dying light aikon drabbles

Эйден просыпается от грохота в дальней части квартиры. Какого хуя, думает спросонья, нашаривая светильник на тумбочке и нехотя отрываясь от теплой постели. — Какого хуя? — недолго думая озвучивает свою мысль и на всякий случай хватает ножку от несобранного пока стола на случай, если обороняться придется. Осторожно проходит в коридор и понимает, что шум доносится от двери, а точнее, за дверью. Похоже на звуки взлома. Эйден уже спешит набрать 911, как его пробивает осознанием. В глазке — кто бы мог подумать — его несчастный, пьяный, грязный и потрёпанный парень, пытающийся, кажется, открыть замок, или что он там пытается. Эйден ещё несколько секунд наблюдает за безнадежными потугами и решает-таки смилостивиться, а заодно и не довести ситуацию до жалоб соседей. Быстро вертит ключ два раза и постепенно открывает дверь. В нос сразу ударяет запах алкоголя и пыли. В руках у Хакона совершенно не тот ключ. Эйден скептически окидывает его взглядом и понимает, что с «этим» в одной постели спать не хочет, да только кто его будет спрашивать. — Грабить собрался? У Хакона уходят долгие несколько секунд, чтобы выровнять свое положение и, скорее всего, сфокусировать взгляд, чтобы наконец произнести: — Только если твое сердце. Эйден давит улыбку. За что он такой, этот Хакон. Даже в полуовощном состоянии умудряется растапливать лёд. — Малыш, я вот… пытался… м… открыть дверь, а она… не открывается… а потом открылась… и ты стоишь… — он ещё пытается что-то бормотать, пока Эйден тащит нерадивого парня до ванной по полностью темной квартире, молясь не врезаться в стены самому или чужой головой. В ванной становится попроще, когда он включает свет и усаживает Хакона на закрытый унитаз. — Э… я не хочу купаться. — Тогда будешь спать на полу. Я не пущу тебя в постель. — Вес… весомо, — Хакон как-то даже грустнеет, но любимую зелёную куртку снимает, правда, не очень успешно, поэтому Эйден помогает ему. И с футболкой, и со штанами, и с кроссовками. Немного умывает лицо холодной водой, проходится по ёжику волос мокрой рукой. Хакон дёргается, морщится, но терпит. Как кот. Теперь очередь пижамы. Ну, целую пижаму после таких похождений — много чести, но простая свободная футболка очень даже сойдёт, ещё за это пусть спасибо скажет. Эйден изо всех сил старается одеть полуживую тушу мужчины — он стремительно отключается, причем грозит сделать это посреди коридора, а это совершенно не в тему. Ему всё-таки удается дотащить Хакона до постели и укрыть одеялом, наблюдая, как тот сонно кутается в него и ворочается в поисках удобного положения. Эйден выключает светильник и ложится сам, лицом к шкафу. Сзади, ожидаемо, к нему приваливается что-то тяжёлое и теплое, а ещё немного мокрое. Руки уверенно, но хаотично лезут на бок и живот. Эйден дёргается и немного отодвигается. — Сейчас пойдешь на пол. — Э! — Не помню, чтобы мы помирились. — Малыш, меня долго просить не нужно… — Хакон. — Ну ладно. Может, повернешься? С твоей спиной мириться мне как-то не по душе. Эйден лежит долгие несколько секунд, прежде чем всё-таки повернуться. Надо хоть немного сохранять имидж. Хакон смотрит на него, как будто видит или впервые, или впервые за какой-то долгий промежуток времени. Эйден смотрит в ответ и теряется. — Так что там по поводу сердца? — М? — Украсть его у тебя? — О, ты опоздал. Хакон недоуменно хмурится, и вдруг его губы изгибаются в хитренькой улыбке. — Да ты что? И кто же успел до меня? — театрально вздыхает и тянется рукой к локтям Эйдена, на пробу водит по коже тёплыми пальцами. Юноша уже прекращает сопротивляться, но ответных действий не предпринимает. — Такой, знаешь… красивый, умный, харизматичный, — улыбка Хакона с каждым словом расширяется, — с черными глазами… говнюк. — Как грубо. Обижаешь, малыш, — Хакон шутя толкает парня и двигается ближе, прижимаясь всем телом под одеялом. — Да, любовь зла. — Ммм… — Хакон льнет к нему изо всех сил и утыкается носом куда-то в шею, вдыхает любимый запах. Эйден вздыхает и принимается лениво гладить его по голове. — Это «да»? — Что «да»? — Я прощен? — Хм, не знаю… Наверное, — Эйден целует его в голову, куда может дотянуться, и тихо смеётся, содрогаясь грудью. Довольный Хакон устраивается поудобнее и замолкает, громко дыша. Не самое удобное положение, но Эйден не смеет двигаться и тревожить чужой сон.