dying light aikon drabbles

Хакон никогда не был из тех, кто думает, что Настоящие Мужчины ™ даже моются раз в пятилетку и своим запахом должны отпугивать хищников, но его арсенал косметики включал в себя только шампунь, пену для бритья и зубную пасту, потому что этих банок так много и хрен их разберёшь, какую куда мазать.       Поэтому впервые прийти в гости к Эйдену для него стало во многом новым опытом, потому что у того было целых три ящичка всякой всячины в ванной и какие-то запасы в спальне. И всем этим он точно пользовался.       Поэтому принимать душ было интересней обычного, и теперь от Хакона доносился запах миндаля и кокоса, прости господи. И это он только косился на тканевые маски для лица и только понюхал вкусно пахнущий скраб для тела, заставив себя выйти уже наконец из этой сокровищницы бьюти-припасов. Эйден находится в спальне, сидя на кровати, и тепло ему улыбается. Хакон улыбается в ответ и поправляет пояс халата, садясь на матрас с краю. От Эйдена тоже пахнет этим же гелем для душа, и когда он улавливает знакомый аромат, то улыбается ещё шире и немного украдкой. Ну не говорить же Хакону, что он отмахивался только из вредности на предложение «выйти за рамки». Эйден выдавливает на ладонь достаточно много крема и методично размазывает до запястий и чуть дальше, не упуская ни миллиметра. Новый косметический запах разносится по комнате, кожа парня начинает блестеть, а лицо украшает какая-то полуухмылка. От кого только понабрался. Хакон на это всё смотрит как заворожённый и гулко сглатывает. — Много выдавил, — говорит Эйден и протягивает к нему руки. Хакон машинально немного отодвигается и смотрит на блестящие ладони так, будто на них кислота. — Да не бойся, это приятно. Хакон собирается что-то возразить, но хитрый Эйден хватает сначала одну его ладонь, потом вторую и аккуратно растирает пахучий крем, двигаясь нарочито медленно и делая лёгкий массаж. Маттиас немного дёргается сначала, но потом входит во вкус и только не требует, чтобы тот продолжал. — Я знаю, что тебе нравится. — Да я вроде и не скрываю. — Да-да. — Руки верни на место, — возмущению нет предела, когда Эйден вдруг убирает руки и теперь уже почти хищно оглядывает разморенного душем и массажем Хакона. Он снова выдавливает добрую порцию крема и возвращается к своему занятию. Хакон ластится как кот, не мурчит только, и ложится рядом с ним, смотря снизу вверх на довольное лицо, и после прикрывает глаза, полностью отдаваясь в умелые руки. Крем пахнет ромашкой, и теперь ему вряд ли когда-нибудь понадобится снотворное, потому что эта штука в сочетании с ловкими умелыми руками каждый вечер творит чудеса.