Жизнь
Какова цена жизни? Можно ли её как-то оценить? Хоть Гию и не отличался внимательностью на парах, парень вспоминал одну из лекций, она запомнилась ему надолго. Есть ли такая вещь как компенсация за смерть? Имеет ли право государство присуждать человеку цену за его жизни? Неужели жизнь вообще можно измерить? 100 долларов? 1000 долларов? Может миллион? А может это вовсе невозможно… Как можно оценить «общее благо», если для каждого оно свое? Существует ли вообще разница между «высоким» и «низким» удовольствием? Множество вопросов поднимались в этой лекции. Но вопросов так и не последовало, ни тогда, ни потом, ни сейчас. Да и вряд ли когда-нибудь в будущем. Государство, тогда оценило жизнь Шинобу и других людей в 300 долларов. В три сотни проклятых долларов. Гию не знал и не хотел бы когда-нибудь в жизни узнать, что это такое. Какого это, получить 300 долларов, за жизнь человека. Человека которого ты, возможно, растил, возможно просто был рядом. Переживал сложные моменты в жизни, взлеты и падения. Боль. Печаль. Радость. Отчаяние. Все палитры эмоций сгорели, брошены прямо в пламя. И вот, человек который ещё вчера улыбался и смотрел тебе в глаза, сейчас лежит в земле, за 300 блядских, никому не нужных долларов. Где та самая справедливость? Существует ли она? Иногда слово жизнь и слово справедливость чувствовались как антонимы. Заслуживала ли такое Шинобу? Нет. Заслуживал ли кто-то такое? Нет. Тогда всё подходило к логичному умозаключению, что такое справедливость? Может ли быть что-нибудь по справедливости? Нет. Одни люди рождаются в бедных семьях, другие в богатых. И в этом нет никакого смысла, нет никакого справедливого распределения. Какие-то люди рождаются с дефектом, а какие-то люди могут до конца жизни не почувствовать и капли такого. Такие мысли пришли в голову Томиоки ещё давно, парень давно осознал, что жизнь она такая. Что с этим ничего не сделать. Можно сколько угодно биться головой, топать ногами, кричать, рвать волосы у себя на голове, это просто бессмысленно. И чем быстрее ты примешь эти правила, тем проще тебе будет в жизни. В ином случае, в какой-то день в зеркале можно увидеть 30-летнего=====================
Томиока всего спустя пару часов, в экстренном порядке был на самолёте в сторону Южной Кореи. Как у него это получилось, спросите вы? Что же, иногда Гию помогало то, кем были его родители, поэтому обычная фраза, кто родители этого странного парня, отодвинула всё на второй план. Проще говоря, сейчас Гию был очень рад, что в своё время его родители успели обзавестись связями. Полёт обещал быть долгим, поэтому Гию не оставалось ничего, как просто погрузится в сон. Из головы никак не выходили глупые мысли, они засели достаточно далеко и глубоко, что даже во сне, Гию хотелось спать так же, как и наяву. Мысли о жизни. О доброте и зле. Томиока до сих пор не понимал смысла этих слов. Он пытался разобраться что такое чёрное и белое. Добро и зло. Правда и ложь. Если немного отстраниться, отойти поодаль, то отделить чёрное от белого труда не составит. Вот оно — чёрное, и вот оно — белое. Все предельно ясно. Однако стоит приблизиться, вглядеться, и вдруг начинаешь замечать, что на самом деле никакой четкой границы между этими двумя категориями не существует, и та грань, которая отделяет белое от черного и наоборот, слишком размыта или же ее вовсе не существует. И как же так получается, что в самом черном вдруг оказывается кристально белое? Чем объясняется то, что среди белого очень хорошо прорастает чёрное? И даже когда говорят о равновесии, о золотой середине, каждый имеет ввиду совершенно различное. И пусть даже вполне реально вывести среднестатистический центр всего — границу белого и черного, да только вот приложить этот самый центр на всех не получается. Слишком уж оказывается он не центральным. И все же, при всей неуместности противопоставлений, обойтись без них никак невозможно. Ведь есть, и это знает каждый, чёрное. И есть белое. Есть добро и зло, правда и ложь. И множество других категорий. И есть границы, за которыми нечто со знаком плюс становится совсем иным, со знаком минус. И при всей нелогичности, мы продолжаем мерить мир своими рамками, укладывая что-то по одну границу, а другое — по другую. Отделяем зерна от плевел, и лишь позже замечаем, сколь множество плевел среди зерна мы оставили и вспоминаем, сколько зерна мы выбросили вместе с плевелами. И в чем смысл наших действий, и есть ли он вообще, вряд ли кто-то сможет ответить. Ведь стоит только вглядеться, как начинаешь в самом малом видеть ужасно многое, а многое после изучения становится неимоверно малым. Так где же заканчивается чёрное и начинается белое? Никто не знал. И вряд-ли узнает. На такие вопросы не существует ясного ответа. Ведь лишь вы сами способны дать его. Вы сами определяете свою реальность в который вы живёте. И порой это бывает сложно, а иногда это может казаться невозможным. Но раз уж правила игры, правила жизни приняты, на справедливость уповать точно не стоит.=====================
Детство Гию вряд-ли можно назвать счастливым. Будучи совсем маленьким Томиока не был похож на себя нынешнего. Парень помнит своё детство довольно размыто, есть лишь некоторые отрывки, которые ещё сохранились в памяти Гию. Он помнит, как будучи маленьким ребёнком бегал во дворе с друзьями, постоянно улыбался, почти никогда не плакал. Даже больше, Томиока никогда не плакал. Он называл себя героем, он хотел им быть. Никогда не сдаваться. Его оптимизм был слишком заразен. Вся энергетика, как вирус распространялся на окружающих. И Томиока был для них героем. По крайней мере, он хотел им быть. И Гию даже не помнит, как он пришёл к тому, что сейчас происходит. Как он превратился из героя в труса. Где всё пошло не так? Может когда Гию начал взрослеть? В принципе, это всё объясняет. И в этом нет ничего удивительного или постыдного. Такова жизнь, и с этим, к сожалению, ничего не поделаешь. Но дело было совсем не в этом. В какой-то момент Томиока начал меняться, не зависимо от его возраста. То есть дело было не в этом. Было такое чувство, что он умирает. Ему определено нужна была помощь, но всё же, жизнь сложилась независимо от внешних факторов. По итогу Гию имел только себя и факт того, что он такой. Ни больше не меньше. Вряд ли размышления какого-либо рода помогли бы Томиоке исправить прошлое. Вернуться в тот момент, момент когда тот ещё был человеком. Попытаться ещё чуть-чуть почувствовать себя живым. Жизнь уже мало что значила для парня. Но ради справедливости, Гию это ничуть не смущало. Как и говорилось раньше, что чем раньше у тебя получится принять правила игры в жизнь, тем легче тебе будет. И так получилось, что Томиока знал о них ещё в совсем раннем возрасте. Так что у парня совсем не было времени на размышления. На жалость. Тем более на нытье. Всё это могла заменить лишь пачка сигарет. Томиока довольно рано пристрастился к ним. Это помогало парню почувствовать себя в совершенно другом мире. Отвлечься от скучной жизни, и насладиться моментами пролетающей жизни. Сейчас же, парень даже не заметил как не курил уже несколько недель, при всём этом одинокая пачка сигарет так и лежала в кармане парня. Он не знал почему он не курил. В это же время это не так уж и заботило. На это не было времени. И Томиока был очень рад этому факту. Был рад тому, что больше не надо было думать о прошлом, настоящем и будущем. Сейчас это было не нужно. И сегодня, когда Гию, как кажется проживает всего лишь обычный день из его жизни, на самом деле он обретает свободу. Ведь только утратив всё до конца, мы можем обрести её.=====================
Гию слышал голоса. Нет, это не диагноз. Просто сейчас, будучи в не состоянии, парень мало что понимал. Вся картина была размыта, было трудно соображать. Постепенно Томиока выходил из сонного состояния, и понимать то, что сейчас происходит вокруг него, становилось куда легче. Парень тяжело открыл глаза, находящейся перед ним кресло возвращалось в исходное положение. Стюардессы постоянно проходили мимо и не забывали напоминать пассажирам о правилах посадки. Гию был немного удивлён, ведь время пролетело куда быстрее чем казалось. Тем не менее прошло почти 16 часов, Томиока не помнил сколько из них он спал, вероятно большую часть поездки. Но даже при этом по телу проходила неприятная дрожь, организм чувствовал усталость, Гию очень хотелось вытянуть ноги максимально далеко, ведь из-за довольно длительной поездки в одном положении, ноги начинали затекать. Но к сожалению рост Томиоки не позволял ему это сделать. Да, Гию не гигант. Рост в 178 сантиметров нельзя назвать высоким. Но в целом, парень был чуть выше среднего роста, да и в принципе парню всегда был всё равно на его рост. Он был идеальным для него, он не был высоким, он не был низким. Но в такие моменты Гию мечтал быть пониже. Значительно ниже. Капитан передавал о том, что самолёт идёт на снижение и в течении 30 минут посадка завершится. На самом деле в этом самолёте, как подметил Гию, время летит довольно быстро. Томиока не помнит то, что происходило в период между речью пилота и моментом посадки. Грубо говоря пилот ошибся в расчетах. Наверное. А может парень успел заснуть, но при этом он не помнит момент, когда он проснулся. Это конечно маловероятно, но всё же. В это верилось больше, чем в то, что пилот ошибся. Ну или по крайней мере, хотелось верить. Тем не менее, момент приземления парню запомнился. Ну как, запомнился это мягко говоря. Гию ощущал снижение, и нет, он не боялся самолётов. Дело совсем не в этом. Сейчас всё было по-другому. Как-то странно, причём слишком. Шасси были в каких-то метрах от земли, как лучи света, проходившие через окно, резко начали бить парню прямо в глаза. Как бы парень не хотел прикрыться, у него это никак не получилось. Причём лучи били невообразимо больно, было такое чувство, что сейчас парень ослепнет от такого свечения. Ощущения были такие же, как от лазерного луча. Именно луча, а не детской лазерной указки. Шасси состыковались с землёй с характерным звуком, и на самом деле, не сказать, что всё произошло гладко. Самолёт, пару раз, исполнил приём козла, и на последний раз Томиока помнит лишь стук. А свет так и продолжал сжигать его роговицы. Дальше лишь забвение. Гию не сразу понял, что произошло, пока не почувствовал чужую руку на своём правом плече. Это был сосед, сидевший у окна. -…молодой человек, проснитесь… — Эти слова заставили парня проснуться, открыв глаза Гию повернул голову и взглянул на своего соседа. Это был мужчина лет пятидесяти. Тот уже держал рюкзак в руках и ждал пока Томиока встанет. Видимо самолёт уже приземлился. Гию повернул голову налево и увидел картину как люди неспеша выходят из самолёта. -…извините… — Гию отвёл взгляд, выждал момент и встал, войдя в очередь людей. Продвигалась она неспеша, можно даже сказать медленно. Всё же, стоило подождать. Такая мысль проскользнула в сознании парня. Но всё, уже поздно сожалеть. Остаётся лишь ждать, когда очередь наконец закончится. Не прошло и десяти минут как очередь постепенно начала продвигаться. И спустя всего пару десятков секунд Гию был уже у трапа. Томиоке сейчас совсем не хотелось видеть солнце, оно и так чуть не ослепило его, но всё же, парень понял, что придётся. Выйдя из самолёта произошло то, о чём и предполагал парень. Солнце совсем не светило, оно резало. Каждый луч был сравним с иглой, впивающейся под кожу. Гию машинально закрыл глаза руками, продолжая спускаться вниз по трапу. Томиока молился всем богам мира, чтобы тот случайно не споткнулся и не сбил бы всех на пути. К счастью, всё это прошло буквально через несколько секунд, и сейчас парень всё прекрасно видел. Но даже при этом странное ощущение не покидало парня, что-то тут не так. — Ну и ладно… — сказал негромко парень, со стороны это больше походило на бормотание. Всё же, Гию и сам не совсем нормальный. По крайней мере он так думал. ================================= «К семи годам я думал, что миф о счастливом детстве — какое-то особое личное заблуждение моих родителей. Потом я пошёл в школу, и там, к моему глубокому изумлению, обнаружилось, что с первого по десятый класс приблизительно то же самое, что и родные, дидактически поднимая палец, вещали задерганные тетки-учителя. Разумеется, они уже говорили все это не лично мне, а всему классу, и в их вещаниях всегда присутствовал оттенок угрозы: «Сейчас вы бездельничаете на всем готовом, вас родители кормят, учителя учат, а вот потом станете взрослыми, ничего уже не будет просто так, даром, жизнь все расставит по своим местам, вспомните ещё свое счастливое школьное детство…» Я ничего не имел против школы и учителей, мне нравилось учиться, но вот это запугивание взрослой жизнью и золочение детства, в котором я непосредственно находился, все время казалось мне несколько странным. Где-то годам к десяти, как и положено по всем закономерностям возрастной психологии, во мне проснулись аналитические способности, и я попытался все-таки понять происходящее. Самим вступать в разговор с родителями или учителями у нас не было принято, можно было только ловить какие-то отголоски и сопоставлять. И ещё оставались сверстники. Именно их я опросил в первую очередь и убедился, что большинство из них тоже слышали в семье высказывания про быстро проходящее «счастливое детство» и про то, как мы, дескать, не ценим свою нынешнюю безответственность. Кое-где тема конкретизировалась так: «Тебе не надо каждое утро в шесть часов на завод ходить и деньги зарабатывать». «А то, что мне тоже надо каждый день в школу ходить и потом ещё дома уроки делать, это он как будто забыл! — экспрессивно добавляли опрашиваемые мною отпрыски из рабочих семей. — Да я бы уже и хотел работать, лишь бы никаких потом уроков! Отработал — и все!» Вырисовывался странный парадокс: мы, дети, завидовали возможностям взрослой жизни, а они, получается, завидовали нам? Но почему? На этот вопрос, как и на многие другие ответов нет. Да они и не нужны на самом деле. ================================= Только по прибытии в аэропорт Томиока понял, что не знает, что делать. Всё остальное время, до этого, парню ни разу не приходила мысль о том, что же он будет делать? До этого всё казалось более чем ясным, а сейчас… Сейчас в голове ничего. Никакие мысли не приходили в голову и это пугало. С собой у парня только деньги, хотя этого в теории и могло бы хватить, проблема была не в этом. Главной проблемой было отсутствие плана. Что-то нужно было придумать, причём очень быстро, и это знатно так напрягало парня. Не зря же Гию проделал этот путь? Не зря же он оставил всё, за что так держался. Квартира, машина, учёба, Ренгоку… Наверняка тот беспокоится о нём, но сейчас Томиоке уже было всё равно. Пути назад нет. Так же он не знал, когда наступит момент его исключения, и будет ли это вообще, ведь скорее всего Урокодаки-сан будет заступаться за парня, сетуя на возрастную глупость. В общем-то, сейчас это была не главная проблема, как уже и говорилось. Всё то время, когда парень прокручивал у себя в голове множество различных сценариев, он понял, что тот уже почти прошёл весь путь к выходу. Ну и медлить было некогда, нужно было действовать. И первое о чём подумал парень это то, что сперва неплохо было бы подкрепиться, ведь живот предательски издавал голодные звуки. И останавливаться он точно не собирался. Наконец пройдя последние формальные проходы, парень покинул аэропорт. Город встретил парня Ясной погодой, ну и удивляться Гию не стал. Забыть это солнце точно было бы непросто. Словив первое же такси, Томиока, далеко не на ломанном английском таки объяснил водителю, чтобы тот отвёз парня ближе к центру. Гию сразу понял, что уровень английского в Корее не такой уж и высокий, ведь ситуация с водителем такси работающим у аэропорта, с нулевым уровнем иностранного языка, просто напросто звучало как какой-то паршивый анекдот. Всё же дорога до центра заняла не более сорока минут, что хоть немного помогло внести во всё это позитив. По правде говоря, даже за эти сорок минут, Гию снова успел заснуть. На самом деле Томиока никогда не был человеком, который бы любил спать. Но вся та обстановка, которая сейчас окружала парня жутко утомляла. Всё ощущалось как-то не так. Наверное. А может всё же парень любил сны. Хоть они и приносили Гию много боли, он в какой-то мере любил их. Сны очень часто давали иллюзию счастья. И понимая тот факт, что как таковое счастье парень вряд-ли когда-нибудь обретёт угнетало. Будучи привязанным к своей боли, Томиоке ничего не оставалось как насладиться своим несчастьем. «Сон — это процесс когда наше сознание отключается и мы видим, то что наше разум нам преподнесёт. Сон — это то что наш организм использует чтобы отдохнуть и также отречься от всех напрягов и стрессов. Ты ложишься опять, одержимый своими грустными мыслями, которые преследуют тебя каждую ночь и вот, в тот момент когда твои глаза слипаются, ты погружаешься в удивительный мир фантазий и абсурдных ситуаций, здесь можно найти всё что угодно: страх, веселье, счастье, грусть. Всё как в жизни, но на самом деле это не происходит, это всего лишь фантазии и представьте себе, что было бы если бы мы могли управлять этими фантазиями и могли бы воплотить свои мечты там. Это был бы прекрасный мир, мир где можно быть человеком. Но в реальности это невозможно, ну по крайней мере так идеально как надо. Перед сном слишком трудно, ведь перед сном ты совсем один, ты один на один со всеми своими страхами и боязнями, со всеми сомнениями, со всем тем что нас тревожит и это больно ведь по факту ты каждый день сжираешь себя этими мыслями и не можешь прекратить этот парад самосжирания. Сон — это лекарство которое помогает забыть, хоть и не надолго, об этом сером и безнадёжном мире. И я завидую людям которые могут лечь спать и не мучают себя этими мыслями, а просто спят. Хочется однажды, когда в очередной раз всё станет ещё хуже, чтобы откуда-то сверху зазвенел будильник и это всё оказалось сном, очень плохим, страшным и мучительно долгим сном.» Прямо сейчас это и произошло с Гию. Да, сейчас всё было не так ужасно. К сожалению, а может к счастью. Как бы то не было, парень наконец проснулся. Точнее был разбужен. Это означало, что поездка окончена. Расплатившись с водителем, Томиока вышел из машины. Оглядевшись перед парнем был огромный мегаполис, Сеул был прекрасен. Даже такой скряга как Гию успел это подметить. Всё же, для начала парень хотел найти место где бы смог удовлетворить свои потребности. Наткнувшись на ближайшую забегаловку Гию долго не думая решил остановиться на ней. Зайдя внутрь перед глазами Томиоки предстало обычное азиатское кафе. Обычные столы, обычные люди, приятных запах еды. То, что и надо. Момент заказа и ожидания был совсем не важен, что уже спустя пару минут, сам Томиока совсем об этом ничего не помнил. Еда, к большому удивлению, была готова спустя какие-то пять минут. Стол был наполнен «до отказа.» Это то, в чём сейчас нуждался Гию. Спустя какое-то время, Томиока таки решил поподробнее рассмотреть местную забегаловку. Первое, что предстало перед глазами парня это телевизор. Вроде бы, ничем не примечательный телевизор. По началу, Томиоку даже не смутило то, что сейчас показывали по этому, самому обычному телевизору. Всего лишь обзор «недавно вышедшего фильма». Гию понадобилось пару секунд, да бы вспомнить этот фильм. Это был «Криминальный город». Да, Томиока вспомнил как его смотрел. Про себя, он даже подметил, что фильм очень даже неплохой. Всё же, что-то не так. И вдруг, как снег на голову, Гию вспомнил кое-что очень даже странное. А точнее год выпуска этого фильма. 2017… — Какого чёрта?.. — Томиока не понимал, что значило «Премьера фильма» в экране телевизора. Идея о том, что фильм заново вышел в прокат отпала сразу. Спустя пять лет это тем более невозможно. Парень медленно достал свой телефон, разблокировал его и смотрел на дату. Он не помнил сколько, может пятнадцать минут. А может и двадцать. Часы показывали 19:48. А дата, как огонь, выжигала1 июня, 2017 год.
Cur non me in istum ignem damnas?