Равновесие потерянной жизни

Пропахшие одиночеством стены, пропитанная однообразием дней мебель, содержавшееся в воздухе безразличие-всё это являлось главными составляющими его дома. Серые, как тучи, обои, обволакивали собой каждую бетонную перегородку здесь. Бордовые, как кровь, накидки на гарнитур, напоминали о лужах крови, трупах, криках и мольбах о помиловании. О тех временах, когда он состоял в отделе коррекции. Чёрный, как смоль, ламинат заставлял помнить о ней: её волосы, которые всегда были чуть ниже лопаток и пахли облепихой, её манящие темно-зелёные миндалевидные глаза из под полуопущенных век и прикрывающей челки, которые заставлял молодого человека теряться. Её спокойствие и гармония, которые отражались у неё на лице. Остроумие и рассудительность в критических ситуациях, восхищавшие его, а умение нестандартно мыслить покоряло с каждым разом. Она была идеальна. Умела слушать и слышать, не задавала глупых вопросов и не ковыряла ему мозги, кажется, даже доверяла ему. Он просто сходил с ума от всего ее совершенства, готов был держать её в объятиях вечность, тонул и задыхался от одного только вида её. А она всегда была занята. Уделяла, на его взгляд, недостаточно внимания. Он мог просто часами сидеть рядом с ней, смотря на то, как изящно её пальцы бегают по клавишам, как извивается она всем телом, пытаясь передать нужную эмоцию. Он был далёк от всего этого искусства, но в моменты, когда она играла, его душа чувствовала каждую ноту, каждую проигранную эмоцию, каждый такт. Его выдавали мурашки, что беспрерывно бегали по телу, от чего он иногда вздрагивал. На это девушка всегда улыбалась краешком губ. Для неё это означало лишь одно: она в силах передать через клавиши то, что чувствует, а он понимает и принимает это, даже сам того не понимая. Интуитивно. Вечером на кухне всегда сидели две тени, без света, только с кружками горячего кофе в руках. Лунный свет изредка проникал в помещение, лишь в безоблачные дни, когда небо сияло от большого количества небесных тел. В такие моменты можно было заметить пар, что быстрыми потоками покидал керамику. Они могли просто молчать, и в этом молчании находили что-то своё. Чаще всего она сидела на его коленях, прислонившись к его щеке своей, а он поглаживал её спину. Его руки были горячее чайника на плите, а её холоднее айсберга. Он уже даже привык к этому. Привык согревать бледные ледяные руки, ничего не теряя при этом. О такой счастливой жизни он и мечтать никогда не смел. Ему больше ничего не нужно было. Он обрёл свой дом. И как ни странно, им являлся человек, а не холодные бетонные стены. Он каждый вечер бежал домой, зная, что придёт первым. Всегда ставил чайник и поднимался в спальню, чтобы переодеться. А её всегда встречал домашний запах уюта и тепла, а приятным подарком шёл он-любимый человек. Изредка он ворчал о том, что она слишком много времени уделяет работе и так жить нельзя, на что она лишь посмеивалась, ничего не отвечая, сразу завлекая в нежный поцелуй. Она покинула его. За день до их бракосочетания. Просто исчезла, никак не изъяснившись. Телефон выключен, вместо гудков сплошное молчание, что отдавалось эхом в ушной раковине. Сим-карту вытащила. Попытки дозвониться до её рабочего номера тоже не увенчались успехом. Его приход в её контору оставил после себя ещё больше вопросов. Там было пусто. На здании была приклеена табличка "АРЕНДА" и шестизначный номер. Это всё. Она испарилась, оставив его наедине с собой и этим домой. Испарилась, ничего не забрав, кроме его сердца и души. Он искал её больше полугода, но так и не пришёл ни к чему. Никто ничего не знал. А когда он, потеряв всякую надежду и не видя больше выхода, решился использовать свою силу, она прислала письмо, в котором убедительно попросила не искать её и вообще забыть. Вычеркнуть из своей жизни, как это сделала она. Конечно, такие слова отпечатались на его сердце выжженным штампом и остались в нем навсегда. До сих пор он ковыряет ее, из-за чего она вновь начинает кровоточить и ныть, заставляя вспоминать о ней. Он до последнего не верил, что она способна на такую жестокость не только по отношению к нему, но и к себе. Она же тоже что-то чувствовала к нему, разве нет? Тогда почему так легко ушла? Почему они не обговорили это как всегда? Он винил себя. Наверное, какие-нибудь его слова обидели её, а может его привязанность надоумила её так поступить, а может он наоборот уделял ей недостаточно внимания. А может ещё черт знает что. Такими вопросами он периодически закапывал себя, занимаясь самоанализом. Думая о причинах, он пришёл к умозаключению, что ему было бы проще, если бы она пришла и оторвалась на нем. Высказала все свои недовольства и обиды, кроя его трёхэтажным матом, швыряя посуду и вазы в него, громя этот дом, не оставляя ничего в целостности. Он бы даже не уворачивался, не пытался её остановить. Наверняка заслужил. Но эта недосказанность просто убивала его. С её ухода прошёл ровно один год и тридцать три дня, а для него время как остановилось тогда, так и не смело идти снова. Обитель этого жилища потерял смысл жизни и не знает как его вернуть ещё с прошлой зимы. Сидя в полумраке с кружкой в руках, он смотрел на разбушевавшуюся стихию через окно. Мартовская метель. Не очень уж частое явление. Конечно, что-то в этом было, но он просто ненавидел зиму, в отличие от неё. Она всегда вытаскивала его во время снегопада на улицу. В те мгновения жизнь ощущалась по-другому. На улице не было ни души, слышно только скрип снега под ногами. Дороги не расчищены, это определённо добавляло веселья. Она толкала его в сугроб, громко хохоча, а он тянул её за руку за собой. Он находил во всем этом что-то волшебное не меньше, чем она. После такой прогулки приятно было зайти в кафе за согревающими напитками и отправиться домой. Мокрые с ног до головы, с пунцовые щёчками и горящими глазами они входили в свои обители. А потом согревались махровым пледом, плавились в царящей обстановке и в обществе друг друга. Так они и засыпали : Он полусидя, задрав голову на спинку дивана - она полулёжа, обнимая его под рёбра, утыкаясь носом в грудину. А ещё он ненавидел это пору, потому что в конце февраля прошлого года он потерял её. Они собирались сыграть свадьбу прямо первого марта, так как хотела она. Погода тогда обещала быть просто великолепной, и так и было. Цветы уже начали распускаться, снега уже и в помине не было, лишь весенний ветерок пронизывал каждого находящегося на улице. 28 февраля она не вернулась домой. 29 он обзванивал все больницы, отделения полиции, звонил на её работу. Первого марта он не хотел просыпаться, был весь на нервах, перебирая в голове самые худшие варианты причин, по которым она исчезла. А сегодня тридцать первого марта. Он мёртв изнутри, ходячий кусок плоти. Сделав последний глоток ледяного кофейного напитка, он собирался направиться в спальню. Время уже давно перевалило за полночь. Веки сами всё тяжелее опускались с каждым разом. Он уже собирался телепортироваться, как вдруг ему показалось, что в дверь постучали. Вздёрнув руку, он взглянул на часы. 2:55. Решил подойти ближе и стал вслушиваться. Может показалось? С ним такое бывает. Уже как год он живёт в параноидальном состоянии, не в силах что-либо сделать с собой. Целую минуту на уши давила гробовая тишина, но стоило ему отойти, стук повторился, только более настойчивый. Он без раздумья дёрнул ручку, грея глупую надежду внутри. Однако никого он там не увидел, уже хотел яростно захлопнуть дверь, мысленно посылая тех, кто посмел разыгрывать его да и ещё в такой час. Но его остановило тихое хныканье. Он замер, немного оторопев. Стоило ему опустить взгляд, как он наткнулся на розовую люльку, полностью покрытую снегом. Улица была пуста, однако для достоверности он выглянул, выискивая взглядом родителей этого дитя. Никого. Ну ещё бы, в три часа ночи. Хныканье начало переходить в нарастающий плач, поэтому времени на подумать уже не было. Схватив колыбельную двумя руками, он закрыл дверь ногой. Не очищая от снега, он поставил её на стол, снял накидку и замер. На него смотрели огромные синие глаза. Ребёнок всё ещё хныкал, потирая глазки крошечными кулачками. Девочка была ледяная, поэтому он быстро схватил её на руки и укутал в плед. Покачиваясь из стороны в сторону, чтобы она успокоилась, он пребывал в шоке. Кому вообще в голову пришла идея подбрасывать ребёнка? Мы вроде в двадцать первом веке живём. Для этого существуют специальные дома. Что ещё за фокусы? Что теперь с ним делать? Куда его девать? Похоже, малышке было около полугода. -Чёрт,-Парень запрокинул голову к потолку и прикрыл глаза. Шепот раздался на кухне и эхом отскочил от стен. Они так мечтали о ребёнке. Планировали заняться этим вопросом после свадьбы-на медовом месяце. Дети любили её просто до безумия. Каждый раз проходя мимо маленьких шкетов, она могла просто улыбнуться или подмигнуть, и дети расплывались в улыбке, а те, кто сидели в колясках начинали звонко смеяться, хлопая в ладоши. Пятый рассчитывал на то, что укачает ребёнка, но не тут-то было. Девочка успокоилась, однако смыкать свои очи вовсе не желала. Она всматривалась в очертания его лица, и, кажется, ухмыльнулась? Пятый выставил руки с ребёнком перед собой и прищурился. Тоже стал рассматривать неожиданно свалившиеся на него чудо. -Что мне прикажешь с тобой теперь делать? М?- не отводя глаз, молвил он. Девчушку эта фраза позабавила, и она расхохоталась. А уже в следующий миг крошечное личико стало серьёзным, а еле заметные брови выгнулись в неестественном изгибе. -Что?- Пятый вытянул шею, не понимая, что не так. Малышка зажмурилась и негромко чихнула, а потом немного проморгалась, сама, наверняка, не понимая, что произошло. За этим было настолько забавно наблюдать, что парень даже засмотрелся. Волосы у малышки были черные, как смоль, а носик был немного вздёрнут. Прямо как у неё. - Пойдём искупаю тебя что-ли?... А то ещё разболеешься. Да, точно. Бегом в ванну,- уложив на одну руку маленького человечка, он пошёл за полотенцем. - Знаешь, я как-то не рассчитал твой неожиданный приход, поэтому уж извини, сегодня без уточек, дорогуша. Настроив кран, он наполнил ванну водой. Девочка с интересом наблюдала за процессом, удобно устроившись на руках, а потом и вовсе стала показывать пальцем туда. - Да, сейчас согреешься,-он снял с неё хлопковое платьишко и, посадив её вовнутрь, стал закатывать рукава рубашки. Присев рядом с ванной на корточки, он с рук стал поливать ребёнка, чтобы дать привыкнуть. Девочка с интересом разглядывала его руки, раздвигая пальцы, и улыбалась, смотря на его реакцию. Он же, подперев одной рукой голову, смотрел мимо неё. Ей стало скучно, ей нужно было его внимание, реакция, поэтому спустя несколько минут девочка со всей силы ударила по воде, создавая огромное количество брызг. Ему хорошо досталось. Капельки попали прямо в глаза и на рубашку. Он даже немного разозлился. Немая злость заполнила комнату. Дитя мгновенно считало эмоцию и задержала дыхание, замерев. Он уже надеялся на истошные крики и плачь, но ничего подобного не произошло. До этого спокойные, как океаны, глаза теперь выражали ответную злость. Надо было как-то выходить из положения, но он не понимал этого. Ему не доводилось нянчиться с детьми. Он не знал, как возобновить её безмятежное выражение лица. Он, кажется, забыл, что сейчас играет с не равным ему бойцом. Он забыл, что она ему не соперник в сложившейся ситуации. - Что-то не нравится?-слишком грубо спросил парень. Детские уголки губ вмиг стали дрожать и опускаться. -Нет, нет, ты чего? Смотри!- Слишком поздно пришло осознание вышесказанного. Он влип. Создавая круги на поверхности воды, он рассчитывал занять её. Но малышке было не до этого, она схватилась за его руку и во всю гортань начала кричать. Всё. Это был конец. Дальше он не знал, что делать. Как успокоить столь маленькое и хрупкое создание? - Тише, не плачь, прошу. Хватит, остановись,-полушёпотом молил Пятый. У него разболелась голова. Писклявые крики просто оглушали. Девочка мотала головой и била по воде, не прекращая. Парень просто сдался, не зная, что предпринять. Кричать на неё было себе дороже. Он просто осел около ванны, утыкаясь лбом в её край. Может ей надоест? Может закончатся слёзы? Боже, пожалуйста, помоги. Он зажмурил глаза от безысходности. В этот момент он почувствовал маленькие ручки на своих волосах. Вопль понемногу затихал, а он не смел шелохнуться. Она мяла его волосы, рвано дыша, а потом потянула их вверх, говоря, мол, а ну-ка посмотри на меня. Шмыгнув ещё разок, она пыталась дотянуться теперь уже до поднявшейся головы. Но это больше не представлялось возможным. Она начала кряхтеть, и Пятый поставил её на ноги, придерживая, а она, воспользовавшись этим, коснулась двумя руками его щёк. После этого он вообще потерял дар речи. Она так смотрела на него, будто устанавливая с ним какую-то ментальную связь. Ни один из них не смел оторвать взгляда. Создавалось такое ощущение, будто под кожей бегали мурашки, а от рук малышки тепло разносилось в самые дальние и тёмные уголки его души. Она заставляла всматриваться в свои глаза и искать ответы на интересующие его вопросы. Она заставляла утопать в её океанических глазах, а он был не против. -Позволишь мне помыть тебя или на сегодня закончим с водными процедурами?- прошептал он, боясь нарушить идиллию. Она заулыбалась. -Это значит да? Ну хорошо,- поразмыслив, он понял, что не хочет мыть её мужским гелем. Что ещё за глупости. Тем более, может появится аллергия. Нет, ни за что. -Может я здесь чего найду...- бубня под нос, Пятый открыл небольшую дверцу шкафа. На секунду поток мыслей прервался, а тело отказывалось двигаться. Нет, только не это. Он уже и позабыл о нем. Он хлопнул дверцей. Зачем вообще сюда полез, дурак. - Нет, этого не будет, слышишь? -он повернулся к ребёнку и пригрозил пальцем. В ответ получил лишь непонимание. Она нахмурилась, продолжая сверлить взглядом. - А знаешь, я передумал. Ничего страшного, если ты будешь пахнуть также вкусно, как и я,- он поспешил взять в руки тюбик, однако когда он оказался у него в руках, он просто остановился, зажмурил глаза и тяжело выдохнул. -К черту,- у него возникло непреодолимое желание швырнуть этот гель так, чтобы он вылетел за пределы ванны. Однако девочку пугать не хотелось. Он со злобой поставил гель на пол и пошёл обратно к шкафчику. Схватив запечатанный гель, он открыл его. Она всегда выбирала максимально натуральные средства гигиены. Её шампунь был с облепихой, а гель для душа с абрикосом. Всё это в миксе так гармонично сочеталось, что он всегда сходил с ума от такого сладкого запаха. Воспоминания нахлынули также быстро, как и цунами захлёстывает город, а один только запах погружает настолько глубоко, что никакая Марианская впадина не может претендовать на звание самого глубокого места на земле. Он сохранил его в надежде, что она вернётся в нему, а он даже не потребует объяснения за её выходки. Просто упадёт пред ней на колени и будет рыдать. А она будет успокаивать его, скажет, что это просто кошмар, и на самом деле не было этого года без неё. Что это был просто ужасный сон, который никак не граничит с реальностью. Что всё позади, и теперь они снова будут вместе, сыграют долгожданную свадьбу и будут жить душа в душу. Одинокая слеза скатилась по щеке и упала на пол. Рукавом он начал тереть глаза, чтобы не вызвать подозрения у маленького человека, что с любопытством рассматривал его. Ведь дети считывают эмоции и состояние взрослого словно сканер. - Так, ну что? Сейчас скупаемся и спать,- бодро заговорил он, улыбаясь ей. Пытался не показывать свою слабость перед ребёнком, но он проиграл. В её глазах считывалось сожаление, что заставило его чувствовать себя тряпкой, вымоченной в грязной воде и выжатой руками какой-нибудь старухи. Растирая гель в своих руках, он всё больше утопал в этом запахе, в тех временах, где они были вместе. Он утопал в ней. Он никогда так сильно не привязывался к людям, но она вышла единственным жирным исключением из этого правила. И что в итоге? Она растоптала его чувства, от души поплясав на обломках доверчивости, весело смеясь с его наивности. Но он ни о чём не жалеет. Наверно. Вынося ребёнка из ванны, он думал во что бы его нарядить. -А дальше что предлагаешь мне делать? В свою рубашку тебя укутать? А?- надежда была только на эту несчастную люльку. Может эти недоумки хоть что-то туда положили. Если это окажется правдой, он хотя-бы будет уверен в том, что у этих людей есть какое-то количество не отмершего мозга. Удача сегодня было на его стороне, если это можно назвать удачей. В сумке обнаружилось не только немного одёжки, но и даже смеси. Какие молодцы. Хоть о чём-то позаботились. Ублюдки. Не успел он обрадоваться, как увидел из чего эта одежда. Материал платья был ужасным, строчки неровные, нитки не обрезанные, торчащие по всему периметру изделия. Складывалось такое ощущение, как будто его шили вручную. В некоторых местах можно было заметить заплатки. -Мне интересно, где и с кем ты жила? Что это за тряпки..?-он так активно начал задавать вопросы, как будто не понимал, что не получит никаких ответов. -Так, ну такое надевать на тебя не буду, уж лучше что-нибудь у меня посмотрим,-а что мы у меня посмотрим? Семь однотонных белых рубашек? Две чёрные водолазки? А может единственный свитер, который она связала своими руками? Пятый понятия не имеет за сколько бессонных ночей ей удалось это сделать, но получилось настолько умело, что слова здесь неуместны. Это был подарок на новый год. Кажется, самый лучший. Она прекрасно знала, что он не будет носить никаких оленей или что-то яркое, поэтому создала темно-синий свитер. Надо было видеть его в тот момент. Он сразу нацепил его на себя, и стало так тепло. Он был связан из мягкой пряжи, а ещё из любви и всех тех качеств, что питала к нему. Подняв её над собой, Пятый кружил её, под звонкий смех, а после завлёк в поцелуй, настолько сладкий и желанный для обоих, что они даже улыбались сквозь него. Он так любил носить этот свитер, не снимая... Из транса его вывел зевок малышки. Бросил взгляд на часы. 4:20. Он всё-же завернул девочку в свою рубашку и лёг с ней на кровать. Запах абрикосового геля распространился по всей спальне и осел в лёгких молодого человека. Он вдыхал и вдыхал его, представляя милый образ. Положив маленького человека рядом с собой, он обогнул её своим телом, чтобы ночью не дать ей упасть, в случае чего. Пятый подпёр одной рукой голову, а другой стал поглаживать голову младенца, терпеливо ждал, когда она засопит. Он терялся в своих сомнениях о том, что не сможет воспитать достойного человека. Да и почему он должен? Ему нечего дать этому маленькому организму. Без неё он не справится, ничего не получится. У него ещё и работа, куда он её денет? Слишком большая ответственность ложится сейчас на него. В его голове появился пунктик: позвонить завтра в различные детские дома и разузнать не потеряли ли они кого-то. Но в самых глубинах сознание о молился о том, чтобы завтра он не услышал одобрительный ответ на том конце провода и не отвёз дитё в руки не пойми к кому. Если так и произойдёт, то он просто проклянёт себя. Может сама судьба даёт ему шанс на новую жизнь? Это был знак свыше? Вселенная подарила ему ещё одного человека, которого он полюбит всей душой, не так ли? Так они и заснули, однако в процессе сна Пятый лёг на спину, а девчушка, не чувствуя больше того тепла, что исходило от тела рядом, переползла прямо к нему на живот, кладя голову на грудную клетку. Во сне он этого не почувствовал, зато знатно испугался, когда рукой не нащупал маленьких ручек. Стал судорожно водить рукой по той части матраса, до которой доставал. Может она упала с кровати? От этой мысли он сразу раскрыл глаза и уже хотел резко встать, как почувствовал, что рубашку на его теле сжимает маленький кулачок. Тяжко выдохнув, он не стал перекладывать младенца обратно. Ему так даже спокойнее.

***

Первые лучи солнца незаметно прокрались к дом, начиная проникать в спальню, где несколько часов назад заснули два самых одиноких человека на планете Земля. Луч лениво прошёлся по маленьким ножкам, облизывая теплом, а затем коснулся личика, задев прикрытые глазки. Малышка недовольно зажмурилась и повернула голову в другую сторону, кряхтя. Неугомонный луч, тем временем, шагал дальше и добрался до лица мужчины, что раскинув руки в разные стороны, посапывал с открытым ртом. Лицо его рефлекторно искривилось. Он чуть было не поднялся резко с кровати в сидячее положения, как делал обычно, чтобы окончательно проснуться, но вовремя вспомнил, кто покоился на его грудине. Пришлось разгонять кровь по лицу лёжа. Он закрыл свою сонную физиономию ладонями и активно стал тереть её. Сфокусировав зрение, он бросил взгляд на часы. 7:30. Тяжёлый выдох раздался из его уст. Столько проблем свалилось на него за одну ночь, буквально вмиг на него возложили огромную ответственность, даже не спросив. Он с собой-то справиться не в силах, просто - напросто не успевает за этим бурным ритмом жизни. А ребёнок всегда чувствует, когда что-то идёт не так. Дети вообще многое перенимают от взрослых. А что может перенять девочка от него? Неконтролируемую агрессию? Черствость и безразличие? А может безжалостность и упёртость? С этими мыслями он собирался аккуратно переложить дитё на кровать. Но стоило ему зашевелиться, два голубых шара сразу раскрылись и уставились на него в непонимании. -Доброе утро,-улыбаясь, сказал он,-ты можешь ещё поспать, я тебя не потревожу,-попытка перенести ребёнка с себя на кровать не увенчалась успехом. Девочка вцепилась в него и, кажется, не собиралась отпускать. Видимо, запланированный душ с утра переносится на неопределённый срок. - Думаю, что сейчас нам нужно подкрепиться, как считаешь?-молчание в ответ его вполне устраивало. -Хорошо, завтрак, так завтрак. Кое-как разобравшись с инструкцией к смеси, он-таки уложил девочку к себе на руку, протягивая ей бутылочку. -Ну, с этим, я думаю, ты справишься. Упивался её серьёзным сосредоточенным лицом, а ещё больше её кряхтением. Параллельно с этим она дрыгала ножками, словно в каком-то своём трансе и всё рассматривала лицо напротив и вообще обстановку, в которой находилась. Наконец позавтракав, он убаюкал девочку и занялся утренними рутинными делами. Какое облегчение, сегодня суббота. Расслабиться, однако, не представлялось возможным в данный момент: В голове всё ещё крутилась мысль о звонке в приют. Он понимал, что это самая здравая идея, и он не может отказаться он неё. В конце концов, если окажется, что она и правда числится в детском доме, он оформит все нужные документы, и она официально станет его дочерью. Да? А ты у нас адекватный человек со здоровой психикой? Ты в состоянии работать и параллельно заниматься ребёнком? Серьёзно? А как же твоё вчерашнее нытье о том, что ты не знаешь, как её воспитать? Что, всё? Ты у нас уже зрелый, готовый к сложностям отец? Надо же. Так ты справишься без неё...? Собственный внутренний голос был самым злейшим его врагом. Как будто рядом с ним всё время ходил посторонний человек, вечно всем и вся недовольный. Гнобил его, нудил по поводу и без и вечно указывал на его промахи и неудачи. Насмехался. Бил больнее всех на этом свете, потому что знал все слабые места, запретные темы, тёмные мысли. Ну уж нет, он уже зацепился за этот нежданный комочек и не отпустит. Это единственное, что отвлекает его от мыслей о ней. Может с появлением ребёнка он быстрее позабудет её и мысленно пожелает ей удачи в жизни без него. Да, в её жизни без него. Смакуя выражение, которое подобрало его подсознание, он хочет выплюнуть его. Она не создана для кого-то ещё кроме него. Она не может быть чьей-то ещё кроме него. Похоже, он никогда не отпустит эти мысли, которые с каждым днём пожирают его внутренности. Он даже не хочет думать о том, что она сбежала от него для поиска лучшей жизни. Этого просто не может быть. Гудки. Трубку сняла приветливая женщина. Тут Пятый понял, насколько он глуп. Он ведь даже не знает, как зовут ребёнка, сколько ей месяцев. Как он будет объяснять, какой ребёнок у них пропал? Как он будет объяснять откуда у него чужой ребёнок? Боже, идиот! -Добрый утро! Чем я могу вам помочь? -Здравствуйте,- он пытался сформулировать речь так, чтобы не показаться последним придурком. От стыда и чувства собственной тупости, он прикрыл глаза одной рукой. -Подскажите, пожалуйста, не пропадал ли у вас ребёнок? Маленькая девочка, примерно полугодовалого возраста, - в трубке повисла молчание. Это провал. -Э, я так не думаю. Скажите, вы нашли ребёнка? Вы можете привезли её к нам. У нас очень хорошие условия для жизни и успешного будущего,-словно заученную скороговорку протараторила. Молодец, ничего не скажешь. Верилось в такие красивые слова с трудом, он прекрасно знал, какие условия проживания и 'успешное будущее' там ждёт её. Даже если и не знал, то со стопроцентной уверенностью догадывался. Все-таки не вчера родился. Если малышку просто подкинули, никуда он её сдавать не будет, наверное. -Нет, спасибо, всего хорошего. Контакт заблокирован С таким же успехом, он опозорился ещё трижды. Благо, этот кошмар позади. Никто из четырёх домов не терял ребёнка. Это радовало. Да, стало чуть легче.