Игра не для двоих

Проснулся Гром оттого, что его тормошили за плечо. Обнаружив над собой Волкова — и едва не въехав ему в ухо — он довольно быстро вспомнил, что происходило вчера, и порядком всполошился. — Что случилось? — Серёже плохо. — В каком смысле плохо? — подобрался Гром, резко садясь в кровати. — Не знаю, он не говорит. Точнее, говорит, что всё в порядке, а видно... что нет. — А это уже Серёжа или ещё?.. — Не знаю, — раздражённо оборвал Олег. — Я не разбираюсь. — Какого ты тогда его там одного оставил?! — ругнулся Гром, торопливо натягивая на себя штаны. Серёжа по-прежнему лежал, свернувшись клубком на диване, но даже Гром заметил, что сейчас что-то было не так. Очень уж напряжённой была повёрнутая к ним спина. Ну, кто бы это ни был, он точно не спит. — Сергей? Что-то случилось? — Всё в порядке, — едва слышно отозвался Разумовский. — Он стонал, — тут же наябедничал Волков. — Дважды. — Значит, не в порядке, — заключил Гром. — А ну, давай садись. — Не хочу. Клубок сжался ещё сильнее, но Гром осторожно протянул его за плечо. Серёжа отдёрнулся и заскулил, пытаясь сбросить руку. Не преуспел — Гром был настойчив и не отстал, пока не усадил его лицом к себе. Лицо было бледным, а сам Серёжа горячим и еле дышал. — Где болит, тут? — он едва обозначил прикосновение ниже связанных рубашкой рук. Серёжа слабо кивнул. — А ещё? — Поясница. «Почки, — перевёл для себя Гром. — Суки». — С чего это? — спросил за спиной Олег. — С чего — я догадываюсь, — мрачно ответил Гром. — Меня больше удивляет, почему только сейчас. Нормально ж всё было. Не могло же его так запоздало накрыть? Зато могло закончиться действие лекарств. Ой, дурак... — Обезболивающее у тебя есть? Волков понятливо исчез на кухне. А Гром начал осторожно расстёгивать пряжки на рукавах. Даже если сейчас Птиц решит снова порулить ситуацией — вряд ли он будет представлять угрозу. А так должно быть полегче. Хотя бы пока таблетки не подействуют. Вернулся Волков с едва начатым блистером и стаканом воды. — Сколько? — А хрен его... давай парочку. Олег покосился неодобрительно, но таблетки на ладонь выщелкнул. Надо же, какой он покладистый. Когда сам не уверен, что делать. Серёжа на таблетки смотрел с ещё большим неодобрением. Будто опасался, что их могут начать впихивать насильно. Поэтому он торопливо сгрёб их сам, запил и торопливо открыл рот. Олег удивился. Гром — нет, сталкивался уже. Почувствовав неладное, Серёжа смущённо его захлопнул. Поёжился, пытаясь снова подтянуть ноги к себе. — Э-э-э нет, не надо. Ложись тогда уж ровно, — вмешался Гром. У него был опыт в подобных вопросах. Очень даже немаленький. В горячую воду б его ещё, но это лучше потом, когда таблетки подействуют. Сейчас не стоит трогать. — Не могу я ровно, — вяло огрызнулся Серёжа. Ему было хреново до подрагивающих губ — но это скоро пройдёт. — Так легче будет. — Что случилось-то? — не выдержав, раздражённо спросил Волков. — Бока ему намяли, что случилось... — размыто объяснил Гром. — Но на нём же... — А с некоторым опытом можно и без следов обойтись. Если знать, куда и как. За что тебя, кстати? — Не знаю, — отмахнулся Серёжа. — В смысле, просто так? — В смысле — не помню. Не меня. Вот это было внезапно. Если, конечно, ему память не отшибло, то доставалось всё-таки не совсем ему. Птице много за что хотелось навешать... но вот теория Грома о некоторых больничных методах рассыпалась как карточный домик. Впрочем, какая разница. Всё равно с больными так нельзя. Даже с такими больными, как Птиц. Пока он отвлёкся, Разумовский таки успел скрутиться обратно. Грому пришлось проявить настойчивость, одной рукой придерживая его за плечо, другой пытаясь оттолкнуть поджатые к груди колени. Серёжа отчаянно шипел — к счастью, не думая отбиваться — потом захныкал. — Да пойми ты, так же дышать легче будет, — ругался Гром, пытаясь его удержать, но нигде не придавить. — А свернувшись, ты сам себе всё передавливаешь. Спас его Волков, потеснив, усевшись у Серёжи за головой и положив ладони ему на плечи. Гром выдохнул, уселся прямо на пол ближе к ногам и перекинул через них руку. Со внезапным пониманием переглянулись. Серёжа сопел носом и периодически вздрагивал, но в остальном с положением дел смирился. Потихоньку начал дышать реже — так и правда было проще, уж Грому ли не знать. — Ты со своей системой всё сделал как хотел? — тихо спросил Волков. Гром подумал, что не лучшее время, пожалуй, чтобы Серёжу разговаривать, но решил пока не вмешиваться. Может, отвлечётся. Если тяжело будет — Олег и сам его заткнёт. — Почти, — одними губами ответил Разумовский. — Но полного шифрования я добился, без обмана и оговорок. Два года бодался. — Технически сложно? — нахмурился Волков. — Если бы! — уже эмоциональнее отреагировал Серёжа. — Юридически. И почти невозможно, как оказалось. По запросу властей обязан предоставлять, видите ли. И плевать на тайну личной переписки. Только хрен им... Гром хмыкнул. Серёжа на это мгновенно подобрался: — Это конституционное право любого русского гражданина! Ого... как его пронимает. Гром примирительно поднял руки. Хотя мнение, конечно, не изменил. Да и уточнять, что всё равно соцсети больше нет, тоже не стал... — Здорово, — кивнул Олег, успокаивающе поглаживая его по плечу. — А ещё? Серёжа углубился в какие-то технические подробности, от которых у Грома только каша в голове оставалась. Олег периодически кивал и даже что-то спрашивал. Но в какой-то момент Гром осознал, что понимает тот ничуть не больше самого Грома. Просто... ему это всё равно важно. И Серёжа хоть и морщился, сбивался иногда, вдохнув слишком глубоко, всё равно увлёкся рассказом и чувствовал себя однозначно лучше. Гром сцедил зевок в кулак. Интересно, если он пристроит голову на край дивана и немного доспит — они же не сильно расстроятся? Особенно Птиц — ехидно напомнил внутренний голос. Гром посоветовал ему заткнуться и всё-таки прислонился виском к дивану. В этот раз он проснулся сам. Спина затекла до нечувствительности. Рука на серёжиной коленке тоже. Гром торопливо её оттуда убрал. Как-то неловко получилось. Волков всё также сидел у Разумовского в изголовье и листал телефон. Серёжа, судя по всему, спал. За окном явно посветлело. — Сколько времени? — Начало девятого, — не отрывая взгляда от гаджета, отозвался Олег. — Выспался? Я в магазин выйти хочу. — Угу. Сейчас. Гром быстро умылся и махнул Волкову. Серёжа спал, развлекать его не требовалось. Зато можно было пройтись, поубирать всё условно опасное... и заодно осмотреться. За стопками вещей в шкафу обнаружилась коробка с патронами, в тумбочке у кровати — пакет с документами, ясное дело, поддельными. На Разумовского тоже, хотя на фотографии он едва ли был на себя похож. Впрочем, для особо опасного преступника в розыске — логичная предосторожность. На кухне среди обычных затесался солидный боевой нож. Патроны и документы Гром трогать не стал, а вот ножи — и боевой, и кухонные — долго думал, куда припрятать. В конце концов просто засунул наверх, на шкафчики. Серёжа пониже, он быстро и незаметно их оттуда не достанет. В кармане завибрировал телефон. Хорошо хоть без звука — не разбудил. Юлька небось. Но экран высветил номер Прокопенко. Гром мигом подобрался. — Да, Фёдор Иванович, — вполголоса ответил он в трубку. — Не спишь уже? Давай чтоб через час был в участке. — Не могу, я это... не дома. Через час никак. И вообще, у меня ж вроде выходной. — Был выходной. У меня, между прочим, тоже, — он вздохнул в трубку. — Приезжай, Игорёк, тут такие новости — закачаешься. Гром покосился на спящего Разумовского. А, ну да, логично. — Понял. Буду так быстро, как только смогу, — коротко ответил он и повесил трубку. Мда, дело принимает абсурдный оборот. Впрочем, из этого вполне можно извлечь пользу — если расследование поручат ему, то и руку на пульсе держать будет легче и допуск в нужные места получить. А это идея... Гром подошёл к дивану, немного посомневался, но отсутствием Олега стоило воспользоваться, он бы Серёжу разбудить не дал. Поэтому Гром всё-таки протянул руку и коснулся серёжиного плеча. — Эй. Просыпайся. Трясти сильно он опасался, а на голос Серёжа не особо реагировал. Тогда он положил руку на плечо и осторожно погладил. Кажется, именно так делал Волков, правда, чтобы успокоить, а не разбудить. Но Серёжа сонно завозился, что-то пробурчал и наконец открыл глаза. Тут же подобрался, сдвигаясь от него в сторону. Сел, сонно хлопая глазами и явно не очень хорошо понимая, что происходит. — Ты мне названия таблеток обещал, — спешно сбил его с мысли Гром, не давая запаниковать. Серёжа уставился на него непонимающе, но и сбежать больше не пытался. — Ну тех, которые... от психиатра, — напомнил Гром. Серёжа потупил ещё несколько секунд, потом протянул руку: — Дай телефон. Гром выловил из кармана нокию и положил ему в ладонь. Серёжа ошарашенно посмотрел на неё, потом на Грома, и снова на нокию. — Что? — не выдержал Гром. — Я имел в виду... ну, нормальный телефон. С интернетом. — Какой есть. Меня устраивает. — Ладно. А что-нибудь другое, с чего можно погуглить? — У меня нет. Вон у Волкова ноут лежит, но... Серёжа сдвинулся и потянул ноутбук к себе. — А Олег где? — настороженно спросил он. — В магазин вышел. Слушай, я думаю, ему не очень понравится, что кто-то лезет в его технику. Серёжа после слов про магазин сразу расслабился и бодро заклацал по кнопкам. На ноуте стоял пароль, но его это не смутило — уже со второй попытки он смог войти. — Эй, ты меня слушаешь? — Если бы он не хотел, чтобы я сюда залез — воспользовался бы другим паролем, — уверенно отрезал Серёжа. Это звучало логично... — Нашёл. Куда тебе скин... — Серёжа осёкся, вспомнив телефон, и вздохнул. — Есть на чём записать? Гром протянул ему блокнот. Коллеги не раз пытались посмеяться над его верной техникой, но Грому никогда не было до этого дела. А сейчас вдруг стало обидно. Серёжа протянул бумажку — пара строк мелким путаным почерком. Небось компьютерному гению нечасто приходится писать от руки. Ничего, разберёт. Он кивнул и спрятал её в карман. — Чувствуешь себя как? — Нормально. — Как ночью нормально? — спросил Гром укоризненно. — Или на самом деле? Серёжа смутился, повёл плечами, прислушиваясь к себе. — Терпимо, — наконец постановил он. — Скорее ноет, чем болит. Почти не мешает, по крайней мере, пока сижу. Гром кивнул. Скорее всего обошлось без чего-то серьёзного. Денёк-другой на обезболе — и порядок. Хотя бы физически. Интересно, если предложить его сейчас в рубашку завернуть — сильно обидится?... В замке провернулся ключ, избавляя Грома от раздумий на эту тему. Зашёл Волков с пакетами. — Привет, проснулся? — первым делом спросил он. Открытый ноутбук проигнорировал, хотя не мог не заметить. Серёжа кивнул, чуть качнулся, словно сомневаясь, вставать или нет. Опять небось обниматься полезет. Так он, кстати, и не объяснил, почему вначале так Волкова испугался. А сейчас времени нет. — Мне уйти надо, на работу вызывают, — сообщил Гром. Олег кивнул. — Телефон оставь и мой запиши, чтоб хоть на связи был. И скажи, где тебе лучше писать. Серёжа выразительно фыркнул, но смолчал. Вот же прицепился. Гром продиктовал свой номер, записал на листке чужой и попрощался до вечера. Пусть обнимаются вволю.