уллем, Лиод и Хельблинди. Бывшая валькирия поведала чем она и мой старший брат занимались в поселении и о том, как на Хельблинди несколько раз чуть было не напали ваны, которые желали поквитаться с ним за происшествие с драуграми, но великанша всем им напомнила, что Лив уладила уже этот вопрос и им не стоит ворошить былое. Когда я заметил, что мутный взгляд темных глаз Улля стал еще туманнее, а суровая Лиод смягчила свой пыл и практически в обнимку сидела с Хельблинди, рассуждая на тему разницы между мирами льда и огня, то в трапезную пришел уставший от работы Сагр. — Ну что? — я вскинул бровь, — Раздала ваш матриарх напутственные поручения? — Да. Давно уж, — зеленые глаза травника темнели, а сам он был расстроенным. — Са-агр, — слегка заплетающимся языком произнесла имя вана Лиод, — Ты из-за Ванадис столь печален? Ван ничего не ответил и лишь поджал губы, опустив взгляд. — Выпей, старина, — я протянул Сагру кубок с медом, — Залей горечь расставания, — ван перехватил чашу с напитком, — Поверь мне, мед не вылечит твое больное сердце, но точно задурманит голову так, что боль превратится лишь в горький сон. — Кажется, что ты дуришь меня, Локи, — голос травника был особенно низким. — Все быть может, дружище, — я прищурился, — Но не сегодня. Травник внимательно взглянул на меня, а после свел свои светлые брови, на миг призадумавшись, и опрокинул кубок, выпив сладкого дурмана до дна. Я слегка ухмыльнулся такому поступку, а внутри внезапно разгорелось знакомое тлеющее чувство. Шустро схватив небольшую флягу и еды для Лив, я испарился, желая отправиться в покои к ведьме. Мани уже вовсю овладела миром ванов, от чего я лишь быстрее передвигал ногами, надеясь на то, что Лив еще не спит. Пройдя сквозь деревянные двери, я увидел, что ведьма уже лежала в нашей постели. С ее лунных влажных волос неспешно капала вода, от чего становилось ясно, что Лив не так давно была в бане. Поставив еду на стол, я мгновенно направился к постели, надеясь, что глубокий сон еще не успел захватить рассудок девы. Огонь внутри пылал, подогреваемый желанием утешить ведьму ванов, а также медом, и я оказался рядом с Лив. Слегка нагнувшись к ней, я шумно сглотнул, ощутив приятный аромат полевых цветов, который искрами отозвался по коже, а после разочарованно вздохнул. Дева ванов встревоженно спала, крепко сжимая в своих пальцах подаренный мной кулон, а также одну из тряпичных кукол Энмиры. Меня наполнил легкий зуд, состоящий из желания разбудить Лив, но я подавил его, так как видел, что сейчас ей лучше отдохнуть. Я поцеловал холодный лоб ведьмы и накрыл ее покрывалом, а сам пошел к очагу и шкурам, что открывали мне хороший обзор на дочь валькирии. Внимательно рассматривая напряженное лицо Лив, которое было таковым точно из-за страха о нашем дитя, в мою голову залезли воспоминания о еще одной дочери. Когда Хельблинди доставил мою душу к правительнице мира теней, то первое время агрессивная Хель орала столь громко, что мне казалось, будто ее слышно во всех девяти мирах. Большую часть времени я потратил на то, чтобы объяснить дочери, что, несмотря на рождение Энмиры, Хель по-прежнему остается моим ребенком, который важен для меня наравне с другими. Постепенно правительница мира мертвых сменяла гнев на милость, которая подогревалась моими воспоминаниями о детстве Хель, что была заточена в Хельхейме, но, несмотря на это, Ангрбода и я пытались проводить с ней практически все время, пока она не стала взрослым божеством. — Скажешь, что этого не было? — я вскинул одну бровь в вопросе. — Но после вы ушли, — Хель недовольно поморщила нос. Я тяжко вздохнул, в очередной раз собираясь сказать вещь, которую повторял своей дочери слишком часто. — Ты выросла, Хель. Но когда была ребенком, то я старался почаще быть рядом, так как тебе нужна была защита, — я развел ладони в стороны, — Энмира тоже еще дитя, Хель, — я наклонил голову набок, наблюдая за черными, словно бездна, глазами, что метались в попытках понять меня. — И что? Я вновь вздохнул, на миг прикрыв веки. — А то, что ей также нужна защита, — я вскинул бровь, — И, если понадобится, то я эту защиту несомненно дам, Хель, имей это ввиду. Моя дочь насупилась, от чего я слегка цокнул, а после внимательно впился в два огромных угля, которые были такими же безумными и властными, как и глаза Ангрбоды. — Хочешь познакомиться с Энмирой? Хель встрепенулась, а после поджала свои темные губы и отвела взгляд. — Давай, я покажу тебе ее и ты поймешь, что вам не стоит враждовать. Как только я перенес Хель в сон Энмиры, то нас встретил странный невесомый мир, в котором дитя играло со своим светлым Сейдом и огнем. Увидев меня, моя младшая дочь радостно стала завлекать мои мысли в свою игру, а после она пристально впилась глазами в Хель, которая молча стояла в стороне. — Это Хель, Энмира, — я слегка ухмыльнулся, глядя искоса на ребенка и продолжая играть с огнем, — Она пришла познакомиться с тобой. Энмира встрепенулась, а ее белые щеки стали розоветь. Внезапно она протянула к Хель свои крохотные ладони, приглашая сестру в нашу игру. Минута длилась долго, но Хель все же подошла и принялась наблюдать за тем, что делала Энмира в своем сне, а после и сама включилась в этот своеобразный ритуал, который стал переплетать между собой наши силы земли, огня и льда. Когда мы с Хель покинули сон Энмиры, то я вновь объяснил ей, что стану на сторону младшей дочери, если того потребует ситуация, но есть и другой вариант: просто не начинать эту войну. Правительница Хельхейма согласилась не трогать свою сестру до тех пор, пока та не вырастет. Однако она попросила меня взамен поделиться с ней информацией о наших с Лив планах насчет сердца огня и обряда над Энмирой. И я сделал это, будучи на подъеме от знакомства дочерей, но теперь чувство сожаления тлело во мне. Казалось, что я зря поделился планами о младшей дочери. Более того, я не сообщил об этом Лив, вновь решив не тревожить рассудок девы ванов, вопреки данному обещанию. Смутное чувство уже давно поселилось чем-то темным в душе, остудив мои надежды на благоразумие старшей дочери, ведь я знал, что ее ненависть ко всему вокруг и жажда крови куда сильнее, чем мимолетный приступ родства к младшей сестре, а посему попросил Улля, чтобы тот присматривал за Ванадис и Энмирой за счет своих животных и птиц, которые должны были тайно сопровождать и охранять Богиню и мое дитя. Сурт, нужно будет стараться как можно чаще посещать сны Энмиры, а заодно и вновь проведать Тьяцци, и потребовать, чтобы тот отправил навстречу дочери йотунов, а лучше саму Скади. Я отхлебнул немного меда, вновь впиваясь глазами в Лив, а после перевел свой взгляд на кольцо, что уже давно было расколото надвое, разделив мою энергию с девой. Прикрыв веки, я проверил не приходил ли старик в сны дочери Регинлейв, однако, по неизвестным мне причинам, Один до сих пор не решался проявить себя, что вызывало во мне легкое жжение, которое бывало часто. Странно, прошло столь много времени, но старик не посещает Лив. Неужели за три зимы потерял надежду на возможность побывать в ее снах? Распахнув глаза, я вновь отпил меда из фляги, ощутив приятный сладкий вкус, который чуть дурманил меня. Быстро осмотрев спящую ведьму, я почувствовал как по телу вновь пробежалось вожделение, которое я шустро подавил, понимая, что силы девы восстановятся еще не скоро, даже при наличии моего кольца на ее пальце, а значит, тревожить ее все же не стоит, хотя бы в эту ночь. Поэтому в моей голове всплыла другая, чуть менее привлекательная, но все же приятная идея, которая щекотала нервы и разгоралась сильнее от нового глотка тягучего напитка. — Ну что ж, — еле слышно произнесли мои уста, — Раз сам не идешь.. Отставив флягу, я поудобней умостился на подушках, что были мягкими, словно перины, а после прикрыл веки и погрузился в собственный сон. *** Знакомый аромат тока и молний стоял вокруг меня. Темное мраморное помещение окутало пространство, а исполинские колонны поддерживали далекий темный потолок, который сливался своим мраком с ночной гладью. — Слишком долго мне приходится тебя ждать, — знакомый голос Бога вызвал во мне ворох игривых искр. Я вышел из-за колонны и пристально взглянул в холодный глаз своего названного брата. — Ну вот я здесь, — я вальяжно развел ладони в стороны, а сам слегка ухмыльнулся, — Здравствуй, Один. *** Очнувшись после тяжелого сна, я обнаружила, что в комнате не было Локи, хотя легкий аромат хвои и меда по-прежнему витал в воздухе, а значит, трикстер точно провел ночь в наших покоях. Я тяжело вздохнула, прижимая к себе тряпичную куклу и втягивая легкий молочно-медовый аромат, а после вмиг ухватилась за кулон, который мгновенно принес мне ворох тепла, что означало то, что с Энмирой все хорошо и она продолжает свой путь вместе с Ванадис. Холод стал вновь наполнять меня, а я шумно сглотнула, пытаясь подавить горячие слезы, что весь прошлый вечер вырывались из меня при других ванах, наедине с собой в бане и даже в моем сне. В голове чуть загудело из-за бесконечных мыслей о том, а достаточно ли я сделала для защиты Энмиры. Ритуал, что спрятал ее энергию в мире между мирами, защитное заклятие на рунной подвеске, мешочек, наполненный травами от нечисти, и мои руны, которые я отдала Ванадис, чтобы ее темная магия стала сильнее. Хватит ли этого, чтобы окончательно скрыть их от посторонних глаз? Знакомый шепот прорезал меня: «Наверняка Локи тоже что-то сделал дополнительно для защиты Энмиры. Спроси у него, а еще лучше успокойся и думай о своем путешествии. Сосредоточься на добыче сердца огня и на войне, а с этим скорее вернешься к дочери». Я поджала губы, а после закивала своим мыслям, понимая, что бесконечная тревога точно не поможет мне. Быстро встав с постели, я поспешила собраться, зная, что скоро выходить в путь. Надев темную льняную рубашку и теплую черную юбку, я нацепила небольшую сумку, в которую уложила несколько важных отваров и трав, что могли пригодиться в пути. Открыв резную тумбу, стоящую в дальнем углу за ширмой, я достала оттуда знакомые кожаные ножны, что были изготовлены изящными руками Синдри. Я вытащила из них свой меч, лезвие которого было покрыто рунами, что впитывали мою стихию. Мою душу прорезало знакомое чувство предвкушения, которое напомнило мне о событиях прошлого, а я чуть сильнее сжала рукоять меча, что всегда был мне по руке. Надев на спину ножны и захватив накидку, я покинула покои и направилась в трапезную. Когда я вошла в крупное помещение, что всегда было наполнено теплым ароматом горьких трав и вкусной еды, я тут же встретила тех божеств, что и ожидала увидеть. Все Боги неспешно принимали пищу, что-то шумно обсуждая, но тут же замолчали, увидев меня на пороге. — Лив, — слегка улыбнулся мне Улль, а я двинулась в их сторону. Умостившись на привычном месте между лучником и ваном, я быстро осмотрела Лиод, Хельблинди и Локи. Последний Бог тут же пододвинул ко мне тарелку с пищей, которую я принялась поедать. — Как ты себя чувствуешь, золотко? — Вполне, — я слегка кивнула, глядя в янтарные глаза, — А ты, Бог? Взгляд Локи стал чуть хитрее и пристальнее, от чего я смущенно заерзала. Йотун слегка кивнул, довольно ухмыльнувшись, а после отпил из своего кубка. Час в разговорах летел стремительно, завлекая не только мой интерес к историям Богов, но и подавляя тревогу по-поводу дочери, хотя мои пальцы все еще переодически безвольно хватались за кристалл Хельхейма, который тут же давал мне ответ. Поев и набравшись сил, Локи, Улль, Хельблинди и я стали собираться в путь. Я прихватила с собой небольшую флягу с водой, а после обратилась к Сагру. — Ты все помнишь? — Конечно, Лив, — травник кивнул, перепроверяя мою сумку на наличие всех запасов и отваров, — Не волнуйся о Ванахейме. Я и Сванхильд присмотрим за миром и ванами, — блондин положил свою руку мне на плечо, слегка сжав его. — Хорошо, — я аккуратно коснулась крупной теплой руки Бога, — Я рассчитываю на вас, Сагр. Попрощавшись с травником, я подошла к Лиод, которая что-то недовольно высказывала Локи, что делал вид самой невинности, давая тем самым понять, что именно он и виновен в очередной проделке, которая вывела девушку. — Лиод, — я слегка улыбнулась великанше, гнев которой мгновенно сменился на милость. — Я отправлюсь в Альвхейм, — бывшая валькирия слегка ухмыльнулась, а ее огненные пряди стали более покладистыми, — Помогу Фрейру чем смогу. Так что, — девушка пожала плечами, — Встретимся уже на равнине Вигрид, где и будем наконец-то сражаться бок о бок, Лив. Я быстро закивала, чувствуя тепло от Лиод, а ее глаза стали переливаться мягкой лавой, что неспешно несла за собой тягость прощания. Пожав предплечья друг друга и обменявшись напутственными словами, я вместе с тремя Богами покинула трапезную, а с ней чертог и поселение. Пройдя громадные вспаханные поля, что постепенно взращивали в себе посевные семена, мы поднялись на холм, открывавший вид на чертог Ванахейма, путь к которому вел коридор из громадных гор, что стояли по оба бока от темных полей. Я замерла, бросив встревоженный взгляд, а после слегка поджала губы, понимая, что оставляю все лишь на время, и как только все закончится, то смогу вновь прибыть сюда с Энмирой и Локи. — Лив. Где-то недалеко прозвучал голос лучника, который зазывал меня в новое путешествие, что наверняка сулило лишь новые битвы и загадки, а с этим и приближающийся Рагнарёк. Тяжело вздохнув, я втянула в легкие родной аромат мира ванов и двинулась следом за Уллем, Локи и Хельблинди. — Давно мы в таком составе не были в Муспельхейме, — лучник шел рядом со мной, внимательно расстраивая меня своими темными глазами. — Да, — я кивнула, а тепло накинуло на меня свои путы, — В последний раз, кажется, ты, Локи и Сагр вели меня в Мидгард. — Верно, золотко, — позади послышался голос Локи, — Кстати, ты именно тогда получила свой первый меч. — Точно, — довольно кивнул Бог охоты, — Лиод тогда нам очень помогла. — Согласна, — я нахмурилась, — Жаль, что ей пришлось оставить свою кузню в Муспельхейме. — Ну ничего, золотце, — лукаво произнес трикстер, — Как только выиграем войну, то Лиод сможет вновь вернуться к любимому делу в своем мире огня и лавы, а Улль будет, как и прежде, бегать к ней за стрелами, чтобы наводить порядки в лесах Асгарда. — Да уж, плут, — недовольно фыркнул Бог охоты, — Все так и будет. Все вновь будут заняты своими серьезными делами, и только ты.. — Буду попивать мед в чертоге Асгарда, в тронном зале, а рядом будут Лив и Энмира, — йотун не дал договорить лучнику, а сам оказался рядом со мной и его крепкая рука обвила мою талию, — Правда, золотко? Мое сердце екнуло, наполнившись нежностью, а на устах тут же появилась снисходительная улыбка. — Правда, Бог, — я слегка кивнула, а глаза трикстера вспыхнули и стали уносить меня в свой янтарный водоворот, заставляя в очередной раз поверить в то, что любые планы йотуна сбываются. Весь день мы шли без остановки и передышки. Локи, как и прежде, стал доводить Улля, из-за чего два Бога без конца спорили и бранились. Я шла чуть позади них, крепко сжимая в ладони свой кулон и чувствуя жизнь Энмиры, от чего моя тревога приглушалась. А позади нас неспешно плыл Хельблинди, который за все время не проронил и единого слова. Мгновенно мою голову прорезало неприятное чувство сомнения, которое было вызвано недоверием к Хель, а также мыслями о том, что она может нарушить слово, которое дала Богу коварства. Я чуть замедлилась, поравнявшись со старшим братом Локи, который вызывал во мне ощущения настороженности и легкой неприязни. — Хельблинди, — обратилась я к помощнику правительницы царства мертвых. — Да, госпожа, — тихо произнес мужчина, а я нахмурилась, испытывая неприязнь от такого обращения. — Не хочешь рассказать мне, что задумала Хель? — я внимательно смотрела в спину Локи, который стал смеяться над поведением возмущенного Улля. — Поверьте, моя госпожа ничего не помышляет против вас, мира ванов или вашего с моим братом дитя, — змеиные нотки звучали в голосе Бога, от чего все внутри вскипело. — Да, обычно я начинаю верить как раз после таких слов, — я закатила глаза, напитавшись чувством стали, — Послушай, Хельблинди, я хочу предупредить тебя, — я прищурилась, — Если ты попробуешь как-то нам помешать или что-то нарушить, если попробуешь кого-то из нас хотя бы пальцем тронуть, предать или чего другое, то я убью тебя и даже глазом не моргну. И поверь, даже Локи меня не остановит, а Хель не сможет тебе помочь, ведь сердце Хельхейма бьется в моей груди. Ты понял меня, Хельблинди? — я бросила искоса взгляд на брата трикстера. — Конечно, госпожа, — великан кивнул, — Я все уяснил. Я хмуро уставилась на мужчину, а рассудок напитался холодом, который лишь усугублял недоверие к словам старшего брата трикстера. — Золотко, — вмиг возле меня и Хельблинди оказался Бог обмана, — О чем интересном шепчитесь? — Ничего такого, Бог, — я бросила мимолетный взгляд на худощавое лицо великана, — Верно? — Да, — Хельблинди кивнул, а его змеиные глаза стали серьезнее, — Матриарх ванов хотела рассказать мне о вашем совместном походе в Муспельхейм, — голос мужчины стал елейным, — Лишь это. — Я бы тоже послушал, золотко, — трикстер хитро прищурился, а его глаза впились в мою душу, от чего я шумно сглотнула. — Ты ведь и сам знаешь эту историю, Бог. — Вот именно, — Локи стал довольно кивать, а его рыжие пряди привлекли мой взгляд, — Я знаю ее лучше всех, поэтому могу подробно дополнить во всех красках твой рассказ о том, как я браво спас тебя, Улля и Сагра от Мюнра. — Спас? — я нахмурилась, — Верно. Только мы попали в лапы тролля из-за тебя же. — Ничего подобного, золотце, — йотун отрицательно покачал головой, — Это была лишь случайность и просто нелепое стечение обстоятельств. Янтарные глаза трикстера сверкнули, а легкая улыбка на лице плута стала чуть явнее. Я неспешно втянула воздух, успокаивая себя, а мое сознание заполонили мысли о том, что спорить с Богом обмана бесполезно, так как он все равно не признает свою оплошность. — Хорошо, Локи, рассказывай как ты всех нас спас, — я закатила глаза. — Отлично, — йотун хлопнул в ладоши. — Позже, — вдруг в разговор вмешался Улль, — Нужен привал, уже темнеет. Остановимся здесь. Улль замер и уставился на подножие горы, что была покрыта снежным мхом, низкими полуголыми кустарниками, острыми соснами и елями. Приглядевшись, можно было разглядеть в скале небольшое темное углубление, которое давало понять, что перед нами вход в пещеру. Дойдя до каменной выбоины, мы стали неспешно осматривать пещеру, которая своим сырым запахом говорила, что кроме мерзких светящихся мокриц, здесь ничего опасного не обитало. — Хорошо, — довольно произнес лучник, — Тогда я пойду поищу еды для нас, а вы займитесь костром. Бог охоты шустро развернулся и пошел на выход из пещеры, оставив Локи, Хельблинди и меня. — Мне тоже нужно будет отойти, — я быстро кивнула, рассматривая двух Богов. — Куда это, золотко? Я думал, что ты поможешь мне с костром, — глаза Локи пробежались по мне, а сам он слегка ухмыльнулся, — Можем вместе пойти поискать хворост. Мои глаза чуть расширились, а душа стала наливаться волнением, которое я постаралась подавить. — Бог, — я поджала губы и бросила взгляд на улицу, которая наполнялась закатным розовым цветом, — Мне нужно собрать трав для отвара. Пока мы в Ванахейме, то не хочу тратить запасы и лучше сделаю свежего напитка. — Что ж, это не помешает нам собирать хворост, — йотун пожал плечами, а после слегка облизал губы, от чего я смущенно отвела взгляд, — Я пойду с тобой. — Нет, Локи, — в разговор вдруг вступил Хельблинди, — Нам нужно поговорить. Горящее чувство вмиг потухло и я нахмурилась, ощущая недовольство и понимая, что их личный разговор вряд ли сулит что-то хорошее, а значит, нужно будет постараться узнать у Локи о чем он беседовал со старшим братом. — Хельблинди, — трикстер недовольно фыркнул, — Не может подождать? — Нет, — грязно-желтые глаза великана стали ярче, а на лице появилась мерзкая ухмылка, — Я уверен, что собирать хворост с госпожой ванов будет куда приятнее, чем говорить со мной, — старший брат йотуна слегка поклонился мне, от чего я поморщила нос, — Но разговор действительно не ждет. Бог обмана разочаровано цокнул, обернувшись ко мне, а после аккуратно заправил прядь моих волос за мое ухо, чем вызвал легкий трепет в области груди. — Беги, золотко, — йотун ухмыльнулся, а после нагнулся ко мне и стал шептать, — Но не заставляй меня слишком нервничать и возвращайся скорее. Я смущенно отвела взгляд, а после быстро закивала и направилась на выход из пещеры, окунаясь в засыпающий мир. Розово-оранжевое небо постепенно поглощалось силами ночи, что напускала на Ванахейм свои снотворные чары. Свежий прохладный аромат наполнил мое тело бодростью, а рассудок пропитался желанием узнать о чем именно говорили в этот момент Локи и Хельблинди. Может быть, старший брат йотуна решил на меня пожаловаться? Вряд ли, он ведь должен понимать, что это бесполезно и нет никакого смысла уповать на то, что я поменяю свою позицию в отношении него после случившегося. Быть может, Хельблинди все же знает то, что задумала Хель и решил этим поделиться с Локи? С другой стороны, Сагр говорил, что помощник Хель не может противостоять ее воле, а значит, он бы вряд ли делился чем-то с Богом обмана. Однако, зная это, может быть, он таким образом надеется, что трикстер сможет помешать ему совершить приказ своей госпожи? В голове зашипел знакомый голос: «Или Хельблинди просто хочет поговорить со своим младшим братом о чем-то личном». Я фыркнула, слушая саму себя и не веря в то, что отношения между братьями хоть немного можно назвать доверительными, но все же остудила свой пыл, понимая, что я могу и ошибаться, так как толком ничего не знала про их связь. Неспешно передвигая ногами, я выискивала не только полынь и лист клевера для отвара, что восстановит силы, но и набирала травы для будущих напитков и мазей, которым меня обучил Сагр. Минута сменялась новой, призывая сумерки сгущаться, а охапка трав в моих руках все увеличивалась. Я внимательно собирала растения, пока из сосредоточенного состояния меня не вывело странное ощущение. Казалось, что в Ванахейме витает дух иного мира. Я нахмурилась и отправилась по зову, который заставлял меня ускорять шаг. Течение времени стало литься бушующей рекой, что и привела меня в громадную незнакомую пещеру, попав в которую я слегка ахнула. Высокие влажные стены освещались глухим голубоватым свечением, наполнявшим нутро чувством жизни. Слева раскинулся небольшой синий пруд, который впитывал в свой штиль блеклый свет сумерек, что врывался сквозь громадную расщелину в стене. Каменистый край порос синим мхом, сверкающим белесыми грибными наростами, а в твердыне камня выстроилось несколько ярких свечений, которые образовывали подобие созвездий. Я прислушалась, пытаясь уловить какую-либо энергию, но ничего не было. Тихой поступью я зашла в пещеру, которая, казалось, заглушала мир во вне. Подойдя к пруду, я присела у края и аккуратно провела пальцами по глади, оставив после себя легкие разводы, которые поглотила вода также быстро, как и создала. Странная сила витала вокруг, напитав собой каждую невидимую частицу в воздухе, но ничего определенного. Нахмурившись, я стала выискивать энергии всего живого вокруг, но я чувствовала лишь знакомых мне Богов, диких животных, птиц, насекомых, растения и грибы, энергии которых витали на этом участке мира ванов. Аккуратно встав, я стала вглядываться в воду, пытаясь понять, что не так и отчего я чувствую эту странную ауру, которая будто выбрасывала меня из жизни, но при этом дарила ее вновь и вновь. Я впилась глазами в темную гладь, как вдруг почувствовала позади шумный выдох, от которого подол моего платья и волосы заколыхались, от чего я замерла, понимая, что столь сильное дыхание не может принадлежать крохотному созданию. Неспешно обернувшись, я вздрогнула, увидев перед собой горящие синевой пустые глазницы, что уставились на меня, будто желая поглотить. Я шумно сглотнула, глядя на громадное белое создание, горло которого стало дребезжать, выпуская из ноздрей, размером с мою руку, горячий влажный пар. Приподняв голову, я увидела, что змеевидное тело уходит в глубины потолка, которому, казалось, нет конца и края. Создание стало колыхаться на ровном месте, будто заигрывая со мной или танцуя под беззвучную мелодию, а после слегка приоткрыло пасть, что была наполнена слюной и обломками знакомого белого ясеня. Я впилась в пустые синеющие глазницы громадного змея, а после мои уши прорезал низкий шипящий голос. — Новый матриарх ванов, — клокочущий звук полился из горла чудовища, — З-значит, твоими ус-силиями я теперь с-свободен. Я молча смотрела на создание и отступила на шаг, ощущая спиной прохладу воды, а мои пальцы схватились за гладкие прохладные бусы, которые тут же наполнили меня темной силой, что рвалась в атаку. — Ее усилиями? Сбоку послышался знакомый лукавый голос, который привлек меня и внимание дракона. Я взглянула в сторону источника звука и увидела, что у входа в пещеру стоял Локи вместе с Хельблинди и Уллем, которые были готовы вступить в схватку с змеевидным созданием. Локи сделал шаг вперед, а у самой головы дракона раскрылся шипастый воротник, что был наполнен синими набухшими венами. — Бог обмана, ты.. — Как видишь, — трикстер довольно ухмыльнулся и развел ладони в стороны, — Так что там насчет твоего освобождения? Расскажи-ка подробнее, Нидхёгг?