***
Он пришел в себя позже, не имея понятия сколько прошло времени и где он оказался. Нещадно болели затекшая шея и ноги, он дернулся и к нарастающему своему ужасу понял, что не может пошевелиться. Он распахнул глаза. Это была жилая комната, перед ним был широкий стол, а сам он был привязан к стулу обычными веревками. Как глупо. Он дернулся снова, призывая на помощь Силу, и к ещё большему ужасу осознал, что Сила не дала ему никакого ответа. Он как будто оказался вакууме, он видел мир перед собой, чувствовал телом грубые веревки, но оставался будто бы сторонним наблюдателем. Сновидцем, не способным очнуться от кошмара. «Ну привет. Нет, это не кошмар», — вдруг прозвучало у его уха. Этот мягкий, почти ласковый голос показался юноше смутно знакомым. Перед Энакином, опершись о стол, оказался его похититель. Мужчина очень приятной наружности с рыжеватыми волосами и аккуратной растительностью на лице, в уютной светлой одежде большого для него размера. Всем своим видом он вызывал доверие, если бы не одна деталь — нечеловеческие глаза яркого золотого цвета. — Мы виделись когда-то давно, я не удивлюсь, если ты меня не узнаешь… — Оби-Ван Кеноби, — мрачно произнес Скайуокер. — Да, это я, — обрадовался ситх, — Энакин, ты стал таким взрослым! Рассчитываешь на звание рыцаря в ближайшем будущем? Юноша ничего не ответил. Он не собирался реагировать на подобные насмешки. Верно, он сглупил, отбросив всю осторожность и ослушавшись своего мастера, но в плену врага он хотел держаться с достоинством. — Что ты со мной сделал? — Я выманил тебя из-под надзора Квай-Гона, уложил тебя спать… У тебя, должно быть, ужасная бессонница, потому что ты был в отключке весьма долго, я даже успел заскучать. — Почему я ничего не чувствую? — Я установил кое-какие ограничения, — мужчина указал пальцем на его запястья и шею. И только в этот момент Энакин заметил под веревками наручники странной конструкции и осознал, что шея у него болела скорее из-за впившегося в кожу ошейника. Подавители, которые Орден готов был использовать на самих ситхах. Дело было очень плохо. — Это ужасно, — тихо выдохнул Скайуокер. — Ох, не драматизируй. Все живут так. Или тебя настолько задело то, что теперь ты не Избранный? — Пошел ты! Я ничего тебе не расскажу! — Мне не нужна информация. Ты здесь не за этим. — Тогда что тебе нужно? Кеноби задумчиво почесал подбородок, не сводя с пленника своих жутковатых желтых глаз, затем перевел взгляд куда-то за спину. Энакин тут же начал озираться. Он находился на… кухне? «Я думаю, готово», — вдруг произнес ситх и обошел падавана. Ладно, на кухне было достаточно средств, с помощью которых можно причинять боль. Он дернулся снова, узлы на веревках держали его очень крепко. А затем ситх поставил перед ним на стол стакан голубого молока и тарелку еще горячего печенья. Он не мог сделать этого серьезно. — Что с лицом? Я думаю, они очень хороши, — с обидой произнес Кеноби. — Хватит издеваться надо мной. — Я не издеваюсь, я думаю, ты голоден. Энакин перевел взгляд обратно на печенье. Честно говоря, оно имело прекрасный аромат, и он действительно был очень голоден и вымотан произошедшим. — Какая жалость, а я хотел развязать тебе руки, — вздохнул мужчина. — Что если они отравлены? Я предпочту остаться голодным. Кеноби, молча, отпил немного молока и взял кусочек печенья. Не было смысла отказываться от еды, так что вскоре Энакин уже растирал руки и пытался получше разглядеть устройство наручников, не вызывая особого подозрения. Они не были соединены между собой, и теперь он не был привязан к стулу, что было хорошо, но без оружия и без своих способностей, у него не было шанса противостоять. Ситх сидел напротив него, внимательно наблюдал за каждым движением и расплылся в улыбке, когда юноша, наконец, принялся за еду. — Я не жестокий человек, не собираюсь морить тебя голодом. К тому же считаю это недостойной джедая или ситха мелочностью. Согласен? — Ты не ответил на мой вопрос. Тебе не нужна информация, ты рассчитываешь на выкуп? — Мне нужен ты. Вот и все. — Ты не переманишь меня на свою сторону каким-то печеньем. — Конечно, — снова улыбнулся Кеноби. Ситх готов был сказать что-то еще, но его остановил входящий сигнал коммуникатора, и он с досадой прикусил губу. — Ох, кто-то перебил тебя? — тут же встрял Энакин. — Мой мастер. Граф Дуку, — произнес Кеноби, заметив, как падаван тут же вскинул голову, конечно, он не будет раскрывать личность лорда ситхов, — вставай, я проведу тебя в твою комнату. По сравнению с Храмом джедаев это были довольно просторные апартаменты. Дверь за ситхом закрылась и защелкнулась на надежный замок. Энакин в тот же момент начал изучать помещение, ища слабые места в окнах, стенах и коммуникациях. Ничего. Хотя он мог бы что-то придумать в уборной комнате. Возможно, со временем ему удастся понять устройство замка. Из узкого окна открывался вид на поляну с сочной травой и лес, солнце вскоре зашло за горизонт, а он так и не придумал, как выбраться наружу. Он изнуренно упал на кровать и почти сразу провалился в сон.***
И первым, что он увидел с утра, было до крайности воодушевленное лицо Кеноби. Он бесцеремонно растолкал своего пленника и заставил сесть на кровати. «Поприветствуй новый день, Энакин, у нас впереди много дел! Приводи себя в порядок, смени уже эту отвратную одежду, я оставил тебе в шкафу». Юноша лишь измученно простонал. Этот ситх наверно был сумасшедшим, если думал, что сможет вот так, держа его в плену, переманить на темную сторону. Все они были безумцами, и Скайуокер ни за что на свете не принял бы их сторону. Но пока что у него не было иного выбора, он мог лишь подыгрывать Кеноби, поджидая удачный момент, чтобы сбежать. Он переоделся в обыкновенные серые штаны и футболку, в очередной раз хмуро поглядел на свой ошейник в зеркале. Эта штука будто бы слегка вибрировала и странным образом раздражала кожу, хотя он мог просунуть под ошейник пальцы и убедиться, что устройство было немо и неподвижно. Дверь была открыта на этот раз. Кеноби сидел на полу, в самом центре небольшого зала, яркие лучи солнца падали на его рыжие волосы, и Энакина в очередной раз передернуло с того, как неестественно выглядели его золотые глаза. Ситх указал на место перед собой. — Медитация? — мрачно усмехнулся джедай, усаживаясь напротив. — Я верю, что Квай-Гон еще не растерял своих навыков. Говорят, у джедаев ты на хорошем счету. — Я не чувствую Силу, зачем мне медитировать? — Чтобы привести в порядок мысли. Если они, конечно, есть в твоей голове. Закрой глаза. — Ты первый. — И я понадеялся вчера, что мы сможем прийти к согласию, — тяжело вздохнул мужчина. — Я никогда не приду к согласию с ситхом. Предатель. — Ты не знаешь меня. Если Квай-Гон не рассказал тебе обо мне, — с какой-то заинтересованностью ситх наклонил голову, — нет, думаю, он не стал бы обо мне говорить. — Как и любой другой послушник. Произносить твое имя стало недостойно. — Мне нравится твой боевой дух. Я бы разочаровался, если бы Избранный не мог постоять за себя. — Это личное, не так ли? Ты завидуешь моим способностям и тому, что я стал учеником мастера Джинна. — Хорошая догадка, — усмехнулся Кеноби, — но я был очевидцем твоих способностей вчера. Энакин почувствовал, как начал краснеть от смущения и гнева. На самом деле он соврал, об Оби-Ване Кеноби в Ордене могли говорить, и в какой-то период он был крайне заинтересован личностью бывшего падавана Квай-Гона. Он был признан погибшим при битве за Набу, хотя мастер Джинн не переставал верить в то, что Оби-Ван выжил. Так что ни он, ни юный Скайуокер не были удивлены тем, что среди сепаратистов был замечен новый ученик ситхов, Переговорщик. «Это было его кличкой в детстве», — с грустью произнес мастер Джинн. Он действительно редко говорил об Оби-Ване, хотя, как подозревал Энакин, думал о нем очень часто. — Я вижу ты очень зол на меня и жаждешь реванша, — глаза ситха блеснули под ярким утренним солнцем, — покажи на что способен. — Это будет неравный бой. — Я не буду использовать Силу. Хотя в неравенстве ты прав, — поддел его мужчина, поднимаясь с колен и вставая в боевую стойку. Кровь Энакина закипела, он тут же вскочил с места и бросился к своему противнику, уже предвкушая, как разобьет этому надменному ублюдку лицо. Однако это оказалось куда сложнее, чем ему представлялось ранее, в рукопашной схватке Кеноби был так же хорош, как и в бою на мечах. Это лишь подогревало ярость юноши. — Так много эмоций. Почему бы не извлечь из них пользу? — почти не сбив своего дыхания, спросил ситх. — Заткнись! Не пытайся мной манипулировать! Еще несколько ударов, не достигших цели, очень болезненная гематома на плече после удачного и точного удара самого Кеноби. Скайуокер почти что потерял равновесие. Его захватила злость и обида от собственного бессилия, и каждое новое движение становилось все более неряшливым. Оби-Ван выпрямился, осознавая свою победу. — Думаю, на этом все, — не без злорадства произнес он. — Еще чего! Энакин совершил последнюю попытку стереть ухмылку с лица своего оппонента, но тот весьма элегантно успел сделать подсечку, и он вписался скулой в пол и шумно выдохнул. Похоже их бой действительно подошел к концу. «Ох, дорогуша, я не хотел калечить твое красивое лицо, — поспешил поднять его Кеноби, — я приложу лед. Кстати что бы ты хотел на завтрак?».