Morsmordre

Поезд постепенно замедлял ход. Впереди уже замаячила крохотная уютная в это время ещё пустая станция. Платформа в одну сторону и платформа в другую, невысокий мост через пути, пышная растительность и пара невысоких зданий из красного кирпича. Темноту сгустившихся сумерек рассеивал тёплый желтоватый свет кованых фонариков. Вечер был тёплый, сентябрьский воздух свежий и будто пряный. Вокруг чувствовался привкус магии. Настоящей, обволакивающей и заполняющей каждую клетку тела. Поезд подал гудок. Колёса застучали тише. — Смотри! — Барти прижал худые ладошки к стеклу. — Приехали, — кивнул Регулус, взволнованно одёрнув мантию. Уже не ту, в которую его с утра пораньше вырядила мама, пошитую из дорогой тяжёлой тёмно-зелёной ткани, смотрящуюся несколько неуместно на одиннадцатилетнем мальчике. А куда менее вычурную школьную. На Барти была совершенно такая же. Свои вещи они уже затолкали в чемоданы. Крауч, правда, возился чуть дольше, едва не оставив свою книжку, про которую на волне нового знакомства совсем забыл. В коридоре было шумно и каждый ученик будто специально норовил отдавить другим ноги. Регулус неосознанно схватил Барти за краешек рукава, пока они пробирались на платформу. В итоге с поезда они сошли вместе. И вместе же приткнулись к кучке удивлённо оглядывающихся первокурсников. — Эту станцию построила Отталин Гэмбл, — шепнул Барти Регулусу на ухо, — Это она пустила поезд до Хогвартса. Ещё в девятнадцатом веке. — Ого, — удивлённо вздохнул Блэк, обернувшись вокруг своей оси, — Мне здесь нравится. Несмотря на сумбурное начало поездки и испорченное было настроение, интерес взял своё. Регулус вообще был по природе своей любопытным, пусть и не пробивался со своим любопытством напролом, как делал его брат, его интерес был сдержаннее, но не уступал цепкостью и живостью. А Хогвартс был чем-то совершенно новым. К тому же с остатками недовольства помог расправиться Барти. Его удивительное умение рассказывать всё и обо всём. И вкусное печенье, которое, оказывается, пекла его мама. Брата Регулус на станции так и не встретил. Наверное, он и его друзья решили пропустить шумную толпу первокурсников вперёд и не толкаться среди них. Оно и к лучшему. — Как думаешь, на какой факультет попадёшь? — снова шепнул Барти. Крауч оказался намного болтливее, чем Регулус предполагал, только его увидев. Он совсем не был похож на этих вечно таскающихся со своими книжками ребят, пусть и оказался очень начитанным. Барти был эмоциональным и даже слегка беспокойным. В нём будто всегда кипела не нашедшая выхода энергия, из-за чего он становился временами нервозным и дёрганым. Но это не раздражало. Как и его разговорчивость. Блэк любил слушать. И слушать Барти ему нравилось. С ним было не скучно, но он и не надоедал. — Все в моей семье поступали на Слизерин, — пожал плечами Регулус, — Кроме Сириуса, — добавил он. — Твой брат? Регулус кивнул. — Мама оставила его без подарков на Новый Год, она очень расстроилась. — Почему? — Барти настороженно нахмурился, склонившись чуть ближе. Регулус говорил негромко, у него в принципе был довольно тихий голос, так что расслышать слова в гомоне учеников, нестройными группами идущих куда-то следом за удивительно высоким человеком с копной курчавых волос и такой же курчавой бородой, было непросто. — Мы же Блэки, — как что-то предельно очевидное разъяснил Регулус, — У нас древний род. Мы должны следовать семейным традициям. Мой брат наследник. Мама на него надеялась. — Это странно, знаешь, — Барти покачал головой, — В смысле, мы тоже чистокровные, но даже отцу было всё равно, куда я поступлю. — Это сложно, — Регулус вздохнул. Распределение нависло над ним дамокловым мечом. После того как Сириус два года назад попал на Гриффиндор, мама не на шутку обозлилась. Такое случилось впервые. И на Регулуса всё лето косились с опаской. Неужели и второй брат нарушит традиции? Мама и слышать не хотела. Она из раза в раз повторяла, что Регулус не посмеет совершить ту же ошибку, что совершил его брат. Регулус же, и правда, не хотел. Мама тогда будет в бешенстве. И обязательно отыграется на Сириусе, обвинив его в том, что это он сбил младшего с пути. Она всегда отыгрывалась на Сириусе. Регулус это ненавидел. И этого боялся. Ему казалась, мама знала, что так младший будет слушаться куда охотнее, чем если бы наказания доставались ему. Несмотря на то, что Сириус оставался наследником, с каждым годом всё больше и больше надежд мать с отцом питали насчёт Регулуса. — Реджи! — вдруг окликнул Барти, и Блэк понял, что на какое-то время он увяз в своих мыслях. Они тем временем дошли до большого озера. У причала мерно покачивалось на волнах множество лодок. На каждой висел фонарь. На спокойной глади тёмной воды плясали золотистые блики. С озера дул едва уловимый прохладный ветер. Он щекотал щёки и трепал волосы. Регулус восхищённо распахнул глаза. Картина завораживала своей красотой. Блэк повернулся к Барти. Они пересеклись взглядами. В глазах Крауча застыл совершенно такой же восторг. И он улыбался своей неровной хитрой улыбкой. По очереди они забрались в лодку, где уже сидели двое первокурсников, и уселись у кормы. Барти, прищурившись, разглядывал застывшую впереди громаду замка. А потом закрутился из стороны в сторону, будто стараясь запечатлеть в памяти каждый фрагмент, каждую чёрточку и каждую деталь раскинувшегося перед ними невероятного пейзажа. Золотистый свет фонаря трогательно ложился на его щёки и острый усыпанный веснушками нос. Когда лодка добралась до середины озера, Барти нетерпеливо подскочил на ноги, то заглядывая вперёд, то оборачиваясь назад. Регулус же наоборот чувствовал себя до странного спокойно. Будто он спит, и ему снится очень хороший сон. Лодка слегка покачивалась, стоило Барти переступить с ноги на ногу. От носа к корме разбегались рябые от света фонаря волны. В воздухе парила магия. Регулус дышал ею и не мог надышаться. Он осторожно коснулся воды кончиками пальцев. Озеро было чистое и холодное. Блэк шустро вытер пальцы о край мантии, поймав себя на мысли, что от улыбки начало сводить щёки. Лодка качнулась особенно сильно — Барти обратно опустился на лавку. Они почти добрались до другого берега. — Я вообще хотел попасть на Рейвенкло, — Крауч вернулся к оставленному разговору, снова склонившись чуть ближе и немного понизив голос, решив не просвещать в тему других учеников, сидящих неподалёку, — Но, знаешь, Слизерин тоже неплохо, — он дёрнул краешком губ в улыбке, подмигнул и легонько пихнул Регулуса в бок. Тот несмело хихикнул себе под нос и пихнул Барти в ответ.

*** Большой зал не зря получил именно такое название. Он, и правда, был большим. Просто огромным: высокий потолок, под которым сверкали звёзды, длинные деревянные столы, невероятно просторное помещение. Неудивительно, что первокурсники неосознанно жались друг к другу поближе. Хогвартс, удивляющий грандиозным простором помещений, заставлял чувствовать себя совсем крохотным. К тому же со всех сторон их приветствовали заинтересованные взгляды уже собравшихся тут учеников. Распределение было важной частью вечера первого ещё не учебного дня. Так начинался каждый год. И эта церемония определяла последующие семь лет, которые каждый из стайки взволнованных детей, столпившихся у высокого табурета, на котором лежала старая остроконечная шляпа, проведёт в стенах школы. — Нервничаешь? — беззлобно поддел Барти, отвлёкшись от разглядывания парящих в воздухе свечей. — Угу, — сконфуженно отозвался Регулус, не отрывая взгляда от гриффиндорского стола, где без особого труда отыскалась знакомая темноволосая макушка. Сириус сидел спиной и был из тех немногих, кто не удосужился понаблюдать за распределением. А вот в другом конце зала было заметно оживление. Регулус поймал на себе надменный, но покровительственный взгляд Нарциссы и слегка презрительный — её белобрысого парня, о котором та щебетала всё лето. Руку сжала знакомая холодная ладонь. Барти осторожно улыбнулся. — Ты трясёшься, — и сжал чужую руку чуть крепче. Совершенно наивным детским жестом. Потому что, когда вместе и за руки, действительно, не так страшно. Регулус вдруг понял, почему Сириус так отчаянно ругался с матерью, когда та заикалась о его друзьях. Наверное, его тоже было кому схватить за руку, когда собственная ладонь предательски потеет и подрагивает. — Не трясусь, — он изо всех сил ребёнка, которого поставили перед слишком важным выбором, схватился за руку Крауча. — Трясёшься. — Неправда. — Регулус Блэк! — огласила высокая женщина со строгим лицом, представившаяся как профессор Макгонагалл. — Давай, — Барти легонько подтолкнул его в спину. И Регулус, запоздало расправив плечи и вздёрнув подбородок, вышел вперёд. Все смотрели на него. Вспомнились слова мамы о том, как важно держать лицо. А позже — её же слова о той ответственности, которая теперь лежит у Регулуса на плечах. Он нарочито медленно опустился на стул. На остальных учеников Блэк старался не смотреть. Он хотел бы выглядеть гордым и отрешённым, но судя по тому, как покачала головой профессор Макгонагалл, казался, скорее потерянным. Старая шляпа пахла пылью. Регулус прикрыл глаза и поджал губы. В конце концов не может же она ошибиться во второй раз. — Снова Блэк, — слегка насмешливо протянула шляпа, — Раньше, знаешь ли, с вами было проще, — Регулус нервно сцепил пальцы замком. Чем больше проклятая шляпа трепалась, тем больше взглядов на него оборачивалось. И эта заинтересованность одновременно пугала и раздражала, — Может быть Рейвенкло? — шляпа продолжала рассуждать вслух, — У нас ещё не было Блэков на Рейвенкло, — она усмехнулась. Регулус вздрогнул, — А ты достаточно умён, парень, — Регулус почувствовал, как у него предательски сжался желудок. Рейвенкло это не Гриффиндор, может быть, мама даже не будет злиться так сильно, — Но у меня есть идея получше, — шляпа выдержала драматичную паузу, — Слизерин! Регулус чуть не рухнул с табуретки. Запах пыли пропал. Профессор сняла шляпу с его головы. Блэк коротко ей кивнул и слегка неловко поднялся, наконец окинув взглядом, на этот раз куда более уверенным, толпу. Краем глаза Регулус заметил, как тёплая улыбка стекает с лица Сириуса, который, оказывается всё же смотрел на него, и тот отворачивается. И Поттер, тот парень в очках, хлопает его по плечу. Но сейчас это уже не имело значения. Регулус улыбнулся Барти, подмигнувшему ему из толпы первокурсников и гордо зашагал к слизеринскому столу. С плеч будто наконец рухнул огромный груз. — Мы в тебе не сомневались, — легко пожала плечами Нарцисса, приветственно ему улыбнувшись, — Ты не такой как твой брат. — Мы на тебя рассчитываем, — добавил её напыщенный ухажёр. Регулус чувствовал себя странно. Нет, безусловно, он был рад, что не подвёл семью, что оправдал ожидания и теперь мог стать достойным продолжателем традиций рода. Но та ответственность, что легла на него против его воли, теперь, казалось, будто только крепла. Секундное облегчение пропало. Он даже позавидовал брату. Всегда было легче просто откреститься от возложенных ожиданий и идти наобум по какому-то собственному пути. Ведь главную ошибку ты уже совершил, выбрав этот самый путь. Но вот, стоит пойти той дорогой, которая была тебе с самого рождения предначертана, не стоит рассчитывать на право на ошибку. Впервые в жизни Регулусу показалось, что это он получает за брата, а не наоборот. Впрочем, у этой монеты была и обратная сторона — наконец Регулус мог с гордостью заявить, что он важен. Теперь судьба его семьи во многом зависит от него. Это он, Регулус Блэк, станет их будущим. На нём большая ответственность, но вместе с тем большие надежды. И он станет тем, кто сможет их оправдать. Наконец у него появился шанс доказать, что он достоин гордо нести своё имя. И что он сможет показать всем: родителям, брату, каждому кто на очередном семейном ужине высказывал опасения на его счёт — на что он способен. Регулус сам себе улыбнулся и поспешил сесть ровнее. Он должен соответствовать. — Бартемиус Крауч! — эхом пронеслось по залу. Блэк шустро обернулся на голос профессора Макгонагалл. Из толпы первокурсников шустро вынырнул Барти. Он нервно дёрнул плечом, торопливо осмотрелся и, впрочем, более чем решительно прошагал к табурету и взгромоздился на него. Прежде чем на голову Крауча опустилась старая пыльная шляпа, он переглянулся с Регулусом, изогнув краешек губ в улыбке. Барти, казалось, всё уже знал наперёд. На его живом беспокойном лице читалась полная в себе уверенность. И интерес. В выборе шляпы он был именно заинтересован. Не взволнован и не испуган им. Он просто хотел знать, оправдаются его ожидания или нет. Барти в нетерпении закусил губу. Регулус осознал, что смотрит на него, не моргая. — А из тебя вырастет талантливый волшебник, могу поклясться! — подала голос шляпа. Она была всё так же прямолинейна, — Какие мозги! Есть чему позавидовать. И какие амбиции! Однозначно, — шляпа явно любила выдерживать паузы, заставляя всех присутствующих наблюдать за ней, затаив дыхание. Интересно, шляпа вообще может самоутверждаться? Если да, то именно это она и делала, — Слизерин! — огласила всё-таки она. Регулус присоединился к свистящим и хлопающим ученикам. Барти расплылся на этот раз в широкой довольной улыбке. И нетерпеливой походкой двинулся к столу. — Я же сказал, — он хлопнул Регулуса по плечу, — Слизерин, так Слизерин. Змея, к тому же ещё у греков считалась символом мудрости, — веско добавил Крауч. Блэк улыбнулся, скосив на Барти глаза. Вот чему он был по-настоящему рад, так это тому, что не сидел сейчас в одиночестве. Регулусу не иначе как повезло наткнуться в поезде на Крауча, потому что сам он общительностью никогда не отличался и вряд ли сейчас смог бы завести с кем-нибудь разговор. За слизеринским столом вообще было тихо. Что старшекурсники, что ученики помладше сидели чинно и негромко переговаривались между собой. Если кто и смеялся, то тоже старался быть сдержаннее. Манеры тут явно ценились. Никто не хотел ударить в грязь лицом. Возможно, кото-то другой почувствовал бы себя в такой обстановке неуютно, но для Регулуса это было уже привычно, почти по-домашнему. Барти, впрочем, тоже растерянным не выглядел. Несмотря на сумбурность всех его действий, он был опрятен. Даже слишком опрятен для мальчика его лет. И даже сейчас, нетерпеливо перекладывая с места на место столовые приборы, он не нарушил сервировку и не задел никого по неосторожности локтем. Вскоре столы уже ломились от еды. Даже у выросшего в более чем обеспеченной семье Регулуса разбежались глаза. Он честно постарался не подать виду. Но жевал всё равно с аппетитом. Они с Барти сошлись во мнении, что тыквенный пирог со сливками — произведение искусства. По спальням расходились в приподнятом настроении. Регулус окончательно укрепился во мнении, что он более чем доволен своим поступлением в школу. К концу дня от впечатлений слегка кружилась голова, прямо как с утра на вокзале, только растерянность постепенно сменялась решительностью. Впереди вдруг развернулось множество путей и возможностей. Наверное, так и ощущалось взросление. Регулус устало упал на кровать, всколыхнув тёмно-зелёную занавеску. Спустя считанные секунды матрас снова прогнулся. Барти взгромоздился рядом, притянув колени к груди. — Я рад, что тебя выгнали именно в моё купе, — усмехнулся он. — Я тоже, — Блэк ответил тёплой улыбкой. — Готов завтра идти на уроки? — Если ты всё прочитал, то готов. — Решил скатывать самого начала года? — Перестраховываюсь. Барти рассмеялся. Всё также немного украдкой. И нехотя поднялся с чужой кровати, возвращаясь к раскладыванию вещей по полкам и ящикам. — Эй, Реджи, — спустя насколько минут отозвался он. Регулус сел на кровати и вопросительно склонил голову к плечу, — Это тебе, лови! — Крауч бросил Блэку в руки свёрток с остатками печенья. Тот ловко схватил. — Спасибо. — Спокойной ночи. — И тебе.