Вопросы и ответы

      Пиратское логово гудело. Мрачные сырые подземелья отступников давно не видели столь грандиозной пьянки, поводом к которой послужила смена лидера в клане Сумеречных Клинков — одном из авторитетнейших кланов среди пиратского сброда. Поводом к смене власти в клане послужило стремительное возвышение первого советника при бывшем главе, хозяина широкой шпионской сети не только по всему пиратскому миру и знаного мастера интриг и заговоров.       Ридраил ещё до возвышения был фигурой видной и знаной. Целеустремлённый, хитрый и изворотливый, он всегда добивался поставленных целей, пусть далеко не всегда прямыми и честными путями. Он был идеальным кандидатом на место главы клана, и вот наконец-то он это место занял.       Дом Ридраила сверкает от обилия золота, серебра и драгоценных камней, красивые и стройные юные рабы и рабыни разносят гостям изысканные яства и напитки, ублажают их и развлекают. Сам хозяин вечера явно не скупится на демонстрацию своих достижений, выставляя все трофеи, добытые в последнем сражении. Те трофеи, благодаря которым он и смог наконец-то занять место главы клана. Добыча и вправду поражает своей роскошью и богатством: совместный торговый эльфийско-оборотничий флот, плывущий из Лесного царства, в изобилии награждает захватывающих корабли пиратов, пополняя также их гаремы молоденькими рабами-оборотнями и эльфами. Пиратам под руководством Ридраила удаётся захватить всю добычу вместе с экипажами и даже привести в гавани такие редчайшие трофеи как грузовые галеры краснолюдов, которые эльфы арендовали у императора для перевозки грузов. И разумеется столь успешная облава не может остаться без внимания — такие поистине царские трофеи может добывать только глава клана, а потому Сумеречные Клинки без раздумий передают власть новоявленному триумфатору: раз уж он, будучи всего лишь советником, так обогащает всех их, то к какой добыче он приведёт клан, возглавив его?       Силсан хищно ухмыляется, глядя на Ридраила. Альв с кем-то беседует — наверняка принимает очередные поздравления с возвышением, — улыбается снисходительно, хотя его красивое бледное лицо остаётся всё таким же непроницаемым, и пригубляет вино из дорогого, украшенного сапфирами серебряного кубка, прикрывая глаза. Силсан хорошо знает, каков Ридраил на деле — такого, как он, всегда следовало иметь скорее в друзьях, чем во врагах, а теперь так и подавно. А потому глава клана Ядовитого Тумана натягивает на лицо дежурную маску дружелюбия и приветливости и, продираясь сквозь толпу, приближается к Ридраилу. — Поздравляю, мой дорогой друг! — Силсан салютует ему своим бокалом. — Наконец-то Сумеречные Клинки выбрали себе достойного предводителя! Не то, что размазня Зотрил — я был уверен, что рано или поздно его прирежут свои же, — саламандр рассмеялся кашляющим смехом. — До тех пор, пока Зотрил был союзником Ночных Теней и любовником главы гильдии ассасинов, его никто бы и пальцем не тронул, — флегматично хмыкнул Ридраил, скашивая глаза на собеседника. — Однако теперь, когда он потерял покровительство и Андвии, и Цинина, его судьба находится исключительно в руках Госпожи, и честно говоря, мне нет до неё никакого дела. — И правильно, — Силсан отпил глоток. — Сумеречным Клинкам теперь нечего опасаться. — Да ну? — новоявленный глава изогнул бровь и насмешливо спросил: — Самый маленький и самый мятежный клан считает меня достойным вождём? — Ядовитый Туман не преклоняется ни перед кем, — отрезал Силсан и более миролюбиво добавил: — Однако, думаю, мои люди могли бы сотрудничать с тобой, господин. — Даже так? — альв прищурил синие глаза, пристально глядя на собеседника. — Позволь мне преподнести один скромный подарок... в качестве свидетельства моей лояльности к тебе, — саламандр почтительно склонил голову, а после обернулся через плечо, щёлкая пальцами.       Через пару мгновений рядом с ним оказался паренёк. Он был явно ухожен и хорошо одет, однако на его шее красовался чёрный кожаный ошейник, от которого вёл тонкий ремешок к запястьям, скованным точно такими же кожаными наручниками. Силсан грубо схватил паренька за ремешок, дёргая на себя и заставляя того подойти ближе. Мальчишка зажмурил глаза, делая пару коротких шагов вперёд, и Ридраил смог его рассмотреть получше.       Юный раб по сути был ещё совсем ребёнком: лесной эльфёнок (это выдавала более смуглая, чем у горцев, кожа и более длинные уши) только-только перешёл порог между детством и юностью. Он был для своего возраста достаточно высок и хорошо сложен, однако ужасно худ — под полупрозрачной шёлковой туникой просматривались рёбра, а руки и ноги были настолько тонкими, что казалось, их можно сломать как спички. Впрочем, несмотря на это, мальчишка был красив — утончённые черты лица, плавные скулы, мягкая кожа, длинные вьющиеся рыжие волосы, красиво обрамляющие лицо, и большие серые глаза, которые, тем не менее, были совершенно пустыми. Без всякой искры. Абсолютно безжизненные. И Ридраил, глядя на раба и слыша, как Силсан, ухмыляясь и развязно шлёпая мальчика по заднице, говорит, что «он идеальный слуга: тихий, кроткий и трахается хорошо», думает над тем, что перед ним стоит обычная кукла. «Ну точно, кукла», — губы Ридраила кривятся в презрительной усмешке, на языке вертится вопрос из серии «игрушка надоела, решил выкинуть её кому-то другому?», но вместо этого вождь лишь сдержанно благодарит новоявленного союзника, принимая его подарок.       Одной куклой больше, одной меньше... Такой господин, как Ридраил, в любом случае найдёт ей применение — он кивает ближайшей рабыне, которая, кланяясь, тут же уводит новое приобретение в свою часть дома.       Раб послушно идёт за ведущей его девушкой. Бывший хозяин только что подарил его, как какую-то вещь. Впрочем, он и был этой самой «вещью», стал ею в тот самый момент, когда его впервые продали на аукционе за баснословные деньги. Его, взятого в плен мальчика из приморской эльфийской деревни на границе с Империей краснолюдов. И с тех самых пор у него нет ни прошлого, ни будущего, ни имени, ни элементарных прав. Даже говорить он теперь может только тогда, когда ему прикажет хозяин. Как собака. И с этим стоит смириться, потому что любое неповиновение жестоко карается — хозяин питает особую любовь к наказаниям и умеет наказывать действенно, так, что всякое желание противостоять ему выжигается с корнем. Поэтому теперь он просто безымянный раб, один из многих таких же безымянных и безликих игрушек, которыми потешается господин.       Какая в таком случае разница, какому садисту служить?       У Судьбы, однако, занятное чувство юмора. Она потешается над страданиями ребёнка, но в конце концов вознаграждает его за них. И Ридраил удивляет мальчишку с первых мгновений его пребывания в его доме. Хотя бы уже тем, что его отводят не в гарем, а к домашним рабам. — Хозяина называют чудаком, — однажды признаётся Шаэвар, и юнец слушает её внимательно, не перебивая. — Потому что он хоть немного ценит нас и признаёт, что мы такие же живые существа, как наши господы.       Её слова вынуждают мальчишку нахмуриться — что-то в них есть, он ведь и сам заметил. Практически у всех рабов хозяина были имена, никто из них не казался измождённым и уставшим. Даже старые рабы, такие как Шаэвар, всё равно выглядели здоровыми и полными сил и продолжали служить хозяину. У Силсана они давно были бы затравлены, словно звери на арене, или убиты как-нибудь ещё потехи ради.       У Силсана в принципе все рабы были скорбными бледными тенями. Молчаливые, с потухшим взором — вещи, потерявшие искру и блеск. Рыжий эльфийский мальчик был таким же, и наверно, именно поэтому хозяин так быстро пресытился им. Он надоел ему, как игрушка надоедает капризному ребёнку, и больша́я удача, что он просто выбросил её, а не решил сломать.       Это была норма пиратского общества. Их набеги часто бывали удачными и богатыми добычей. Приток рабов был воистину впечатляющим, и именно поэтому их было совершенно не жалко. С ними можно было делать всё, что угодно, и никого не волновало, что игрушки могут быстро износиться и сломаться. Было откуда брать им замену, поэтому незачем было о них беспокоиться.       Ридраил же был другим. Таких, как он, среди пиратов были единицы. Если хочешь, чтобы вещь прослужила тебе как можно дольше и принесла как можно больше пользы — позаботься о ней. С живыми вещами это правило работало аналогичным образом, а Ридраил был хорошим хозяином.       Он был умён, спокоен и терпелив — именно потому он смог возвыситься. Он заботился о вещах, которыми владел, потому что знал, что они — подручное средство, помогающее достичь поставленных целей. Надёжные, проверенные инструменты, которыми мастер творит свой шедевр — работа и обязанности рабов были незаметными, но оттого не менее важными. Базовые шестерёнки в сложном механизме — они должны исправно функционировать, чтобы механизм работал идеально.       Другие пираты смотрят на Ридраила с насмешкой. Зовут его чудаком, не понимая или не желая понимать причины его действий. Но его это и не волнует: он прагматичен, практичен и бесконечно терпелив. И пиратское общество ещё по достоинству оценит его тактику.