Пǝрǝвǝ̤ртыши

              Первый день каникул всегда был для разных школьников очень разным. Одни сразу после последнего урока мчались в торговые центры, чтобы зайти в кино, поиграть в автоматах или наесться мороженого по самые гланды. Другие готовились к пересдачам или спешили на дополнительные летние занятия. Но был ещё третий тип. И в этом году Юнги можно было отнести к нему… «подростки с активной жизненной позицией», что бы там учителя не имели в виду под этими словами. — Ну, здравствуй, — неожиданно низко и с хрипотцой выдал Чимин, раздвинув двери кабинетика. Юнги поднял на него унылый взгляд. — Чем занимаешься… хён? Звучал он странновато. В голосе отчётливо слышались коварные нотки, но мозг не смог найти подвох, так что дал команду выглядеть достойно и уверенно. Юнги в противовес этому сбивающему с толку голосу выпрямился и посмотрел на парня с превосходством, чего обычно не делал. — Отрабатываю наказание. — Чимин беглым взглядом осмотрел разложенные по сдвинутым партам листы с чернильными надписями. — Сказали, раз я так люблю писа́ть, то могу подготовить плакаты и объявления к празднику. — Ммм, — с улыбкой покивал Чимин. — Забавное совпадение. А я вот к тебе тоже по этому поводу… — Вашему клубу тоже нужно что-нибудь написать? — спросил Юнги настороженно. — Уже не надо, спасибо. Ты уже написал. — Чимин растянул улыбку ещё сильнее, аж зажмурившись. — Все нормальные люди рисуют плакатик на листе А4, чтобы поддержать спортсмена из своей школы, ты в курсе? Лаконичную подбадривающую кричалку там пишут и размахивают потом этим на трибунах. Ты в курсе. Но всё равно накаллиграфил целое сочинение на простыне… — А тебе-то оно чем не угодило? — с раздражением сморщился Юнги, складывая руки на груди. Как раз за это сочинение он и получил по шее, усевшись строчить плакаты. Да, он подумал, что будет здорово поддержать Чонгука на последней тренировке перед соревнованием как-то по-особенному. Да, сначала он и правда взял обычный ватман и написал на нем небольшую цитату о мечтах и целях. А потом понял, что хочет добавить к словам великого спортсмена немного собственных, и в итоге текст разросся до размеров простыни с родительской кровати. И всё было бы круто, если бы дальше ему помогал Сокджин. Но у того образовались срочные рабочие дела, и вешать всё это безобразие помогал Тэхён. Бедолага запутался в нужном количестве окон, слишком рано скомандовал, и в итоге простыней Юнги завесил не пустующий инвентарный кабинет, а половину учительской. — Ты нам этим своим хлопчатобумажным письмом, можно сказать, тренировку сорвал. Чонгук нацепил ее, как плащ, и отказывается снимать. Спринтеры не бегают в огромных супергеройских плащах, Юнги, иди и забери у этого капризного ребёнка свою игрушку. — Ну нееет, я не хочу у ребенка вызывать плохие ассоциации. Пусть чужой дядя это делает — иди и забери. Ты ж ногами пощёчины раздавать умеешь, вот и воспользуйся тем, что вы в своем клубе развиваете — силой и ловкостью. В конце концов, кто, если не глава атлетического клуба, должен отбирать у детей игрушки? Юнги слегка улыбнулся, довольный собой, и обмакнул кисть в чернила, возвращаясь к работе. — Ладно, сделаю сам, но, если после этого твоему парню пару недель будет больно целоваться, уж извиняй… — Ладно, сделаю сам, но если Чонгук забудет про соревнования, слишком увлекшись поцелуями со мной, уж извиняй… я как раз собирался пригласить его с ночевкой накануне. В ситуации с кем угодно другим такой ответ Чимина бы разве что насмешил. Ну какой спортсмен пропустит такое важное соревнование? Если даже проспит, пополам порвётся, но доберётся вовремя. Вот только Чонгук был не типичным участником атлетического клуба, которые болеют спортом и мечтают о соревнованиях больше, чем Лола о горе из куриных ножек. Чонгук уже явно дал понять, что не стремится в мир спорта, как бы сильно ни любил его. Он и приходил-то в клуб лишь из-за настырности Чимина. А такое могло и боком выйти рано или поздно… — Брось, — усмехнулся Юнги, глядя в окно. — Ну что тебе с этой простыни? Зато ребятам очень весело, сам посмотри… — Но мы к важному соревнованию готовимся! — Готовитесь весь триместр, — согласился Юнги, жестом подзывая парня. Чимин вздохнул и подошёл, тоже выглядывая на улицу. — Думаешь, хоть кто-то в твоём клубе не готов? Чимин не ответил, просто опёрся на стену плечом, наблюдая. Несколько ребят в спортивной форме, как заведенные игрушки, носились по спортивной площадке, разыгрывая сценку то ли ограбления, то ли ещё чего подобного. И, что приятно, с ними были и Лалиса с Тэхёном, которые, хоть и играли роли несчастных заложников, но, похоже, были в восторге от игры и спасающего их Хангыльмэна с расписанным плащом. — Раз так, может, помочь тебе немного с этой писаниной? — спустя минутку вдруг начал Чимин, не столько спрашивая, сколько поясняя, чего это он рукава спортивки закатывает и за листы хватается. — Много ещё нужно? С чего мне начать? О, расписание мероприятий, что надо, я его сделаю! — Эй-эй, ты чего? Это моё наказание, брысь отсюда. — Да никто не узнает, что я помогал, расслабься! — Брысь, я раскаиваюсь и хочу сделать всё сам, как сильная и взрослая личность! Чимин состроил странную рожу, ясно дающую понять, что он думает о таких заявлениях. Юнги фыркнул, но всё же сдался — обвел пару пунктов в списке, что составил учитель, и отдал неожиданному помощнику. — Зачем тебе это сдалось? — проворчал Юнги, снова сосредотачиваясь на плакате перед собой и медленно выводя нужные слоги. — Настолько не хочешь присоединяться к игре? — Нууу… вроде того… — Я видел тебя много раз, ты постоянно веселишься и дурачишься с друзьями. Что не так? Играешь только с девчонками, которые в твоём вкусе? — Не неси чушь, — цыкнул на него Чимин и принялся намечать текст простым карандашем. — Сегодня настроение не то. — Значит, наоборот… там кто-то, кто тебе нравится? — Юнги улыбнулся, вдруг почувствовав какое-то странное присутствие Джису за своей спиной. Даже украдкой оглянулся, проверяя, но в кабинете их было лишь двое. И всё же необычное желание брало верх над привычной личностью. — Может, я знаю этого человека? — Вы сговорились, что ли? Чимин скосил взгляд, держа занесённый карандаш над крепко прижатой к бумаге линейкой. Кончики пальцев аж побелели от напряжения. Юнги улыбнулся, прикидываясь невинной овечкой, и принялся старательно выводить чернилами кружочек. — Знаешь, если многие задают тебе один и тот же вопрос, возможно, на то есть реальная причина. — Знаю я вашу причину. — Чимин покачал головой и размашисто чиркнул линию, тут же сдвигая линейку к следующим отметкам. — Почему людям вечно нужно лезть в чужие дела? — Просто людям свойственна забота, они всегда хотят помочь близким… Чимин вздохнул, проводя вторую линию уже куда аккуратнее. — Если честно, да, именно из-за Тэхёна я и не хочу там находиться. — Он вскинул карандаш, строго щурясь на встрепенуашегося Юнги. — Не смей додумывать каких-то странностей. Дело в другом… — И в чём же? — В повести для конкурса. — Перевернув линейку, Чимин стал расчерчивать клетки. — Мне было очень любопытно, что за историю он готовит, я несколько раз пытался подкатить с вопросами. Знаешь, я тоже иногда фантазирую про всякое, сочиняю сюжеты, но никогда не пытался записывать их. А тут такое большое дело — большой конкурс. Ну… Тэхён всё юлил и кокетничал, сказал, что можно будет почитать, когда работы опубликуют. Я пообещал, что прочитаю. — И не стал читать? Ну, кажется, их ведь только вчера выложили в открытый доступ, так и скажи, что не было времени, он со странностями, но не дурак, поймет. — Нет. Я всю ночь читал. — Ооо… Там что-то жуткое, да? — Юнги почувствовал, как под ребрами неприятно тянет от предчувствия чего-то очень неприятного. — Я как-то заглядывал ему через плечо, почитал кусочек диалога… — Нда. То, что возлюбленную главного героя зовут Чиним, это меня особо не волновало, даже при том, что она — глава спортивного клуба в своем универе. Но вот сюжет в целом… Юнги поджал губы, вполне понимая, что услышит дальше. — Это было ужасно. Столько нестыковок и дыр я за всю жизнь не видел. И я боюсь, что он спросит мое мнение. Вот что я ему скажу?! Чимин с раздражением отложил расчерченный лист и взялся за следующий. — Самое обидное — задумка-то классная, это было бы забавной лёгкой фантастикой про путешествия между планетами, дружбу, любовь и трудный выбор, если бы он не пытался сделать то, что сделать не может. Написать за три недели целый роман, а потом ужать его до повести, выкинув половину сцен?! Боже, да это убийство с особой жестокостью по отношению к истории! Сдался ему именно этот конкурс?! Писал бы в собственном темпе — и было бы всё хорошо! — Ну… может, именно это и скажешь? — Юнги пожал плечами, столкнувшись с вопросительным взглядом. — Не даю советов, решать только тебе. Но могу сказать то, что знаю сам. Тэхён ранимый, но живучий, быстро отойдет и будет благодарен за честность. К тому же, это ради тебя он так старался и спешил пролезть в этот конкурс, что даже пропустил в правилах пункт о размере текста. — Ради… меня? — Оу. Так ты знаешь намного меньше, чем делаешь вид, — тихо посмеялся Юнги, сгорая от стыда и не зная, куда себя теперь деть. — Так-с, что у нас тут? Указатель «Кафетерий», круто! — Что ты имеешь в виду? — Указатель! Это такие таблички, по которым люди ориентируются на местности! — В каком смысле «ради меня»?! — Ох, Джису, за что ж ты меня покинула?.. Юнги закусил губу и перевел взгляд. Чимин ждал объяснений. Сбежать было некуда.

…

После такого странного дня Юнги и не ждал мирного вечера. Наказание, долгий разговор по душам с Чимином, встретившийся по дороге Агуст… и эта… Куки… жутковато было на нее смотреть, хотя девушкой она оказалась приятной, совсем не под стать своему хамоватому парню. И всё же трудно воспринимать девушку, которая так на тебя похожа. А потом вдруг дедушка заявил, что родители уехали в гости к Джунги. Этому Юнги был очень даже рад: ни брата, ни отца — шикарно для ночёвки Чонгука. Ну и, честно говоря, после такого Юнги ждал новых странностей. — Недурной дуэт вышел, — сдержанно усмехнулся дед, заходя в гостиную с книгой и очками. Юнги с улыбкой глянул на Лолу, сидящего в ногах, уложив морду ему на колено. Это происходило каждый раз. Стоило Юнги взяться за гитару, Лола тихонько приходил к нему, усаживался близко-близко, чуть не на ручки заползал, и тихо скулил. Даже как будто в музыку попадал. — Твоя бабуля Гынри в детстве на флейте играла. Помню, Шрам всегда с ума сходил, слыша ее, лаял и в конуру забивался. Даже жаль его становилось. — Боялся? — Думаю, да, — кивнул дед, осторожно усаживаясь в кресло. — Мать это ужасно раздражало, так что в итоге Шрама отдали другим хозяевам, и Гынри со злости швырнула флейту в реку. После этого в доме стало как-то тоскливее. Нацепив широкие очки, дед уселся удобнее, включил лампу на столике, хмыкнул и раскрыл книгу, но взгляд на нее не опустил — так и смотрел на парочку на диване. — Возможно, прошлый хозяин был музыкантом, — вдруг продолжил он, подпирая щёку кулаком. — Далеко не каждая собака любит гитару. Наверное, для него эти звуки привычны. Лола, дождавшийся любимого проигрыша, зажмурился и особо умиленно заскулил, виляя хвостом. — И почему мы раньше не завели собаку?.. — Возможно, ждали, пока какая-то обнаглевшая дворняга сама к нам заявится. Дед усмехнулся. — Думаю, это помесь овчарки и добермана, а не просто дворняга. Очень красивая и умная, надо заметить, помесь. Юнги на какое-то время перестал играть и задумчиво посмотрел на острую мордочку и стоячие черные ушки. Да, вымытый и накормленный Лола и правда выглядел здорово. Крупный, подтянутый пёс с точёными чертами и благородным темным окрасом. А в такие моменты, когда он спокойно усаживался в ногах и разрешал трепать себя по голове, Юнги и вовсе не верил, что это тот самый зверь, что не давал ему покоя в начале триместра. Даже в мыслях это звучало до дикого глупо, но он напоминал Юнги Чонгука. В одном теле уживались неугомонный озорной щенок и очень тонко чувствующий мудрец. И, да… уживались они в очень красивом теле кареглазого брюнета. — Откроешь? — спросил дед, когда раздался звонок. Лола оглянулся на огромное панорамное окно во двор, завиляв хвостом. — Кто там в такое время?.. — Чонгук же, — напомнил Юнги, откладывая гитару в пустое кресло рядом с собой. — Точно, с ночёвкой, — резко нахмурился дед, наконец опустив взгляд на книгу и заметив, что та лежит вверх ногами. — Ладно, как скажешь, только ведите себя тихо после отбоя. — Что? — удивлённо переспросил Юнги, застряв в дверях. Лола протиснулся мимо и выскользнул на улицу, первым приветствуя гостя радостным лаем. — Ну, нам же не пять лет… — Потому и говорю. Не забывайте, что твоя спальня прямо над моей. — Гук будет спать в гостевой. — Тогда зачем он вообще пришёл с ночёвкой? — фыркнул дед. Совсем как сам Юнги делал, когда тема разговора доставляла неудобство. — В мое время к девушкам ночевать ходили, чтоб позажиматься под одеялом. — Так я, вроде бы, не девушка. — Слушай, я не разбираюсь в этих ваших новых тонкостях, — скривился дед, демонстративно склоняясь над книгой. По дому разнёсся ещё один звонок. — Я и так стараюсь принять это всё, и думаю, что главную суть вполне уловил… — Что ж, тут ты прав, — кивнул Юнги, выходя из гостиной. — Обещаю, мы будем вести себя тихо, если даже засидимся! Выйдя во двор, он украдкой глянул через окно в гостиную и отправился открывать калитку. Дед сидел с книгой в руках и хмуро смотрел куда-то в стену напротив. Именно так он обычно обдумывал что-то важное. В этом клетчатом кресле, с книгой, в тишине и со сдвинутыми бровями. И было невероятно приятно осознавать, что дедушка думает о его выборе, пытается понять и объяснить себе самому. Можно было сказать, что половина семьи уже приняла шокировавшую когда-то новость. — Прости, что долго, — не здороваясь, начал Юнги, запуская гостя во двор. — С дедушкой говорили… — Он не против моего прихода, надеюсь? — Нет, всё в порядке. — Отлично, — улыбнулся Чонгук, присаживаясь, чтобы обнять радостно скачущего вокруг пса. — В прошлый раз мне показалось, что он был не в восторге от знакомства. — Скажу честно, он и правда не в восторге, — ответил Юнги, переходя на шепот и поджимая плечи. — В его жизни никогда такого не было, это кажется странным. Но он терпим. Не ругается, как отец, и не пытается делать вид, что между нами просто ничего значимого нет и вся эта глупость скоро пройдёт. Чонгук пригладил торчащие черные ушки. Лола довольно зажмурился, вытянув шею и вывалив язык. Ну точно. Он был копией Чонгука! Тот тоже жмурился и ластился, когда Юнги приглаживал его густые волосы… — Ладно. Ты сказал, что у тебя есть какой-то безумно крутой план на этот вечер. Что ты задумал? — Ооо, тебе понравится, не сомневайся. Только для начала позвоним Джину… План и правда был грандиозный. Сокджин долго бэкал и мэкал в трубку, что-то в своей голове обдумывая и очень тщательно анализируя. Но потом всё же согласился с высказанным предположением, дал добро на испытания. Они втроём встретились в больнице, и доктор Ли с готовностью предоставила пациента для этих испытаний. Успех был ошеломительный. И Юнги просто распирало от гордости за себя, умничку-разумничку, который смог выдумать эдакое гениальное решение! Впрочем, кому ещё оно могло прийти в голову? Ведь это только на словах звучало просто, на деле же его идея была чем-то вроде «А давайте сделаем невозможное, и всё будет здорово!»… Процесс забирания магической энергии — уже сам по себе очень непростое заклинание, которое требует сил, внимания и осторожности. Одновременно с этим колдовать что-то ещё — слишком сложная задача, так что никто из боунсов и не задумывался о подобном. Вот только боунсы были теми, кто всегда использовал магию на важные дела. А Юнги — на милые мелочи вроде пляшущих в воздухе искорок, светящихся узоров на коже, порхающих бабочек из конфетных фантиков. Так что именно Юнги был тем, кто из них лучше всех разбирался в нетрудных мелочах, в заклинаниях, для которых и сосредотачиваться-то толком не надо — лишь позволить магии самой прочесть твои глубинные мысли и вдохнуть в них жизнь, придать форму. И у Чонгука прекрасно получилось справиться с задачей. Все пять раз. Он запросто забирал у боунсов лишнюю магию, а из его карманов сыпались фиалки, такие же, как росли на подоконнике, шерсть окрашивалась зебровыми полосками, как пижама одного из пациентов, подушки вокруг начинали играть музыку, одеяла плясать твист, а один боунс и сам покрылся красно-желтыми перьями, от чего пришел в неописуемый восторг. И всё это было временным, недолговечным, хрупким и совершенно не опасным. Другой не смог бы сделать такого — магия сама собой впитывалась в магический сосуд, требуя после немного отдыха. Но уникальный парень требовал уникальных методов и мог совершать уникальные подвиги. Чонгук наглядно показал, что может спасать жизни и здоровье боунсов даже после того, что случилось с его сосудом. Было лишь одно ограничение — для ведения четкого контроля объема проделанной работы Чонгук теперь должен был работать только с пациентами в больнице, под присмотром доктора Ли. Но такие мелочи никого не смущали. Остальные команды предпочитали мотаться по городу. А они двое уже успели на практике убедиться, что синица в руке иногда почти и не уступает по зарплате журавлю в небе. Главное несчастье последних дней было забыто, как гадкий сон. И домой они вернулись переполненные волнением, радостью и предвкушением дальнейших переключений… никто ведь не запрещал им разделить поле деятельности и иногда тоже выходить на погони по городским улочкам. Просто забирать магию у пойманных будет не медведь, а барсук. А это значит, они оставались полноценной командой в строю! Так что, когда на углу улицы, уже почти дома, они встретили копию своей парочки, никто и не вспомнил опасения Джина с Розэ. Ребята рассказали им о своей очередной вылазке в местный клуб, Куки с готовностью показала пару видео, и выяснилось, что «Чонгук» тоже отлично читает рэп. Если в том клубе снова затесался кто-то из школы, их будут обсуждать все каникулы. И в отговорку «Это не мы, это два очень похожих на нас парня, которые тоже встречаются» уже вряд ли кто-то поверит. И после всего этого домой они вернулись уже сильно за десять. В доме было темно и тихо. Из спальни деда не было слышно даже приглушенного радио, которое он слушал перед сном. — Лола? — почти шепотом окликнул Юнги, заглядывая в гостиную. Спящий на коврике у кресла пёс встрепенулся и поднял голову. — Иди ко мне, малыш… Лола тут же послушно встал, встряхнулся и побрел к хозяину, зевая на ходу. Отцу не нравилось, что псина лезет на мебель, так что постепенно Юнги совсем забрал его к себе в комнату, перетащил туда и кроватку и большую часть игрушек. И нужно было следить, чтобы пёс спал ночью на своем личном месте. — Когда я его заберу, он будет совсем послушный, — хмыкнул Чонгук, глядя на ткнувшегося лбом Юнги в колени пса. — Заберёшь? Ещё чего, ты свою возможность упустил, Лолу теперь получишь только через мой труп. Или вместе со мной, когда начнем жить вместе. — Вот ещё. Я скоро начну сниматься в сериалах, выпускать альбомы, фоткаться для журналов. Я разбогатею, куплю нам с братом и отцом трёхкомнатную квартиру и заберу Лолу. Это я его от питомника спас. — Это я его приютил и обогрел, — с улыбкой возразил Юнги. — По моей просьбе. — И собственному обдуманному решению. Не думаешь же ты, что я любую твою просьбу исполню. — Не переживай, я верну всё, что ты на него потратил… — Часы прогулок, намывания лап и игр? Нервные клетки, погибшие при уборке за этим чудиком? Тонны любви и заботы, что я ему подарил? Давай, попробуй это всё вернуть. — Надо же, как ты сильно к нему привязался… Чонгук не сдержал тихий смех. А жмущийся к Юнги Лола между тем даже не замечал, как его довольно виляющий хвост бьёт Чонгука по ноге. Такое вот странное пренебрежение. — Поздно вы, — чуть хрипло и глухо проворчал дед, выходя из спальни и оглядывая ребят. Он был всё ещё в дневной одежде, но на лице явно отпечатался короткий отрывистый сон. Юнги напрягся, не зная, чего ожидать дальше. Им, конечно, не ставили никаких рамок, не требовали быть дома в десять, но кто ж будет рад, что его внук шляется по городу в такую темень?.. — Вы поужинали? Идите на кухню, сейчас приготовлю вам пару стейков. Он зашёл в ванную и прикрыл за собой дверь. Послышался шум воды. Юнги с радостной улыбкой пихнул Чонгука локтем — лучше деда в этой семье стейки не готовил никто. — Мне показалось, он даже светится от доброты, — умиленно всхлипнул Чонгук, притворно утирая навернувшуюся слезу. — Словно хмурый ангел. — Забавно — мне тоже. Как мало надо, что6 подкупить голодного человека! Парни переглянулись и со смехом отравились на кухню в ожидании прекрасного позднего ужина от настоящего мастера.

…

Даже после соревнований для их подбадривающих простыней нашлось применение. Тэхён, Джису и Лиса танцевали, повязав их, как гавайские платья. Юнги свою подложил под зад на скамью, укрыв свободным углом голову, чтоб не пекло. День выдался жаркий. Городской стадион походил на гигантскую сухую сауну. Юнги даже представить боялся, как всё кипело внутри у ребят, которые соревновались, и без конца поглядывал в бинокль, проверяя, как там Чонгук, есть ли у него под рукой вода. А стоило парню подойти, тут же пихнул свою. — Спасибо, — буркнул Чонгук, присаживаясь рядом и открывая бутылку. Друзья позади кричали, поддерживая Чимина, а для него соревнование было закончено. — Кто бы мог подумать. Проигрывать неприятно даже в соревнованиях, на которые и идти-то не хотел… — Я считаю, ты был потрясен. Ты бы точно попал на пьедестал, если б парень перед тобой не споткнулся. — Думаешь? — А ты так, что ли, не думаешь? Ты пришел четвертым только потому, что запнувшийся лидер задержал… иначе так бы и финишировали раньше остальных. Кто-то из вас двоих точно взял бы золото. И, кстати, он долго бежал первым, а в итоге финишировал девятым, ему намного хуже. Чонгук кивнул, но по лицу было видно, что ему не сильно-то полегчало. Взгляд исподлобья бегал по оставшимся на стадионе парням, готовящимся к следующему забегу. Желваки то и дело шевелились — парень нервно стискивал зубы. Смотреть было больно. Не выдержав, Юнги придвинулся ближе, стиснул ладонями колено Чонгука и, как только тот с удивлением оглянулся, уверенно поцеловал в губы. Мягко и осторожно, но в то же время напористо, не давая улизнуть. — Что это было? — усмехнулся Чонгук, не отстраняясь. — Юнги, тут же чертова куча народу. — Да, знаю. Но иногда я готов немного потерпеть неловкость, чтобы сделать тебе приятно и подбодрить. — Вот как? Получилось. Чонгук коротко чмокнул парня в благодарность и натянул простыню, уже совсем другим взглядом наблюдая за бегунами. Получилось — не то слово. Чонгук чуть не светился от улыбки, казалось, на месте-то еле сидит. Так что за Чимина, участвующего в последнем забеге, он болел уже от всей души, а с заслуженным вторым местом поздравлял без капли зависти. — Ну что? Ты не передумал? — спросил Чимин, когда они собрались все вместе возле стадиона после окончания церемонии награждения. — Точно уходишь из атлетического клуба? — Да. Я уже нашел педагога, буду в свободное время заниматься вокалом, это мне ближе. — Что ж, если что, я спрошу у тебя его номерок. — Чимин отсалютовал и спрятал руки в карманы. — Увидимся после каникул. — Постой! — окликнул Юнги, мельком глянув на Тэхёна, напряжённо стиснувшего край своей футболки. — Если у тебя нет планов, может, сходим все вместе в ресторанчик с барбекю? Поедим и поболтаем… о мелочах. Чимин обвёл их задумчивым взглядом, а после неуверенно кивнул. Юнги не знал, чего ждать от этого вечера. Тем более — чего ждать после такого предложения. Но всё прошло хорошо. Они и правда пару часов провели в ресторанчике в центре города, где успели попробовать много всего вкусного и здорово сблизиться. Юнги видел, как на глазах укрепляются свежие связи. Шесть человек казались в тот вечер давно сложившейся компанией близких друзей. Эффект застолья? В любом случае, приятно было начинать каникулы с таких вот душевных последок. А после все они разбились на пары и разошлись по сторонам. И Юнги, как ни странно, радовало, что Чимину с Тэхёном в одну сторону. Кто знает, может, теперь они смогут без лишних свидетелей поговорить и обсудить то, что встало между ними неприятной колючей стеной?.. А Чонгук даже не спрашивал о планах или желаниях, просто шел рядом с ним, провожая. Не верилось, что прошло так мало времени с момента знакомства. Очень уж крепкими и гармоничными казались их отношения, как будто через многое успели пройти вдвоем. Погуляв с Лолой, Чонгук спокойно и привычно поцеловал Юнги на прощание, пообещал обязательно написать перед сном и ушел. Юнги даже какое-то время не мог сдвинуться с места, прислушиваясь к ощущениям, держался за прохладную металлическую ручку калитки и смотрел на висящий на ней почтовый ящик. Всё было прекрасно. В этот самый момент в его жизни всё было прекрасно. — Юнги?! — громко окликнул из дома голос деда. Юнги оглянулся. Прекрасное осыпалось мелкой крошкой под ноги. Что-то в этом голосе звучало непривычным, настораживающим. Даже холодок пробежал между лопаток, какого никогда не было от обычного строгого тона.