***
Какая будет реакция у человека, которого оставили в четырех стенах в полном одиночестве на сорок восемь часов? Кай могла, не задумываясь, дать ответ на этот вопрос, ведь она и была этим человеком. За долгие двое суток без единой вести от Харучиё она успела несколько сотен раз устроить истерику, побаловаться с оружием, найденным у парня в столе, и даже научиться готовить. Эти «увлекательные» занятия помогли ей не сойти с ума. И, кажется, Кай уже даже забыла, что у дома есть еще один жилец. Правда, это длилось, пока он не явился на третьи сутки.***
Учитывая, что это было раннее утро, Кай еще спала. Парень тихо поднялся в комнату и проверил, что с девушкой, как ему и докладывали все это время подчиненные, все хорошо. Ее щека забавно сжалась под давлением, а губы раскрылись, словно розовый бантик. Расслабленный вид Кай успокаивал его, как ничто другое. Хотя, что случится, когда она проснется… Харучиё не хотелось философствовать на эту тему. Он достал из шкафа книгу, опустился на кресло рядом с кроватью и под тусклым светом читал сборник творений Шекспира, иногда поглядывая на спящую девушку. Через считанные минуты книга прекратила его интересовать. На разворот стал медленно оседать новый слой пыли, а под влажными подушечками больших пальцев скукожилась бумага. Санзу искоса смотрел на Кай, думая лишь о том, как безумно дорожит каждым моментом жизни, проведенным с ней. После того, что случилось вчера, парень впервые стал серьезно задумываться о собственной смерти. Да, для заядлого наркомана звучит даже иронично. Наркотики — это просто пыль, ничто, по сравнению с подрывом собственной машины. В тот день Харучиё стоял в опасной близости к заминированному авто и, если бы не быстрая реакция, то его тельце бы разорвало на части. И Кай бы уже никогда не дождалась его прихода. Но, к сожалению, это далеко не все последствия вчерашнего дня.***
В закрытые веки Кай ударил яркий луч света, разбивая идеальную гладь темноты на маленькие осколки. От резко накрывшей тревоги она распахнула глаза и приподнялась на локтях. На кресле, откинув голову назад, с приоткрытым ртом спал Санзу. Книга в раскрытом виде лежала на его руках, словно одеяло. Кай блаженно откинулась на подушку и улыбнулась. Ее счастью не было конца. Он вернулся. Наконец-то вернулся к ней. Живой и, вроде как, невредимый. Мягко погладив его по колену, Кай плавно переместилась за спинку кресла. Лицо парня казалось ей самым привлекательным из всех, что ей удавалось увидеть за всю жизнь. С первой встречи эта мысль не дает ей возможности оторвать влюбленных глаз от яркой персоны Санзу. Кай гладила его по щекам и грубым шрамам, не заметив, что все это время одним глазом он подглядывал за ней. — Втихую лапаешь меня, Широ? — самодовольно улыбнулся он. Девушка закатила глаза и, поставив руки по обе стороны от парня, повисла над его лицом. — Ты мой. Что хочу, то и буду делать, — без капли смущения ответила она. Харучиё нравилась такая Кай до тремора в руках. Не стесняется своих чувств, может взять ситуацию под свой контроль и постоять за себя при необходимости. Для розоволосого фетишиста это просто идеальный набор. А ведь однажды это и стало причиной, по которой Кай привлекла внимание голубых глаз. — Влюбилась в меня что ли? — подмигнул ей парень. Кай улыбнулась и наклонилась к нему еще ниже, дотрагиваясь полураскрытых губ Санзу. — А ты только сейчас это понял? — цепляя его чувствительную кожу своей, прошептала девушка. Харучиё видел, что она нуждалась в ласке и нежности. Как-никак Кай тоже соскучилась за время его отсутствия. Однако сначала он должен был многое ей рассказать. И откладывать это было уже невозможно. — Кай, — попытался начать он. — Прости, что оставил тебя одну надолго. Девушка выпрямилась и тяжело вздохнула. — Я уж думала, что ты не вернешься, — сказала она, забираясь обратно в кровать. Харучиё не хотелось вообще говорить о таком. Но он поклялся самому себе, что будет с ней честен во всем. Самое время проверить, насколько весомы его клятвы. Парень неуверенно убрал книгу, скрывавшую его кисти, и протянул левую руку девушке. Кай тут же вскочила с кровати и упала на колени рядом с креслом. Увиденное лишило ее дара речи и способности к дыханию. Левая рука Санзу была почти вся туго перемотана. На бинтах просачивались кровяные круги. Открытые участки на руке были в ожогах. Мизинца и безымянного пальца просто не было. Кай не могла даже представить, что парень вернется к ней в таком состоянии. — Это из-за взрыва, — будто прочел ее мысли Санзу. — Машину заминировали, я открывал дверь и сработал детонатор. Ну и… Как видишь, оторвало пальцы. Кай дрожащими руками прикоснулась к перебинтованным «пенькам» и подняла испуганные глаза на Санзу. — Тебе больно? — более-менее контролируя голос, спросила она. Харучие смотрел на нее и испытывал какое-то извращенное удовлетворение. Кай переживала за него, плакала за него и делила с ним боль. Разумеется, Санзу радовало, что хоть кому-то в этом мире было до него дело. Были у него и опасения, что Кай станет брезговать им. Но ни изуродованное лицо, ни наркотическая зависимость, ни эмоциональная нестабильность и даже отсутствие нескольких фаланг не смогли оттолкнуть ее от него. Костяшками здоровой руки Харучиё погладил девушку и, растягивая шрамы, улыбнулся. — Почему ты меня любишь? Даже таким… Кай вопросительно посмотрела на него, удивляясь спонтанности вопроса, но от ответа не ушла. — Я не знаю, — честно выдала она. — Просто люблю твой голос, твои глаза, твои руки и губы. Люблю наши воспоминания. Люблю просто так. Без причины. Харучиё ожидал чего угодно, но не такого яркого откровения. Когда от него отвернулись все, включая семью, внутри осталась пустота. Жить так ему не хотелось. Однажды Харучиё вычитал в книге одну фразу: «Не все, что сломано, нужно чинить. Иногда сломленных людей нужно просто любить. Было бы обидно, если бы любви заслуживали только те, кто цел.» Тогда почему самые близкие люди, его семья, пытались его насильно «починить», делая только хуже? Почему не хотели залечить его раны любовью? Стоило Кай вернуться в его жизнь, осознание пришло само собой. То, что человек связан с кем-то кровью, не значит, что они его семья. Лишь те, кто действительно его любит, независимо от родства, являются его настоящей семьей. На самом деле, если вспомнить, как к нему относилась Кай с той встречи в клубе, то все встает на свои места. Девушка, даже зная о наркозависимости Санзу, не стала его заставлять лечиться радикальными мерами. Со временем он сам отказался от препаратов, оставив лишь сигареты и легкую травку. Кай не осуждала его за криминальный вид деятельности и даже за эмоциональные срывы. Она всегда была на его стороне. С самого начала Кай была рядом и поддерживала его. И Санзу не мог не любить ее в ответ. Немного поддавшись вперед, он коснулся ее губ своими. Плавные движения перетекли в нежный поцелуй, от которого по обоим телам бежали мурашки. Вздернув ее верхнюю губу своим влажным языком, Харучиё посмотрел ей в глаза пронзительно, впиваясь куда-то в душу. — Неужели не хочешь спросить, кто это сделал? — продолжал разглядывать ее парень. — Ты ведь с первой секунды все поняла. Поэтому и не спрашивала. — Хару, ты обещал мне, что мы уедем, помнишь? — пыталась сменить тему Широ. — А что в итоге происходит? Мы сидим на том же месте, ты продолжаешь играть с Майки в игру со смертью и в догонялки с моим братом. — Ты же понимаешь, что я прямо сейчас не могу никуда дернуться? Я нужен Майки в «Бонтене» еще совсем ненадолго. — Ты предпочел Майки мне, а я предпочла тебя брату. Иронично получается, правда? Если заставить Санзу убить либо Майки, либо Кай, то он без раздумий пустит себе пулю в голову, сохранив жизнь им двоим. Почему? Детская привязанность, воспоминания. Они ведь всю жизнь шли рука об руку. Возможно, Майки своего рода выполнял роль старшего брата Харучиё, но это прекратилось так же быстро, как началось. Как только парень коснулся запрещенных препаратов, Сано стал смотреть на друга детства с отвращением и даже настаивал прекратить вести такой образ жизни. Но Майки сам не заметил, как позволил себе втянуться в то же болото. Глава «Бонтен» дорожил своим Вторым Номером больше, чем всеми остальными, лишь из-за той ничтожной капли сентиментальности, что осталась в его душе. Но их взаимоотношения давным-давно изменили свое русло. Майки больше не был другом Санзу. Он был королем. А Санзу всего лишь его верным псом. Но как бы там ни было, розоволосый дал обещание, что закончит со сделками на текущий месяц, и только тогда оставит свой пост и навсегда покинет мир преступности. — Ты должна понимать, что я не могу оставить за собой хвосты в организации. И еще. Прежде чем скрыться, нам нужно избавиться от груза. Догадываешься ведь, о ком я? — Дай мне с ним поговорить. Он прекратит нас преследовать. Парень, еле сдерживая нервный смех, потер переносицу. — Кай, он пытался убить меня, потому что я узнал то, что он скрывал от тебя. Широ громко сглотнула и с искрой надежды в глазах смотрела на парня. — Говори же, — нетерпеливо прошипела она. — Нечего на меня злиться, — с нотками обиды сказал он. — Твой брат виновен в смерти твоей матери. Он спонтанно приказал отключить поддерживающие жизнь аппараты и прекратить химические процедуры. В ее медкарте есть доказательство. Кай уже ничего не слышала. Лишь белый шум. А в голове медленно складывались обрывки ее жизни словно пазл. Теперь каждое действие брата стало приобретать смысл. Кай стало страшно. Ее мир, и без того шаткий, снова подвергся жестокому удару. Кажется, что следующий такой удар может стать для нее последним. — Ты расстроена… А это вообще-то не все новости, которые я хотел рассказать, — как ни в чем не бывало выдал Харучиё. — Если она такая же, как и предыдущие, то лучше оставь при себе, — сдерживая нервный порыв, сказала она. Харучиё ухмыльнулся и ущипнул ее за щеку. — Нет, дурочка. Это прекрасная новость. Тебе точно понравится. Кай вопросительно выгнула бровь, ожидая услышать, что же такого преподнесет ей Харучиё. — Сегодня вечером мы пойдем в ресторан. Будет банкет, организованный «Бонтен». Список гостей очень тщательно проверен. Утечки быть не может. Это место очень хорошо охраняется. Тебя там ему не найти. — После новости об убийстве моей мамы братом, это меня не обрадует так сильно, как ты ожидал, — уставившись пустым взглядом в махровый ковер, сказала девушка. — Я подниму тебе настроение. Харучиё достал маленькую коробочку из кармана и протянул ее девушке. — Ты основательно подготовился к разговору, я смотрю… Кай приняла коробочку и медленно приоткрыла ее. — Хару, ты с ума сошел? — спросила девушка, ухмыльнувшись. Аккуратно она достала из коробочки кольцо из розового золота со средним в размерах сапфиром и плетеными вокруг него золотыми веточками с маленькими бриллиантами. Такой выбор был как раз в стиле Харучиё. Связь цветовой гаммы украшения и внешнего вида парня ясно давала понять о правах розоволосого на хозяйку кольца. Казалось бы, подарок должен поднять Кай настроение. Вот только было одно «но». — Хару, это обручальное кольцо, ты же в курсе?