Камень
15 сентября 2022 г. в 22:13
Каждый уважающий себя житель Ли Юэ знает, что господин Чжун Ли из ритуального бюро «Ваншэн» обладает незаурядным умом, неимоверно эрудирован и имеет феноменальную память. Он является желанным гостем в самых высоких интеллигентных кругах города, ведь каждый знает, что встреча с ним сулит прекрасное времяпровождение за ненавязчивой беседой и крайне приятной компанией. Каждый ищет встречи с ним будь то заядлый историк из Сумеру, искренне верящий, что в споре рождается истина, или же заурядный рассказчик из местного чайного дома, горячо желающий найти вдохновение в его рассказах для очередной захватывающей истории.
Но только единицы знают его главный секрет. Господин Чжун Ли из ритуального бюро «Ваншэн» и есть тот самый Моракс, Властелин Камня, добровольно отказавшийся от своего могущества и ушедший на покой, решившись прожить остатки своих дней среди людей в городе, что сам некогда основал.
Эрозия не тронула его острый ум, оттого и память, в которой он хранит историю тысячелетий, всё ещё свежа, чтобы делиться ей со смертными. Он помнит имя каждого соперника, каждый контракт, что когда-то заключил, каждое дерево, некогда посаженное в Ли Юэ. Тем не менее прекрасная память является тяжким грузом и приносит неимоверную горечь. Он помнит рождение и падение архонтов, восхождение и смерть каждого адепта, яркую жизнь и печальный конец якс. Он помнит каждую свою потерю и каждый миг счастья, что уже не вернётся никогда. И это хуже любой эрозии.
— Господин Чжун Ли, я нуждаюсь в вашей консультации, — Тянь железный язык не ходит вокруг да около, когда дело касается его профессии, сразу рубит с плеча, любезно пододвигая собеседнику кружку ароматного чая. Они сидят на открытой террасе ресторана «Три чашки в порту», и один из лучших рассказчиков Ли Юэ снова нуждался в совете Чжун Ли. — Чайный доктор Лю Су скоро обгонит меня по популярности, а всё из-за абсурдной истории о барде и русалке. Нынче в моде истории о большой любви, а я не знаю ни одной. Неужели у вас не припасены подобные легенды?
Чжун Ли, кажется, не слышит его. Он склоняется над бамбуковой кружкой и крепко задумывается. Однажды он сказал путешественнице, что не оглядывается назад, ведь дорога в его прошлое слишком длинна и ухабиста, а он идёт лишь вперёд, но бывший архонт тогда соврал. Стоит ему даже сквозь аромат чая почувствовать тонкий запах духов из диких глазурных лилий, как сознание тут же предаёт его и уносит в далёкое прошлое.
То были тяжёлые и страшные времена, во всём Тейвате бушевала война за влияние самопровозглашенных божеств. Мир был другим: ещё не было каменных островов Гуюнь, а долина Гуйли до самых тростниковых островов была цветущим оазисом. Прошло несколько тысяч лет, а Чжун Ли до сих пор помнит всё в малейших деталях. Тогда ещё ему не за кого было держаться. Он бился с сильнейшими мира сего, просто потому что мог. Он убивал, потому что так хотел, но жизнь без цели не доставляла удовольствия.
Он помнит себя потерянного, не понимавшего за что сражался и почти терявшего себя. Помнит, как в тот день от усталости сводило ноги, а руки едва держали копьё после очередной бессмысленной битвы не на жизнь, а на смерть. Помнит залитую солнцем поляну глазурных лилий в долине Гуйли, их сладкий, щекочущий нос запах и как резало глаза от этого неправильно-прекрасного островка иллюзорного спокойствия. Помнит ровную женскую спину, помнит, как ветер трепал аккуратную причёску сидящей на лугу незнакомки, выпуская на свободу её тёмно-пепельные пряди, и разносил пыльцу лилий, пачкая её белоснежное традиционное платье, но она, кажется, не замечала этого, лишь небрежно заправляла выбившиеся пряди за вколотые в волосы цветы.
— Что сильнее: камень или пыль?
Она сидела, отвернувшись от него, в этом море сочных красок и манящих запахов слишком прекрасная, чтобы быть реальной, а когда обернулась, Моракс заметил в её взгляде что-то особенное. Что-то, от чего он не смог пройти мимо, решившись на диалог. Она застала его врасплох своим вопросом, а сама лишь кокетливо улыбнулась, приглашая сесть рядом, и продолжила с увлечением собирать головоломку-колючку.
— Война покажет, кто сильнее, — он воткнул копьё во влажную от не высохшей росы землю и сел рядом. Удивительно, она совершенно его не боялась в то время, когда даже он опасался самого себя.
— Не всё в этом мире решается силой, — она закончила своё занятие, но так и осталась сидеть на земле, лишь перевела на него ясный взгляд глаз, цвет которых Чжун Ли успел позабыть. — За что ты сражаешься? Сила архонта сосредоточена в людях, что следуют за ним, в мудрости и любви, что движет им и лишь потом в физической силе, хоть она тоже важна. В последнем я явно проигрываю, но могу поделиться с тобой мудростью и научить любить. Взгляни на них.
Гуй Чжун взмахнула свободным рукавом своего одеяния, указывая куда-то вперёд, и только тогда, проследовав взглядом за тонкой бледной рукой, Моракс увидел небольшое поселение, располагавшееся в зелёной долине близ реки.
Люди внизу даже не подозревали о разговоре между двумя архонтами, что в тот самый момент вершили их судьбы. Они просто жили. Строили дома, пахали землю, готовили еду, пели и мечтали. Дети играли в одну им понятную игру, разнося по всей округе звонкий смех. Мужчины занимались тяжёлым физическим трудом, а женщины — хозяйством. Они выглядели так безмятежно и так правильно, что Моракс начал понимать, что хотела донести до него Гуй Чжун.
— Они такие ничтожные, но всё равно невероятные, стремятся к знаниям, хотят прожить свою короткую жизнь ярко. Они нуждаются в таком защитнике, опоре и надежде как ты, а люди взамен подарят тебе любовь. Вместе мы построим прекрасный мир, где люди и боги смогут жить бок о бок. А мудрость ты получишь от меня.
Без тени смущения и страха она поднесла руку к его щеке, стирая налипшую в недавней схватке кровь и грязь, а Моракс следил за каждым её движением не дыша. Почувствовав тепло её нежных пальцев, он больше был не в силах расстаться с ним по собственной воле. В тот день Гуй Чжун будто спустилась с небес специально для него и подарила ему цель в бесконечной, бессмысленной жизни.
— Все мы вышли из пыли и в пыль превратимся, но прежде чем это случится, я хочу оставить память об этих днях, таким образом увековечивая мудрость ныне живущих богов и людей. Для этого мне нужен камень. Я не хочу сражаться, я хочу заключить с тобой контракт.
Он не колебался ни секунды. Накрыл своей грубой рукой её изящные пальцы и поцеловал тыльную сторону её ладони, принимая условия.
— Да будет так.
Вот только это не было для него контрактом. Это был сильный союз двух уставших душ, нашедших спасение и погибель друг в друге.
Только потом он понял, что тот день был её коварным планом по защите своих людей и, наверняка, если бы он не согласился, луг глазурных лилий был бы залит его кровью. У Гуй Чжун почти всегда был запасной план, она сражала врагов умом и хитростью, и этим его восхищала. Она — не люди — была первая, кто вновь научил его любить, и мудрость он перенял у неё, а не у глупой головоломки-колючки, что она тогда подарила ему и что осталась единственным физическим напоминанием о ней.
То были тяжёлые и страшные времена. Их союз продлился ничтожно мало для тех, кто мог жить вечно. Судьба отняла у него Гуй Чжун на том же месте, где и подарила. Настал день, когда он нарушил своё обещание. Моракс не успел и тёплые, алые капли крови изуродовали нежные глазурные лилии в долине Гуйли. Земля пропиталась кровью Гуй Чжун, а вскоре вся процветавшая долина превратилась в безжизненные руины некогда счастливой жизни, длиною в короткий миг. В какой-то степени Моракс был благодарен Осиалу за вызванные им наводнения: Властелин Камня едва ли смог бы в одиночку смотреть на то, что они строили с таким трудом и любовью вдвоём.
Что сильнее: камень или пыль? Она задала ему этот вопрос в их первую встречу, но как и сейчас, тогда он не смог на него ответить.
То были тяжёлые и страшные времена, но в памяти Моракса они навсегда останутся и самыми счастливыми, тёплыми и солнечными со сладким запахом цветов в окружении верных адептов, якс, Аждахи и Гуй Чжун — его истинной семьи, которая с течением тысячелетий почти превратилась в пыль.
Сейчас почти не осталось даже глазурных лилий, как и скорби в нём. Почти.
Ненавязчивый аромат духов из редких цветов звучит почти также, как тогда. Он заставляет чувствовать неприятную ностальгию по давно ушедшим дням, которые стоило бы забыть как страшный сон, но вопреки всякой логике Моракс не задумываясь, вернулся бы туда.
Чжун Ли не нужно оглядываться, чтобы понять, кому принадлежит столь диковинный парфюм. Только одна женщина в Ли Юэ может позволить себе столь дорогой каприз.
Нин Гуан выходит из ресторана, держа под мышкой шахматную доску её собственного производства, она явно в хорошем расположении духа, а новый наряд сидит на ней так эффектно, что провожающий её взгляд Чжун Ли не кажется подозрительным. Он всматривается в её аристократично ровную спину, ловит взглядом её неспешную, деловитую, но такую знакомую походку и в очередной раз пытается заставить себя поверить в то, что это просто совпадение.
Он уже давно видит в образе Нин Гуан отголоски архонта пыли. Её стать и осанка, её любовь к цветам, её смех, её мудрость, смекалка и умение управлять, её жертвенность и любовь к Ли Юэ и его жителям.
Вот только это не она. Гуй Чжун умерла на его руках. Нин Гуан росла на его глазах. Никто не видел, как рождаются архонты, но они уж точно не взрослеют так быстро. А из мёртвых не возвращается никто. Даже если и возвращаются, то точно не в обличии простых смертных.
Но в Чжун Ли просыпается надежда. После столь ярких воспоминаний он хочет рискнуть, а потому достаёт потрепанную временем головоломку-колючку и ставит её на стол перед удивлённым Тянем.
— Вообще-то, есть одна история…